You are my heart’s desire

Очередная служба в Башне Света. Шестая по счету. Невысокий светловолосый священник читал молитвы, которые люди повторяли про себя снова и снова, уже даже не слушая новую стихитру. А тот будто бы и не видел несколько десятков человек перед собой, проговаривая строки все тише, и тише. Взгляд сфокусировался на очередных уставших, обреченных и осунувшихся лицах прихожан. Кажется, что многие идут сюда не по своей воле, а будто бы по определенному алгоритму, который так и твердит о вере. О вере в то, что когда-то признали правдой. Как же это грустно. Проповедник Лоренс и не заметил, как к этим нескольким десяткам человек прибавилось еще с десяток, и еще, и еще… «Слишком тесно» Испарина, выступившая на лбу, стекала по вискам, а затем и на суховатые губы. Солоноватый привкус приводил в чувства затуманенный разум. Дрожащие пальцы перелистывали страницу за страницей, глаза, терявшие нужную строку, судорожно искали ее по всему листу, пробегая мимо каждый раз. И наконец, когда он нашел нужное слово и начал пребывать в ожидании недовольных возгласов о тишине, задумался. Минутное молчание, сопровождаемое еле слышным бормотанием со стороны верующих, вгоняло его в ступор. Специально промолчав еще с минуту, и увидев, что никто не заметил разницы, он окончательно закрыл служебник. Никакой реакции со стороны народа. Все лишь проговаривали про себя одну и ту же фразу, раз за разом. С одного и того же автора, молитвы которого были запрещены, и, конечно, он ничего из него не упоминал. «Свет, изгони тьму. Зло, отступит. Свет, придай нам надежды, придай нам сил» « Свет, изгони тьму… ЗЛО, ОТСТУПИ!» - ЗЛО, ОТСТУПИ!!!! – женский крик откуда-то со стороны выхода был как бальзам на душу. Теперь Лоренс хоть знал, что это не роботы, подосланные его убить. Но и в этом он усомнился, когда на этот крик никто и ухом не повел. « Да что здесь происходит!?» - подумал он, спускаясь ближе к гражданам. Почему-то ему было страшно, и этого он объяснить не мог. Может быть, он боялся того, что на него более никто не обратит внимание, хотя пришли на его проповедь? Может того, что он вдруг умер, и теперь стал призраком… Полтергейстом, вот! Может он просто боялся людей, и ранее побежденная социофобия не такая уж и побежденная. Окончательно спустившись вниз, он замер. Слишком страшно. Все смотрели на сцену, откуда он только что ушел, но остальные словно видели там нечто, что до сих пор молится. Будто бы он правда просто дух. Вышел из своего тела, и теперь боится сделать лишнее движение, чтобы не провалиться в преисподнюю. Как ни странно, феноменальное количество индивидов в своеобразном Храме не удивляло. Как только происходит какая-то западня, происшествие, что-то выходит из-под контроля, здесь очень много желающих исповедаться, покаяться в грехах, помолиться Богиням, либо же пожертвовать парой рабочих часов на благо Башни Света. Но до этого все были доброжелательны с самим священником, и очень добры друг с другом. Сейчас же он видел картонные, угловатые и искаженные лица, вместо тех лучезарных улыбок из прошлых воспоминаний. Но они продолжали молиться. Без остановки. Чем ближе он приближался к толпе, тем сильнее, почему-то, начинали болеть глаза. Словно некое едкое вещество пожирает их ,выскабливает с глазниц перетирает с острым, мать его, перцем. Желание убраться отсюда как можно скорее возрастало, но схватившая его ладонь маленькая, детская ручка, остановила его намерения. - Святой Отец Лоренс! – маленькая девочка лет девяти схватила его.– Почему моя мама не слышит меня? Служба давно закончилась, я хочу домой!! – после столь писклявых, жалобных слов она расплакалась, прижимаясь к его черной рясе. Хоть сам Лоренс и не слишком детей жаловал в своей жизни, он не был извергом, или мизантропом, поэтому взяв девочку под руку, он вышел со здания, скидывая темную ткань со своих плеч. - Слушай, как тебя зовут? – спросил он ее. - Аврора, - ответила она, вытерев слезы рукавом своей рубашки. – А мама? Мы же ее там не оставим? - Кажется, ей уже не помочь… - сказал он шепотом, чтобы та не услышала его грустных домыслов. – Они обречены. - Что? – переспросила она. - Нет, ничего, – потирая болящие глаза, он обратился к ней. – Слушай, Аврора, я здесь живу недалеко, пойдем ко мне? Твоя мама сейчас наверняка занята, мы вернемся за ней позже, хорошо? - Хорошо… - несмотря на то, что мама этой девочке всегда говорила, что нельзя идти с незнакомыми дядями к ним домой, она согласилась. Она верила Лоренсу, так как посещала его службы вместе с матерью уже пятый год. Странно, что сам священник ее совсем не помнит, хотя сам лично просветил ее, одев на ее шею тот самый золотой крестик, который сейчас отличался от его собственного излишней яркостью и бликом. Взяв ее за руку, он направился домой, попутно взяв в руки рацию. Странно, в Империи совершенно отсутствует сотовая связь, и лишь по нескольким вышкам можно сделать себе выделенную линию и коммуникатор. В основном это делается нелегально, но Лоренс и его хороший друг нашли выход. - Прием – прием, Вольди, ты здесь? – зажав и отпустив