Deseo secreto.

      — Дядюшка, пожалуйста... — тоненький голосочек, как струна скрипки, шёпотом просил о пощаде. Ручки молодой девицы прижались к груди, а тело вжалось в стену. Карие глазки моляще смотрели на мужчину, который, с хищной улыбкой, поглаживал свою крысу, кормя испечённой арепой. Слёзы катились по щекам, краснея от соли и от ужасных высказываний со стороны своего родного дяди. — Нам нельзя, мы не должны... Мы...       Сильная рука схватила её за подбородок, сдавливая челюсть до боли. Его зелёные глаза были ярче зажжённых свечей в комнате, по которой без проблем бегали крысы, издавая мерзкий и громкий писк. Одна из них залезла на плечо Бруно, будто ждала приказов хозяина, рассматривая племянницу. Мирабель пыталась хоть как-то ослабить хватку, пока вторая рука мужчины отпускала крысу, накормив питомца до сыта. Он приблизился к девушке, улыбаясь только левой стороной лица, оголяя белые зубы с клыками. Горячее дыхание обожгло щёку, заставляя покрыться капельками пота. Рука Бруно полезла под синюю юбку, аккуратно её поднимая. Мирабель издала тихий вой, рыдая, когда поняла, что tio собирался сделать.       — Ой, да ладно тебе, я же не причиню вреда. — усмехнулся он, открыв для себя вид снизу. Клацнув зубами, Бруно полез пальцами в белые трусы, насильно стягивая их. — Ты насквозь промокла. Нравится, когда твой дядя прижимает тебя к стенке?       Мирабель не перестала рыдать, пытаясь позвать на помощь, желая, чтобы Долорес услышала это. К сожалению, магия ослабела и если кузина могла услышать её из поля, то теперь может услышать её только рядом с собой. Крик младшей Мадригаль усилился, когда пальцы полезли раздвигать половые губы, на что получила сильную пощёчину, из-за чего упала.       — Прекрати, хочешь меня разозлить? — с рычанием спросил Бруно, а за ним раздались крысиные вопли, словно питомцы поддерживали хозяина. — Тебе это на пользу, да? Ты же любишь путаться под ногами и всем мешать, что уже говорить про игру на нервах.       Девушку кинули на кровать, отчего та больно застонала. Крысы окружили её, грозно пища, пугая sobrina ещё больше. Дядя снял с себя пончо, аккуратно сложив на подлокотник кресла. Его зелёные глаза всё ещё светились и в них читались то ли вожделение, то ли насмешка. Он расстегнул первые две пуговицы на бордовой рубашке, краем глаза заметив, как крыса залезла к нему на плечо. Бруно облизнул свои губы, дотронувшись до воротника, оттягивая его, выдохнув так, как будто ему было жарко.       — Знаешь, а я с твоего рождения хотел тебя, особенно, в день получения дара. Ты тогда была в таком красивом платье... — мечтательно произнёс он, отстёгивая пуговицы. Крыса спустилась вниз, истошно пискнув, прежде чем залезть на кровать к Мирабель, которая с шоком слушала tio, шмыгая носом и протирая слёзы. — Я понял, что тебе суждено оказаться со мной в постели после очередного видения.       Бруно оставил рубашку на потом, подходя к комоду, открывая ящик, из которого он достал светящуюся плитку. Он сел около девушки, показывая сюжет её будущего. Зрачки Мирабель сузились, увидев этот ужас. Неужели это она сидит на коленях дяди и держит его член, вводя в своё лоно? Эти очки, глаза, губы... Невозможно ни с чем спутать, это была Мирабель.       — Д-дядюшка Бруно, п-прошу, не н-надо...Я... Я... Мы не можем... — еле вымолвила девушка, кладя руки на свой пах, сжимаясь от страха, превращаясь в комок нервов. Ей бы хотелось вернуться на несколько минут назад, где она только заметила эту дыру в стене, где она решила уйти из этого места, но чёртово любопытство! Мирабель пошла напролом, побежав за ним, оказалась в его комнате, думая, что сможет уговорить на новое видение, чтобы понять, как спасти магию в доме, но у её дядюшки были другие планы.       — Раздевайся, иначе мои крысы порвут твою одежду, а ты же не хочешь возвращаться голой к своей любимой семье? — он акцентировал предпоследнее слово с более издевательской интонацией, насмехаясь над ней. Бруно понимал, что девушка будет медлить, поэтому щёлкнул пальцем, чтобы дать волю своим питомцам. Грызуны набросились на одежду Мирабель, разрывая в клочья так, как будто хотели её съесть. Девушка застыла от резкости и страха, она была парализована, ожидая худший исход событий. Округлые формы вздымались, давая дяде рассмотреть горошинки груди, пока та пыталась закрыть своё тело своими маленькими ручками. Бруно тяжёло вздохнул, сжимая пах и выдыхая горячий пар. — Моя любимая sobrina, если будешь послушной девочкой, то дефлорация будет приятной.       