Это его выбор

Сяо ещё совсем недавно казалось, что не могло произойти ничего хуже, чем смерть его бога. Адепт много дней не находил себе места, изнемогая от постоянных сражений, лишь бы заглушить ту боль утраты, что он перенес. Контракта нет, нет бога, как и нет дальнейшего смысла жить. Так он думал, ведь контракт с Гео Архонтом и был единственной причиной влачить свое бесцельное существование. Тогда, сидя в ногах у статуи архонтов в долине Тяньцю, он впервые заплакал. Горькие слезы ручьем стекали по щекам, смешиваясь с каплями дождя и свежей кровью. Плечи дрожали, а голос то и дело срывался на крик. Сяо не боялся, что его кто-то услышит. Где-то в глубине души ему даже хотелось, чтобы хоть кто-то во всем мире услышал крики его отчаяния, настолько глубоким и болезненным оно было. Однако Сяо стало ещё хуже, когда в один день на пороге появился Моракс, который теперь просил называть его «Чжун Ли», потому что он отрекся от своей божественности в угоду людской жизни. Сяо не знал, что ему чувствовать. Эмоции и без того не были сильной его стороной, но в тот момент, как ему казалось, сломалось то, что уже невозможно было уничтожить. Словно сотни мечей слова Гео Архонта изрезали его душу и плоть. — Ты свободен, Сяо, и теперь волен делать все, что тебе захочется. Контракта между нами больше нет. «Больше нет… Больше нет!» — прокручивал Сяо в голове слова Гео Архонта. — «Неужели я был настолько ужасен, что вы захотели ТАК избавиться от меня?.. Простите, что подвёл вас, мне очень жаль. Я не заслуживаю быть вашим оружием». Но вслух Сяо так ничего и не сказал. Только кивнул, скрывшись в черно-зеленой дымке, дабы его бог не видел позорных слез своего подчинённого. Сяо не знает, что делать. А в такие моменты единственное, что он может — сражаться. Но даже это не спасло его от предательских мыслей и кармы, что повторяла, насколько он бесполезен для своего бога, что тот держал адепта лишь из жалости. Он старался отгонять прочь все эти мысли и голоса, что отдавались эхом, отскакивая от стен черепной коробки и становясь все громче и невыносимее. Почему? За что? Разве я не имел право знать? Такой как ты не достоин ничего, кроме смерти! «Нет, замолчите. Это… Это…» — Сяо судорожно придумал, что ответить голосам, но не смог. — «Это правда» Бой с останками Архонтов закончился на рассвете, но бой адепта с самим с собой продолжался, набирая обороты. Сяо поплелся с поля боя, чтобы отведать миндального тофу на постоялом дворе, да зализать раны, но неведомая сила вела его в гавань, словно там он сейчас сможет узнать для тебя что-то новое. Ещё слишком рано для большого потока людей, но многие уже вылезли на улицу из своих домов, чтобы встретить новый день. Открывались магазины, в порты прибывали корабли. Как будто бы ничего и не изменилось. Как будто бы ничего и не произошло. Это пугало и угнетало Сяо, недоумевающего, как люди могли забыть о своем боге. Сейчас он сидел на крыше одного из домов, где никто не мог его заметить, и наблюдал за торопливыми людьми. Через какое-то время Сяо заметил знакомый силуэт Чжун Ли. А рядом с ним и молодого рыжего паренька с маской фатуи. Адепт непроизвольно оскалился и зарычал, вспоминая, что натворила эта гнусная организация. Из-за них воцарился хаос, восстал Осиал. Из-за них он лишился бога. Но… Подождите? Чжун Ли… Улыбался? Сяо проморгался, но картинка перед глазами не изменилось. Да, он улыбается, внимательно слушая разговоры этого паренька. Сердце Сяо пропустило глухой удар. Неужто на него Моракс променял все, что было у него до этого? Неужели теперь этот парень из фатуи стал ему важнее, чем его верный Сяо? Поняв, что больше он ничего не узнает, Сяо исчез, оставив за собой привычную дымку. Он не может такого выносить. До ужасающего больно и омерзительно наблюдать за этой картиной. Ты был недостаточно хорош. Ты делал слишком мало. Ты ничтожество, которое заслуживает только смерти! Сяо больше и не пытался отвечать голосам: а смысл, если они все равно не замолчат. Да и он сам не имеет права судить Моракса: если так ему угодно, то пусть так оно и будет. Это придало адепту чуть больше моральных сил, чтобы продолжать жить дальше. Пусть контракта больше нет, но Сяо навсегда запомнит слова, написанные в нем. «Якса должен доблестно и бесстрашно сражаться за Ли Юэ, не щадя своего тела и духа» — гласил он. И Сяо будет. До последнего вздоха.

