Запретный плод сладок

      Эрен в тот же вечер собрал все свои вещи. Леви слышал крики сестры в подъезде. Они были такими отчаянными, болезненными и оглушительными. Брюнет не ожидал, что Йегер так быстро решится на этот шаг. Чувство вины душило и заставляло чувствовать себя более ничтожным. Если бы не его похотливое желание, то Микаса могла быть счастлива. И зачем он тогда полез к Эрену? — Но ведь это не только моя вина. Он мог оттолкнуть меня…       Мужчина пытался найти для себя хотя бы одно жалкое оправдание. Грудную клетку сдавливало, а воздух в лёгких предательски заканчивался. Сердце билось в бешеном темпе, словно вот-вот остановится. Он боролся с желанием выйти и во всём сознаться. Разум твердил, что это всё плохо кончится. Но сердце предательски скулило и требовало признать вину. Леви встряхнул головой и пару раз легонько шлёпнул себя по щекам, чтобы прийти в себя. Он сделал глубоких вдох. Нужно выйти и хотя бы попытаться успокоить сестру. Но как это сделать, если самому хочется выть от боли в груди?       Мысленно брюнет досчитал до десяти и, набравшись смелости, направился к Микасе. Дверь её квартиры была приоткрыта, словно в надежде на то, что Эрен сейчас вернётся. Аккерман осторожно переступил порог квартиры и замер, когда заметил сидящую на полу девушку. Она обхватила колени двумя руками и раскачивалась, подобно пациенту психиатрической лечебницы. Вновь чувство совести пронзило грудь. Леви сделал вдох и присел рядом. Он молчал не потому, что сказать было нечего, а потому, что сейчас не время. Прошло несколько минут, но тянулись они как часы. — Он что-то сказал тебе? — сквозь зубы процедила девушка и несколько раз всхлипнула. Леви содрогнулся от этого вопроса и замер на несколько секунд. — Мы просто прогулялись… Ни о чём таком он не упоминал, — нагло соврал он, отвёл взгляд в сторону и прикусил нижнюю губу. — Он сказал… Что в-влюбился в другого ч-человека, — после этих слов она отчаянно закричала, будто её резали тупым ножом. — Как?! Почему?! Что со мной не так?! Он сказал, что хочет быть с тем человеком. Ты ведь знаешь о ком он! Да?! — Микаса развернулась к Аккерману и оставила на его щеке яркий след от мощной пощёчины. — Ты же мой брат! Ты ведь знаешь к кому он ушёл и не говоришь! — истерично вопила она. — Мы… Никогда не говорили об этом… Может Эрен соврал, чтобы ты не захотела его простить? — тихо пробормотал он, прикоснувшись кончиками пальцев к разгорячённому месту на щеке. «Я заслужил это. Пощёчина — это самое малое…»       — Зачем ему врать мне о таком?! Сейчас мне врёшь только ты! — злобно выкрикнула она и вновь ударила брата. За много лет Микаса научилась считывать всё по лицу Леви. И поэтому она прекрасно видела, что он скрывал что-то очень важное. — Убирайся! Я не хочу тебя сейчас видеть…       Мужчина поднялся и бросил на сестру взгляд, в котором не было ничего, кроме боли. Он послушно покинул квартиру и направился к себе. Брюнет не заметил, как оказался в своей постели. Сколько прошло? Час-два? Тишина оглушала. Наконец-то глаза начали слипаться, и если бы не вибрация телефона, то Леви мог погрузиться в сон через считанные секунды. На экране высветилось имя, из-за которого сон как рукой сняло. И что же делать? Ответить или сбросить звонок? «Как же хочется услышать его голос…»       Он неосознанно ответил на звонок, но не смог вымолвить ни слова. — Леви, прости… Я знаю, что не должен звонить тебе. Но не думаю, что смогу побороть это желание. Кажется, я не смогу уснуть, если не услышу тебя, — как-то тихо и безжизненно проговорил парень. Его голос немного дрожал из-за навалившегося груза на его душу. — Удали мой номер. Ты же понимаешь, что мы попрощались? Мы должны оборвать связь, — мужчина с трудом заставил себя выговорить это. Он прикусил нижнюю губу и сжал кулак, ожидая, что же скажет собеседник. — Нравишься… Очень нравишься, — прошептал Эрен, сжимая телефон в руке. — Моё сердце никогда так не билось из-за кого-то. Я хочу сейчас тебя увидеть… — Ты спятил?! — гневно выкрикнул Аккерман и подскочил на кровати. — Какой увидеть?! Ты всех завлекаешь своими сладкими речами? Удали мой номер и забудь… — Забыть… Издеваешься? Как я могу забыть человека, который полностью уничтожил во мне все моральные принципы? Тебе стоит взять ответственность, — с горькой усмешкой озвучил он свои мысли. Шатену хотелось хотя бы на несколько секунд продлить их горький диалог. — Господи… Ну какая ответственность? Эрен, хватит устраивать детский сад. К чему всё это? Всё, забудь… Прекрати. Если ты и дальше будешь мне названивать, то я точно сменю номер… Это касается и сообщений, — грубо бросил мужчина. Он стиснул зубы, чтобы не наговорить лишнего. — Не уверен, что так просто смогу отпустить тебя. Я не сдамся… Просто смирись с тем, что рано или поздно я добьюсь тебя, — уверенно заявил Йегер. — Ты обязательно будешь моим. «И что мне делать с этим мальцом? Зря я признался ему…»       Леви не стал отвечать на столь серьёзное заявление парнишки и молча повесил трубку. Сердце не находило себе места. Оно то трепетало от ласковых речей, то обливалось кровью от нестерпимой боли. В глубине души горела надежда. Но имеет ли она право на жизнь? Леви боролся с этим отвратительным чувством. Им никак нельзя быть вместе. Лучше он перетерпит это острое и режущее чувство, нежели сестра возненавидит его. И кто сказал, что любовь — это самое лучшее, что может быть? Наглая ложь. Это «приятное» чувство уничтожает изнутри. «Давит на больное… Вот на кой хер я влюбился в парня своей сестры? Вокруг полно молодых парней. И почему же именно он? Бесит… Ведь из-за него я схожу с ума. Из-за него моё сердце не на месте. Ну что за нахер?! Нужно успокоиться! Но почему слёзы не останавливаются?..»       Щёки мужчины были влажные. Он до последнего пытался сдерживаться, но не вышло. И что же сильнее давит на него? Даже ему самому неизвестно. Ему хотелось быть с Эреном, но не хотелось причинять вред Микасе. Любовь любовью, но семья важнее. А что, если и правда существует такое понятие, как «судьба»? И она послала ему Эрена. — Ненавижу… Ненавижу себя… Просто мусор.       Аккерман ругал себя. Ругал до тех пор, пока холодные лучи рассвета не осветили его спальню. Неужели он всю ночь провёл в таком состоянии? Глаза опухли и предательски слипались. Он всё же сдался и провалился в глубокий сон, чтобы хоть на несколько часов позабыть о боли и проблемах.