Мужчина стянул с себя рубашку, откинув в сторону. Он медленно снял с себя штаны, высвобождая возбуждённый орган. Мирабель не понимала, что с ней происходит, она не могла шевельнуться, чтобы рвануть в сторону двери или закричать. Её тело инстинктивно подчинялось ему, чтобы снизить его агрессию, чтобы он был с ней добрее и нежнее, чтобы выжить и спасти себя и пока она не почувствует себя в безопасности, поэтому тело будет продолжать подчиняться. Она была жертвой, а у жертв нет выбора, как подчиниться или ощущать доминантность со стороны насильника.       — Видишь как хорошо всё проходит, просто нужно быть послушной. — мягко сказал Бруно, аккуратно беря Мирабель за волосы, поглаживая её, направляя лицо к своему члену. — А теперь попробуй то, что твой tio для тебя приготовил.       Девушка открыла рот, а рука надавила на затылок. Она поморщилась от вкуса, попробовав головку члена — солёный и горячий. Губы самовольно сжались, а зубы сомкнулись, причинив Бруно режущую боль.       — Ах, тварь мелкая, ещё кусаться вздумала? Не хочешь по-хорошему? — от гневных слов крысы запищали на Мирабель, плюясь чуть ли не ядом. Она схватила бедра tio, думая о том, что если попытается принести ему удовольствие, то он её отпустит. Но из-за неопытности девушка только больше разозлила его. — Какая же ты бесячая потаскуха, посмотри мне в глаза!       Бруно оттолкнул её, освобождая рот девушки и давая ещё одну пощёчину. Мирабель скулила, прежде чем взглянуть в зелёные глаза дяди. Голова закружилась, когда она погрузилась в кратковременный сон. Он хотел её подчинить, хотел использовать, не думая о чувствах. Он просто хотел её.       — Dios mío, tío, no lo hagas... — прошептала она с опухшей щекой, прикрывая свою грудь, не отрывая глаза от глаз мужчины. Он гипнотизировал её, подзывая к себе, пока садился в кресло. Мирабель как безвольная кукла слезла кровати, не стыдясь обнажённого тела, приползая на четвереньках к своему любимому дядюшке. Она провела рукой по основанию члена, лизнув головку. Разум кричал прекратить, кричал, чтобы остановиться, но тело не слушалось и продолжало. По щекам текли слёзы, но на лице было спокойствие и желание.       — Моя любимая sobrina, твой любимый tio сделает всё, чтобы доставить тебе удовольствие, только будь честна со мной. Я не хочу управлять твоим сладким телом. — проговорил Бруно, отпуская Мирабель из гипноза. Девушка отрпянула сразу же, прикрываясь и рыдая. — Ты так и не поняла? Жаль, значит, твой первый раз будет болезненным.       — Н-нет, дядюшка, прошу тебя, я сде... — не успела Мирабель договорить, как её схватили за волосы, грубо проникая в ротовую полость. Пальцы беспощадно расширяли вход внутрь, стараясь подготовить к первому, в жизни девушки, минету. Для Мирабель это продолжалось целую вечность, пока на губах не появился знакомый вкус соли.       — Открой рот пошире, я не собираюсь с тобой нянчиться. — проскрипел слова зубами Бруно, вторгаясь в рот девушки, не слыша хриплых криков. Волосы прилипли к лицу, мешая обзору, мышцы напряглись, сжимая член в одной руке, а другой держал за спутанные волосы девушки, насаживая её голову, как на кукан. Мирабель задыхалась, ощущая, что готова выплюнуть всё, что съела на завтрак и обед. Член tio был толще её миниатюрного ротика, поэтому боль была адская. Только спустя несколько минут она смогла вздохнуть спокойно, когда дядюшка отпустил её и сел в кресло. — Даю тебе последний шанс, мокрощёлка, доставь мне удовольствие, а я подготовлю тебя к дефлорации.       Мирабель поскуливая, потянулась лицом к ногам Бруно, проводя рукой по члену, чуть сжимая его, вырывая из мужчины одобрительный стон. Она обхватила головку губами, стараясь не касаться зубами и языком. Tio прилёг на спинку кресла, положив руки себе на затылок. Он наконец расслабился, закрывая глаза, отдаваясь прекрасной истоме.       — Язычком, mi vida, язычком... — подсказывал мужчина, поглаживая одной рукой макушку головы племянницы. Мирабель пошла дальше, задержав дыхание, чтобы протолкнуть член глубже. Девушка взглянула вверх, устанавливая зрительный контакт. Лёгкий румянец появился на щеках, когда дядюшка облизнул губы и послал воздушный поцелуй. Мирабель освободила член изо рта, чувствуя боль в скулах и горле. Она ограничилась поцелуями, прежде чем мужчина начал трогать мягкую грудь. — Уже созрела...       Бруно приподнял племянницу так, чтобы член поместился между женскими формами, чувствуя, как они заставляют его пульсировать. Мирабель медленно опускала и поднимала грудь, облизывая головку. Слёзы всё ещё капали, из-за осознания того, что она делает. Никто бы никогда не подумал, что младшая дочь Джульетты будет заниматься такими непотребствами с родным дядей. Девушка всхлипнула, пока её снова не кинули к кровати, сжимая в матрас. От таких резких движений Мирабель почувствовала, как комната вокруг неё кружится, ощущая головную боль.       — Раздвинь ноги, dulce puta, — прошептал Бруно на ухо Мирабель, спускаясь ниже, проводя языком от шеи до лобка. — Расслабься, это не больно, доверься своему tio.       Рука нежно погладила по животу, а крысы успокоились, наблюдая со стороны и доедая арепу. Мирабель постаралась сосредоточиться на чувствах и над тем, что внизу. Щетина Бруно вызвала раздражение и чесотку, но позже присоединился скользкий и мокрый язык. По телу девушки пошли мурашки от приятного прикосновения, а ноги сами по себе раскрылись шире. Бруно усмехнулся, проникая языком между складками, вызывая непонятную дрожь. Мирабель издала тихий стон, прикрыв рот рукой, надеясь, что их никто не слышит. То, что делал дядюшка было омерзительно, но такие действия очень возбуждали и это заставило её забыть о том, кто она ему и зачем она здесь. Мужчина взглянул на неё, сделав круговые движения языком, найдя точку g. Племянница взвизгнула и распахнула глаза, когда ощутила электрический разряд, начинающий снизу и заканчивая с её грудей. Пальцы раздвинули половые губы, давая право на то, чтобы растянуть девственную coño.       — T-tio...мне... — девушка не могла продолжить, потому что слюни заменили слёзы, которые текли изо рта. Глаза закатились, закрываясь от возбуждения. Он прошелся пальцами по клитору и дотронулся до входа. Мирабель ощутила боль, а Бруно сопротивление, из-за чего клацнул зубами, возвращая язык к влагалищу. Пальцы медленно вошли внутрь и их тут же сжали напряжённые мышцы. Девушка простонала, держась за простынь, повернув голову.       — Тихо-тихо, это временно. — сказал мужчина, двигаясь вперёд, ощущая дрожь в ногах племянницы. Он схватил её за грудь, массируя, чтобы та успокоилась. — Mi vida, твой tio собирается стать твоим первым партнёром.       Бруно поигрался внутри Мирабель ещё несколько минут, прежде чем приподняться и провести членом по складкам. Девушка смирилась со своим положением, смирилась, что не сможет отсюда выбраться и не доставить удовольствие своему безумному дяде. Она спокойно отреагировала на то, что Бруно раздвинул половые губы и медленно вошёл. Крик сорвался с её губ именно тогда, когда она почувствовала резкую боль. Что-то препятствовало их соитию, что-то мешало, она не понимала, что с ней происходит, лишь снова скулила и плакала.       — Ты слишком узкая...como debe ser una virgen. — с улыбкой сказал Бруно и его глаза загорелись зелёным цветом. Лёгкая боль была совсем не лёгкой, Мирабель тихо всхлипывала, не чувствуя никакой любви и заботы. Она чувствовала животное вожделение и сладострастную похоть. В неё входили без остановки, не давая отдышаться. Член бился в неё так глубоко, что она ощущала его в матке. Девушка пыталась прикрыть себя, чтобы не чувствовать этот стыд и позор. Стыд, потому что она голая перед своим родным дядей, а позор, потому что дала этому случиться и дать ему заниматься непотребством с ней. Она не сможет смотреть в глаза матери, отцу, сестрам, тёте, бабушке...Она никому не сможет смотреть в глаза после того, что с ней случилось. Он обесчестил её, заставил окунуться в эти неправильные чувства, в эту похотливую игру. Права была семья Мадригаль, когда пела ей эту песню. Не упоминай Бруно, не упоминай Бруно! Она поддалась своему любопытство и решила разгадать тайну своего дядюшки, который всё время ждал её, чтобы сделать это с ней. Она наконец поняла, почему дядюшка стал изгоем, почему его все боялись и почему семья его прогнала. Два метра рост, крысы на спине... Его пророчество ловит тебя в сеть...       