Невиданный красный

      Когда Македонский появляется в Четвёртой, Слепой чувствует, как Дом принимает его. Македонскому уже нравится Дом, ведь Дом стал его спасением. Македонский нравится Слепому.       Сфинкс требует с ангела не творить чудеса. Слепой знает, что тот не может не использовать свою силу, но Слепой молчит, потому что это не то, что можно объяснить Сфинксу, и самое главное – не то, что пока способен понять сам Македонский. Он считает себя ангелом и боится своей силы, потому что ту оборачивали против него. Тяжело объяснить Македонскому, что он совсем не ангел, что он слишком добр для того, кто карает грешников во имя Бога.       У Слепого был Бог, и, по сравнению с ним, Македонский слишком силён. Вероятно, он даже не умрёт от ножа.       Слепой слышит его шёпот по ночам, знает, что тот помогает им всем – избавляет их от боли и прогоняет кошмары. И Македонский чувствует, что Слепой знает, что Слепой позволяет.       Македонский не любит, когда с ним говорят, а Слепой молчалив. Порою даже слишком.       Сфинкс хочет помочь Македонскому, но это особо ни к чему не приводит. Македонский добр и услужлив, потому что это лучше, чем то, когда куча людей служили ему, но он при этом был рабом их желаний. Его слишком о многом просили, поэтому сейчас он подаёт кружку с кофе, когда состайник ещё не успел и раскрыть рта с просьбой.       Македонский сливается со стенами, вечно молчит и походит на призрака, но Слепой всегда его чувствует.       И всё было бы хорошо, если бы не Волк.       Слепой знал, что Волк догадывается, что он может попытаться использовать Македонского, но Волк был важен Сфинксу, и с ним нужно было действовать осторожно.       Слепой не уследил. Македонский не пришёл с просьбой о помощи, потому что Волк важен Сфинксу, а Сфинкс важен Слепому. И никто не проснулся, когда Волк умирал.       Македонский не был ангелом, он был слишком добр, он убивал лишь тогда, когда ему грозила опасность. Македонский не был ангелом, он был Красным Драконом, а столь страшного зверя нельзя загонять в угол, иначе ему попросту придётся атаковать. Вот только это не избавляло его от чувства вины. Македонский был слишком добр.       Он даже не намеренно убил Волка, это была глупая случайность. Если бы у Македонского был другой выбор, он бы, вероятно, стерпел все угрозы и оставил Волка в живых. Но Сила Македонского слишком велика, и она способна защитить его от таких, как Волк, пусть Мак и не понимает, как это всё происходит.       Слепой не любил крышу, в отличии от чердака, но кто-то должен был помочь Македонскому подняться, когда он висел, цепляясь пальцами за край. Слепой не позволял общаться с девушками, но Химера помогала Македонскому и подбирала те слова, которые он не смог бы подобрать сам. Слепому был важен Сфинкс, но он ни за что не позволил бы Сфинксу навредить Македонскому в случае чего.       Когда Слепой убил Помпея, он сделал это из необходимости, но это не мешало некоторым считать его поступок жестоким. А Македонский был добр. Слепой успел вернуть нож в тайник, побыть один и подняться на чердак. На чердаке Македонский ждал его с сигаретами и уютным молчанием, немой поддержкой.       Дом благоволил Македонскому. Македонский был ходоком, был тем, кому Хозяин Дома мог позволить и простить всё, что угодно, был тем, кого стены Дома могли защитить от Наружности, но от самого себя Македонского Дом спасти не мог. Македонский понятия не имел, что если бы он попросил, то Слепой бы сам убил Волка. Для Македонского было загадкой, почему Слепой не сказал Сфинксу о причине гибели состайника, когда тот спросил.       Слепой молчал, и Македонский молчал тоже. Слепой приказал жить, и Македонский больше не приближался к краю крыши. Слепой не запрещал чудес, и Македонский отгонял от него кошмары о выпуске и смерти Лося.       И если Слепой иногда забирал его с собой в Лес и помогал расправить крылья, это было лишь мелочью, чтобы хоть как-то вытянуть Македонского из тех мук, в которых он погряз.       Македонский был слишком добр, слишком запуган Наружностью, слишком поглощён своей виной, и Слепой не смел подступить к нему слишком близко. Лучше Габи, Крыса, лучше разобраться в том, что творилось последние месяцы между ним и Сфинксом. Македонский был достаточно напуган Волком, поэтому Слепой держал дистанцию.       Слепой даже после описаний Сфинкса не очень-то разбирался в цветах, и порою путался, но точно знал, что Македонский не любит белую одежду. Слепой не знал, какой цвет может подойти Македонскому, но точно какой-то горячий.       И вот, к Дому подступали фанатики, и Македонский был в белом. Слепой знал, что Македонский, если что, полетит не к ним. Слепой желал ему свободы. Однако, когда Сфинкс поймал его, Слепой был благодарен.       В конце концов, в Лесу достаточно места для Красного Дракона, и Слепой будет тем, кто снимет чужие цепи, поможет расправить крылья, а Македонский будет тем, кто покажет ему очарование красного цвета.