кнопку, он услышав копошение на другой стороне. - Да-да, Лоренс, я здесь. Что-то случилось? Прием. - Да, случилось. Жду у себя как можно скорее, прием. - Понял, до встречи! – попрощался Вольдемар на другом конце этой частоты и оборвал связь. – М... Как же это больно… - стиснув зубы, прошипел он, ощущая то, как глаза хоть и начинают болеть меньше, но неприятное покалывание сводило с ума. Спустя минут десять, священник и маленькая девочка вошли в подъезд многоэтажного дома под неодобрительный взор соседей с окна. Наверняка они думали, что тот взялся за старое, за что ему следовало стирание около двух лет назад, но нет, они ошибаются. Конечно, стирание выпало ему неудачное, и помимо ужасного самочувствия он получил в свои руки собственные воспоминания, которые пытались отобрать, но сейчас он не такой. Вера в Богинь его поставила на правильный путь, но почему-то эта самая вера начинала его покидать. Еще с того момента, когда он перестал молиться по вечерам, а затем перед едой. Затем и слушать молитвы, затем он перестал проводить исповеди, свалив это на своего коллегу Хьюби, сославшись на загруженность в документах. Он сомневался в своей вере, и не мог ничего с этим поделать. Но он точно знал, что не сможет жить дальше, если полностью откажется от нее, ведь если он посвятит оставшиеся года кровавому солнцу, то точно чокнется. Проворачивая ключ в замке, он пропустил вперед Аврору, положив ее спать в отдельную от себя комнату. Удивительно, но девочка сама валилась с ног, хоть на улице еще не было и обеденного времени. Пройдя в ванную комнату, он осмотрел себя: сосуды вокруг глаз полопались, заливая всё в красный оттенок, зрачки слегка поблекли, а радужка с елово-синеватого оттенка перешла на едко-зеленый, который больше походил на радиоактивные отходы, нежели на спокойный, умеренный цвет. Промыв их водой, он вытер влажные щеки бумажным полотенцем и прошел на кухню, включив что-то по телевизору. В ожидании одного, такого долгожданного человека прошел целый час. Дверной стук, прервав его скучные посиделки, заставил подскочить со стола и ринуться в коридор, переходя на носки у той комнаты, где спала Аврора. Глаза уже не болели, но странный осадок остался. Его окончательно смыли мысли о том, что со следующем днем придет и спокойствие. Пришел долгожданный гость. - Итак, дорогой, что-то случилось серьезное? – спросил он священника, который, вспоминая сегодняшний день, поник сразу же. - Так, сначала – не кричи сильно. В соседней комнате спит девочка, которую я привел с Башни Света. - Стоп… Ты, что?! - опешил от подобного заявления брюнет, подумав о том, о чем и те самые соседи с час назад. - Ты дурак?! Нет. Присядь. – практически скомандовал Лоренс старшему, указав на стулья на кухне. – Просто сумасшедший день… - Сегодня проходил «марафон» моих служб. Впрочем, в такой обстановке – это нормально, но люди были, будто и не люди вовсе – полуголосом сказал он, набирая полные легкие воздуха. - В каком смысле? – немного не понял собеседник заявления от его друга. – к тебе что, звери пришли? – попытался пошутить он, но увидев, как мужчину напротив начинает трясти, мигом отстранил от себя все шутки. – я слушаю, солнце. Вольдемар сжал чужую ладонь в своей, удивляясь ее холоду. На это Лоренс никак не отреагировал, но продолжил рассказ. - Нет, не смешно. Они все бормотали одну и ту же молитву. Слова Троцкого, но только первую строку: «Свет, изгони тьму. Зло, отступи.» Меня там никто не слушал, и как я ушел – тоже не заметили! Будто зомби они повторяли лишь одно, стояли на месте, никакого внимания. Мне даже показалось, что меня кроет от успокоительных, но вдруг меня попросила о помощи маленькая девочка. Она сказала, что мама ее не слышит, и что она хочет домой. Я не мог оставить ее там…Кха-кха.. – слегка закашлявшись, он с пеленой из слез на глазах посмотрел на того, кому сейчас пересказывал это безумие. Тот не придумал плана по его успокоению лучше, чем подойти ближе. Сесть на его колени, при этом не отпуская его ладонь, а лишь сжал немного сильнее, но не слишком. Чтобы не было больно. А потом с душевным трепетом изучить вновь его кристально-чистые зрачки. - - Солнце, не плачь, все хорошо. Сейчас народ очень волнуется, скорее всего они уже давно разошлись по домам. А ты большой молодец, что не бросил девочку. Завтра же отведем ее к маме, хорошо? – легко улыбнулся Вольди, проводя большим пальцем по мокрым щекам младшего. Того просто прорвало от эмоций, которые копились в нем с этим безумным обществом. Брюнет, не выдержав, легко накрыл чужие губы своими. Лоренс подался в его сильные руки и отвечал так, будто бы желал этого весь сегодняшний вечер. Конечно, отчасти это была правда. Желание поцеловать того, кто когда-то смог принять его таким наивным, временами грубым, но заботливым, возрастало с каждым днем, проведенным порознь. Буквально терзая чужие уста, он начинал плакать все сильнее, но ни на секунду не останавливался. Но слегка солоноватый, жгучий привкус на губах заставил их отстраниться друг от друга, и встретиться глазами. Вольдемар целовал каждый