Потому что

Отслеживать цикл омеги было как минимум подозрительно. В ином случае подобную зависимость можно было бы назвать редкой формой извращения, граничащей с преступлением. Но Хэ Тянь до скрежета зубов хотел знать, по какой причине сегодня отсутствовал в школе Малыш Мо. Его Малыш Мо. Потому что из всех омег, что табунами змеились рядом с Хэ Тянем, не упуская возможности пофлиртовать, в груди почетное место занял лишь один. Рыжий и такой нескладный, угловатый и высокий, с постоянным беспорядком на голове и кривой улыбкой, которая скорее походила на оскал бездомной псины. Когда семья Хэ переехала в новый город, Хэ Тянь уже имел представление, что его ждет: новая школа, ворох незнакомых лиц и запахов, а также множество ничем не прикрытых похотливых улыбок. Потому что Хэ Тянь знал, насколько он хорош. Потому что когда очередной альфа с задетой гордостью плевался ему в лицо оскорблениями и произносил: «Да чем ты лучше?!», Хэ Тянь самодовольно отвечал: «Всем». Он не врал. Его семья владела группой охранных предприятий, предоставляющих услуги элитных телохранителей. Провел он детство в соответствующем окружении: старший брат не давал продыху от тренировок, а отец требовал наивысших результатов. И так уж повелось, что в головах большинства сочетание денег, имени и внешности являлось признаком совершенства. А Хэ Тянь привык жить с этим знанием до того момента, как встретил Рыжика. Омегу с ядреным запахом подгоревшей карамели. От одного вдоха на зубах словно оседал сахар и неприятно скрипел, когда альфа пожирал глазами ничего не подозревающего парня. Абсолютно простого и без заморочек, которыми заполнены головы других омег. Потому что у того просто не находилось на это времени. Мо Гуаньшань даже не подозревал, насколько привлекательным являлся. И Хэ Тяню хотелось, чтобы так и оставалось. — Ну и воняешь же ты, — однажды произнес Хэ Тянь, встретившись взглядом с Рыжиком. А затем сморщился, будто перед ним стоял не самый охуенный омега, что когда-либо встречался за всю его чертову жизнь, а кусок дерьма на палке. И омега верил. Верил каждому его слову. Огрызался, толкался и вырывался из чужой хватки, отбивался и попадал в живот своими острыми локтями, впивался горящим гневным взглядом, который пронзал насквозь. А Хэ Тяню было мало. Мало знать, что Мо Гуаньшань догадывался о собственной никчемности как омега. Ему нужно было доказать это, чтобы его Малыш даже не помышлял о поиске достойной пары. Для подобного случая Хэ Тяню подвернулась местная звезда школы. Как оказалось, юный спортсмен уже давно приглядывался к Мо Гуаньшаню и в конце четверти хотел признаться в нежных чувствах. Прилюдно и красиво, как и полагается хорошим альфам. А у Хэ Тяня после этой новости внутри все скрутило от страха. Настоящего животного страха — на грани с безумием. Потому что он знал, что Мо Гуаньшань заслуживает лучшего. Заслуживает верного альфу, который будет искренне заботиться о нем. Рядом с которым Мо Гуаньшань сможет позволить раскрыться своей сущности. Хотя Хэ Тянь был уверен, что за долгие годы Мо Гуаньшань отучился быть омегой. Чего ему стоило перехватить спортсмена за воротами школы? Ровно пятьсот юаней. Хэ Тянь заплатил небольшой шайке, чтобы те задержали героя-любовника. Кто же знал, что тот будет так отчаянно сопротивляться и в итоге попадет в больницу с переломом. Хэ Тяню было совсем его не жаль. Внутренний зверь начал грызть сердце лишь в тот момент, когда Малыш Мо с непониманием уставился на выходящую из-за угла компашку. Ведь Хэ Тянь заплатил местной шайке не только за драку с альфой, но и за остальной