Гематоген как страсть

      ДНЕВНИК. ЗАПИСЬ НОМЕР…       Питер. Как я всегда говорила, город Пушкина, Гоголя, Достоевского, Белого и Блока вполне подходит для моей жизни. В этом городе, в отличие от вечно суетящейся Москвы, мне гораздо спокойнее. И как показывает практика, в этом, казалось бы, меланхоличном городе тоже можно быть бодрым и веселым. И хоть питерская погода стала притчей во языцех, я не унываю. Белые ночи, кстати, я тоже люблю. Некоторые могут быть не в курсе, но я – вампир. Правда, вампиры – не классическая нежить. Все эти Стокеры, Райсы, Майеры придумали стереотип о мертвецах – это просто какой-то караул, как замечала наша Княгиня. А вот авторы «Другого мира» постарались сделать картину уже ближе. На самом деле можно нас назвать мутантами, на которых дневное солнце действует только частично ослабляя, но никак не убивая. Еще нас можно сравнить с высшими вампирами из «Ведьмака». Это касается и крови.       Кстати, о крови. Как-то раз, со мной произошла одна история, и о ней я сейчас вам поведаю. Две недели назад, в четверг вечером, я отправилась в гипермаркет, так как нужно было купить кое-каких фруктов и рыбки, на которую я реагирую просто как кошка на валерьянку. Если вы думаете, что вампиры могут быть невосприимчивы к человеческой пище – вы тоже ошибаетесь. А кровь действует на нас либо как лекарство, либо как наркотик.       Переодевшись, накрасившись и собравшись, а затем спустившись с седьмого этажа, я вышла во двор. Когда-то давно, я жила в центре города, потом – на Гражданке, а затем переехала в квартиру в многоэтажке по улице маршала Казакова. Так что, за долгое время я поменяла несколько мест проживания. Новые районы, конечно, не имеют такой романтики, как дворы-колодцы в центре или ламповые дворики Гражданки, но они по-своему тоже привлекают. Однако, как это часто бывает, парковок становится больше, чем зелени и картину это только портит. Хотя я сама автомобилист, я считаю, что озеленение не портит город. Во дворе картина обычная – где-то играют дети, гуляют парочки, а где-то расположились мамочки с колясками. В городе уже несколько дней была необычная для Питера жарища. Благо, вечером она подутихла. Но в отличие от стереотипных «мертвецов», Солнце нам совсем не страшно. Через некоторое время, я добралась до стоянки, где стоял мой «железный конь» – «Дастер» 2014 года выпуска с автоматической коробкой передач, ставший заменой «Гольфу», который я продала еще до покупки сего французского чуда.       Я завела машину, включив вместе с ней радио. Все одно и то же – политика, спорт, кино. А музыка хорошая, благо любимая моя радиостанция была с музыкой восьмидесятых и девяностых. В эти моменты чувствуется ностальгия по тем временам, когда я жила на Гражданке. Правда, проживала я на «Гражданке дальше ручья», или «ГДР». Поэтому, с одной старой подругой, проживавшей с семьей в «Фешенебельном районе Гражданки», мы называли друг друга «осси» и «весси» соответственно. Правда мне из-за физиологии всегда вечно 27 лет, а у нее, тоже вампирши, старение остановилось в 36 лет в 2005-м. Вернемся к нашим баранам. Тот «О’кей», в который я направлялась на машине, располагался на проспекте маршала Жукова. Дорога была для меня относительно недолгой, но за это время я с невозмутимой улыбочкой любовалась городом. И вот, добравшись до «острова сокровищ», как называла магаз моя приятельница из Ёбурга, я выбрала для себя несколько «точек на карте». Первой был непосредственно «О’Кей». Второй точкой был ремонт обуви, из которого я должна была забрать сапоги, на которых неделю назад я поломала каблук во время погони за одним идиотом-оборотнем. А вот третьей… аптека.       «Почему аптека?» – спросите вы. Моей целью в аптеке в тот день стал гематоген. Иногда бывает, что захочется эту сладость, в которой кровь все-таки содержится. Крови в нем, конечно, маловато, но мне он привычен. Вообще, мне плиточный гематоген гораздо привычнее того, который когда-то продавали в микстурах и мало кому известный сейчас «Сангвинол» из высушенной крови – я настолько «древняя», что помню даже это! Обо мне даже говорят: «Внешне нашей Кристине 27, ведет она себя словно те, чье детство прошло в девяностые, а перевалило ей по факту за 150». Отчасти справедливо – да, внешне и по физиологии я осталась двадцатисемилетней, а в девяностые подсела на видеоигры, а также западные и японские мультики, словно ребенок, плотно так со временем став гиком. А по факту, я постоянно менялась под влиянием той или иной эпохи. Впрочем, есть та эпоха, о которой вспоминать мне противно, но это отдельная история.       Прогуливаясь по магазину, я заметила, что арбузы уже подешевели и решила тоже купить. Правда, в этот раз я решила взять вариант поэкзотичнее – желтый арбуз, благо могу позволить. Купила я и креветок – собиралась сварить с ними густой суп «гамбо», как в Луизиане делают. Купила я и белой рыбы – трески, а кроме того, и фруктов, как и хотела. Точнее, купила я абрикосов и груш. Затем, расплатившись, я выполнила еще одно дело – забрала сапоги.       