влажный от слез миллиметр на родных щеках, специально обходя пухловатые, красноватые от ран губы священника. - Лоренс… - Вольдемар? – Тишина. Им не нужно объяснений для продолжения. Они поняли друг друга без слов, и вот, высокий, слегка небритый мужчина подхватил младшего под руки, буквально вваливаясь в спальню. Порыв страсти не мог обойти их, и уже не обращая на то, что буквально через стенку спит ребенок, они сладко целовались в непроглядной, комнатной тьме. На них не было одежды, но дальше никто не заходил, ведь в таких физиологических формальностях они не нуждались. Просто прикасаясь друг к другу они обретали вечное спокойствие, к которому оба стремились. Которое оба давным-давно искали, и наконец, нашли. - Вольди.. Ох-х.. – сбитое дыхание блондина не давало сосредоточиться, и на что-то большее, чем пара предложений, его не хватало. - Да, солнце? – у того же не было с этим проблем. Он не сбивал дыхание, держался, как мог. Он мог целый день задыхаться от превосходящей его здоровье астмы, но именно с ним он дышал, как младенец. - Я люблю тебя. Уснув в объятиях, проснулся Лоренс уже один. Из соседней комнаты доносилось тихое, детское сопение, которое тут же вернуло в колею. Подскочив в постели он понял, что полностью обнажен, и сразу же вспомнил, почему так произошло. Лучезарно улыбнувшись пасмурной погоде, он надел нижнее белье и накинул оранжевый халат, заправив кровать, он увидел на прикроватной тумбочке записку со знакомым почерком. « Доброе утро, сонная Лоренция! Твой маленький гость разгадал нашу тайну быстрее, чем твоя мать, застав нас спящими вместе. Но ничего страшного, она сказала, что это очень даже мило и просила передать тебе благодарность за то, что не оставил среди людей вчера одну. Так и делаю) Я же должен появиться дома, так как сегодня ко мне рано утром зайдет рабочий - чинить водопровод. Заскочу к тебе вечером, не прощаюсь)))» С той же улыбкой он положил письмо в карман, удивляясь тому, что прекрасно себя чувствует, хотя вчера головная боль имела место быть. Но через полтора – два часа он усомнился в этом. Температура подскочила до тридцати восьми градусов, ломота терроризировала все тело, а вместе с ней на пару – мелкая дрожь. Аврора спрашивала, когда же дяденька отведет ее к маме, но сам «дяденька» сомневался в том, что вообще сможет оторваться от постели. *** «Кабинет Инспектора Войда. Посторонним вход воспрещен» Интересная, неоднозначная надпись на двери при входе в свой кабинет не раз заставляла Главу Империи невольно ухмыляться. Что уж там говорить, а со своим райским уголком для работы ему очень повезло, так как с панорамного окна можно буквально патрулировать около семидесяти процентов центра города, прямо не вставая с кресла, и многие уличные события могли разгрузить тяжелый его день, то подбадривая очередным выступлением нищих, то разочаровывая непривычным опустением. К примеру: совсем недавно, буквально парой часов назад, до того, как он отходил на пятнадцатый этаж за печатью отчетов по торговле западного округа Альт-сити, он видел, какая огромная очередь выстроилась на площади. Наверняка, многие зеваки, вышедшие утром на пробежку, алгоритм или в Эмпориум, дабы закупить продукты или поиграть в автоматы, проклинали Инспектора за то, что не может уследить за распорядком дня граждан, но благо – он не причастен. Но когда эта самая площадь за пару десятков минут опустела, тот даже и не понял – в чем дело. На такой высоте, где располагался его этаж, не было ничего понятно из всего объявления, что раздавалось несколько раз подряд внизу, поэтому, помимо печати отчетов пришлось еще и спускаться на место происшествий. Когда он вышел со здания и вдохнул свежего, прохладного воздуха, отделяясь от той пыльной прослойки в помещении, которой дышит почти весь верховный властный персонал, сказать – что он охринел, - это ничего не сказать. От былой очереди не было и следа. Лишь пара зевак вышло послушать легкий гул с громкоговорителей, откуда недавно вещал местный роботизированный диктор. - Матерь Божья… - слегка удивленно выругался он, когда своим глазным имплантом посмотрел в сторону Башни Света. Приблизив зрение, он увидел то, что действительно поставило его в замешательство. – Сколько же их там… А говорил он, собственно, про людей, что целыми группами проходили в сторону открытых дверей самой Башни. « Никогда столько людей службы не посещало» - пронеслось у него в мыслях, и чтобы удостовериться в догадках о предстоящем мероприятии, он глянул на наручные часы. 13:01. Действительно. Самое время проповедей, но на них по статистике в среднем посещало человек тридцать. Да и те постоянно обреченно вздыхали, когда священники, одни за другим, перечитывали свои служебники, затрачивая слишком много времени на смену позиций со своим коллегой. Ранее, конечно, еще когда была слишком актуальна тема Богинь, верующих было намного больше, но, как говорится, со временем вера остается, но пропадает желание что-либо делать, когда даже сами организаторы служб не проявляли стремление свое к народу, кроме нескольких личностей. На это Войд