спектакль. — Неужели ты думал, что можешь кому-то понравиться, Мо Гуаньшань? — полоснул Змей, щурясь и скалясь в сторону омеги. Мо Гуаньшань замер, сжимая подрагивающими пальцами письмо с признанием, которое нашел день назад в шкафчике. В нем описывалось прекрасное чувство, доколе им не испытываемое, — влюбленность. Кто-то был влюблен в него и просил о встрече. Мо Гуаньшань не смог отказать своей омежьей сущности и пошел с неким окрылением в груди на злополучную встречу. Но жизнь вновь нанесла удар. Нокаут. Трибуны ликуют. Позже видео с его растерянным взглядом и подрагивающими губами расползается по всей школе. Альфы свистят ему вслед в коридорах и предлагают утешить. И с каждым новым словом Мо Гуаньшань чувствует себя все дерьмовее. Пока на крыше рядом с ним не садится Хэ Тянь и молча не протягивает сигарету. Затяжка. Серый дым поднимается к небу. Омега наблюдает за плывущими облаками и удивляется тому, сколь легко отступает злоба в присутствии этого альфы. — Забей, — говорит Хэ Тянь и легко толкает его в плечо. Мо Гуаньшань кивает и со сведенными бровями докуривает сигарету, а затем тихо благодарит. Он верит ему, потому что, несмотря на свой характер, Хэ Тянь всегда оказывается рядом в нужный момент. Не вливает в его уши всякое дерьмо вроде «Ты прекрасный омега, и у тебя будет еще множество поклонников». Вместо этого он ухмыляется и говорит: «На кой черт тебе вообще сдался альфа?» Или беззлобно фыркает: «Ты че, инвалид? Сам себе передернуть не сможешь?» Мо Гуаньшаню кажется, что в его словах есть логика. Хэ Тяню кажется, что внутренний альфа заживо пожирает его органы. Потому что в груди все горит, и инстинкты вопят о страданиях омеги. Ведь его кто-то обидел, и теперь в аромате Рыжика нотки гари стали еще ощутимее, словно тот медленно тлел изнутри. Но Хэ Тяню удается побороть инстинкт и заткнуть звериное естество. Потому что он не собирается подпускать кого-то к Рыжику и на пушечный выстрел. Ведь в такие моменты его охватывает паника. Страх того, что некто получше, какой-нибудь привлекательный альфа с приветливой улыбкой и большими ладонями, окружит Шаня заботой, и тот останется у источника тепла, как одомашненный кот. Хэ Тянь загоняет свою совесть куда подальше, а внутреннего альфу топит в море никотина. Потому что по-другому невозможно бороться с подкрадывающейся тошнотой самобичевания, особенно когда Хэ Тянь заглядывает в янтарные глаза омеги и замечает на их дне еле заметную дрожь. Ведь как бы Малыш Мо ни кичился своим наплевательским отношением к миру и мнению окружающих, внутри он оставался омегой, требующим внимания и заботы. Хэ Тянь знал, что в большей степени именно из-за него у Мо Гуаньшаня сформировалось чувство собственной неполноценности. Порой это заставляло Хэ Тяня презирать самого себя. А затем Мо Гуаньшань устраивается на подработку в кафе около школы. Хэ Тянь замечает, как менеджер — студент-медик с белоснежными зубами — принюхивается к Мо Гуаньшаню. Он искренне улыбается ему и разрешает брать бесплатный кофе после смены. Рыжик относится к проявлениям внимания настороженно, как и учила его жизнь. Как научил его Хэ Тянь. Но самому Хэ Тяню от этого не легче. Потому он вновь платит шайке Змея. Те с нескрываемым удовольствием принимают деньги и идут дебоширить в кафе, где подрабатывает Мо Гуаньшань. День заканчивается потасовкой, вызванной полицией и увольнением Рыжика, потому что тот просто не смог закрыть глаза на хамство Змея и его компании. Хэ Тянь знает, как задеть Мо Гуаньшаня побольнее. Консультирует уже приевшуюся шайку будущих уголовников перед каждым новым «заказом». Ему становится тошно от самого себя. Но когда Мо Гуаньшань приходит к нему сам и от усталости засыпает на диване в гостиной, раздирающая ненависть к себе отступает. А зверь внутри громко урчит: «Смотри, он пришел к нам». Но даже на фоне милых проявлений привязанности со стороны омеги Хэ Тянь ненавидел себя. Потому что по его вине в жизни рыжего паренька происходило лютое дерьмо. Но тот не жаловался и не ныл, уверенно снося новые удары судьбы и даже не подозревая, что виновник проблем ежедневно смотрит ему в глаза с широкой улыбкой. Спустя неделю они оба напиваются на вечеринке у кого-то из одноклассников. Хэ Тянь даже не помнит лица омеги, которая подошла к ним во время длинной перемены и со стеснительной улыбкой протянула приглашение. Он долго не брал аккуратно сложенный лист бумаги, пока девушка наконец не поняла, что Хэ Тянь ожидал приглашения и для своего друга. — Ты тоже приходи, — с натянутой улыбкой произнесла омега, нехотя протягивая Мо Гуаньшаню второе приглашение. Вечеринка оказывается на удивление неплохой. Хэ Тянь играючи отбивается от навязчивых предложений присоединиться к общей игре, и, подхватив пару бутылок, направляется на веранду. Алкоголь развязывает им языки, и в какой-то момент Малыш Мо начинает откровенно заигрывать с ним, явно не справляясь с рвущейся наружу сущностью. Хэ Тянь наслаждается вниманием омеги, старательно запечатляя в памяти его образ. Раскрасневшиеся от алкоголя щеки, лихорадочный взгляд и улыбка, что не сходит с бледного лица, — все это побуждает Хэ Тяня в какой-то момент притянуть Мо к себе, подцепив за талию. В следующее мгновение восприятие реальности Хэ Тяня рушится. Потому что Рыжик первым тянется к его лицу и требовательно целует. Седлает его бедра, обхватывает прохладными ладонями его лицо и упоенно целует. Не вздрагивает даже в тот момент, когда сбоку слышится скрип двери. Хэ Тянь замечает силуэт омеги, что пригласила их, и криво усмехается, глядя ей в глаза, когда Мо разрывает поцелуй и утыкается ему в шею, жадно втягивая чужой аромат. Омега внутри довольствуется неравнодушием альфы и не замечает момента, когда чужие руки подхватывают в объятия, а локация неожиданно меняется. На следующее утро Мо Гуаньшань просыпается в незнакомой постели и резко подскакивает, не в силах вспомнить ничего, кроме ощущения горячих губ на шее. От нахлынувших воспоминаний кожа горит. Мо Гуаньшань поднимается с постели и с опаской обходит незнакомую территорию. Вскоре он узнает гостиную, в которой ему доводилось когда-то засыпать, и в голове картинки прошлого вечера начинают наконец складываться воедино. Пока в комнату не входит Хэ Тянь. В халате нараспашку и с видом кота, объевшегося сметаны. Омега внутри содрогается от приятной истомы, настигшей его вместе с ароматом альфы. А Мо Гуаньшаню хочется блевануть. Потому что Хэ Тянь не мог обойтись с ним подобным образом. Ведь друзья так не поступают, не так ли? А затем к нему приходит осознание, что и «друг»-то сам, похоже, был не против проведенной ночи. И судя по всему, остался вполне доволен. — Какого хрена?! — моментально закипает Рыжик, а Хэ Тянь не может отвести влюбленного взгляда от его изогнувшихся в злости губ. — Всех своих друзей трахаешь?! — Мы не друзья, — изрекает Хэ Тянь, наблюдая, как полный ярости взгляд моментально затухает, уступая место растерянности. — Мы никогда не были друзьями, — для пущей уверенности повторяет он. Мо Гуаньшань какое-то время молчаливо стоит перед ним, а затем, прошипев пару оскорблений, чуть не сбивает его с ног, проносясь мимо к выходу. В школе Мо Гуаньшаня