***
Уже который час Джесси мучила себя надеждами, что вот сейчас подруга ответит, напишет о своём скором приходе, но после каждого звонка слышала только долгие гудки. В квартире исправно грели батареи, однако холод переживания за Адель проникал в вены, не позволял чувствовать себя комфортно в собственной спальне. Она должна была вернуться несколько часов назад, но с момента ухода так и не выходила на связь. Девушка упала на кровать лицом в подушку, пока сознание терзали страшные мысли. «Вдруг её поймали? Может быть, человек без лица узнал, что Адель приехала в Дасквуд, выследил и похитил? А если она сейчас в его плену, только и ждёт своей скорой смерти в лапах этого убийцы?» От всего нахлынувшего бреда и паранойи хотелось хоть на стену лезть, лишь бы их не чувствовать, но воспоминания снова переносили к этой яркой солнечной девушке, чьи голубые глаза сияли подобно самым блестящим драгоценным камням. В жизни Адель была намного красивее, чем на фотографиях, и Джесси понимала это. Но, увидев Эванс в первый раз, она будто потеряла дар речи. Хокинс до сих пор помнила их встречу в Дасквуде на перроне, когда, очарованная чужой красотой, девушка долго глядела на подругу завороженно, как на экспонат в музее. В тот день Джесси была готова обнимать её, не отпуская ни на секунду, ведь, чувствуя тепло этих рук и слыша нежный голос над ухом, она невольно успокаивалась, позволяла нести себя по течению спокойствия и умиротворения в то место, где никого не похищали, не убивали и никому не угрожали. Адель стала для неё тем человеком, рядом с которым хотелось почувствовать себя свободным от этой жуткой дасквудской истории, но, к сожалению, она затянула обоих в водоворот ужасных событий и последствий. Эванс приехала сразу после того, как на Джесси напали, объяснив это тем, что в самом Дасквуде ей будет легче вести расследование и искать информацию. Однако уже когда Хокинс любезно согласилась приютить гостью в пустующей спальне двухкомнатной квартиры до тех пор, как ей не удастся найти съёмное жилье, она призналась, что приехала сюда только из-за волнения о самочувствии подруги. После такого признания Адель была вынуждена слушать долгий монолог о том, какой это безрассудный и спонтанный поступок, но парой объятий ей удалось отделаться от всего этого. Расследование пока остановилось на обсуждении всех зацепок, и поэтому гостья решила днём сходить прогуляться. И вот настенные часы пробивают одиннадцать, а от Эванс всё также ничего не слышно. Джесси заблокировала телефон, отложив его в карман, и встала с кровати. В зеркале на дверце шкафа можно было увидеть отражение усталой рыжеволосой девицы с взглядом, подобно потухшему огоньку, таким же бледным и измотанным, как догоревшая спичка. Стараясь не обращать на это внимание, она прошла мимо и направилась к кухне. В тёмных коридорах тихим эхом отдавались её шаги, салатовые обои, уже кое-где потрескавшиеся и требующие замены, уже не казались ей хорошим выбором. Лампа в комнате вспыхнула ярким желтоватым светом, и девушка невольно зажмурилась на пару секунд. Слишком долго она просидела в тускло освещённой спальне. Джесси поставила чайник кипятиться, думая, что сейчас лучше отвлечься и постараться унести мысли в другое русло. Через несколько минут перед ней стояла чашка горячего растворимого чёрного кофе, и аромат крепкого напитка быстро распространился по всей кухне, при каждом вздохе вызывая у девушки непонятный горький привкус на языке. Она сделала первый глоток и скривилась, будто только что вспомнила, как сильно не любит кофе, к тому же без молока. Но подсознание твердило снова сделать глоток, потом ещё и ещё. Ей сейчас хотелось хоть что-то ненавидеть больше, чем себя за то, что она так необдуманно отпустила подругу гулять по этому жуткому городу в одиночку. Тепло быстро распространилось по телу, но в душе всё также бушевала метель, которую могли заглушить только такие родные объятья и привычный шёпот над ушком, что всё будет хорошо. Но сейчас ничего этого нет и не будет, и Хокинс продолжала винить во всём себя, откладывала чашку и до боли оттягивала рыжие пряди, заглушая поток предположений о том, что может случиться с молодой девушкой в таком страшном городке, как