давно перестал обращать свое внимание, мол, закон не нарушают – ладно. Но здесь будто была другая аура. Эти люди, которых он разглядывал, были будто под гипнозом – не иначе! Разного рода темные плащи, бледные лица и скованность движений выдавала, что с ними что-то не так. Понять бы, что… В момент, оторвав его от раздумий, на планшет пришло письмо. - И кого же, блять, принесло… - прошипел он полуголосом, читая присланный текст. Он был от его хорошего друга и наставника – Бенарда, который является главным представителем вооруженных и защитных сил Империи, а также, в данный момент, ответственным за сохранность их крыши над головой, или по-научному – РКБЗ « От кого: BEN900-34» «Кому: VD001-01» «Тема: помощь» « Добрый день, Инспектор! Спешу сообщить о том, что вылазка со спецгруппой на место скола выдалась не очень успешной. Нужно новое руководство в ближайшие пятнадцать минут, желательно, в виде вас! Я схватил выше обычного и если пробуду здесь еще пару минут, то отъеду в дом сумасшедших. Остальное объясню на месте.» - Твою же мать… Беннард! – от изумления и удивления он попятился к входу в многоэтажное здание, откуда вышел парой минут ранее. Быстро проговорив про себя план действий, он вызвал себе лифт на свой этаж. Спустя несколько секунд он услышал характерный звук о его прибытии, и уж хотел было войти, как из железной коробки, как только открылись двери с противным ржавым скрипом, вышел никто иной как… - Калеб?! – опешив, воскликнул Инспектор. Уж кого, но увидеть главного секретаря в такое время здесь – удивительно. – Ты … - чуть не сорвавшись на крик, он стиснул зубы до боли в челюсти. – Ты какого хрена здесь делаешь?! - Эмм, я работаю здесь, - совершенно спокойно ответил тот, пытаясь пройти мимо, как тяжелая, словно свинцовая рука легла на его плечо, с силой сжав. - Эй… Прекрати…те, - оговорился он. – Отпустите, я должен идти! – а старший все никак не унимался, еще с большей силой сдавив ключицу своего «пасынка». - Выгони мой внедорожник и собери химзащиту в багажник, тогда будешь свободен, - взвесив все «за» и «против», он решил, что эта встреча даже ему на руку. Тот робко кивнул и ушел, не оставив оглашенного ответа. Зайдя в лифт, он поднялся к себе в кабинет и собрал все необходимое для вылазки: блокнот, папка с досье о каждом рабочем в той зоне, пистолет, а также шприц с антителами. Остальное он решил не брать, так как времени оставалось мало – от силы минут пять. Нужно скорее добраться до точки, где Бернард скорее всего уже без сознания, так как определенная доза этого зла может если не убить человека, так сделать из него овоща. ***** - Молодец, - пожав руку младшему, он поблагодарил его за выполненную просьбу, что действительно его удивило: обычно он оставлял подлянки на месте работы, либо же забивал болт на слова своего начальника, но сейчас малец видимо понял, какой серьезности тут ситуация, и даже сам рвался поехать с Войдом, на что тот бросил тихое: « Размечтался….» и скрылся за ближайшим поворотом. **** За пару минут преодолеть такое уж и небольшое расстояние не составило труда, и лицезреть то, что там происходило – не нужно. Плачевная обстановка сама бросалась в глаза. Огромная трещина, покрывая значительную часть купола, заставила механическое сердце биться быстрее, разогнав кровь в сосудах до предельной скорости. Но поборов нарастающую панику, он сохранил невозмутимость в себе. « За несколько дней… Всего-то!» - проносилось в мыслях у него, пока он выкручивал баранку своего пикапа в более удобное место для парковки. И, наконец, когда такое появилось под колесами, уши водителя уловили противный треск из салона. - Что… - не успел он и понять, что происходит, как на глаза попался уже побитый жизнью дозиметр. Дело в том, что он, черт возьми, зашкаливал! Режущий уши звук не прекращался, а красный цвет индикатора будто бы с каждой секундой делался все насыщенней, ужасней и угрожающе. Поняв то, что дело действительно плохо, он вышел с авто, попутно захватив пищащий прибор и закрыв дверь. Немного помедлив, он осмотрелся: помимо огромного скола и большой концентрации АПМ в воздухе, - в виде резкого металлического привкуса во рту и легкого жжения в веках, - замечается та самая спецгруппа, о которой говорил Беннард. Об этой вылазке Войд говорил с ним еще за пару дней до нее, и о составе участвующих в этой операции крайний отзывался достаточно хорошо, мол, все обучены на десять из десяти, около тридцати специалистов высшей ступени, множество оборудования, того же самого СВАБЗА, но сейчас это все будто сошло на нет. Каждый, чье лицо рассматривал Инспектор, не выражал прошлой уверенности, а наоборот, все были в растерянности. Около шестидесяти процентов участников спецгруппы наверняка уже в живых не было. Об этом говорят тела, буквально разбросанные по всему окружению, будто маленькие зерна овса, выпавшие с огромного брезентового мешка. Также россыпью, и так же на них никто не обращает внимания. Рабочие, которые были относительно в порядке, тоже не выглядели на обычных людей, а будто бы они либо с большого такого бодуна, либо минут