встречают альфы, заинтересованно оглядывающие его фигуру, и омеги, прожигающие в нем дыры. И тех и других Мо с удовольствием посылает на хуй. Потому что не понимает, чем это заслужил, пока через пару дней, когда он спокойно раскуривает новую пачку сигарет за школой, его не обступает незнакомая компания альф. — Слышал, вы с Хэ Тянем весело проводите время… — начинает один из алабаев. — Нихуя подобного, — моментально ощетинивается омега. — Минчжу говорит иначе, — прыснул другой альфа, обладатель неприятной ухмылкой, от которой волосы на затылке встают дыбом. — Да ладно тебе, не бесись… — вступает в разговор еще один, — мы же пытаемся подружиться… Инстинкт вопит об опасности, когда Мо Гуаньшань замечает, как альфы позади преграждают собой единственный выход. Рефлексы срабатывают молниеносно. Мо Гуаньшань скидывает руку альфы, когда тот пытается приобнять его за плечи, и резко бросается вперед, сбивая того с ног. — Ах ты ж сука, — срывается с губ альфы, и в то же мгновение Мо Гуаньшань со всей яростью бьет его по лицу. Альфа вскрикивает и хватается за лицо, а Мо Гуаньшань упивается минутной победой, потому что в следующее мгновение его хватают за воротник и кидают на землю. Компания озлобленных альф кидается избивать омегу, пока под конец бойни получивший удар парень не упускает возможности пару раз проехаться кулаком по лицу омеги, выплевывая едкие замечания насчет слухов, гуляющих по школе. — Только перед богатенькими ноги раздвигаешь, а? Тяжелый удар приходится по ребрам, и Мо Гуаньшань еле сдерживает болезненный крик. — А мы ведь хотели по-хорошему… В глаза попадает песок, и омега тихо шипит, старательно прикрывая лицо руками. — В следующий раз будь поприветливее, мразь, — сплевывает на него альфа с кровавыми подтеками на лице и уводит за собой свою свору. Некоторое время Мо Гуаньшань продолжает лежать на земле, вздрагивая от проносящейся по телу острой боли, пока не собирает остатки воли и не заставляет себя подняться. До дома он добирается, когда на улице окончательно темнеет. Каким-то образом ему удается проскользнуть в комнату, не натолкнувшись на мать, что заставляет Мо Гуаньшаня искренне обрадоваться удачному стечению обстоятельств, потому что он не привык беспокоить ее по пустякам. На следующий день Мо Гуаньшань решает не идти в школу и прогуливает день, скитаясь по компьютерным клубам до того момента, пока не замечает вдалеке знакомую капну волос. Змей — ебаный Шэ Ли — стоит в окружении верного круга альф и о чем-то весело переговаривается с ними. И, будто хищник, почувствовавший запах крови, он неожиданно поднимает взгляд и смотрит точно на Мо Гуаньшаня. Мо Гуаньшань застывает в оцепенении. От вида медленно расплывающейся улыбки на лице Шэ Ли внутри все скручивается в тугой узел от подкрадывающегося ужаса. По спине прокатываются мурашки, когда Земей направляется к нему. Он не замечает, как ноги сами уносят его в противоположную от Шэ Ли сторону. Мо Гуаньшань даже не знает, сколько пробежал и гнались ли за ним вообще, но в момент, когда он останавливается, чья-то ладонь касается его плеча. Не думая, Мо Гуаньшань бьет с размаху и угождает прямиком по лицу незнакомца. Хэ Тянь лишь морщится и стирает большим пальцем выступившую на губе каплю крови. — Ладно, это заслужено, — спокойно соглашается он и поднимает на Рыжика взгляд. — Какого хрена… — шепчет Мо Гуаньшань и отступает назад, когда Хэ Тянь протягивает к нему руку. Мо Гуаньшань выглядит загнанным и немного напуганным. Он то и дело смотрит за его плечо, будто ожидая, что кто-то выпрыгнет из-за угла. Хэ Тяню хочется спросить, почему