Дасквуд. Двойная вибрация в кармане осведомила о новых сообщениях, с вспыхнувшей надеждой во взгляде Джесси быстро достала телефон, разблокировав его, и зашла в мессенджер. На лице сама собой расплылась лёгкая улыбка, она облегчённо выдохнула и буквально почувствовала, как падает с плеч камень вины, пока глаза вновь и вновь побегались по сообщениям от её потеряшки. Адель: «Прости, что не писала.» «Через минуты две буду.» Девушка уронила голову на стол и прикрыла глаза, осознавая, как сильно трещала по вискам головная боль от такого стресса. Горькое послевкусие крепкого кофе отошло на второй план, сейчас её волновала лишь причина такой задержки и то, по какому поводу она не выходила на связь до позднего вечера. Джесси представляла, как накинется на подругу с объятьями, прижмётся к ней всем телом, не выпуская до тех пор, пока она всё не расскажет и не извинится за потраченные нервы. В какой-то момент в голове проскользнула мысль о том, как сильно ей хотелось бы коснуться её потрескавшихся губ своими, но Хокинс не стала удивляться самой себе, лишь откинула такие раздумья в дальний ящик. Уже давно она стала замечать, что не чувствует ни романтического, ни интимного влечения к мужчинам. Когда-то давно Ричи пытался предложить ей встречаться, но ей пришлось отказать, и Дэн постоянно оказывает далеко не дружеские знаки внимания. Но, какими бы тёплыми не были эти отношения, перейти грань простой дружбы они не могли. А с Адель, несмотря на недавнее общение, у них сразу нашлось много общего. Какие-то тёплые нотки волнения переливались по венам, когда она долго не отвечала в сети или рассказывала про свои звонки с угрозами. Сердце в груди начинало трепетать маленькой птичкой, стоило лишь увидеть подругу в онлайне. По началу девушка объясняла такие выходки собственного тела привязанностью, обычной дружбой, нехваткой женского понимания и поддержки. Но потом задумалась, стоит ли обманывать саму себя и как долго она собирается в это верить? Кажется, ей просто хотелось почувствовать себя человеком, который может любить и желает быть любимым. Который наконец почувствовал что-то тёплое в душе, что-то, что не даёт опустить руки и заставляет идти дальше. Который устал быть бесчувственным, вновь и вновь утешая себя надеждами, что это именно то ощущение, что люди называют «любовью». От размышлений её прервал негромкий щелчок двери, и Джесси подняла голову, не пытаясь сдержать улыбки, постепенно расплывшейся на лице. Она чувствовала себя маленькой влюблённой дурочкой, глядя на медленно продвигающийся в темноте коридора силуэт. Однако тихие шаги всё отдалялись, и Адель, еле передвигая ноги, завернула за угол, скрываясь от вопросительного голубого взгляда. —Доброй ночи, потеряшка! - крикнула Хокинс. - Иди на кухню, надо поговорить. - вместо ответа она услышала, как в ванной на несколько секунд включилась вода. И больше ни слова, что заставило улыбку сползти с румяного лица. Джесси ещё немного поразмыслила, а после решительно встала со стула и направилась к ванной комнате, по пути с замиранием сердца отмечая отдалённые звуки, похожие на всхлипы. Пара секунд, и рыжая макушка уже заглядывала в светлое помещение. Взгляд тут же зацепился за стоящую у раковины девушку, что упёрлась руками в её белые края и тяжело дышала, опустив голову так, чтобы чёрные волосы скрывали лицо с ракурса Джесси. Однако, глянув на зеркало, висящее над раковиной, Хокинс была готова поклясться, что почувствовала, как сердце ухнуло вниз и как мурашки побежали от кончиков пальцев до макушки. В мутном отражении были видны рассечённые нижняя губа и бровь, стекающие по подбородку капли крови. Веки были опущены, длинные ресницы подрагивали, будто не давая слезам пролиться из бледных голубых глаз. Джесси будто ледяной водой облили, когда она дотронулась до плеча подруги. Какое-то щемящее чувство глубоко внутри твердило, что это её вина и ничья больше. Видеть, как медленно Адель переводит потухший взгляд на собеседницу, и замечать небольшой еле различимый синяк на скуле, было для Хокинс подобно испытанию, но она держалась покорно, чувствуя, что тело начинает бить мелкой дрожью. Кончиками пальцев она коснулась чужой щеки, видя, как голубой взгляд следит за