***

Прошло ещё несколько дней, когда на балконе постоялого двора Сяо, вернувшись после нового изнурительного боя, снова увидел Чжун Ли. — О, Сяо, ты уже вернулся. Рад тебя видеть, — улыбнулся он, услышав шаги и обернувшись к нему. — Мой господин, — в привычном тоне отчеканил Сяо, преклоняя колено перед богом, чтобы поприветствовать его. Но глубоко в душе он не понимал, почему Чжун Ли сейчас находится здесь. — Сяо, ты же знаешь, что я отказался от своего статуса Гео Архонта. Этот жест, обращение и другие формальности больше ни к чему, — спокойно объяснил Чжун Ли, про себя понимая, что адепт скорее умрет, чем перестанет отдавать своё почтение таким образом. — Прошу простить мне мою дерзость, но я не могу оставить в прошлом этот жест уважения к вам, — сказал Сяо, но с колен всё-таки поднялся. Чжун Ли устало вздохнул: нелегко Сяо будет привыкать к новой жизни. Но он сделает все, чтобы помочь адепту найти свое счастье без него. — Я хотел передать тебе лекарство и поговорить немного, — Чжун Ли снова улыбнулся. — Почему вы не позвали меня? — удивлённо спросил Сяо. — Думал, ты был занят, поэтому не хотел беспокоить. Якса застыл на месте. Эти слова звучали слишком странно и даже неправильно. Как архонт может побеспокоить его? Он всегда готов отложить все и прийти на его зов. — Думаю, нам будет лучше поговорить в в твоей комнате. Позволишь? Мир Сяо снова перевернулся. Почему Моракс стал таким? Почему он спрашивает его позволения, боится от чего-то отвлекать? Разве может быть такое? «Это неправильно!» — в мыслях кричал адепт. — Да, конечно. Прошу вас, — кивнул Сяо, чтобы не заставлять Чжун Ли долго ожидать его ответа. Они в тишине прошли в маленькую и очень пустую комнату, где из мебели была лишь кровать, письменный стол, да небольшой комод для, где Сяо хранил все вещи. Столь скудное убранство расстроило Чжун Ли, но не удивило: он знал, что Сяо не любит обставлять что-то украшениями, мебелью и другими вещами, считая это глупостью. — Сяо, ты совсем неосторожен в своих битвах, — вздохнул Чжун Ли, осматривая глубокие раны на правой руке и лице адепта. — Это ерунда, — сразу ответил он, надеясь, что Моракс откажется от этой глупой и бессмысленной затеи. — И вовсе нет. Позволишь мне обработать их? — продолжал настаивать Чжун Ли. Сяо снова хотел отказаться, но Чжун Ли не дал. — Я настаиваю, Сяо, — его голос стал на тон ниже и серьезнее. Адепт испуганно сглотнул. — Если вам так угодно. — Рад, что ты согласился, — Чжун Ли снова улыбался, уверенно подходя к комоду, где должно лежать все для обработки ран. Он не знал, но эти ящички были единственным местом, где могли храниться бинты и мази. И он не прогадал. Белые повязки и баночки стояли нетронутыми. Сразу понятно, что Сяо, получая новые лекарства, так и оставлял их здесь, никогда не используя. — Сяо, ты совсем не бережешь себя, — грустно сказал Чжун Ли, сняв перчатки и взяв бинты да пару баночек. — Мне это не нужно. «Это будет труднее, чем я предполагал», — подумал про себя Чжун Ли, но виду не подал. Начинать надо с малого, и такие резкие заявления могут выбить адепта из колеи. А судя по его большим глазам и напуганному виду, он уже был очень напряжен и неспокоен из-за сложившейся ситуации. Сяо и правда был похож на загнанного в ловушку зверя: боялся всего, будто ожидая какой-то опасности или подставы. Архонта это напрягало, но он мысленно успокаивал себя