Мо Гуаньшань не рассказал ему о потасовке за школой. Хочется узнать, в порядке ли он. Однако Хэ Тянь продолжает молчаливо стоять перед ним с видом нагадившего котенка и ждать, пока Мо наконец решит, ударить его или послать. Хэ Тянь ходит за ним хвостом до конца дня, повторяя как мантру слова извинений. Уговаривает зайти к нему домой, чтобы промыть раны и сменить пластырь на щеке. Хэ Тянь делает Рыжику крепкий кофе и подает его вместе с коробкой мороженого, которое Мо Гуаньшань уплетает за считанные минуты с хмуро сведенными бровями. — Это Минчжу пустила слух о наших… отношениях… Мо Гуаньшань задумчиво продолжает облизывать ложку, так ни разу и не взглянув на альфу. — Я еблан, признаю. Но и ты слепой, раз не заметил, что мои чувства к тебе отличаются от дружеских. Мо Гуаньшань вздрагивает, когда Хэ Тянь присаживается перед ним и аккуратно кладет руку на колено. — У нас ничего не было той ночью, — клянется он, с надеждой заглядывая в глаза напротив, — я никогда бы не обидел тебя таким образом. Хэ Тянь замолкает и выжидающе смотрит на омегу, который упрямо избегает его взгляда. — Так хочется трахнуться со мной? — хрипит Мо Гуаньшань, и глаза его темнеют в такт словам. Хэ Тянь еле сдерживает рвущийся рык, потому что Рыжик словно сознательно игнорирует смысл его слов. Хэ Тянь замечает, как омега поглядывает в сторону прихожей, и ему хочется заколотить все двери, лишь бы Мо Гуаньшань не выходил за пределы его территории. Потому что внутри мелькает ощущение, что, стоит Мо Гуаньшаню покинуть его квартиру, и он его больше не увидит. Хочется убедить омегу в том, что только это место безопасно для него. А он — единственный альфа, который не причинит боли и не предаст. Кажется, что от цели его отделяет пара слов. Но в следующее мгновение Мо Гуаньшань откидывает ложку и поднимается на ноги, уверенно шагая в прихожую. Хэ Тянь не бежит за ним, с мрачным видом продолжает сидеть на полу в ожидании, когда захлопнется дверь. В тот день Хэ Тянь решает изменить тактику и начинает открыто проявлять к Мо Гуаньшаню знаки внимания. Как и положено хорошему альфе, когда он начинает ухаживать за хорошим омегой. Все в школе, включая учителей, относятся к их отношениям с подозрением и любопытством. Потому что самый горячий альфа школы неожиданно стал бегать за взбалмошным омегой. Во время игры на поле Хэ Тянь намеренно ставит подножку альфе, который посмел поднять руку на его Малыша. Тот расшибает себе нос. Снова. Только на этот раз он проглатывает свою злость, потому что перед ним уже не омега, а альфа с ядерной аурой доминанта. После этого перед Мо Гуаньшанем открываются новые горизонты. Потому что все в школе начинают думать, что он состоит в отношениях с долбаным Хэ Тянем, который продолжает изо дня в день преследовать его и назойливо ухаживать. В момент, когда Мо обнаруживает в шкафчике электрогитару, он сгорает от стыда. Потому что рядом оказывается слишком много лишних наблюдателей, которые разнесут весть о дорогих подарках, которыми Хэ Тянь его осыпает, по всей школе. Однако тогда же Мо Гуаньшань ловит себя на мысли, что подобное внимание со стороны альфы не так уж и плохо. Хэ Тянь перешагнул через дружеские отношения и проявлял в каждом своем действии в отношении омеги намерение завоевать его. Внутренняя сущность Мо Гуаньшаня упивалась заботой и вниманием. Мо Гуаньшань же мечтал выброситься из окна, если Хэ Тянь вновь прилюдно отвесит ему комплимент про веснушки. — Они у тебя по всему телу? — однажды задает вопрос альфа. Мо Гуаньшань чуть не давится обедом и раздраженно пихает Хэ Тяня под столом, пока