каждым аккуратным движением. Она провела провела по скуле вниз, большим пальцем задев краешек губ, чем заставила Эванс отдёрнуться, как от удара электрическим током. На мгновение зрачки расширились, будто от испуга, почти закрыв чернотой радужку, но тут же девушка попыталась себя успокоить. Это Джесси поняла по тому, как она сильно сжимала кулаки в стараниях подавить дрожь. —Адель. - умеренно строгим, но в то же время обеспокоенным голосом произнесла Хокинс, подходя ближе, почти вплотную. - Что случилось? Но брюнетка лишь отрицательно помотала головой, медленно выпрямившись и развернувшись к подруге лицом. Почему-то только теперь Джесси почувствовала лёгкий запах дорогого алкоголя, что постепенно распространялся по небольшой ванной. Несмотря на это, она уверенно стояла на ногах, не шатаясь и не бормоча под нос несвязные мысли. «Может быть, заглядывала к Филу» – подумалось Хокинс. —Давай так. - осторожно сказала она, разводя руки в примирительном жесте. - Я сейчас отработаю все твои раны, а ты расскажешь, что произошло, договорились? Её голос был нежным и приятным, баритон становился усладой для ушей, не прилагая особых усилий, она помогала успокоиться даже этой вспыльчивой девушке. Адель смотрела куда угодно, только не на собеседницу, всё это время чувствуя, как чужой голубой взгляд изучающе бродит по её лицу. Джесси медленным движением взяла ладони подруги в свои, тем самым вынуждая наконец поднять глаза. Она не нуждалась в её ответе, видела всё в благодарном и сожалеющем взоре, и поэтому аккуратно потянула за собой на кухню, сопровождая всё это поглаживаниями по сбитым костяшкам пальцев. На лице рыжей расплылась улыбка, когда она почувствовала, что дрожь в чужих руках исчезла, и увидела, как расслабляются до того момента напряжённые мышцы лица. Девушка сдавленно прошипела, но вырываться не стала, когда Хокинс, усаживая её на стул, случайно задела рассечённое до крови место на внешней стороне ладони. Прошептав тихое «прости», она потянулась за аптечкой в верхнем шкафу. Джесси аккуратно коснулась пропитанной перекисью ваткой места под бровью, проверяя её реакцию. Кончики длинных пальцев на коленях задрожали, и девушка с силой сжала их в кулаки. Этот жест не укрылся от внимательного голубого взгляда, и с обеспокоенным вздохом Хокинс продолжила свою работу, стараясь делать всё как можно более нежно и безболезненно. —Ну что, теперь расскажешь, солнце моё краденное? - спросила девушка, откладывая бутылёк с перекисью обратно в аптечку и присаживаясь перед гостьей на корточки. Адель держала паузу, сломленно глядя в темноту уходящего коридора. Спустя несколько секунд она, поразмыслив над ответом и подбирая нужные слова, наконец устало произнесла: —Конечно, Джесси. - в ответ на это ей поступила лучезарная улыбка, помогающая постепенно растопить образовавшийся в душе лёд. - Я гуляла с Филом. Когда я зашла в его бар, он не узнал меня. Хотя, может, это и к лучшему. Я немного выпила, и он, закидав меня комплиментами, предложил прогуляться. Моему удивлению не было предела. Фил и такие милые прогулки? Несовместимые вещи, думала я сначала. Мы долго бродили по окраине леса, болтали ни о чём, но потом ему пришлось уйти обратно. Бар был совсем в другой стороне, да и к тому времени ещё только начинало темнать, поэтому я отказалась от того, чтобы он провожал меня. Я прошлась по некоторым видным местам и, как только солнце село за горизонт, поплелась обратно. Сначала думала, что заблудилась, но потом нашла дорогу и пошла дальше. Когда я собиралась перейти улицу, ждя светофор, то увидела подходящую ко мне шатающуюся компанию из трёх мужчин. - на этом моменте Адель остановилась от такого долгого монолога, несколько раз вздохнув и набирая воздух в лёгкие. А вот Джесси было совсем не до этого, она затаила дыхание, и в её голове начали рождаться сотни и тысячи вариантов дальнейшего развития событий. - Они ко мне быстро подошли, явно заприметив одинокую девушку издалека. Зелёный свет загорелся позже, чем эти мужики дошли до меня. По началу я подумала, что они пройдут мимо, всё к тому и стремилось, однако за спиной послышался мужской шёпот, а потом уже и действия. Эванс сделала паузу, опустив голову и прикрыв глаза, и