Утренняя суета. Рабочий стресс. Домашние обязанности. Безразличие к завтрашнему дню.
Вот они — современные всадники Апокалипсиса. «Седлай их скакунов, или мощные копыта втопчут тебя в депрессию»
. Проще говоря — отыщи в своём окружении то, что «удержит тебя на плаву».
Будильник на шесть утра, квартальный отчёт по продажам, родители приезжают на ужин и «до одного места, что завтра пятница» — сложив руки на перилах у набережной, стою, наблюдаю за течением реки, освещённой огнями высоток на противоположном берегу.
Вдыхаю-выдыхаю полной грудью — «копыта скакунов» меня не задавят. Максимум — «отобьют» лёгкие, что наполнятся сигаретным дымом.
— Твою ж мать...
Или придётся их пощадить.
Ибо в карманах — ни признака зажигалки. Ключи — во внутреннем; сложенная пополам наличка — в переднем; голова — на плечах (хотя в этом уже не уверена); зажигалка — на тумбочке в прихожей. Пойти поискать «брата» или «сестру» по травле организма? Учитывая время суток — лучше держать за спиной шокер. Который я тоже благополучно забыла.
— Добрый вечер.
Господи! — На фоне мыслей о ненадёжных прохожих от внезапного голоса за спиной аж передёргивает. Разворачиваюсь — молодой шатен, высокий, виски выбриты, футболка цвета хаки под курткой цвета смерти (то бишь чёрного). Целый ворох предпосылок для нежелательного навязывания мне себя любимого.
— Здравствуйте. Огонька не найдётся?
Если что, я в кедах. Ключ от верхнего замка двери достаточно острый, чтобы причинить боль — в случае, если его навязывание приобретёт принудительный характер.
— Не вопрос.
Явно замечает, как я напрягаюсь. Понимает, что пока у меня нет ни одной причины ему доверять. Поэтому — подходит, достаёт и подносит зажигалку к моей сигарете нарочито...
непринуждённо?
— Благодарю.
Выше меня на полголовы — встал по левую сторону достаточно близко, чтобы я могла оценить. И достаточно, чтобы вогнать меня в ещё большую напряжённость.
Однако, вопреки ожиданиям — не вгоняет.
— Любите тишину?
Он облокачивается о металлические перила, скрещивает ноги, наклоняет голову — занимает настолько фамильярную позицию, словно общается здесь с кем-то не в первый раз. Плюс пару пунктов к потенциальным «-патиям». На всякий случай — прячу руку в карман с ключами.
— Скорее, коммуникативную изоляцию, — переиначиваю прозвучавшее понятие я. Тишину можно найти в пределах собственного дома, заткнув уши (как промежуточный вариант — выйти на крышу). Прогуливаясь по улице в одиночку, люди ищут умиротворение, а отсутствие явных звуков может свести их с ума. — Хотя бы на вечер.
Парень пытается приноровиться к ходу моих мыслей.
— И, как понимаю, я вам её разрушил?
Сложно сказать. Понятное дело, не дополнил — подошёл и начал со мной беседовать. Изоляции — кранты, но точно ли он её «разрушил»? Скорее уж, «отодвинул» — будто багаж, что я собрала для рейса в собственное сознание.
— Ну скажем, дали ей «основательный треск», — уклончиво отвечаю и, затянувшись, прокручиваю сигарету в пальцах. — Но слегка «залатали» зажигалкой.
Парень обнадёживающе вздыхает.
— Любите... — Он кивает на сигарету. Идёт по самому очевидному пути — высоких ожиданий не оправдывает.
С другой стороны, о чём ещё ему со мной говорить?
— «... курить»? Обожаю. Превращает лёгкие в хлам, но знатно проветривает голову. Равноценный обмен. — Прозвучало едковато. Но, судя по ухмылке, он оценил. — Ещё вопросы?
— Последний, — он поднял указательный. — С незнакомцами предпочитаете говорить на «вы»?
Зависело от моего к ним отношения.