тот наслаждается его смущением. Со временем Мо Гуаньшань перестает замечать, как уже рефлекторно принимает помощь альфы, улыбается в ответ на его подколы и весело пихает локтем. Злость больше не подкатывает к горлу, если Хэ Тянь прилюдно обнимает его или заводит разговор на их личные темы. Мо Гуаньшань признает, что его отношения с Хэ Тянем давно переросли «просто дружеские». Потому что друзья не обжимаются на школьной крыше, обсуждая планы на грядущие выходные. Потому что друзья не обнюхивают друг друга в преддверии течки или гона. Потому что друзья не запираются в квартире на несколько дней ради того, чтобы правильно провести первый совместный половой цикл. Впервые Мо Гуаньшань не ощущает отвращения, чувствуя на себе чужой запах. Альфа окутал его своим ароматом, точно второй кожей. — Ревнивый ублюдок, — фыркает омега, когда Хэ Тянь тесно прижимается сзади и утыкается в изгиб его шеи. — Что есть, то есть, — беззлобно соглашается он и мягко целует в висок. Мо Гуаньшань никогда бы не подумал, что, встретив этого на первый взгляд эгоистичного и самовольного альфу, он сорвет джекпот на личное счастье. Он бы и продолжил так думать, если бы однажды не стал случайным свидетелем чужого разговора. Его класс освободили раньше, чем обычно, и Мо Гуаньшань поспешил за школу, чтобы не торопясь выкурить припрятанную сигарету. Подойдя к излюбленному месту всех местных курильщиков, Мо Гуаньшань услышал знакомый голос и инстинктивно замер. Шэ Ли вел бурную беседу с кем-то из змеев, весело гогоча над пикантными подробностями, пока кто-то из шайки неожиданно не завязал разговор, из-за которого жизнь Мо Гуаньшаня перевернулась вверх тормашками. — Что-то наш богатей больше не приходит. Затравил своего омегу и теперь сюсюкаются на каждой перемене. Смотреть тошно. Змеи синхронно смеются, пока Шэ Ли неторопливо делает затяжку. — Хэ Тянь неплохо приплачивал нам, это точно, — альфа выдыхает густой дым и неожиданно ухмыляется. — Хотя выражение лица Малыша Мо при каждой нашей встрече действительно будоражит, — он задумчиво облизывает губы, обнажая белоснежные клыки. — Я бы его завалил, — кивает другой альфа, и Шэ Ли расплывается в усмешке. — Пока наш Малыш слушается своего альфу, Хэ Тянь не будет снова вставлять палки ему в колеса. Так что, увы и ах… — Да с таким характером Мо Гуаньшань стопудово накосячит, и Хэ Тянь снова заплатит, чтобы мы приструнили его омегу… Мо Гуаньшань не замечает, как из руки выскальзывает пачка и падает на банку с окурками. Та с шумом катится по асфальту, но он не слышит ни злых насмешек змеев, ни колкостей. Мо Гуаньшань воспламеняется как спичка, моментально ощущая злость, обиду и желание хорошенько проехаться кулаком по самодовольной роже Хэ Тяня. В голове тут же вспыхивают воспоминания о всех инцидентах, которые ему пришлось пережить за последний год. Истоки его проблем оказываются связаны со змеиной шайкой Шэ Ли. Этого осознания оказывается достаточно, чтобы при взгляде на альфу, неспешно выходящего из класса, кинуться на него с кулаками. Поначалу Хэ Тянь не успевает среагировать и получает два удара, один из которых приходится на нос. Хруст от удара эхом звенит в голове, когда Мо Гуаньшань валит его на пол и нависает сверху с явным желанием продолжить избиение. Однако на этот раз Хэ Тянь успевает перехватить удар и разводит руки омеги в стороны, встречаясь со взглядом, полным яростного отчаяния. Мо Гуаньшань злобно рычит и пытается вырваться, но хватка у альфы стальная, и он продолжает дергаться на месте, как рыба, выброшенная на лед. — Успокойся, черт возьми! Мо