теперь сжимала кулаки не от боли, а от раздражения, от которого трепетали ресницы, сердце в груди начинало колотиться быстрее. Джесси чувствовала, с какой скоростью оно билось, и ни на какие хорошие мысли это не наталкивало. —Они что-то с тобой сделали? - наконец задала интересующий её вопрос Хокинс, потянувшись к чужой щеке. В ответ – молчание. - Адель, только не говори, что.. —Нет. - отрезала она, и, несмотря на строгий тон, с которым это было сказано, Джесси облегчённо выдохнула. - Но они пытались. Один из них потянул меня назад, и я чуть не упала. Не знаю, тот же ли мужчина, но одной рукой он держал меня за плечо, да так, что я засомневалась, что он в стельку бухой, не давая убежать, а другой пытался полапать. Отец учил меня нескольким приёмам, и я ударила его локтем свободной руки по лицу. Он отшатнулся, но его дружки уже наготове не дали мне убежать. Если кратко, за этот удар он просто рассёк мне бровь и губу, оставив на щеке синяк своей противной ручищей, а, стоило ему замахнуться на следующую пощёчину, я увидела приближающуюся полицейскую машину. Мне повезло, что патрулирующие оказались рядом, иначе думать боюсь, что было бы. —Почему ты не написала мне? Почему не отвечала? - прошептала Джесси, стараясь в тишине голоса скрыть дрожь. —Беззвучный режим, беззаботные разговоры с Филом, отсутствие возможности при хватке двух напившихся бомжей. - перечисляла Адель, и, казалось, её губ наконец тронула улыбка. Но она не казалась естественной, такой же яркой, как ранее. Что-то сдерживало её, возможно, этой улыбкой девушка надеялась скрыть какие-то негативные чувства, бушующие в ней. —Что тебя тревожит? - от такого вопроса Эванс вздрогнула, и Джесси поняла, что не ошиблась и попала в самый центр проблемы. - Я же вижу, с тобой что-то не так. Ты доверишься мне? Для Адель сидящая рядом девушка была тем человеком, которому на такой вопрос нельзя ответить «нет», потому она лишь кратко кивнула, позволяя потянуть себя вверх за обладательницей рыжих мягких волос. Встав напротив, Хокинс отпустила чужую ладонь из своей хватки и позволила собеседнице себя обнять, снова чувствуя это приятное тепло и умиротворение, растекающееся по телу. Как будто после многих лет скитаний снова оказалась дома, в кругу любимых и близких. —Я слушаю тебя, солнце. - как можно более нежным голосом прошептала девушка и мельком подметила, как та судорожно выдохнула. - Что-то не так? —Мне нравится, когда ты называешь меня так. - призналась она и тут же осеклась. - То есть.. Это просто очень непривычно и мило. —Я понимаю. - Джесси улыбнулась и слегка отстранилась, оказавшись лицом к лицу с подругой. - Что ты хотела сказать? Девушка опустила взгляд в пол и теперь была похожа на провинившегося щенка. Несмотря на своё природное любопытство Хокинс покорно ждала и не торопила её. Тишина сильно давила на уши, Джесси поняла, что всё это время стояла, затаив дыхание. Наконец Эванс, собравшись с мыслями и подобрав слова, прошептала: —Прости. За то, что не отвечала. За то, что заставила волноваться. За то, что заявилась в таком состоянии. Я хотела сначала пойти куда-нибудь, сама обработать и сказать тебе, что неудачно упала, но чувствовала себя мягко говоря хреново. Казалось, что ещё несколько пройденных метров, и я упала бы прямо на асфальт посередине улицы, так что приняла иное решение. А когда я пришла и увидела тебя.. Чёрт, ты в этот момент была похожа на милого и взволнованного котёнка, я не смогла солгать. Джесси почувствовала, как кровь приливает к щекам и как жарко становится на кухне, стоило собеседнице поднять на неё проницательный, будто смотрящий в душу взгляд. По коже побежали мурашки, и, казалось, горячее дыхание стоящей напротив стало ощущаться ещё ближе, ещё сильнее. В её словах не было ничего особенного, однако только от мысли, что, придя Адель с такими ранами домой и выдав такую отговорку, то Хокинс бы поверила, бросало в холод. Она не стала сейчас упрекать подругу в этом, лишь мысленно могла понадеяться, что эта тенденция срабатывала всегда, и потому Эванс ей никогда не врала. Растерянный и в какой-то степени смущённый взгляд Джесси был направлен куда-то сквозь собеседницу, уже как пару минут она не отвечала, всё сильнее