Последний бал

— Альберихи здесь? Наследник тоже? Каэдэхара с волнением оглядывает огромный зал, наполненный людьми. Яркие платья, идеально сидящие смокинги и напитки. Это не первый и не последний бал в его королевской жизни, но именно сегодня произойдёт особенно важная встреча. Кэйа находится сам. Он каждый раз словно появляется из ниоткуда, будто стоял за твоей спиной всё это время, насмехаясь над поисками. Он всегда выглядит достаточно дерзко для таких мероприятий, держит в руке, украшенной белой перчаткой, словно ничего не весящий бокал с дорогим вином, а на лице играет эта привычная ухмылка. Куда же без неё. Она словно родинки на теле принца, словно цвет его глаз — то, что было с ним с самого рождения. Сложно представить Альбериха младшего без своей фирменной улыбки, очаровывающей сотни дамских сердец. — здравствуйте. — добрый вечер. Искали меня? Конечно, всегда знает всё наперёд. Кажется, что он видит, что в голове у каждого из присутствующих гостей, но хранит все тайны, пока они ему не пригодятся. Зоркий взгляд голубых глаз лениво проходится по всему залу, не находит ничего, что могло бы привлечь его и вновь глядит на юношу, что был не только младше него, но и ниже. — искал. Было бы удивительно, если бы принц Альберих пропустил этот бал. Вы ведь навещаете нас при каждом удобном случае, не так ли? Кэйа негромко смеётся. Они оба знают причины столь частых визитов. Глоток вина, — словно старается распробовать вкус каждой капли, — и диалог продолжается. — к Вашему сведению, Каэдэхара, я посещаю каждый бал, на который меня пригласят. И каждый раз там оказываетесь Вы. Это ли не совпадение? Может, судьба, как думаете? Или Вы просто преследуете меня, словно самый восторженный поклонник? Слова вместе с очередной усмешкой вгоняют в краску. Кадзуха осознаёт, что весь их разговор сейчас — не более, чем попытки доказать, кто кому сильнее симпатизирует. Альберих, что высматривает юношу на каждом мероприятии или Каэдэхара, что внимательно следит за тем, чтобы парень оказался в списках приглашённых? Кэйа поправляет синего цвета, под стать глазам, фрак и с улыбкой дожидается ответа. — я не могу назвать себя самым восторженным поклонником, но запросто могу сказать, что я самый преданный. Некоторые дамы до сих пор падают в обморок при виде Вас. — Вы тоже упали в первый раз. — извольте, в помещении просто не хватало воздуха. — может, из-за моего прихода? — самодовольная улыбка не сходит с чужого лица. — я был вымотан. Парень уже собирается ответить, но переводит свой взгляд на подошедшего к ним человека. — какая встреча! Добрый вечер, юноши, чего же вы стоите здесь? Вам бы, Каэдэхара, было бы неплохо танцевать вместе с Вашей суженной. Альберих хмурится. Кажется, впервые за долгое время он чувствует, что знает далеко не всё. Что он умудрился пропустить? Или это скрывали от него намеренно? Скрещённые на груди руки показывают его недовольство, понятное лишь одному человеку. — я не видел её. Кажется, род Камисато ещё не явился. Могу ли я продолжить беседу с моим дорогим товарищем? — Кадзуха, как всегда, нежничает. — прошу прощения. Хорошего вечера. Мужчина удаляется, а Кэйа берёт ещё один бокал с вином. Только в глаза уже не смотрит, сосредотачивая взгляд на танцующих парах. — Кэйа? — давай выйдем. Каэдэхара сначала замирает на пару секунд, не понимая такую смену настроения, но после кивает. Парни удаляются из зала, направляясь на улицу. Сегодняшний день отличается своей погодой: уже привычные дожди сменились ясным небом и тёплым ветром. Альберих идёт на достаточно далёкое от выхода расстояние, надеясь, что так им не помешают. И лишь убедившись, что они одни, снимает перчатки сначала с себя, а затем с Кадзухи. Не торопится, будто прощупывает почву и старается не выдавать