тем, что Сяо просто пока не привык. Но верил, что и он сможет шагнуть в новую эпоху, забыв о прошлом. Стоило Чжун Ли коснуться Сяо, как тот вздрогнул, стараясь отшатнуться и через секунду рассыпаясь в извинениях. И сначала архонту пришлось успокаивать испуганного адепта. — Сяо, я понимаю, что тебе тяжело принять все, что приходит сейчас, и не виню за это, — сказал Чжун Ли, когда с ранами было закончено, а все принадлежности лежали на месте. — Но я очень хочу, чтобы ты попробовал перешагнуть через это и войти в новую, свободную жизнь. Что ты найдешь для себя другое счастье, а не только свое бремя Яксы. — Я все равно продолжу нести свою службу независимо от обстоятельств. Моим смыслом было и будет служение вам. Сяо говорил уверенно и четко, словно всю ночь тренировал, как будет говорить это Чжун Ли. — Я понимаю. Но думаю, что тебе просто нужно время. И все поменяется. Сяо молчал, не зная, что ответить. Но он прекрасно знал, что это ложь. Что сколько бы времени не прошло, его воля не изменится. — Надеюсь, когда-нибудь ты поймёшь это. И что ещё ты будешь чуть больше заботиться о себе. — Я постараюсь, — тихо ответил адепт, чтобы не солгать и не злить архонта своими убеждениями и протестами. — Я очень рад. К слову, я недавно был… — разговор их медленно утек в беседу или даже монолог. Чжун Ли рассказывал о том, что успел повидать, сделать и понять. Сяо же завороженно слушал его, не смея прерывать. Но в какой-то момент он все же решился спросить то, что его очень долго волновало. — Могу ли я узнать, кто был тот рыжий паренек? Чжун Ли удивился. — А, это Чайльд, один из предвестников Фатуи и мой хороший друг, — Чжун Ли решил не спрашивать, откуда Сяо знает, потому что и сам понимал да и не хотел ставить адепта в неловкость и заставлять оправдываться. — Он, конечно, очень своеобразный молодой человек, но очень многое знает и повидал. Да и чувство юмора у него хорошее. Сяо кивнул, удовлетворённый таком ответом, но он всё ещё не понимал, почему Чжун Ли общается с… этим Чайльдом. Но это не его дело, верно? Сейчас ведь Чжун Ли здесь, с ним. А значит все хорошо.

***

С тех пор Чжун Ли частенько ожидал адепта на постоялом дворе, чтобы угостить миндальным тофу и утянуть в свои рассказы. И, конечно, обработать раны адепта, который ни в какую не хотел его слушать и заботиться о себе. И это очень беспокоило его. Даже больше, чем все остальное. Он неустанно читал Сяо лекции о важности здоровья и заботы о себе, на что тот лишь соглашался и снова шел в тяжёлый бой. Конечно, Чжун Ли будет рядом, чтобы подлатать его, но ему всё ещё не ясен смысл таких поступков, когда он сначала соглашается, а потом делает всё наоборот. А Сяо на это лишь хлопает глазами, отвечая, что по-другому не умеет. Может Чжун Ли делает что-то не так, а может просто Сяо не хочет меняться — не ясно. Но можно с уверенностью сказать, что Сяо стал расслабленнее и даже умиротворённей. Сам адепт и правда стал чуть счастливее. Его бог не ушел. По крайней мере, не окончательно. Он рядом с ним. К тому же дистанция между ними стала сокращаться, что поначалу очень пугало его, но к чему со временем он смог привыкнуть. Но спустя долгих два месяца встречи стали проходить все реже и реже. — Прости, Сяо, что не могу наведываться к тебе также часто, как и раньше, — вздохнул Чжун Ли в одну из таких встреч. — Чайльд вновь прибыл в Ли Юэ, теперь времени остаётся не так