погружаясь в свои мысли. Девушка вернулась к реальности только тогда, когда Эванс отстранилась и собралась уйти, видимо, подумав, что настолько виновата, что Хокинс даже не удостоила её взором. На долю секунды в груди в панике затрепетали бабочки, и, не раздумывая, она схватила подругу за запястье. Их глаза наконец встретились, наступила гробовая тишина. Взгляд Адель был наполнен болью и сожалением с примесью отчаяния, она просто устала носить эту маску сильной девчушки. А ещё Джесси отчётливо видела в нём чувство вины. —Пожалуйста, не уходи. - прошептала Хокинс, притягивая подругу ближе к себе и кладя руки ей на плечи. - Не вини себя в случившемся. И уж тем более за то, что пришла ко мне в таком виде. Если бы я хотела, я бы давно прогнала тебя на улицу, и ты искала бы номер в мотеле. Однако ты здесь, а знаешь почему? Эванс растерянно помотала головой, сдержанно наблюдая, как собеседница аккуратно выводит пальцем узоры на её шее, и чувствуя, что от таких откровенных прикосновений бросает в жар. —Потому что ты мне дорога, Адель. И тебе не следует извиняться за такие мелочи. Джесси вытянулась на носочках, сильнее прижимаясь к подруге. Теперь их лица были напротив, и Хокинс чувствовала на своих щеках чужое учащённое дыхание. Смущённый голубой взгляд бегал из стороны в сторону, лишь бы не смотреть на собеседницу. Их носы соприкоснулись, стоило рыжей слегка податься вперёд, и это заставило уголки её губ приподняться в нежной улыбке. Однако Адель, успевшая покраснеть до состояния помидора, не разделяла этой радости, только растерянно моргала и пыталась понять, что только что произошло. Девушка думала, что на этом остановится, перестанет давить на подругу своими чувствами, но сердце велело сделать ещё один шаг, снова приблизиться, губами касаясь нежных щёк. Всё это было слишком уютным и тёплым, что Джесси не сразу поверила в реалистичность происходящего. Все прикосновения казались обжигающими, до жути приятными и волнительными, дыхание сбилось от одной только мысли, что она наконец поборола смущение и начала проявлять инициативу в своих чувствах. Без задней мысли Хокинс сделала то, что так давно хотела. Подалась вперёд, коснулась чужих потрескавшихся губ своими, затягивая в поцелуй. Она постаралась вложить в него все свои эмоции, всю нежность и теплоту, однако ответа от Адель так и не последовало. Это было буквально мимолётное касание губ, поцелуем назвать сложно, и девушка поймала себя на мысли, что хотела бы вовлечь подругу во что-то более серьёзное и страстное. Реакция Эванс – а точнее её отсутствие – заставила Джесси отстраниться и заглянуть в эти удивлённые, даже в какой-то степени испуганные глаза. Адель прикоснулась кончиками пальцев к губам, и только тогда Хокинс поняла, какую глупость сотворила. Но к тому моменту было уже поздно сожалеть о содеянном, её оттолкнули чужие дрожащие руки, а сама девушка сделала несколько шагов назад, спиной уперевшись в стену. Голубой взгляд больше не казался растерянным или удивлённым. Различить в нём открытую злость труда не составило, сложнее было понять, чем она вызвана. Такой дерзостью? Слишком неожиданным поцелуем от подруги? Или, чёрт, это мог быть её первый поцелуй, который Джесси так бесцеремонно украла? Последнее, конечно, маловероятно, но возможно всякое. —Это неправильно, так не должно быть. - прохрипела девушка, не отводя взгляда от собеседницы. —Послушай, Адель. Я не хотела и.. —Нет. - перебила она подругу на середине предложения, и в глазах её блеснули металлические искры. - Я не хочу ничего слышать. Мне.. нужно подумать. Без раздумий Эванс быстрым шагом направилась к выходу из кухни, а позже – из квартиры в принципе. Джесси только слышала, как торопливо она накидывает одежду и как хлопает входная дверь, оставляя её в полной тишине собственных мыслей. Девушка бессильно упала на стул, где буквально недавно сидела её подруга, и закрыла лицо руками. —Боже, какая идиотка... - только и смогла выдавить из себя рыжая сквозь вставший в горле ком, заставляющий глотать текущие по щекам слёзы. Она испортила всё. Доверие, дружбу, свои шансы на взаимность. О чём Джесси только думала, целуя девушку после двух недель знакомства? Да чёрт возьми, у неё может быть парень