***
— Я СОБИРАЮСЬ СТАТЬ КОРОЛЕМ ПИРАТОВ! Луффи никогда не переставала удивлять Эйса. Их маленькая обезьянка была полна больших мечтаний и стремления соответствовать им. Хотя Эйс никогда бы в этом не признался, но иногда он видел себя плывущим под флагом Луффи. Не то, чтобы он когда-нибудь говорил ей об этом. — Говорю сразу, Лу. Я капитан, — Эйс ухмыльнулся, делая вид, что восхищается своими ногтями, в то время как помидорное лицо маленькой девочки стало таким же красным, как и ее платье. — В конце концов, я же самый сильный. — Нет! Нет! НЕТ! — при каждом своем слове она притоптывала ногами, а Эйс прикрывал свой рот кулаком, пока его плечи тряслись от смеха. — Ну, на самом деле, по этой логике тогда я должен быть капитаном, — зубастая улыбка Сабо заставила Эйса прийти в ярость, и поэтому они оба боролись на земле. — НАДЕРИ ЕМУ ЗАДНИЦУ, САБО! Излишне говорить, что трое братьев и сестер поладили, как дом в огне; опасно быстро. Эйс с любовью вспоминает те дни, простота спора о том, кто будет капитаном, казалась такой глупой сейчас, зная, что произойдет дальше.***
— Сабо ушел. Кусок мяса вывалился из руки Луффи, разбрызгиваясь по деревянному полу. Эйс стоял в дверях их домика на дереве, его лицо оставалось в тени. В его кулаке было зажато письмо, написанное аккуратным почерком их светловолосого брата. — Он вернулся к своей семье. На глазах Луффи выступили слезы, и Эйс в гневе отпрянул назад. — Не плачь, тупица! Но было слишком поздно, тело маленькой девочки сотрясалось от рыданий, когда она рухнула в кучу, прижимая к груди свою любимую соломенную шляпу. Эйс разозлился и бросился к своей сестре, ущипнув ее за щеку и хмуро потянув как резинку. — Ты что, не понимаешь? Он не вернется! — Эйс дрожал от ярости, на его глазах выступили слезы. — Перестань плакать! Глупая Луффи, прекрати! Он нам не нужен! Он оставил нас! Луффи уставилась на своего старшего брата, большие черные глаза наполнились слезами от замешательства. Еще раз всхлипнув, она позвала Сабо, и с Эйса было достаточно. Резким толчком он отправил свою сестру на пол, сжав кулаки по бокам. — Тогда ладно! Плачь, сколько хочешь! — кричал Эйс, слезы текли по его щекам. — Я все равно тебя ненавижу! Глупая, идиотка Луффи! Эйс развернулся и выбежал из домика на дереве, убегая глубоко в лес, оставив позади себя рыдающую Луффи.***
С каждым раскатом грома хижина бандитов все сильнее дрожала на ветру. Эйс лежал, свернувшись калачиком, в своей комнате, скрестив руки на груди, с постоянным хмурым выражением лица. Догра подошел к задумчивому подростку с озабоченным взглядом и осторожно постучал в открытую дверь. — Эйс… серьезно, снаружи очень плохая погода, — говорил медленно Догра, опасаясь реакции мальчика. Эйс молчал, и Догра все смотрел на спину мальчика. Бандит нахмурился. — Прошло несколько часов… вдруг что-то случилось с Луффи-чан? Тишина, а затем: — Мне все равно.***
Эйс, Сабо Я ухожу! становиться великим пиратом, глупые братья! просто смотрите! Когда Сабо вернется, скажи ему, что я люблю его больше всего, а ты дубина! извинись и отдай мне все свое мясо, и, может быть, ты сможешь прийти в следующий раз — король пиратов
***
— ЛУФФИ — ЛУФФИ-ЧАН! Бандиты Дадан рассредоточились по берегам острова Рассвета во главе с самой Дадан. Когда Догра пошел проведать Луффи, он обнаружил пустой дом на дереве и прощальную записку, написанную куриными каракулями и заполненную орфографическими ошибками. Было нетрудно догадаться, кто такой «король пиратов», и как только Догра понял, что задумала Луффи, он быстро собрал бандитов Дадан, чтобы прочесать побережье. Чтобы начать поиски в городе, Дадан пошла к Макино и рассказала ей об исчезновении маленькой Луффи, что вызвало апокалиптическую ярость женщины. К счастью, Дадан и другие бандиты были избавлены от ярости Макино, пока Луффи не была найдена, и поэтому с помощью жителей города они прочесывали гавани. Но Луффи нигде не было видно, что означало только одно. Она планировала отправиться с южной стороны острова; недалеко от столицы Гоа.***
