Важный человек

      Мои волосы хлещут по лицу, они извиваются, словно куча змей, шевелят своими языками. Они летят к солнцу. Возможно, они станут с ним одним целым, как две частички неделимого, но пока они крепко держатся на моей голове, красным пламенем развиваясь в разные стороны. А я смотрю в небо. Оно такое красивое, что я невольно хочу протянуть руку вперед и поймать его. Поймать и не отпускать никогда. Что ж, сейчас я вполне могу это сделать, так? Но руки уже сами, без моего разрешения и ведома хлыстами тянутся по воздуху к самому верху. Я - пушинка. Я растворяюсь в этом свистящем ветре в своих ушах, растворяюсь в ощущении нереальности, растворяюсь... Утро. Завтрак. Сухое приветствие и грубый удар по голове. Резкая боль, шум в висках и легкое головокружение. Я опять не поел. Взгляд упирается в пол, тихими шажками я иду в комнату за сумкой. И ухожу. Из того места, куда не хотел бы возвращаться. К этим холодным, пронзающим глазам, они сковывают меня. Они заставляют сжиматься в комок, источать искренний, ничем не затуманенный страх. Ненависть. Эти глаза наполняются звериным гневом, заполняя душу, не оставляя и кусочка чего-то светлого, теплого. Чего-то родного. Её руки касаются моих волос сначала ласково, её голос похож на мед, затем, немного задумавшись, её глаза затуманиваются и хватка становится жёстче, а тон больше походит на шипение. Она тащит. Тащит по чистому полу, мимо сверкающих красотой комнат, прямиком в ванную. Она набирает воду. Она говорит обо мне. О моем жалком виде. О моей ничтожности. О моей слабости. По квартире звонким звуком разносится всплеск, но мои уши уже наполнились водой, она попала в нос и забралась в рот. 1,2,3,4...ровно 30 секунд. Я жадно глотаю комками воздух, наполняя им легкие, выплевывая влагу. И всё повторяется. Повторяется столько, сколько ей угодно. Она резко прекращает и уходит к себе, а я сижу, напитываясь воздухом еще 10 минут, убираю воду и иду в комнату. Иногда хватаясь за стены, чтобы не упасть, маленькими шажками, я иду. И так изо дня в день, из недели в неделю, из года в год, на протяжении 14 лет. Нескончаемые мучения преследуют меня, словно ночной кошмар, но это — моя реальность. Я иду по тонким улочкам между огромными домами, которые будто соседи разговаривают между собой. Я четко слышу их неразборчивый шепот, местами недовольный, а где-то очень заботливый. Ветер развивает листву деревьев, а те шелестят в ответ. Птицы поют и отвечают друг другу звонкими трелями. Я прохожу всё дальше и дальше, отстраняясь от этого странного и непонятного мне мира. Улочка перетекает в широкую дорогу, а та ведет только в одно место. В школу. Она стеной возвышается надо мной, весь её вид прижимает меня к Земле, мне как будто не хватает дыхания. Но я упорно иду вперед, двигаюсь нарочито медленно, будто бы уставши. И захожу прямо в этого монстра, он поглощает мое существо и переваривает, пронося через себя. Пилик-пилик. Пилик-пилик. Уведомления на телефоне отвлекают меня: "Хэй, привет. Как спалось сегодня? Я вообще не могла уснуть. Представляешь, сис снова вчера изрисовала мои плакаты маркером! Ну я и вспылила, вот только…” Я падаю. Ударяясь обо что-то твердое, я лечу, будто останавливаясь и левитируя в воздухе пару секунд, но моё тело всё равно достигает пола. Слыша приглушенный смех, я медленно поднимаюсь, не смотря ни на кого из окружающих меня людей, забираю выпавший телефон и быстрыми резкими шагами спешу в свой класс. Мои щеки горят огнем, а сердце стучит так быстро, что кажется, дай ему волю, и оно раскроет грудную клетку, взмахнет своими окровавленными крыльями и улетит далеко-далеко, на необитаемый остров. Но оно до сих пор в моей груди, отбивает неизвестный мне ритм, от которого пульсирует в голове. Я сажусь за парту, и тут же звенит звонок. Класс наполняется гулом, дети переговариваются и обсуждают какие-то свои дела. Учитель громко открывает дверь, оглядывая всех