или даже возлюбленный. Но в тот момент это казалось ей правильным, будто именно того желало её хрупкое сердце. Хокинс всю трясло от этого чувства безысходности, грызущего её и так разбившуюся надежду в душе, хотелось провалиться сквозь пол и навсегда забыть об этой ситуации. Однако не думать о Адель она не могла, каждый раз воспоминания переносили к этим веснушчатым щекам, бледным губам, разбитым в кровь, и растерянным голубым глазам, похожим на предзимнее безоблачное небо. Такие же хрупкие, холодные, по-детски невинные, что Джесси мечтала раствориться в них, забыться о своей прошлой жизни и попытать счастье в отношениях с этой яркой девчушкой. Адель оказалась совсем юной душой, однако уже второй раз была вынуждена покинуть тёплое жилище, только теперь по вине самой Джесси. От этой мысли её передёрнуло, в квартире будто стало на пару градусов холоднее, отчего девушка поёжилась, приобняв себя за плечи. Сопровождаемая чёрной тучей вины над головой до самой спальни, Хокинс буквально упала на кровать лицом в подушку, надеясь сильным ударом выбить из себя все ненужные раздумия. На стене отдалённо тикали часы, успокаивая и раздражая девушку одновременно, где-то с улицы слышались проезжающие мимо машины. Обычно в такой обстановке Джесси с Адель только ложились спать, заканчивая обсуждение расследования или какой-нибудь новой коллекции от популярного бренда. Сон Эванс был крепким, кажется, раньше будильника даже ядерным взрывом не разбудишь, и это позволяло Хокинс из раза в раз заходить в её спальню по ночам, когда брала своё бессонница, и любоваться умиротворённым личиком подруги. В такие моменты она переставала казаться сильной и упорной, стоит увидеть растрепавшиеся чёрные волосы, непослушно лежащие на щеках, или приоткрытые тонкие губы, из которых с тихим сопением вырывался воздух. Джесси была готова часами сидеть у её постели, разглядывая каждый миллиметр этой уютной картины, однако смущение не позволяло задерживаться там более нескольких минут, сразу после чего девушка быстро уходила из чужой спальни в сопровождении нежного румянца и глупой улыбки. Сейчас всего этого Хокинс не хватало. Хотелось оказаться в её объятиях снова, почувствовать тепло, исходящее от неё, услышать над ухом успокаивающее «Я рядом» или «Всё будет хорошо». Но реальность тонким лезвием проводила по краю осколков девичьего сердца, выводя из мечтаний и заставляя новый поток слёз катиться по щекам. Буквально всё в этой комнате кричало о том, что это её вина и ничья больше, заставляло Джесси чувствовать себя маленькой глупой девочкой в жестоком мире. Девушка уже не помнит, как уснула и долго ли лежала, размышляя над этой ситуацией, однако где-то под конец раздумий мельком она заметила, как часы пробили двенадцать. Пусть в квартире тепло, а все окна закрыты, Хокинс всё равно ощущала неприятный холод и сильнее укутывалась в одеяло в надежде согреться. Закрыв глаза, она, лишённая красочных снов, видела лишь бесконечную темноту и пустоту. Джесси провалилась в царство Морфея с мыслью, что на этом их дружбе с Адель конец, что этим чёртовым поцелуем она только унизила саму себя в чужих глазах. В голову даже во сне продолжали лезть навязчивые статьи в интернете о том, что сестра популярного Фила Хокинса, владельца бара «Аврора», оказалась лесбиянкой. Почему-то было страшно за репутацию брата, ведь такими родственницами вряд-ли можно похвастаться всему городу. Девушка даже не подозревала, что на утро обнаружит на столе своё любимое пирожное из кафе «Рейнбоу», чашку чуть тёплого чая и записку с извинениями, именованную её вчерашней потеряшкой.«Прости, Джесси. Вчера я немного погорячилась, не думала, что так отреагирую. Мне следовало поговорить с тобой, а я вот так убежала и оставила тебя одну. На самом деле ты мне правда очень дорога, я не хочу терять тебя по таким глупым причинам собственной инфантильности. Я понимаю, что одних слов на бумаге недостаточно, поэтому буду ждать тебя в твоём любимом ресторане к двум часам дня. Не волнуйся о работе, я договорилась с Ричи, сегодня мы проведём день вместе, если ты, конечно, простишь меня P.s. мне понравился вчерашний поцелуй, можем повторить, и тогда я с радостью отвечу:) Твоё солнце, Адель»