Луффи потянула за веревку паруса, чтобы раскрыть его, немедленно поймав ветер и отправив маленькую шлюпку вперед. Она издала торжествующий крик, положив руку на свою соломенную шляпу, и оглянулась на Гоа. — Сабо, Эйс! Я ухожу первой! — Луффи широко улыбнулась, её черные глаза сверкнули. — Вам, ребята, лучше догнать меня! Корабль качалась, и Луффи села, чтобы успокоиться, как раз в тот момент, когда на нее упала большая тень. Шлюпка была поглощена размерами судна, стоящего рядом. Большой парус трепетал на ветру, и Луффи с трудом могла прочитать название корабля. — Что это там внизу? — Я полагаю, пиратский корабль. Луффи услышала голоса, кричащие наверху и усмехнулась; вот оно! Она сжала свою соломенную шляпу с едва скрываемым волнением. Она уже открыла рот, чтобы крикнуть, но когда ее взгляд упал на пушку, глаза Луффи расширились от осознания. — Подож… БУМ Луффи хотела отпрыгнуть в сторону, но ей некуда было деваться. Пушечное ядро ударило в шлюпку с невероятной силой. У Луффи зазвенело в ушах, и она зажала уши руками, потрясенно ахнув, когда увидела, как ее пиратский парус вспыхнул пламенем. Пушечное ядро пробило дно лодки, и она уже чувствовала, как морская вода плещется у ее ног. Силы оставили ее сразу, отчего Луффи рухнула на колени. Маленькая шлюпка быстро набирала воду, и вскоре она почувствовала, как притяжение океана тянет ее вниз. У нее даже не было шансов. С паническим вздохом вода проникла в ее легкие, а темные пятнышки заполонили ее зрение. Луффи беспомощно попыталась всплыть, но ее конечности не слушались. Она закричала, но не издала ни звука. Ужас наполнил ее вены, когда она медленно опускалась на дно океана, наблюдая, как ее соломенная шляпа всплывает на поверхность.***
Босые ноги Эйса стучали по земле, когда он мчался по проторенной дорожке, дыхание вырывалось тяжелыми вздохами. Его взгляд остановился на группе, собравшейся перед хижиной Дадана, и он ускорился, привлекая внимание Магры. — Эйс! Все повернулись, чтобы посмотреть на него, когда Эйс остановился, положив руки на колени. Он оторвал взгляд, беспомощно выдохнув. — Что случилось? Ты нашел ее?! Позади них Макино издала испуганный всхлип, а Дадан подхватила женщину на руки, следы слез покрывали лицо бандитки, когда та уводила бедную женщину внутрь. Никто не смел говорить. Очень медленно Догра шагнул вперед, и Эйс наконец заметил роковую соломенную шляпу, которую он сжимал в дрожащих руках. — Эйс… Это было так быстро, я… — начал Догра срывающимся голосом. Внезапно Эйсу стало очень, очень плохо.***
— Было бы лучше, если бы я никогда не рождался? Горе не было чуждым чувством для Эйса. Он оплакивал смерть своей матери, то немногое, что он знал о ней. Он оплакивал смерть своего отца, желая, чтобы он мог быть кем-то другим. Он оплакивал свою жизнь, ибо какая жизнь была у сына дьявола? Горе было всеобъемлющим чувством, которое, казалось, никогда не исчезало, только всегда тускнело. Неважно, сколько лет прошло или скольких людей ты любишь, горе просто так не исчезает. Он сопровождает человека, как тень, верно следуя по пятам. И горе сопровождалось ужасающим вопросом; что, если? Что, если бы Сабо никогда не покидал их? Что, если Эйс никогда не говорил Луффи уходить? Что, если бы Эйс никогда не родился? Когда Монки Ди Луффи умерла, Эйс почувствовал, что часть его умерла вместе с ней. Внезапно солнце стало не таким ярким, птицы теперь не такие веселые, море уже не такое спокойное. Когда-то все было простым черно-белым, но теперь оно заперто между оттенками серого. Эйс не уверен, что он должен чувствовать. Дадан плачет неделями подряд, Макино с головой ушла в работу, а Эйс просто… существует. Он просыпается в их домике на дереве, один. Тренируется от рассвета до заката, доедает обугленное мясо, спит несколько часов, а затем весь цикл начинается заново.***