взглядом недовольства и проходит к доске. Обычный школьный урок. Учеников ругают за плохую подготовку, кого-то ставят им в пример за хорошо выполненное задание, кто-то даже не обращает внимание на занятие, продолжая обсуждать последние новости, а кто-то сидит, опустив голову вниз, лишь бы не заметили. Учитель задает вопросы, ожидает “лес рук”, но из-за боязни ошибиться отвечает один-два постоянных человека. Это школа. И мы все перенимаем правила ее игры. Я поднимаю руку, единственный, кто вообще хочет ответить, но учитель рыщет взглядом среди одноклассников, ища жертву. Я опускаю руку. Раздается новый вопрос и я поднимаю её снова, но никто будто не замечает меня. И я снова кладу ее на парту, мои ладони начинают потеть, я не могу поднять взгляд. Потому что знаю - они смотрят. Одноклассники. Они шепотками общаются между собой, видимо, пряча какую-то неприятную тайну в своей душе. Я думаю о том, что они точно пялятся на меня, они высмеивают и говорят какой я никчемный. Или же… стойте. Меня будто вообще не видят. Я медленно осматриваю весь класс в поисках хоть какого-то внимания, но не вижу ни намека на него. Моя рука вновь взлетает в воздух. Я жду. Жду 10 секунд, минуту, две. Я уже устал, но меня будто не замечают. Моя рука опускается вниз. Звонок звенит второй раз, говоря об окончании урока. Пилик-пилик. Пилик-пилик. Настойчивый звон приходящих сообщений снова отрезвляют мне голову. “Ну куда ты пропал, Дима? Я же вижу, что ты прочитал первые сообщения. Всё в порядке?” “Я в порядке”. Такой простой ответ на, казалось бы, простой вопрос, но...ведь не всё в порядке. “Я не в порядке. Моя мать избивает меня и не принимает за человека, а в школе считают пустым местом. У меня нет никого, кроме тебя. У меня нет ничего, кроме нашего общения. У меня не в всё в порядке. Вся моя жизнь не в порядке” - вот, что я хочу, на самом деле желаю написать, но такая простая фраза “Всё хорошо” или “Я в норме” и вот уже проблемы не такие существенные, они лопаются, как мыльный пузырь, и, пускай на какую-то долю секунды, но меня охватывает легкость и уголки моих губ начинают подниматься. На какую-то долю секунды хватает этого самообмана. А потом возвращается реальность. Быстро и неумолимо. “Ты точно в порядке? Каждый раз ты говоришь это, но, Дим, ты можешь мне верить.” Весь мой мир сжимается до строчки этого сообщения. “...ты можешь мне верить”? Если я расскажу, она сочтет меня жалким? Сочтет меня нытиком? Скажет, что такой, как я, заслужил это? Я не знаю. Я не знаю, как она отреагирует, не знаю, не откажется ли от меня после таких слов, не знаю. “Ох, да брось, с каких пор ты такая мнительная, м? Если говорю, что я в порядке - значит в порядке. Лучше расскажи, как твои дела.” Мои пальцы сами печатают ответ, я уже знаю, что она напишет. Мы познакомились с ней 2 года назад, и с того момента моя жизнь стала казаться мне светлее. Я мечтал о нашей встрече, представлял, как мы общаемся в реальности и стремился узнать о ней как можно больше. Она стала моим лучиком света. Стала для меня самим солнцем. Мы обещали встретиться друг с другом, когда появится возможность. И я надеялся. Я искренне верил и верю до сих пор, что мы увидимся и даже сможем обняться. От этих мыслей на моем лице расплывается улыбка, а душе становится так уютно, что хочется смеяться до одури, до колик в животе. Я читаю её сообщения, чувствуя её присутствие рядом и отвечаю ей, как кому-то очень близкому. В подобном темпе проходит весь оставшийся день. Я больше не пытаюсь привлечь чье-либо внимание, просто жду окончание занятий. Ведь единственный человек, чье мнение мне правда важно, сидит онлайн и печатает мне сообщения, а я отвечаю. Она смеется, а я улыбаюсь в ответ. Она нервничает, и мое сердце тоже начинает трепетать в ожидании неприятности. Я иду домой мимо всё так же сидящих гигантов. Я снова окунаюсь в тот мир. Но теперь понятный. До боли знакомый. Кто-то спрашивает, а