пятнадцать вернулись из мира мертвых, и не понимают, что тут происходит. Оглядывая каждого человека в форме, которая за несколько часов была прожжена во многих местах, в голову к брюнету закрадываются сомнения насчет уже собственной адекватности. Каждый из них казался маленьким оловянным солдатиком, выгруженным на поле боя таким же маленьким ребенком, который просто игрался. Игрался с маленькими, живыми трупами. Вдохнув полные легкие, Войд закашлялся. Впервые. За свою жизнь. Он кашляет. Пора бы надеть защиту, которая лежала в багажнике внедорожника, но зачем-то он шагает вперед, навстречу потерянным рабочим. Переступая через трупы, он видит, как их толстые комбинезоны с тремя слоями наипрочнейшего полиэтилена походили больше на шумовку, нежели на «защиту». Кожа под ними облезла до кости, а волдыри, вылезавшие из-под краев костюмов, вот-вот и лопнут. Перчатки, сшитые специально для контакта с едким веществом, под названием СВАБЗ, были залиты ею же, но для использования они боле не пригодны. Более не обращая ни на что внимания, кроме как на то, что эта система защиты была спроектирована и сшита просто ужасно, он ступал через токсичные лужи, вдыхая все больше ядовитых паров, исходящих из трещины. Странное розовато-голубое свечение тускнело, а страх в глазах тех ,кто был отправлен на то, чтобы это исправлять, возрастал. Шаг, и еще, и еще. Нарастающий холод и затруднение в дыхании не смущало Инспектора, но затем смутило его то, что он разглядел в этих пустых глазах Беннарда, которого он нашел около одной из цистерн синеватой жидкости. Он совершенно не живой. Просто существо, которое вселилось в его тело. Зрачки были неимоверно большими по сравнению с радужкой, но в них не было того огонька, с которым его дорогой друг так азартно рассказывал про будущую вылазку. Он потух вместе с жизнью в нем, и Войд был абсолютно уверен, что перед ним стоит труп: синеватого оттенка губы, пятна на открытой шее темно-коричневого цвета, которые уж очень не естественны для человека, который должен быть жив! Он должен быть жив! Но он убедился в обратном, когда уже с пять минут они стояли в тишине, и подозреваемый на нежелательную подмену не был замечен в том, что он дышит. Будто статуя пародировала его, и очень хорошо у нее получалось, пока Инспектор не заметил подвоха. - Бен? – осторожно спросил мужчина, мысленно держась за пистолет и выключенный дозиметр. – С тобой все хорошо? Но тот и звука не издал, продолжая прожигать безжизненным взглядом из-под наполовину снятого противогаза своего уже бывшего друга, который старался обойти мимо, но заметив это, он попятился. « Пресвятая Ала, что с тобой?..» - пронеслось мигом в мыслях у него перед тем, как его «зомботоварищ» мёртвой хваткой ухватился за его предплечье. Даже сквозь свою кожанку он почувствовал, насколько его ладонь холодна. - Я сейчас выстрелю! – крикнул он на него, пытаясь убрать его руку. – Я не шучу… - Войд… - хриплый, севший голос главы вылазки звучал словно эхо в этой глуши. – Помоги мне! И не шелохнувшись, брюнет спросил: - Чем тебе помочь? – отходя дальше, он с подозрением смотрел на Бена. - Убей меня, кх..- тихо, но так громко прозвучала его просьба. Инспектор прямо ощущал, как кровь ближе подступала к вискам, нагоняя безысходность. Нет, он не может! Не настолько его сердце окоченело, чтобы собственноручно лишить жизни того, с кем спина к спине бился за это самое право на существование семнадцать лет назад. Того, с кем он когда-то поднимался с самых низов обычного секретаря неизвестной фирмы по продаже спиц для вязания и просто грузчика, и до самого известного человека в этом мире и наилучшего главнокомандующего отрядами по защите местного населения. Это бесчестно. Медлив с ответом, он взял в руки огнестрел. Но пока он целился лишь в землю под ногами, пока зомби-человек напротив него корячился от боли, пронзающей его. Было видно, что Бернарду ой как плохо, и это не от того, что он сам просил у лучшего друга собственной смерти. АПМ – как чертова кобра. Ее частицы будто есть живое существо, которое поставило свой навигатор на единственную в ее жизни цель – смерть. Словно ножом водила она внутри организма полководца, но он знал, что эта боль утихнет. Это лишь первое впечатление от проникновения зла в организм, но он знал – дальше будет намного большее зло. Материя меняет людей не только с живых на трупов, это было бы слишком просто. Если ты схватил дозу к себе во внутрь, то все, считай – ты играешь в лотерею. Либо ты умираешь самой мучительной смертью, так как этот «сверхразум» ты не заинтересовал, либо он подчиняет тебя, и ты скорее становишься пушечным мясом, нежели одним из порабощенной армии зомбарей – АМП-мутантов. Бен не хотел того, чтобы он стал им. Слишком многое он пережил, слишком многих он калечил, убивал сам и спасал, чтобы в итоге стать марионеткой какой-то более активной материи, не дождется! И Войд это понимал, но он не хотел делать это своими руками. Пусть лучше считают, что это чертов несчастный случай, либо же это просто замнут в газетах по его приказу. Но нет… Слишком сложно! -Друг… - молил