Мирабель уже ничего не ощущала, желая, чтобы это всё закончилось, чтобы он отпустил её, насытившись юным телом. Пошлые стоны сами срывались, когда он бился в ней, как зверь. Несмотря на то, что член растянул узкое влагалище и она смирилась с положением, девушка чувствовала фантомную боль, которая была и внутри, и в груди. Она совсем не получала удовольствия от процесса, понимая, что её принудили к этому, не спросив, не дав выбора. Всё, что дядя делал нравилось ему, потому что он этого хотел, он желал и грёзил о ней ночами. Не она. Она думала о спасении Каситы, о спасение чуда, о спасении своей семьи... Только в этот момент в ней что-то щёлкнуло. Её семья... А что её семья? Семья считает её ненужной, мешающей и бесячей. Всё, как сказал tio вначале. Мирабель считалась уродом в своей семье из-за отсутствия дара, из-за того, что не может поднять несколько зданий, из-за того, что не может создать целый сад цветов, из-за того, что не может услышать разговор людей в поле, из-за того, что не может перевоплощаться и из-за того, что не может общаться с животными. И всё это из-за отсутствия дара. В груди кольнуло как ножом, когда она вспомнила взгляд абуэлы, который выражал только хладнокровие и разочарование. Бабушке было стыдно за неё, за то, что она лишняя в этой семье, где у всех есть дар. Будто она виновата, что у неё не было дара. Этот взгляд так и не изменился с тех пор, как прошла церемония.       Мирабель тихо заплакала, сжимая руки дяди Бруно, подзывая, чтобы он был ещё грубее. Она хотела заглушить эту боль другой болью, чтобы её стоны заглушили эти печальные мысли, чтобы перед её глазами был только он, а не пожилая женщина, смотрящая с осуждением. Племянница крепко прижала мужчину к себе, касаясь губами его губ, накрывая словно одеялом. Поцелуй был недолгим из-за неопытности Мирабель, но это успокоило бурю внутри девушки.       — Tio Бруно, я хочу быть сверху. — с отчаянием в голосе произнесла она, увидев удивление в глазах мужчины, который тут же заулыбался. Он поднял её, решая сесть в кресло, пока Мирабель садилась на его колени, дрожащими руками вводя его член в своё лоно. Она застонала громче, когда почувствовала pene под другим углом. Эта заполненность сводила с ума, бёдра прыгали вверх-вниз, как и большая грудь с торчащими сосками. Девушка закатывала глаза, наконец получая удовольствие от происходящего. Тёплые и сильные руки обхватывали её талию, а губы касались красных щёк. Мирабель обнимала его за шею, постанывая в ухо. Внизу живота отдалась пульсация, которая растеклась по ногам. Она испытала первый оргазм своей жизни, который до дрожи в коленях её опустошил.       — Слезай, хочу, чтобы ты попробовала вкус mi esperma. — с рычанием сказал дядюшка, усадив племянницу на пол между своих ног. Она открыла рот, стараясь смотреть только на него и на его член. По языку прошлась белая субстанция с кислинкой, которая испачкала ей ещё и лицо. Мирабель хотела выплюнуть, но ради дядюшки распробовала на вкус, как он и хотел. Бруно толкнул её в сторону, натягивая на себя одежду, не смотря в сторону племянницы, которая пыталась прийти в себя. Он кинул ей своё зелёное пончо. — Прикройся, пока мои крысы тебя не съели.       Мирабель заплакала, сжимая в руках ткань, намочив её своими солёными слезами. Она никак не могла собраться, ощущая, что готова устроить истерику. Бруно не обращал на неё внимания, застегнув рубашку и погладив одну из своих крыс. Он сломал её, сломал также, как и любимая семья. Мирабель не сможет вернуться обратно, она не сможет на него настучать, зная, что его имя нельзя произносить слух, да и ей будет стыдно говорить о том, что произошло. К тому же, она чувствует вину, что не смогла избежать насилия и не сопротивлялась в конце, отдаваясь эмоциям. Значит, всё идёт по плану. Мирабель не помешает ему и не сможет спасти чудо, он разрушит магию дома. Он оставит свою семью в руинах, забирая свою племянницу с собой, пока та не сойдёт с ума, а он не умрёт от болезни или от старости.       — Пророчество сбывается. — с улыбкой сказал Бруно, выходя из комнаты, оставляя разбитую и сломанную, как брошенную игрушку, Мирабель.