Важные зрители

Лав признается всему миру, что она заперта в мужском теле, но на самом деле девушка. Даже в полупустом зале, где ее друзья наблюдают за соревнованием, чувствуется напряжение. Должно быть, зрители сейчас сходят с ума. Гуд с гордостью смотрит на Лав. Его маленькая неразумная сестренка повзрослела. Гуда распирает от чувств. Он неловко поправляет очки, пряча подступившие слезы. Ему нужно быть достойным Лав. Пусть никто пока не знает, что Гуд — ее брат. Однажды это станет известно. Он поворачивается к сидящим рядом. Кажется, раскрыться придется очень скоро. Мэн смотрит обиженно и печально. Нуклеар с прищуром вглядывается в Гуда. Чон не отводит взгляда от экрана, где разворачивается драма между Лав и остальными финалистами. Кажется, его потряхивает от эмоций. — Ты знал, да? — Нуклеар достоен звания выдающегося ученика. Он быстро соображает. — Ты не выглядишь удивленным. Он крепко прижимает к себе пытающегося сбежать Мэна. — Как и ты, — Нуклеар переводит взгляд на Чона, но тот его полностью игнорирует. — Хоть кто-то вообще не знал? — Я! — вскрикивает Мэн. — Я не знал, что пытался ухаживать не за сестрой друга, а за самим Лав. Самой! Ай, все так неловко и по-дурацки! Как он мог с нами так поступить? Он оседает обратно в кресло. Нуклеар успокаивающе треплет его по макушке. — Наверняка у него были свои причины, — говорит он примирительно. — У нее. Ха, придется переучиваться. Если мы и дальше будем друзьями. Он тоже обижен, видит Гуд. Но Нуклеар, хоть и кажется самым ветреным из них, пытается понять. — Я, — начинает говорить Гуд, еще не зная, что сказать, — она... Она такая храбрая. Представляете, как Лав было страшно? Чон резко поворачивается к нему. На его изящном лице проступает боль. — Что ты знаешь? — выдыхает он. — Она была совсем одна. Не знала, сможет ли вернуться домой, стать прежней. Не могла даже маме пожаловаться, — бормочет Гуд, постепенно распаляясь. Они все должны понять, насколько Лав было непросто. О каких обидах может идти речь? — Она все это время была среди тех, кого не знала. Просто из-за нелепого желания. Не представляю, как ей хватило на это сил. Она невероятная. Чон пристально вглядывается в Гуда. Смотрит зверем, но слушает внимательно. Как будто ему важно каждое слово. — До этого Лав была обычной девчонкой, — улыбается Гуд. — Нелепой, маленькой. А сейчас... Я так горжусь Лав сейчас. Моей любимой сестрой. Нуклеар кивает с видом детектива, нашедшего финальную улику. Мэн, которого тот на время отпускает, не пытается больше убежать. Он тоже вслушивается и вроде бы оттаивает. — Так ты ее брат, — тянет Чон. — И ты принял ее такой? Гуду впервые достается столько внимания. Но он честен, потому что по какой-то причине каждому из друзей Лав важно его услышать. — Сначала было непросто. Но я узнал ее, узнал сам, без подсказок, — Гуд нервно сжимает кулаки. — Она совсем не изменилась. Все еще моя сестра. Ее внешность ничего не меняет. Он медлит, но все же признается: — У меня ведь не было брата. Это оказалось довольно весело. Хотя я все равно скучаю по Лав. Чон выразительно фыркает. — Ты наверняка понимаешь меня, — обращается к нему Гуд. — У тебя ведь тоже есть сестра. Роуз, верно? Вся академия знает об их с Виером истории. Гуд не любит сплетни, но все равно знает ситуацию в общих чертах. Тяжело, наверное, быть другом Виеру, когда знаешь, что он бросил твою сестру. Чон — хороший друг. — Я видел ее однажды в кафе, — вспоминает Мэн. — Настоящая красавица! Нуклеар тут же пихает его в бок. — Быстро же ты оправился, — возмущается он. — Тебе что, вообще