Эйс не вернулся в домик на дереве, не сразу. Он также не остался с Дадан и бандитами. Нет, после инцидента Эйс поселился у Макино над баром. Раньше Эйс знал о Макино из рассказов Луффи, но никогда не встречался с этой женщиной. В хаосе исчезновения Луффи он помнил, как заметил Макино, идущую рядом с Дадан. Он сразу узнал эту женщину, она была такой же красивой, как и описывала ее Луффи. Теперь ее нежное лицо омрачил мрачный взгляд, который преследовал ее с утра до ночи. Когда Догра сообщил новость о смерти Луффи, Эйс заперся в домике на дереве. Никто не осмеливался навестить его, пока через три недели после инцидента Макино не появилась у подножия дерева. Ее волосы были растрепаны, одежда помята, а в темных глазах был тот же затравленный взгляд, который встречал Эйса каждый раз, когда он осмеливался взглянуть в зеркало. В руках она несла корзину со свежими фруктами и молча протягивала их в знак примирения. Эйс поколебался, прежде чем опустить лестницу и позволить ей подняться. Затем они сидели бок о бок, наслаждаясь фруктами в тишине, наблюдая, как солнце опускается за горизонт. На следующий день Макино вернулась. Она навестила его и на следующий день после этого, и на следующий день после этого. Пока однажды не появилась без своей корзины, только протягивая ладонь. Не обменявшись ни словом, Эйс наклонился и взял ее за руку, и Макино повела его обратно в деревню Фуза. Она предложила ему теплую постель и место, куда можно сбежать; возможно, лучше, чем кто-либо, понимая, каково это — жить одному в доме призраков.***
— Макино-сан, — однажды спросил Эйс. — Ты можешь научить меня, как кого-то благодарить? Макино посмотрела на него, и ему стало интересно, увидела ли она в нем кого-то другого. Ее взгляд устремился наверх, где в комнате маленькой девочки собирается пыль, а роковая соломенная шляпа спрятана с глаз долой. Она улыбнулась. — Конечно, я научу тебя, Эйс.***
Через два месяца после смерти Монки Ди Луффи вице-адмирал Гарп вернулся на остров Рассвета. Когдо легенда дозора, вальсируя, вышла из-за холма, Эйс бросился на мужчину. Подняв кулак, он ударил своего дедушку прямо в челюсть, костяшки его пальцев хрустели от давления. Сдерживая крик, Эйс протянул руку, чтобы вцепиться Гарпу в лицо, ногти впивались в кожу старика и царапали ее. Последовавшие за ним морские пехотинцы в гневе подняли оружие, но Гарп махнул руку, призывая их к молчанию. Старик оставался неподвижным, пока Эйс пинал и кричал, бил, кусал и царапал любой кусочек плоти, до которого только мог дотянуться. Эйс даже не замечал, что кричит, пока Макино не обхватила его руками за грудь и не дернула назад. Он сопротивлялся ее хватке, его окровавленные руки оставляли синяки на ее тонких руках. Макино поморщилась и отпустила его. Он посмотрел на своего дедушку, чувствуя, как текут его слезы, когда прокричал: — ГДЕ ТЫ БЫЛ? ТЫ БЫЛ НУЖЕН НАМ! ТЫ БЫЛ НУЖЕН ЛУФФИ! Более тихим голосом Эйс всхлипнул: — Ты был нужен мне. Гарп вздрогнул, а Макино зарылась лицом в волосы Эйс, начиная тихо всхлипывать. Эйс не противился объятиям Макино, безвольно падая в ее руки. На расстоянии Дадан наблюдала за всем этим со слезами, текущими по ее лицу, приглушая рыдания в кулак. Гарп открыл рот, чтобы заговорить, но не смог подобрать слов. Медленно, но верно герой морского дозора начал плакать. Эйса это не волновало.***