много. — Я понимаю, — кивнул Сяо, про себя изнемогая от тоски. Ему бы очень хотелось чаще видеться со своим богом. Чаще говорить с ним, слушать его рассказы, пить вместе чай. Это все так быстро стало рутиной для Сяо, что сейчас он с трудом сдерживал эту боль, называемую людьми ревностью. Но он знал, что не имеет права просить Моракса о большем. Он думал, что лишь мешает новой жизни своего бога. Он теперь человек, а Сяо каким был, таким и остался. Он лишь тянет архонта за собой, не давая тому дышать полной грудью. В его душе все также вились змеи и звенели голоса, предупреждающие о чем-то ужасном. Сяо старался не показывать своего беспокойства при Чжун Ли, но тот и сам понял. — Сяо, я понимаю, что тебе тяжело. Это нормально. Мне тоже было нелегко привыкать к новой жизни. Но я хочу, чтобы ты знал: твоя жизнь идёт дальше, и я в ней буду не всегда. Ты должен научиться жить без меня, для себя, заботясь о себе. Я правда не хочу оставлять тебя, но и я не вечен. И мне очень больно видеть, как ты упорно отказываешься от моей помощи, от новой жизни, продолжая изводить себя по ночам битвами и сражениями. Я не знаю, чего ты хочешь и чего добиваешься, но хочу помочь тебе. Чжун Ли был неспокоен. И эти слова давались ему с огромным трудом. Настолько невыносимо ему видеть сейчас глаза Сяо, наполненные острой болью и безутешной печалью, которую тот пытался скрыть. — Господин… — Я хочу, чтобы ты выбрал для себя свой, новый путь. Попробовал что-то новое. Ты тоже заслуживаешь счастья и покоя, Сяо. И только ты сам можешь провести себя через это, и никто больше. Это только твое решение. Прошу, сделай выбор, — резко выдал Чжун Ли, который был готов убить себя за такую резкость по отношению к тому, кто совсем ее не заслуживает. — Завтра Фестиваль морских фонарей, я бы очень хотел, чтобы ты пришел полюбоваться запуском фонариков со мной. Я буду ждать тебя. И надеюсь услышать твой ответ. Не дав Сяо ответить, Чжун Ли молча ушел. А Сяо сейчас был готов рассыпаться на кусочки от того, что услышал сейчас. Это правда, Чжун Ли сейчас должен наслаждаться своей новой жизнью, а не бегать за упёртым адептом. Адепт не знал, куда себя деть, сгорая от ужасных чувств, что разрывали сердце и душу. Он опустился на колени, сдерживая всхлипы. Ты должен умереть! Ты только мешаешь! Все было бы лучше без тебя! Нет сил сопротивляться. Нет сил идти дальше. Он ужасен, он лишь отброс, который должен был погибнуть ещё в тот далёкий день. Но на счастье или на проклятие, его спас Моракс, который пытается спасти его и в этот раз, но уже от самого себя. Сяо не может больше выносить этого. Этот кошмар, от которого невозможно проснуться, сводит с ума, проникая вглубь до самых костей. Под покровом ночи Сяо вновь взялся за копьё, разрывая плоть своих врагов, словно это была вся та боль, что он чувствовал все те минуты, те дни, те многие года. Даже днём он не сложил оружия. Если что-то и может сейчас помочь ему принять решение, то только бой. Он всего лишь оружие, способное только на убийства, не больше и не меньше. И если это единственное, что он может, то пусть это станет и последним, что он сделает. Он понимал, что может опоздать на праздник, ведь сумерки уже сгущались. Но сейчас он был слишком сильно ранен и задушен кармой. Ему не суждено даже пройти несколько шагов. «Значит, таков мой конец?» — подумал Сяо. Но это не страшно. Больше не страшно.