истинных эмоций, а сам юноша молча наблюдает за этим, не препятствуя. — ты женишься? — да. Соприкосновение голой кожи вызывает лёгкое головокружение и мурашки. Каэдэхара наблюдает за тем, как принц берёт его руки в свои и слабо сжимает. — не слишком ли рано? — ты знаешь мою семью. Кэйа вздыхает, прикрыв глаза и укладывает чужую ладонь себе на щеку. Да, он действительно знал род Каэдэхара, был лично знаком с каждым, а с наследником — в особой степени. Неудивительно, что они решили повести своего сына свататься в достаточно раннем возрасте. Он надеялся, что у них двоих будет время хотя бы до двадцати трёх лет. Или до двадцати. Но у судьбы другие планы, как бы не было прискорбно. Кадзуха невероятно красив даже сейчас. Светлые волосы, костюм, сшитый идеально по его фигуре, хорошо подчёркивающий все достоинства тела юноши, поджатые от волнения губы и полные то ли отчаяния, то ли надежды глаза. Альберих засматривается, кажется, что все проблемы в эти секунды отходят на второй план, лишь бы насладиться этим моментом как можно дольше. — кто она? — Камисато Аяка. — погоди, — Кэйа хмурится, — разве она не влюблена в своего слугу? — а ты думаешь, ей разрешат быть с ним? Я, конечно, впервые слышу такую информацию, но, зная тебя, ты всё о ней уже знаешь, вплоть до привычек. А ещё ты знаешь, что сердцу не прикажешь, как и родителям. Кэйа, мы не простые дети, а наследники. Нам с самого начала не суждено было быть вместе. — я люблю тебя. Кадзуха замолкает. Первые несколько дней после новости он провёл в постели, не желая никого видеть, в том числе (и особенно) суженную. Он понимал, что девушка ни в чём не виновата, но просто не мог смириться. Казалось, будто родители вырвали его собственное сердце. Впрочем, с самого начало было понятно, что полюбить парня — не самая лучшая идея. Но разве Кэйа Альберих, наследник и прекрасный фехтовальщик, тот Кэйа, что приходил к нему на рассвете и дарил сорванный им же виноград, тот Кэйа, что даже несмотря на юный возраст уже являлся любимцем своего народа, оставлял ему шанс? Тысячекратные "всё будет хорошо" от принца в те дни вдруг стали ничем, теряясь в бесконечном потоке тревожащих мыслей. — мы станем ещё реже видеться. — мне всё равно. Я люблю тебя, Кадзуха. Не как наследника, а как парня. Я очень счастлив, что смог провести с тобой так много времени. Альберих аккуратно обнимает юношу, чтобы не помять их костюмы и оставляет поцелуй на лбу. — я тоже… люблю тебя, Кэйа. Мне жаль. — мы справимся. До улицы доносится музыка из помещения и некоторые особо громкие голоса, что совсем не мешают парням. Кадзуха целует отчаянно, задыхаясь не от нехватки воздуха, а от собственных чувств, поглаживает такие родные щёки и про себя молится Господу Богу, чтобы их не застали и дали провести время наедине. Он благодарен судьбе за то, что подарила ему любовь, хоть и с самого начала понимал, что так нельзя. Это неправильно. Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. С минуты на минуту должен явиться род Камисато. — мне пора, Кэйа. — знаю. Альберих целует руки своего возлюбленного и неторопливо надевает на них белые перчатки, словно проводя ритуал, открывший их личную встречу десятью минутами ранее и закрывающий её сейчас. Удивительно, как взгляд голубых глаз может быть столь спокойным в такой ситуации. Принц действительно мастер скрывать свои истинные эмоции. — прощайте, моя любовь. Вы останетесь приятным воспоминанием в моём сердце. — до встречи, Кэйа. Не волнуйтесь, я предан своим чувствам. И ему приходится уйти. Аяка Камисато была в сопровождении своей семьи и слуги, о союзе которых почти никто не знал. Кадзуха кланяется и улыбается девушке, приглашая её пройти внутрь, а сам чувствует на себе ещё один взгляд. Альберих на бал не вернулся.