кто-то отвечает. Это мир общения. Теперь я понял, что абсолютно такой же, как эти дома и те птицы, что до тих пор перекурлыкиваются песнями. Я резко останавливаюсь перед своим домом. Она, вероятно, уже вернулась с работы. По моему телу пробегает дрожь. “Не хочу, не хочу, не хочу, я не хочу…” - эта мыль бьется в моей голове загнанной птицей, она холодным ковшом воды окунает меня в реальность. Превозмогая себя, захожу. Стараясь даже не дышать, превратиться в пыль на полках с обувью, я мышью проношусь к себе. Меня немного колотит, мое дыхание больше походит на одышку старика, но я не расслабляюсь. Я отсчитываю время. Словно зверь в засаде, я выжидаю появление опасного хищника. И он не заставляет себя ждать. Слыша шаги, я буйным ветром сажусь за стол. Она здесь. За дверью. Я могу ощутить её присутствие. -Дорогой, - дверь открывается и она подходит ко мне, - мой хороший. Как прошел твой день? Нормально? - я киваю. - Отлично, - она сладко улыбается, мне становится плохо от этой улыбки. Она гладит меня по волосам. Я уже знаю, что будет дальше, но маленький луч надежды промелькивает в моей душе. Его растаптывают, когда её хватка на волосах становится сильнее. И всё повторяется. Снова ванна, снова много воды, она повсюду. И снова в груди чувство опустошенности и неправильности происходящего. Я захожу в комнату и сажусь на кровать. Достаю телефон, надеясь на новое сообщение, но… ничего. Крис не пишет. Это странно. Я решаю написать и жду. Ничего. Резкая тишина комнаты будто смеётся надо мной. "Наверное, она занята. Ладно, напишу ей завтра." - легко думаю я, садясь за домашнее задание. Вот только она больше не пишет. Она не пишет ни на следующий день, ни в день за ним. Она будто пропадает. А я вновь остаюсь один. Каждый день я хожу в школу, вижу равнодушные лица одноклассников, слышу шепотки нескольких людей за своей спиной и остаюсь незамеченным. Я будто исчезаю из их жизней. Будто я - чья-то тень. Дома же ничего не меняется. Так проходит две недели       Я как обычно иду в класс. Как обычно сажусь за парту и как обычно меня не видят. В столовой я случайно толкаю парня, который оказался хулиганом, и после школы меня избивают. Что ж, как иронично, можно считать это разнообразием. Из моего носа течет кровь. Она осталась на белоснежной рубашке и попала на брюки. Мои волосы в пыли, а один глаз заплыл. Я не чувствую боли, но холод у меня внутри распространяется все глубже и глубже, я будто весь сделан изо льда и на моем теле, как и в душе, не остается ничего, что могло бы согреть. Я иду домой, шаркая ногами, громко открываю дверь и медленно снимаю обувь. - Ты уже дома? - она выходит. Она оглядывает меня взглядом, цепляясь за недочеты. -Почему ты в таком виде? - я не отвечаю. Не отрывая взгляда, я смотрю прямо ей прямо в глаза. - Почему ты молчишь? - нет, она больше не говорит. Это шипение. Она хватает меня за руку и тащит в ванну. Включает воду. - Снимай одежду и стирай. - она ждет. Я не двигаюсь. - Ты оглох? Снимай. Свою. Одежду. И стирай. - она проговаривает это четко, будто я не понимаю с первого раза. Ее терпение кончается. Она резко хватает мои волосы и тащит к воде. Все это словно одна большая карусель, которая никогда не заканчивается. Она никогда не меняется, от неё уже тошнит, но слезть с неё не можешь просто физически. Я выхожу обратно на улицу, весь мокрый, с меня ручьем льется вода. "Я устал". Я ощущаю это настолько четко, насколько не чувствовал никогда. Я устал от нее. Устал от отношения окружающий. Просто устал. Нужная мысль сформировывается быстро и я знаю... Нет, я понимаю, что нужно сделать, чтобы все прекратилось. Стук сердца в ушах заглушает мысли. Я поднимаюсь на крышу своего дома. Становлюсь на самый край и смотрю на горизонт. Солнце только начало заходить, окрашивая все вокруг в оранжевый цвет. Я наслаждаюсь этим видом. Он греет меня. Я перевожу взгляд вниз. Там, почему-то, собирается много