Хочет перейти со мной на «ты»? На вид — не сильно моложе или старше меня. В то же время, это будет означать, что я не против перейти с ним на более доверительный уровень общения.
Доверяю ли ему я? Понятия не имею. Но перейти на «ты», в принципе, готова.
— Незнакомцы больно разные попадаются, чтобы со всеми я была на «вы». Вам, в принципе, могу предложить выбор.
Его вариант очевиден, но говорить «можем и на "ты"» самой означает, что
я желаю перейти на более лёгкий стиль общения, а не он.
— Тогда давайте на «ты».
Предсказуемо, повторюсь. Но было бы неловко, продолжи он — при возможности выбора — обращаться ко мне на «вы».
Даже слегка подозрительно.
— Давай, — равнодушно дёргаю плечами, щёлкая внутренним переключателем обращений. — Что делаешь в этих краях и почему решил заговорить со мной?
Прямота — моё второе имя. Усталость от скуки — первое. Итого — «уставшая от скуки прямота».
— Проветриваю голову — пока без табака, — отвечает непринуждённо. Явно ожидал такой вопрос. — Увидел тебя, решил подойти...
Ладно, не будем ходить вокруг да около.
— Прости, я не ищу отношений.
Иду на упреждение, чем провоцирую удивление в его глазах.
— С чего ты взяла, что их ищу я? — интересуется, всем видом демонстрируя, что я ошибочно установила его мотивы.
— Ты подошёл, поделился со мной «огоньком», завязал разговор...
Как минимум, он хочет к себе расположить. Установить доверие, оттуда и до дружбы недалеко. А с неё есть риск сорваться в пропасть с рекой из «розовых соплей» романтики — особенно когда парень и девушка находили друг друга привлекательными.
А я — чёрт возьми — находила.
— И что?
— Явно хочешь произвести хорошее впечатление.
Не замечаю, как почти докуриваю сигарету до фильтра. Если начну вторую — выдам своё волнение. Или произведу впечатление заядлой курильщицы. В последний раз, когда оценивала свой внешний вид перед зеркалом (утром перед работой) — выглядела не так уж и плохо. Следовательно, он с высокой вероятностью подумает на первое.
— Следуя твоей логике, я уже без пяти минут в отношениях с собственным боссом.
Мне дают неожиданный удар под дых. Закашливаюсь от попавшего в лёгкие дыма и желания смеяться.
— Пф-ф!.. — Понятия не имею, насколько хороша эта шутка, но до слёз довела в самом что ни на есть буквальном смысле. — Ладно, импровизатор, рассмешил. «Решил поразить искромётным чувством юмора» — так и запишем.
Ставлю невидимую галочку в воздухе — на чём? На едва созданном в уме листе с пунктами, при выполнении им которых у меня не будет пути назад — придётся считаться с потребностью в существовании этого парня.
— Мой босс — женщина, — добавляет, прекрасно понимая, в какую сторону понесло моё воображение.
Кажется, я переоценила его способности к самоиронии. Это радует: сам жмёт по тормозам на пути к моей симпатии.
По крайней мере, хочется в это верить.
— А-а, ну всё, «искромётное» вычёркиваем, — ставлю невидимый крестик поверх невидимой галочки. — Хорошо, если не отношения — то что?
Приятельство? Каковы шансы, что между мужчиной и женщиной она не перетечёт во влюблённость? Нулевые — только если перекрыть сознанию обоих доступ к гормонам.
— Не знаю, — пожимает плечами так, словно не особо задумывался об этом. — Общение с новым человеком. Ни к чему не принуждающее.
Звучит больно привлекательно. Как предложение поучаствовать в Инстаграмном «гиве» с сотней победителей — с первым местом в виде жёлтой «Ламборджини». Хрен выиграешь,
но мало ли?..
— Даже к дружбе?
Докуриваю сигарету, бросаю в урну за собой и поворачиваюсь к нему, упёршись локтем в перила, с допытливым взглядом.
