По левую руку

— Мёрдок, я хочу выйти из дела.       Слова прозвучали, казалось, слишком громко в небольшом кабинете. Они отскочили от стен под напряжённое молчание Мердока, чей взгляд, мгновение назад сосредоточенный на бумажной волоките, стал серьёзным, прожигающим до самых костей. Как в детстве, когда они встретились впервые. Тогда Кирк боялся подобного выражения в чужих глазах, терялся, смущаясь и не зная, как отвечать на это.       Но сейчас Кирк смотрел на него спокойно, без страха. Он слишком устал. Лишь недавно, отмывая в очередной раз руки от крови в своей небольшой квартире, гарда осознал, как сильно отдалился от своего «я» за этой, — если так можно назвать, — работой. Верный пёс МакАлистера, избавляющийся от неугодных, заметающий все следы. Только не выплясывает на задних лапках перед хозяином. Хотя... Беспрекословное подчинение ведь можно к этому отнести?       Кирк устал. Устал от таблеток, от клубка лжи, который вился вокруг него, всё разрастаясь. Казалось, что скоро его накроет лавина из собственных недомолвок и придуманных «легенд».       Кирк устал от убийств. Когда он шёл в колледж, О'Райли понимал, что это возможно, но это редкость, скорее исключение из правил, но теперь убийства стали такой же частью жизни, как чистка зубов или принятие душа.       Кирк устал, потому что хотел когда-то помогать людям, защищать их. Теперь же он — член преступной организации с борделем, налаженными поставками оружия и наркотиков. Не к этому стремился один из лучших выпускников Гарды, парень из религиозной семьи со строгими правилами. — Я не хочу больше быть частью твоей империи, Мёрдок. Я устал, я хочу вернуться к началу, к тому, что я хотел в колледже и до него. Мне надоело убивать тех, кто перешёл тебе дорогу или помешал твоему бизнесу.       Пока Кирк говорил, МакАлистер медленно поднялся из-за стола, обошёл его, вставая напротив О'Райли. Всё тот же взгляд, который лезет не просто под одежду, под кожу, пытаясь выискать под ней мотивы, желания, скрытые от посторонних глаз.       Мёрдоку казалось, что он хорошо знает гарду. Ещё со школы понял его натуру, предаст ли или будет верен. Был уверен во втором. До этого момента. Будто нож в спину воткнули.       Сначала в груди клокотала сильная злость, желание хорошенько вправить мозги. Как он умел. Только теперь не для выбивания информации, а чтобы внушить одну простую мысль — у Кирка нет выхода. Он либо работает на него, либо оказывается в чёрном мешке. О таком Мёрдок его предупреждал когда-то. Не напрямую, но и О'Райли не дурак. Сам убирал тех, что хотели кинуть ДСП и его лидера в том числе.       Но злость утихла; пришлось сделать усилие для верности. Мёрдок подошёл к О'Райли. Тот ещё что-то говорил, лишнее, по сути: важное уже прозвучало.       МакАлистер поднял чужое лицо за подбородок, заставляя резко запрокинуть голову. Позвонки тихо хрустнули, Кирк поморщился, а снайпер усмехнулся. Насилие не доставляло ему какого-то особого садистского удовольствия, но сейчас оно было необходимо. — Кирк, ты помнишь, что я говорил тебе в колледже? — не дожидаясь ответа, МакАлистер продолжил, заметив что-то в чужих разноцветных глазах. — А помнишь, как ты согласился? Хотел, чтобы мы встретились снова, О'Райли. Это произошло. Я выполнил своё обещание, а вот ты, кажется, хочешь кинуть меня. Ты так не думаешь? Если нужен отпуск, пожалуйста, я дам месяц, даже два. Если хочешь развеяться, хорошо, можем вместе сгонять в Европу, Америку, мать её, Великобританию — куда душе угодно. Но ты прекрасно знал, на что шёл, соглашаясь работать со мной. Прости, малыш, но из дела ты не выйдешь. Ты не простая шестёрка, которую можно отпустить. Ты — важный механизм работы нашей организации. Как Марина, Финн и я. Мы вчетвером на несколько голов выше остальных. Мы всё начинали с низов и добились всего. Даже ты не захотел сразу занять место по левую руку от меня, ты решил начать с низов и смог подняться до руководящей должности. Я ценю это, потому что я начинал также. И твоё рвение было для меня важно. И что же теперь? Что изменилось, О'Райли?       Паутина. Казалось, что он застрял в огромной паутине, где паук совсем не торопится сожрать его. Сначала он хочет сломать свою жертву, которая ещё надеется освободиться от оков, кажущихся такими хрупкими, незначительными. Кирк ощущал себя мошкой, угодившей в такую ловушку. И ведь Мёрдок прав — в колледже парень сам этого хотел, потому что боялся, что застрянет в родной ненавистной деревне и не сможет продвинуться дальше, а друг дал ему место в Дублине.       Хотя со временем возникали сомнения. А что, если он сам мог поступить в столицу Ирландии? Он был одним из лучших, разве таких не определяют в хорошие места? Мёрдок тогда сказал, что всё уже решено. Не в пользу Кирка. — Поехали, что ли, наведём шороху в Англии. Только ответь мне на один вопрос, — вздохнул гарда, глядя в глубокие, чуть потемневшие от злости зелёные глаза. — Какого хрена я и по левую руку? Тоже мне, как будто королеву нашёл, — Кирк усмехается, Мёрдок тоже. — Разве что драмы, — отпустив гарду, хмыкает МакАлистер.