людей. Они все смотрят на меня. Они что-то кричат. Видимо, они пытаются отговорить меня. Но они ведь не понимают. Это не они жили столько лет в одном доме с насильником. Это не от них все отказались. А от меня. И я устал. Я смотрю вниз, он зовет меня. Я подхожу все ближе и ближе, он манит, будто магнит. - Стой! - я резко оборачиваюсь. Мое сердце на миг замирает. Это она. Крис. - Хэй, а ты говорил, что в порядке, - она неловко смотрит на меня. - Не надо. Ты же знаешь, оно того не стоит. Все можно изменить. Абсолютно все. - ее взгляд серьезен. - Ты же это понимаешь, так? - я киваю. Я немного покачиваюсь. - Но я устал, Крис. Я, на самом деле, очень устал от этого всего, - я неопределенно махаю рукой. - Но мы ведь хотели сходить вместе в кино, помнишь? Мне потребовалось время, чтобы скопить деньги на эту поездку, и вот я здесь. Но что я вижу? Мой лучший друг стоит на краю крыши и говорит об усталости. Неужели ты не хочешь попробовать заново? - она заглядывать мне в глаза, - не хочешь попробовать, как нормальный человек? - она улыбается мне. На этот раз в реальности. И я безумно хочу улыбнуться в ответ. Хочу обнять ее, услышать, что все будет хорошо, что все наладится и мы что-нибудь придумаем. По моей щеке катиться слеза. За ней еще и еще. Они следуют друг за другом, я пытаюсь остановить их рукой, но ничего не выходит. Мой голос срывается на всхлип. - Я... Я так хочу попробовать заново. Как нормальный человек, - я улыбаюсь ей. Улыбаюсь и плачу. Я хочу сделать шаг вперед, но сзади слышу шум и резко разворачиваюсь. Все происходит как в замедленной съемке. Вот моя нога наступает на самый край, а вот я оступаюсь. Я падаю. Мои волосы разлетаются в разные стороны, словно они тянутся к солнцу. Мои руки пытаются поймать его без моего ведома и разрешения. Я будто лечу. Я вижу лицо Крис. Она тоже плачет. Ее слезы стараются догнать меня, но это уже невозможно. Я смотрю в ее лицо. Стараюсь запомнить его как можно четче. И улыбаюсь. Мои губы шепчут "Спасибо". А дальше тьма. Она скрывает меня со всех сторон. Я верчу головой, пытаясь найти выход, но не вижу его. Мне не страшно. Мне не грустно. Мне просто...никак. Я не чувствую ничего, кроме адского, всеобъятного холода. Мне не нравится здесь. Мне страшно. Так страшно, и так холодно... Я слышу тихий голос, он будто зовет меня. Я иду за ним, как за первородной звездой. И вот вижу свет. Я тяну к нему свои руки, вся эта ситуация отзывается во мне чувством острого дежавю. Он слепит меня, но греет, а мне очень холодно. "Дима, Дима, Дима, проснись... Проснись!"        Мои веки распахиваются, вокруг стоят люди. Я на чем-то мягком. Торопливые шаги и я в теплых объятьях. От нее пахнет ванилью. Очень приятный запах. - Ты такой дурак, понимаешь? - она смотрит мне в глаза. Я киваю. - Никогда так не делай. Я тебя больше не прощу, - она глотает всхлипы, пытаясь быть сильной. Но кому это надо? Кому, скажите на милость, нужна сила, где ты не можешь плакать? Не можешь проявлять себя и свои эмоции? Кому, черт возьми, на самом деле нужна подобная сила? Точно не мне. Я чувствую, как мои глаза наполнятся влагой, как слезинки, одна за другой, опережая друг друга, катятся по моим щекам до самого носа. Я чувствую, как мое тело начитает дрожать, оно будто выходит из спячки, непробудной, затяжной. Мы с Кристиной сидим вдвоём в обнимку. Мы цепляемся друг за друга, будто больше не увидимся никогда, размазывая слезы по одежде, оставляя после себя следы, мы плачем. Плачем вместе. Волнуют ли нас люди вокруг? Знаете, абсолютно нет. - Все будет хорошо, слышишь? На самом деле хорошо. Я тебе обещаю, - она заглядывает мне в глаза, пытаясь отыскать какой-то ответ. Но я уже знаю, что она не врет. Теперь все точно будет хорошо. Почему? Потому что я здесь, я дышу, чувствую и ощущаю поддержку человека, самого важного в моей жизни, рядом с собой. Нужно ли мне ещё что-то? Сомневаюсь... Я обнял ее и прошептал: - Я верю...