все равно, на кого западать, лишь бы это была девушка? Может быть, Гуду только кажется, но Нуклеар выглядит расстроенным едва ли не сильнее, чем когда они говорят о Лав. Чон горько смеется, переключая внимание на себя. — Красавица, да? Моя сестра Роуз, — он обхватывает себя за плечи. — Мама была бы рада это слышать. Даже жаль, что у меня нет сестры. Гуд переглядывается с Нуклеаром, единственным, кто мыслит здраво. Чон говорит так убежденно, что невозможно не поверить. Но Гуд и сам видел Роуз, еще когда учился на первом курсе. Утонченную, приветливую, по уши влюбленную в Виера. Неужели Чона так подкосило прошлое испытание, что он утратил связь с реальностью? Хотя можно ли говорить о реальности в мире, где единорог может превратить девушку в парня. Гуд старается ко всему подходить рационально. В последнее время ему это не помогает. Чон дрожащей рукой вытаскивает из кармана пиджака бутылек. Прежде, чем его успевают остановить Нуклеар и запаниковавший Мэн, делает глоток. Кинозал заливает ослепительный свет. На месте Чона в одежде Чона стоит Роуз. — Хотела бы я, чтобы меня поддерживали, как Лав, — говорит она со стервозными интонациями Чона. Мэн пятится назад. Нуклеар трясет головой, очевидно собираясь задать тысячу вопросов. — Ты тоже была одна, — выпаливает Гуд. — И ты потрясающе справилась. Он знает Чона уже два года. Они вместе разыгрывали первокурсников, вместе сдавали странные выпускные экзамены академии. Чон — хороший человек. Значит, и Роуз тоже. Еще она неотразимо смотрится в униформе академии. Гуд мысленно извиняется перед близняшками-подружками Лав. Кажется, его детская влюбленность в Ю только что прошла. Такой характер заслуживает намного больше, чем может дать Виер. Роуз невероятна. Должно быть, эта мысль отражается у него на лице слишком явно. Роуз закатывает глаза. — Виер так не считает, — к концу фразы перед ними вновь стоит Чон. — Ему плевать. Гуд вспоминает, как у него на плече плакала Лав. Чон не плачет, он словно цепенеет. Сколько же времени он был один. — Виер не идеален, — сухо бросает Нуклеар. Гуд не знает, когда тот успел разочароваться в кумире. Но он согласен. Гуд — внимательный студент. — Может быть. Но Роуз любит его, — кривит губы Чон. — Да, но... — несмело вклинивается Мэн. — Любит ли его Чон? У Мэна, сумевшего успокоить свихнувшуюся голограмму, самое большое сердце в академии. Неудачливый герой-любовник разбирается в отношениях лучше Гуда. По крайней мере, пока отношения не включают Нуклеара. Нуклеар на фоне бормочет, что нужно проверить всех студентов академии на скрытую женскую сущность, и подтягивает к себе Мэна за пиджак. Тот едва успевает отбиваться, все громче смеясь. Кажется, его разбитое сердце скоро склеят. Но Гуду не до тесной дружбы младших. Он чувствует, что должен защитить не только сестру. Гуд видел, как Лав стала невероятно сильной. Может быть, он должен позволить Чону стать слабым. На экране Виер и Лав соревнуются за главный приз. Гуд почти не сомневается, что единорог уже знает, кто победит. — Если тебе будет одиноко, приезжай к нам с Лав в гости, — тихо говорит он Чону. — Ты сможешь поговорить с нами о чем угодно. В выразительном взгляде Чона сквозит недоверие. — И у меня большой опыт развенчания образа идеального Виера. Натренировался на Лав, — добавляет Гуд, поправляя очки. Чон молча переводит взгляд на экран. Лав победила. Гуд втягивает воздух. Скоро он вновь обнимет сестру. Нуклеар радостно восклицает и душит в объятьях обмякшего Мэна. Чон кивает и прячет лицо. Гуд успевает заметить благодарную улыбку Роуз.