его мучающейся, но тот хотел оставаться непоколебимым. – Прошу тебя, я не хочу быть овощем. – он упал на колени, замазав штаны в черной, слишком черной грязи. Главное, не ударить в нее лицом, да… Брюнет осмотрелся. Трупы, которых с каждой минутой разъедало все больше, начали подсвечиваться. Началась реакция, медлить нельзя. Вытащив пистолет с чехла на поясе, он в последний раз глянул на бывшего товарища, который уже лежал без сознания в этой черной луже. В голове пронеслись его догадки о собственной смерти за бутылкой хмельного. Бернард мечтал умереть среди всех близких, с двумя красными розами в руках, держась за руку со своим сыном, будучи настолько старым, что никто бы не пережил. Либо же в полном одиночестве, в окружении полной, кладбищенской, зловещей тишины совсем скоро, только бы его никто не видел и не вспоминал. Наедине с собой ощущать то, как жизнь покидает твое тело клетка за клеткой, то, как разум заполняет пустота, и ранее несбывшиеся мечты становятся пустышкой среди жестокого мира. «Но нет, не сейчас, офицер, не в твою смену. Покойся с миром, друг.» С этими мыслями он вернулся к внедорожнику и вытащил оттуда детонатор. Единственный выход, по его мнению, из этой ситуации – это встать на сторону врага. Нет, не в том преувеличенном, литературном смысле в виде предательства. Он просто хочет дать врагу то, чего он желает, а именно – чужую жизнь. Точнее – жизни. Заодно и похоронить ребят, которые, к сожалению, не вернуться домой. Он точно запишет в их досье как Героев Империи, погибших при исполнении. Инспектор знал, что на подобные миссии, на крайний случай, везется пару сотен литров стана, как раз для подобного исхода. В общем, прятать их не хотели, ведь он нашел бомбы прямо в кузове с цистерной СВАБЗА. Отойдя на приличное расстояние, перед этим закрепив детонатор на нужном месте, он прицелился со своего огнестрельного, чувствуя, как сердце уходит в пятки, а пальцы мельком начинают дрожать. Выстрел Бен больше не чувствует этой боли, но, к сожалению, осознать он этого не успел, как и другие ребята в округе, которые больше походили на отмороженных. И сам Инспектор больше не чувствовал, потеряв того единственного, кто помнил его «человеком» Но он не человек. С сегодняшнего дня – не человек. **** - Хэй, вы слышали? – перебив автомеханика, Лололошка отпустил руку подруги и подошел к окну. Земля под ногами издала слабый толчок, будто от землетрясения, но ему почему-то казалось, что дело совсем в другом. Разговор за спиной утих и все прислушались. Спустя пару минут комиссару уже показалось, что ему почудилось, как эта вибрация повторилась вновь, вызвав полное недопонимание. - Что это?.. – прошептал Радан, крепче сжав женское предплечье в своей ладони. - Похоже на взрыв, - предположил мироходец. – Райя, нужна твоя помощь! – обратился он к помощнице, что мирно отдыхала, - если можно так выразиться, - на его плече. - Секунду… - сказала она, принявшись вычислять координаты происшествия. Дело простое, но требует времени. - Итак, вердикт такой! Это зона F, сектор В, всплеск тепловой энергии прямо на границе купола, похоже на… - Еще одну аномалию! – перебил ее Кавински, ощущая, как быстро стучит собственное сердце. Он понимал, что этот всплеск – ни что иное, как взрыв, а зона эта совсем недалеко. Оставалось либо ждать прояснения, либо ехать туда и собственными глазами узреть это. Собственно, сидеть и ждать никто не планировал, поэтому взяв под руку Кейт, Радан лишь настороженно смотрел в спины удаляющимся Дейву и Кавински, которые первыми запрыгнули в машину второго и выехали во двор. Он не торопился выходить, зная, что этой бедной даме плохо, но оставлять парней одних он не хотел. - Кейт? – обратился он к ней. – Ты как себя чувствуешь? - Нормально, но, мне кажется, у меня давление низкое… - прошептала она, пытаясь встать со своего места. Она не знала, что происходит, и поэтому была очень растеряна, ведь насчет того, что она себя более менее чувствует хорошо, соврала. Все органы просто прожигало насквозь какой-то жидкостью, которой там быть не должно вовсе! Или это не жидкость… Но по-другому то чувство, будто ее органы обволакивает что-то очень странное, жгучее и мерзкое, будто свернувшаяся кровь, она объяснить не могла. Но несмотря на это, она ровно встала на ноги, накинув на себя куртку своего друга, который взял ее потом за руку и довел до авто. Лололошка сидел впереди, выглядывая в окошко. - Вам особое приглашение нужно? – агрессивно спросил он. – Прыгайте быстрее! Двое друзей сели на заднее сидение и машина тронулась. Кавински нервничал, и по нему это было видно: руки тряслись и временами не слушались, что он ненароком включал не ту передачу, с висков стекал пот, и когда они встали в небольшую пробку, по всему салону раздалось сбитое, тяжелое дыхание. «Лололошка, Винс не в порядке» - вдруг запереживала Райя-Прайм. «Я знаю, я тоже» - в мыслях ответил он. Поток этих самых мыслей прервал голос водителя: - Приехали, выходим, - скомандовал Кавински и хлопнул дверью авто. Это было сделано чересчур нервозно, и Лололошка глянул в