***

Чжун Ли изводил себя мыслями и не слышал весёлых рассказов Чайльда о своей семье. «Праздник вот-вот начнется, где же он? Неужели решил не приходить? Или не мог принять решение? А вдруг с ним что-то случилось?» — взволнованно думал Чжун Ли. — «Я был идиотом, когда сказал ему это. Я не должен был…» — Чжун Ли, ты совсем не слушаешь, — возмущённо надул щеки Предвестник, выводя архонта из своих мыслей. — Мне нужно отойти. Я скоро вернусь, — бросил Чжун Ли, резко двинувшись в сторону выхода из города. — Чжун Ли! — неслось ему вслед, но тот больше и не слышал. Если он сейчас и может как-то искупить свою вину за те резкие слова, то только найти адепта, извиниться перед ним и вместе насладиться праздником. Чжун Ли шел по ночным тропинкам, стараясь вычислить Сяо по карме. И, к сожалению, это не составило труда. Сяо был в долине Гуйли. Он стоял на коленях, согнувшись от мучительной боли. Копьё отброшено в сторону, а поле боя украшали трупы врагов. Чжун Ли бросился к обессилевшему адепту надеясь, что успеет помочь ему. — Сяо! Сяо, ты слышишь меня? — спрашивал он в панике, держа на руках Яксу. Тот лишь устало открыл глаза. Ему совсем плохо, это и так видно. — Г..Госпо… — Нет, не говори! Береги силы! Сейчас мы вернемся на постоялый двор, и я позабочусь о тебе, слышишь? Только держись, пожалуйста, — начал умолять Чжун Ли, собираясь подняться с адептом на руках. — Нет, — внезапно выдал Сяо, заставляя Чжун Ли замереть на месте. — Что? О чем ты говоришь? Нет, я не допущу этого! — Чжун Ли заволновался, ведь сейчас явно было не до сопротивления адепта. Да и неужто сам Сяо не понимал удача сложившейся ситуации? — Нет… Вы просили меня сделать выбор… И я его сделал… Я не смогу войти в новую жизнь… Я выполнил свой долг… — хрипел Сяо, пока Чжун Ли с трудом сдерживал подступающие слезы от осознания всего того ужаса, что говорит адепт. — И я не хочу… Чтобы вы положили свою жизнь на меня… На того, кто не способен… — Нет, Сяо, пожалуйста, — голос Чжун Ли срывался на крик. — Не оставляй меня. Силы стали покидать адепта, и он лишь прижался к Чжун Ли. Внезапно небо озарилось ярким и ослепительным светом морских фонарей, уносящих с собой в небо желания людей. — Счастливого праздника морских фонарей... Я рад… Что смог встретить с вами… — еле слышно, на последнем вздохе шептал Сяо, улыбаясь и глядя на фонари. — Пожалуйста… Не грустите… Будьте счастливы… Это все… Чего я могу желать… В эту ночь… Я люблю вас... Чжун Ли со слезами смотрел на умирающего в его руках Сяо. — Прости меня, Сяо, — плакал он. — Ты прав, ты… С блеском выполнил свой долг… Пожалуйста, будь счастлив… Вот мое желание… Теперь ты спокоен… Теперь ты свободен… Через несколько секунд тело улыбающегося Сяо превратилось в ветер, что сейчас бризом ласкал Чжун Ли, унося его слезы. И только ночная тишина и фонарики в небе стали свидетелями той трагедии, что произошла здесь. — Прости меня, Сяо! Прошу, прости, — словно в бреду повторял Чжун Ли, пока лёгкий ветер успокаивал его. — Я выполню… Твое желание… И ты выполни мое… Счастливого праздника морских фонарей... Только сейчас Чжун Ли смог осознать цену своей ошибки. Он всегда будет помнить. Но если теперь Сяо и правда счастлив, если это то, чего он так долго искал, то Чжун Ли не в силах удерживать его против воли. Это его выбор. Жестокий, но его. Сегодня на ещё одного адепта стало меньше. Но никто об этом не узнает. Его имя навсегда останется только в страницах истории и памяти одного человека. Человека, который встретил с ним первый и последний праздник морских фонарей. Человека, который любил его.