Оставалась аптека. Повезло, что сегодня немного людей в нее зашло. Тем более, у меня был и желтый арбуз в пакете, а с ним пакет с морепродуктами и коробка с сапогами. Я всегда знала, что доля крови в этой заветной плиточке, напоминающей ириски, была не то, чтобы высокой, но в ней была куча витаминов, помогающая кроветворению, а из крови там только получаемый из обработанной крови коров белок. Не помню, когда уже, но со временем появились гематогены с кедровыми орешками, кокосом – туда даже стали добавлять орехи и мед. Для детей гематоген во все времена сладостью сродни шоколадке.       - Эх… А я до сих пор тот гематоген помню, еще советский. Когда еще ребенком была, плитки эти любила, – прокомментировала мой заказ женщина за сорок. – А сейчас что? Выбор-то богатый, а толку?       - Нам с вами очень повезло, – улыбнулась я. – А каково было далеким предкам пить приторную жидкую микстуру? Отвратное зрелище!       - Откуда вы знаете? Мне лично это бабушка моя рассказывала. – вмешалась в наш диалог фармацевт.       - Да так, историк по образованию. В том числе историей лекарств тоже интересуюсь. – да, в свое время я получила два нормальных образования, юридическое и историческое, но по разным документам. Спустя какое-то время, девушка-фармацевт подала мне на выбор четыре плитки разных фирм. Одна даже была знакомой марки – «Феррогематоген». Он выгодно смотрелся, потому что доза альбумина в нем была вполне оптимальной, а лишних добавок не было. Я долго раздумывала.       - Вы что-то будете выбирать?       - Нет. Я беру все четыре, – сквозь улыбку произнесла я.       - Ну вы и удивили нас, девушка! – воскликнула моя предыдущая собеседница. – Не знала, что вы решили продегустировать.       - Просто хочу узнать, какой по вкусу больше всех совпадает с тем гематогеном, который был в вашем детстве, – ответила я.       - Да вы, я гляжу, нашли новую страсть! – воскликнула фармацевт. – Кстати, вы наличными будете платить, или картой?       - Картой. – кусок пластика был для меня гораздо удобнее, чем куча налички, которую хотя я и носила с собой. Заплатив за четыре плитки, я, довольная, положила их в сумочку и пошла с пакетами до машины. Некоторые удивятся – такая хрупкая девушка несет три пакета сама, но зная выносливость нашего вида, можно ничему не удивляться.       Сев за руль кроссовера, я поехала домой. Под евродэнс, звучащий на радио, я придавалась мыслям – а что, если действительно, плиточный гематоген, который в нашей стране широко любим, что признают даже многие американцы, англичане и немцы, стал тем величайшим изобретением мировой фармацевтики, которое должно быть в одном зале славы вместе с антибиотиками и пенициллином? Ведь эта сладость всегда спасала подрастающие поколения от малокровия на протяжении многих десятилетий. Доехав «до дому, до хаты», я поднесла электронный ключ к домофону, а затем дошла до лифта, поднявшись на седьмой этаж и дойдя до квартиры. Зайдя уже в нее, я вздохнула с облегчением – я дома! И меня встречала гостья, которая уже несколько дней проживала со мной – сибирская кошка Чернушка, которая частенько у нас гостила, когда ее хозяйка, моя подруга Ася, уезжала в отпуск.       - Привет! – с улыбкой воскликнула я.       - Мяу! – в ответ мяукнула котейка.       Чернушечка славилась тем, что она была необычной кошкой – эта котейка была из тех кошек, которые по способностям напоминали пса по кличке Мыш из книг Джима Батчера. Котейка, которая явно умнее среднего человека, понимает человеческую речь, очень живучая и может поцарапать бесплотную сущность – это вам не хухры-мухры! В свою очередь, я, обладая эмпатией, понимала, о чем мяукает длинношерстная гостья. Поэтому, сначала помыв руки и переодевшись, я положила в миску кошке мягкого корма, а во вторую – уже сухого. Довольно урча и хрустя, котейка благодарила меня. Уже через некоторое время, положив на стол четыре плитки гематогена, я сфотографировала их и отправила фото друзьям и знакомым, а также своему любимому, находившемуся в отъезде. Кроме того, в качестве помощника я решила привлечь кошку. Поэтому, я и у нее спросила:       - Может, ты можешь посоветовать, какой гематоген сначала лучше попробовать?       - Мяу, – мяукнула Чернушка.       - Так и думала, что ты посоветуешь сначала проверенную марку без других добавок. Спасибо, киця.       - Мяу! – отозвалась котейка, отправившись на кухню.       Да! Котейка, а заодно и многочисленные комментарии не подвели. Гематоген по рецептуре, которая неоднократно улучшалась, начиная с семидесятых, был одним из самых качественных. А ведь права была та случайная покупательница. С тех пор, гематоген стал одной из моих еще более любимых сладостей.