Гуаньшань! Успокойся! — кричит Хэ Тянь, но омега будто не слышит его, продолжая плеваться угрозами. — Все ты! Ты виноват! Ебаный лицемер! — склонившись к лицу альфы, шипит Мо Гуаньшань и чувствует, как в то же мгновение по щеке скатывается слеза. Он и не заметил, насколько сильна стала его привязанность к альфе. Насколько он стал уязвим перед ним. Одного взгляда на окровавленное лицо Хэ Тяня хватило, чтобы сердце болезненно потянуло. Омега внутри съежился и заскулил, ведь его паре было больно, и виноват в этом он сам. Но Мо Гуаньшань отрекается от внутренних позывов сущности, буквально трясясь от бушующей внутри ярости. — Весело было играться со мной?! Хэ Тянь видит, как к ним направляются учителя, грозно размахивая руками. — Успокойся, слышишь?! — каждое его слово остается неуслышанным. — Сколько ты им платил, м? Сколько стоит моя разрушенная жизнь? Весело было наблюдать, как я приползаю к тебе после каждой неудачи?! Чествовал свои садистские наклонности, наблюдая, как у меня все рушится?! — омега продолжает выплескивать едкие фразы, каждая из которых наполняет сердце альфы ужасом. Вокруг толпятся ученики, без стеснения снимающие развернувшееся действо. Через скопище подростков пытаются протиснуться учителя, грозя выговором и отчислением всем замешанным в потасовке. Мо Гуаньшаня не страшила перспектива отчисления или всеобщего презрения. Его страшило осознание, что единственный человек, которому удалось так глубоко укорениться в его сердце, предал с самого начала. Дыхание сбилось, а из-за рвущихся слез перед глазами все расплывалось. Голова загудела так, точно в нее воткнули тысячу игл одновременно. Мо Гуаньшань хрипло вздохнул и еще раз слабо дернулся в попытке вырваться из хватки альфы, но силы неожиданно растворились в потоке инстинктов, которые стремительно укутывали омегу в минуты повышенного стресса. Когда взгляд Мо Гуаньшаня поплыл, альфа внутри Хэ Тяня тут же уловил болезненные нотки своей пары. Хэ Тянь прижал впавшего в бессознательное состояние омегу, инстинктивно защищая его от подбежавших преподавателей. Потребовалось достаточно времени, чтобы учителям наконец удалось разогнать собравшуюся толпу, после чего они отправляют повздорившую пару дожидаться своих опекунов в медпункт. Мо Гуаньшань открывает глаза, когда за окном начинает смеркаться. Первое, что он чувствует, — это невыносимую головную боль и ладони альфы на спине. — Я все объясню, — как можно тише произносит Хэ Тянь, после чего замирает, ожидая агрессии. Но омега не двигается с места, продолжая безвольно лежать у него груди. Из-за стойкого запаха медикаментов в кабинете Мо Гуаньшань морщится и — в попытке заглушить резкий запах — утыкается в шею альфы. Хэ Тянь содрогается, чувствуя на коже дыхание омеги, и старательно подбирает в голове слова, которые бы помогли удержать Рыжика рядом. — Я трус, — в голосе альфы слышна дрожь. — Боялся, что, если у тебя в жизни все пойдет как надо, ты на меня и не взглянешь. — Да пошел ты… — тут же отвечает Мо Гуаньшань и с трудом заставляет себя вырваться из теплых объятий альфы. Взгляд Мо, внимательный и колкий, заставляет сердце альфы кровоточить. Хэ Тянь опускает руки, позволяя омеге перебраться на пустующую часть койки. Он внимательно следит за каждым его движением, готовый в любое мгновение кинуться вперед, чтобы не позволить Мо Гуаньшаню дать деру. Потому что если сейчас он упустит момент, то навсегда потеряет рыжеволосого омегу. Но тут сама судьба решает вмешаться. Напуганная экстренным вызовом в школу, мать Мо Гуаньшаня врывается в медкабинет с взъерошенными волосами и безумным