— Никогда не видел, чтобы к дружбе принуждали, — отвечает он.
А фильмы про мафиози? «Я сделаю предложение, от которого он не сможет отказаться» и всё такое — чем не требование дружить?
— А к отношениям?
С приятельских позиций открывается больший простор для манипуляций. Расположение человека уже у тебя, дожми ещё немного — и поставишь его в позицию, где отказ встречаться может быть чреват разрывом каких-либо отношений между вами. Чем ты настойчивее — тем хуже выйдет для вас обоих.
— Не видел, но слышал от знакомой. — Докурив, парень подтверждает мои домыслы известным ему случаем. — Её коллега напирал на высокий уровень взаимной симпатии, и угрожал, что выпрыгнет из окна, если она не станет с ним встречаться.
Эталонный пример эмоционально зависимого. От такого — только и жди чрезмерной ревности, вплоть до полноценного абьюза.
— Спрыгнул? — негромко интересуюсь я, не в силах скрыть равнодушие судьбой этого мужика.
— Не-а, охранники подоспели. — Смотрю ему в глаза и понимаю, что он разочарован хорошим исходом истории. В принципе, как и я. — Его погнали с работы, направили к психиатру — и больше она его не видела. Ни на улице, ни в некрологах.
Смог привить ей чувство вины за случившееся... — мрачно
заключаю и всё-таки лезу за второй сигаретой в карман.
— Она активно отслеживала последние?
В очередной раз молча чертыхаюсь, что забыла зажигалку. И мне вновь подносят огонь из своей. Мимоходом, даже не прерывая разговор.
— Утверждала, что да. Первые пару месяцев. Может, всё-таки вправили мозги?
Эффект от сеансов у психиатра далеко не всегда бывает долгосрочным. Знаю по себе.
— Или повесился в первый день третьего, — делаю первую затяжку со второй сигаретой, выпуская дым вверх. Слышу, как выхожу на ничью в нашем «комедийном баттле».
— Смотрю, цинизма тебе не занимать, — неплохо отсмеявшись благодаря ему, говорит он с улыбкой.
— Чем богаты, — невольно отвечаю такой же, пожимая плечами. И сразу, ненадолго утратив бдительность, будто наступаю ногой на мину: — У тебя есть девушка?
Бог знает, что побудило меня задать этот вопрос — тут же кажется мне дико неуместным. Слишком выпячивающим мой интерес к этому парню. И требующим ответной искренности.
— Есть. А у тебя? —
Он, похоже, готов к обоим вариантам ответа. В плане пола.
Жуть как захотелось соврать. Сразу уменьшу вероятность того, что в будущем наши разговоры принесут мне проблемы — «второй Калеб» мне точно не нужен.
— Парень, да.
Стоп, «в будущем»? — ловлю себя на собственных мыслях.
— Твою мать...
— Понятно, — кивает. По моментному блеску в его глазах — рефлекторно жду возможной подлянки. — Ночная смена?
Я недоуменно хмурю брови.
— В смысле?
— Ну, у твоего парня. Если нет — не понимаю, почему ты вышла прогуляться одна. Вы захотели отдохнуть друг от друга?
— Слушай, давай... разойдёмся что ли? Временно. Отдохнём друг от друга. Ты мне шагу не даёшь ступить, а меня несёт из стороны в сторону.
— Д-да, ты прав... Извини, если сильно докучаю. Просто я люблю тебя.
— Забей, всё в порядке. Я тоже тебя люблю. Иди обниму... Звякнешь мне месяцев через пять, окей?
Мой мозг явно реагирует на его слова. Отсылавшие к исключительно неприятным воспоминаниям, но не имевшие — слава Богу — отношения к текущему положению дел. Тем не менее, я определённо выдаю себя отрешённым видом.
— Прости, — виновато разводит он руками, почувствовав смену настроения. — Полез не в своё дело — извини, пожалуйста. Можем отмотать наш разговор чуть назад?