окно. Было слишком тихо. Когда четверо друзей покинули машину, все ужаснулись, кроме блондина. Тот немного ранее заметил толпу людей, преграждающих им дорогу, и были они недалеко от Башни Света. «Рассказ ведется от лица Дейва» Что-то в них было необычное: если нормальные люди в подобных толпах ведут себя очень шумно, хаотично, либо же максимально организованно и с определенным порядком действий, то здесь было все наоборот. Эта куча человечины просто пялилась на нас и не предпринимала ничего. Я вдруг затрясся, и в момент почувствовал на себе эти взгляды. Такие тяжелые, такие пронизывающие… - Райя, что с ними?! – обратился я к ней. – Почему они стоят, будто нас, блять, ждали? - Лололошка, я не могу получить доступ к их имплантам, мне что-то мешает, - запаниковала она, когда поняла, что прочитать их мысли не выйдет. Увы – это так Она села ко мне на плечо и начала вновь пытаться разгадать сию загадку, пока Кавински всматривался вдаль. Благо, они стояли достаточно далеко, чтобы мы в случае чего среагировали, но и достаточно близко, чтобы разглядеть. Я видел их лица. Я-то себе импланты глазные поставил, и могу увидеть, что с ними не так. Все, до одного, были с какими-то синими пятнами в районе шеи, глаза залиты какой-то голубой жидкостью, и, повторюсь, все смотрели в нашу сторону, но стояли как статуи, даже не дыша. - Винс…, - прошептал я, пока Радан отвлекся на Кейт. – У них глаза все будто линзами покрыты, голубыми, как мои очки, твою мать! - Оу, это плохо, сука, - также шёпотом ответил он, отведя меня чуть в сторону. Радан не обратил внимания, так как подруге нашей, кажется, очень нездоровится. -Райя, проверь концентрацию в воздухе, - обратился он к моей робо-подруге. - Эмм, концентрацию чего? – спросила она. - Активной материи, - сказал он, чуть помедлив, будто решался, говорить ли это. Я все равно ничего не понял, зря он волновался. - Активной материи? Я, блять, чего-то не знаю, Квинси? – вдруг не выдержал я. Слишком много всего произошло за этот день: очередь у Эмпориума, объявление о болезни в городе, плохое состояние Кейт, какой-то взрыв так и та ахинея, которую нам поведал Кавински у себя в мастерской. Сколько бы я не выкурил, сколько бы Райя не вводила мне успокоительного – я все равно был на взводе, и сейчас, услышав то, что в воздухе здесь может летать то, что медленно поражает мою лучшую (единственную) подругу, о чем поведал нам наш «Всезнайка» - конечно, я взорвался. - Да я че, ебу, откуда она тут взялась?! – также, повышая голос, крикнул он на меня, на что Радан повернулся в нашу сторону и тихо в полутоне проговорил: - Ребят, тише, кажется, они нас слышат… - намекнул он на ту толпу, что так и стояла на дороге. Я повернулся в их сторону. И вправду, такое чувство, будто они ближе к нам стали. До этого, без помощи имплантов, я и лиц их различить не мог, а здесь я спокойно видел каждого, кто участвовал в этом чертовом митинге. Высказав свои мысли о том, что нужно отсюда сматываться, все меня поддержали, и мы обратно сели в транспорт. - Сука… Вы видели, как они передвигаются?! – кричал строитель, отчего Кейт закрыла уши руками. Она была очень неразговорчива и больше напоминала смертельно-больного, честно… - Да мы другим заняты были… - ответил за меня Винс, виновато смотря на руль. Насчет концентрации АПМ в воздухе, Райя нас обрадовала еще тогда, когда мы на улице были. Она успела сказать нам о том, что ее здесь не имелось вовсе. - Сука… - не успокаивался Рыжий, испуганно прожигая этих людей своим взглядом уже сквозь тонированное стекло. – Они, блять, словно телепортируются, когда слышат нас! -Чего… - недоумевал я. – В смысле телепортируются? – и тут я понял, что правда не видел того, как они перебежали, и звука от шагов, голосов их не было, словно они правда по щелчку переместились. - Да как стоят на месте, только наоборот! – крикнул он. - Тц, тихо! – вдруг заткнул нас всех Кавински, указывая пальцем в сторону города. Совершенно с другой стороны от этой толпы выехал огромный самосвал, грузовик, я не знаю, и с помощью своих модернизированных глаз я смог разглядеть за рулем патрульного. Такая же одежда, шлем, такое же оружие у него за спиной, но не в нем было дело. Мы затаились, как только услышали выстрелы. Их было много, и стреляли, как раз, с этого грузовика. И тут попробуй – не угадай, в кого… - Они… Они в людей стреляют? – вдруг, тихим голоском отозвалась девушка. Мы все обернулись на нее: было такое ощущение, что в ней циркулирует чужая кровь, и вообще организм! Ведь ее состояние меняется как в плохую сторону, так и наоборот. Сейчас она выглядела более живой, чем ранее, и я смог разглядеть легкий румянец у нее на щеках. - Скорее всего, так, и я даже знаю зачем. - Подозрительно, что нет криков… - прошептал Радан, прижимая Кейт еще ближе. Хотя, куда уж ближе, он и так и этак от нее не отлипает. - - Конечно, ведь они дали этой АПМ заразить их, чтобы их нервная система отключилась нахрен, и убить… - грустно смотрел Винс на тех бедолаг, которых сейчас расстреливают. Честно, мне было совершенно их не жаль, но что-то внутри екнуло, когда