взглядом. Она с тревожным блеском в глазах заключает сына в объятия и с недоверием поглядывает на альфу. В тот вечер им так и не удается поговорить. А на следующий день Мо Гуаньшань не приходит в школу. Как и через день… Спустя неделю ожидания Хэ Тянь решается навестить омегу и вместо уроков идет в захолустный район, где проживает его Рыжик. Хэ Тянь терпеливо ждет ответа после пары звонков, затем требовательно барабанит в дверь, угрожая поселиться под окном, пока Мо Гуаньшань не выйдет и не поговорит с ним. Спустя пару минут омега все же открывает. — Пошел на хуй, — сердито выплевывает Мо Гуаньшань и тут же пытается закрыть дверь, но Хэ Тянь вовремя успевает подставить ногу в образовавшуюся щель. Он прячет боль от удара дверью за виноватой улыбкой и просит омегу о снисхождении. — Пошел. На. Хуй, — все так же цедит Мо Гуаньшань, еле справляясь с желанием придушить назойливого альфу. — Только если на твой, — Хэ Тянь пытается разрядить напряженность между ними нелепыми репликами, но взгляд омеги сквозит неодобрением, и он резко замолкает, пристыженно опуская взгляд. Молчание режет сильнее слов. Мо Гуаньшань не выдерживает первым и вновь пытается захлопнуть дверь, но Хэ Тянь резко дергает за ручку, открывая ее нараспашку. Он в упор подходит к омеге и неотрывно смотрит сверху вниз. — Можешь посылать меня сколько захочешь. Можешь ударить, я и слова не скажу. Только не убегай от меня… — Да кто тут убегает… — тотчас огрызается омега, и альфа внутри Тяня довольно фыркает, наслаждаясь буйным нравом пары. — Я к тому, что я — мудак, да и ты не булочка с корицей, — коряво усмехается Хэ Тянь. — Да, я совершил дерьмовый поступок, и я готов искупить вину перед тобой. Потому давай прекратим этот детсад… Он заглядывает в сверкающие от злости глаза омеги и медленно наклоняется к его лицу. — Ты ведь не сможешь без меня, — шепчет он, скользя томным взглядом по приоткрытым губам напротив, — наши сущности уже повязаны… Мо Гуаньшань отталкивает его обеими руками, заставляя отступить назад, и грозно рычит. — Ты меня в свои сучки не записывай! Хэ Тянь грустно улыбается и качает головой. — Поверь, в данной ситуации скорее я твоя сучка. Мо Гуаньшань замолкает и какое-то время вглядывается в лицо альфы. Омежья сущность ворчит на него за недоверие, но преданные чувства не дают возможности принять на веру слова альфы. — Я переведусь. — Гуаньшань… — Захлопнись и послушай! Я переведусь. Буду общаться с кем хочу и как хочу. А если увижу хотя бы намек на очередное дерьмо в твоих словах или действиях, то откручу тебе яйца. Усек? Хэ Тянь смотрит на омегу и не может поверить в услышанное. — Рыжик… Мо Гуаньшань не успевает среагировать, как альфа сгребает его в свои объятия, раскачиваясь из стороны в сторону. — Мой Рыжик, — все шепчет Хэ Тянь, не в силах справиться с приливом нежности к этому грубому воплощению доброты. — Пошел ты, — Мо Гуаньшань упирается ладонями в его грудь. — Я все еще хочу тебя прибить, — недовольно шипит он, а затем вздрагивает, когда Хэ Тянь оставляет звонкий поцелуй на его щеке. Взгляд альфы столь влюбленный, что Мо Гуаньшаню на мгновение становится не по себе. Но он чувствует, как сущность внутри ликует, наконец воссоединившись с парой. Впоследствии Мо Гуаньшань действительно переводится в соседнюю школу и начинает играть в команде по баскетболу. Хэ Тянь старательно душит в себе порывы отгонять от омеги посторонних альф из команды, но его горящий взгляд и довольная улыбка вырубают все сомнения на корню. Потому что Мо Гуаньшань впервые наслаждался своей жизнью. И кто он такой, чтобы этому препятствовать?