Если спросить меня, что только что произошло — я не отвечу. Даже с четырьмя вариантами ответа и миллионом долларов на кону. Не помешала бы «помощь зала».
Я так привыкла извиняться за собственную «бестактность», что извинения передо мной за чужую кажутся такими... сюрреалистичными.
— Не возражаю, — махаю рукой, стараясь вернуть себе прежнее расположение духа. — Раз уж поднял тему... Почему сам не гуляешь с девушкой?
Мой ответный интерес заставляет его замолчать: опустив взгляд — уходит в себя. Будто я тоже напоминаю ему о не самых приятных моментах из жизни. Получается — неосознанно отомстила, «не приняв извинений».
Зачем вообще открывала рот?
— У нас произошла ссора, — наконец определяется с формулировками он. — Из-за одного... личного момента.
Всяко честнее, чем моё «у меня есть парень». По крайней мере, звучит он так, будто у него действительно есть девушка.
— Не подумай, что изображаю бармена из твоего любимого питейного заведения, но... — Начинаю сомневаться в уместности своей подводки: — Не хочешь повторить?
Сомнения не напрасные. Он поворачивает голову ко мне и одаривает таким взглядом, словно в моих сигаретах было что-то похлеще табака.
— В смысле?
В защиту собственного психического здоровья (и трезвости) мне приходится отвечать прямо и развёрнуто:
— Наш разговор. В этом же месте, спустя какое-то время — например, через месяц. Ты не знаешь, как меня зовут, где я живу, как со мной связаться; я в отношение тебя — тоже. Формально, мы до сих пор незнакомцы. Встретимся в качестве них через месяц. Что скажешь?
Я по-партнёрски протягиваю ему руку, будто участвую в заключении важной бизнес-сделки. Хотя я просто редактор в малоизвестном Интернет-издании.
— Почему бы и нет, — пожимает плечами и деликатно её пожимает. Видимо, тоже представил себя на рабочих переговорах. — Поставлю напоминалку в телефоне, чтобы не забыть. Тогда до встречи... эм-м...
Он хочет знать моё имя. А я
не хочу знать его — как и не хочу, чтобы он знал моё. Иначе наши «ни к чему не принуждающие» разговоры рискуют накрыться медным тазом, ибо прогрессирует в очень близкую дружбу.
— Зови меня «Подругой». А я буду звать тебя «Другом».
При этом понятия из неё я решаю взять на вооружение — во избежание использования имён и перебора с обращениями на «ты».
— Обращения в виде кличек с фактическими ролями? — Он усмехается. К моему удивлению, по-доброму — не издевательски.
Хотя смелость предложить такой бред действительно заслуживала похвалы. — Как по-голливудски.
Ладно, если уж и выставлять себя шутом, то выставлять до конца.
— Надо же вносить в наши жизни немного «кина». Иначе все дружно мхом будней и зарастём. Хоть и будем понимать, где север.
Тут уже меня саму прорывает на смех — а следом и его.
Совпадение положительных эмоций — это так странно. Если ты счастлива, разве это не за счёт счастья другого? Разве можно генерировать его вместе? Друг от друга? А не поглощать, оставляя от другого лишь негатив к себе?
— И то верно. Тогда... До встречи, Подруга?
В знак прощания он вскидывает руку в таком неловком вопросе, будто мы жили в аниме. Непонятно только, кто из нас «ОЯШ», а кто — «друг детства». Я уже молчу про жанры.
— Да. До октября, Друг.
Поднимаю свою в ответ — как раз на «окончании» второй сигареты. Не помню, когда в последний раз скуривала две подряд — только из-за них я, вроде как, сохранила самообладание.
Сохранила — ради чего? Чтобы не выдать страх перед новыми отношениями? Перед ним как перед парнем? У него уже есть девушка, плюс — если при следующей встрече даже намекнёт, что хочет знать моё имя — поставлю крест на нашем общении. И плевать, как дорого мне это обойдётся — я не встану на те же грабли снова.
— ... «Абонент временно недоступен. Перезвоните позже».