я вспомнил о том, что среди них были дети: подростки, более взрослые, те, которым на вид и десяти лет нет, а также и те, которые еще не сделали своего первого шага. Я их видел на руках у их, скорее всего, родителей. Виду я не подал, но внутри меня скреблись кошки, и настолько сильно я ощущал биение своего сердца, что думал – оно сейчас выпрыгнет. Ладно мужики, старики различных ступеней населения, начиная от богачей и заканчивая бедняками, но детей за что… Я уверен, что от этого есть какое-то лекарство, антидот, да в конце концов банальное укрытие, и если не взрослых людей, так извольте детей запустить туда! Черти… « Лололошка, ты нервничаешь, почему?» - кажется, Райя уловила мои нервные импульсы. «Там были дети, Райя!» Но на это я уже не услышал ответа. Она молча села на мое плечо и скрылась с чужих глаз. Повторюсь, что она – не просто робот. Мы с ней связаны как ментально, так и физически, и я четко почувствовал ее тоску, накатившую после моих слов. Я регулярно делюсь с ней своим настроением, а она может подбодрить мое, когда я только начинал свой путь в комиссарстве, то лучшей поддержки я не слышал в свой адрес ни от кого другого, кроме как от нее. Нет, роботы так не могут, никак! Она никак себя не показывает с этой стороны, с более «человечной» стороны, но я чувствую, что ее роль очень немало важна в Империи, именно человечная, но вот какая? - Так, сейчас пережидаем этот балаган здесь, выходим и валим к Дейву в поселение, там более спокойно, - подытожил Кавински и отъехал в более укромное место. Это было что-то вроде небольшого тупика в очередном дворе недалеко от Башни Света. Он откинул свое кресло и прикрыл глаза, намеревавшись уснуть. Кейт выглядела намного лучше, чем парой десятков минут назад, что меня несказанно радовало. Хотя у нас нет ни таблеток, ни уколов, ни масок от этой херни, ну вот как это работает, что эта зараза меняет ее состояние в считанные минуты? В итоге, она тоже уснула, а за ней и Радан. Все знатно вымотались, и я не исключение, но вот мне уснуть было проблематично. Я постоянно думал о словах этого автомеханика: он говорил о том, что семнадцать лет назад происходило точно такое же действо, и людей как тех у Башни, убивали без разбора, и отправляли на какую-то химобработку, чтобы кровь смешать с химикатами и реагентами, и отправить на подпитку купола. И получается так, что в обычное время, - до этой вакханалии, - хватает людей, которые умерли своей смертью, от несчастного случая, убитых другим человеком, а здесь нет, да? И неужели проблема настолько колоссальная, что стреляют абсолютно во всех?.. Этого я не понимал, да и голова была загружена не только этим. Я думал о своем поселении, жители которого были максимально ограждены от этого, благо я спохватился еще с первого нашествия насекомых, но вдруг не поможет? Там полторы тысячи человек живет, и всех убьют? Винс рассказывал, что двадцать лет назад в Алотерре жило около тридцати миллионов человек, но за год это число сократилось вдвое! Вдвое… Пятнадцать миллионов невинных людей, пятнадцать. За год… Храп ребят уже раздавался по салону, а… Стоп, это только Радан храпит. Я тоже очень устал, но не могу оторвать глаз от подобного зрелища: перед нами, метрах в двухсот, собирают тех самых трупов в специальные прицепы. Это очень жутко, я буквально вижу, как их кидают, словно это игрушка для битья. Вижу, как маленькие детские головы разбиваются о металлический кузов грузовика, одна за одной… Нет, мне точно нужно поспать. Надеюсь, кошмары с этими невинными детскими личиками, а позже окровавленными маленькими тельцами не будут меня преследовать. *** Я проснулся от нервной трепки моего рукава слева. Это был Винс. Он что-то неразборчиво бормотал, и только спустя пару секунд я смог понять, что мы влипли. - Лошка, блять, пригнись нахер… - шептал он, постепенно сам пригибаясь под руль. Я, не понимая, зачем это нужно, тоже спрятался под бардачок. Благо, машина просторная. А также, Радан перестал храпеть. Только потом я понял, почему мы прячемся: недалеко от машины хаотично гулял свет от фонаря, и я смог услышать чьи-то голоса. - Слушай, нужно обыскать тут все, чтобы свидетелей не было, нас же Инспектор убьет! – неизвестный голос что-то кричал о Войде и зачистке. Кажется, зачистка – это то, чем они сейчас занимаются, а именно – ищут свидетелей. - Пс… - позвал я блондинистого. – Что вообще происходит? - Тебя ищут, чтобы убить, вот, что происходит! – нервно шепнул он, снимая куртку и накрывая себя сверху. Я хотел уж было повторить, как слегка ударился головой об ручник. - Сука… Больно, блять, - место ушиба пронзилось легкой болью, отчего я слегка вскрикнул, но мой голос больше был похож на хрип. Голоса замолчали, а свет фонарика отправился в нашу сторону. - Твою же мать, Лолик, я тебя убью, когда выйдем отсюда… Я хотел уж было накрыться своей толстовкой, которую мне удалось стянуть за пару миллисекунд , как вдруг, я обомлел. Сердце ушло в пятки и я вжался в кресло, на котором я недавно спал, видя десятый сон. Кто-то светил мне прямо в глаза и направил на меня свой пистолет.