Гарп остался до конца недели, но Эйс не сказал старику и двух слов. Его дедушка оставил его в покое, но поздно ночью Эйс услышал, как он шепчется с Макино. — Неужели ничего нельзя сделать? Нет справедливости, которую мы можем ей принести? — Эйс слышал, как голос Макино начинает ломаться. Гарп вздохнул. — Любое действие против Мировой Знати приведет к гибели всех на этом острове, включая Эйса. Макино залилась слезами. — Я понимаю, но… Я просто не могу поверить, что она ушла, иногда я открываю глаза и думаю, что она в любой момент ворвется в дверь… в ее маленьком красном платье и старой шляпе капитана… О боже, капитан. Он так сильно любил эту маленькую девочку, как и все мы. Затем наступила пауза. — Макино… может, мне стоит взять Эйса с собой… — Нет! — злобно прошипела она. — Ты не заберешь у меня Эйса! Я потеряла одного ребенка, я не потеряю другого! Эйс плакал, прежде чем осознал это. Его сердце чувствовало, что его сейчас стошнит, до него донесся ахание Макино, а затем он убежал, взлетая по лестнице и исчезая из виду. На следующее утро Гарп ушел, а Макино так и не встретилась с Эйсом. Вместо этого она смотрела на него опухшими глазами и улыбалась, как будто он единственный в мире. Эйс чувствовал прилив эмоций, и все, что он может сделать, это зарыться лицом в ее юбку, смахивая слезы. — Не будь так строг к Гарпу-сану, он старается изо всех сил, — шептала она ему, он лишь покачал головой. — Нелегко жить во лжи. Спустя годы Эйс поймет, что это вина не Гарпа, а Эйса.***
Проходит три года, прежде чем Эйс снова встретил Сабо. Два брата были неразлучны, как воры, две стороны зеркала. Никто не понимал Эйса так, как Сабо. Все, что ему нужно было сделать, это посмотреть на Сабо, и он знал. Когда Луффи умерла, не было никакого способа связаться с Сабо. Хотя Эйс знал, что Сабо ушел ради их безопасности, но даже так он не мог не чувствовать себя брошенным. Сабо, его вторая половина бросила его в самый трудный момент в его жизни. Сабо же не знал, что Луффи мертва, но, возможно, так было лучше. Это заняло некоторое время, но вскоре Эйс снова терроризировал Серый терминал. Хотя он не мог так хорошо красть одним человеком, а одинокий сирота с металлическим шестом представлял гораздо меньшую угрозу, чем трое. Тем не менее, Эйс был благодарен за то, что можно было чем-то отвлечься, даже если Макино это не одобряла. Несмотря на все проблемы, которые доставили Эйс и его брат и сестра, от Блюджема не было никаких вестей. До сих пор. — Отпусти меня, черт возьми! — Эйс брыкался и кричал, но пират не отпускал его. Перед ним стоял Блюджем во всей своей вонючей славе, выглядя слишком ликующим для такого неудачника, как он. Эйс был брошен к ногам мужчины и со связанными руками и ногами, все, что он мог сделать, это свирепо смотреть на капитана пиратов. — Знаешь, после всего этого времени я почти ожидал, что ты умер в какой-нибудь канаве, Эйс, — Пират ухмыльнулся, обнажив свою беззубую пасть. — Хотя, если слухи верны, твои маленькие друзья окончили похожим образом. Эйс зарычал, желая больше, чем когда-либо, сомкнуть руки на горле этого ублюдка. Блюджем просто рассмеялся, и когда Эйс бросился на него, он ударил его наотмашь, отправив Эйса в грязь. Из пореза на губе хлынула кровь, он сплюнул. — Пошел ты. Блюджем захохотал, и никакие изображения кровавого убийства этого человека не могли успокоить бушующий ад в груди Эйса. — Ты действительно мелкий идиот, не так ли? — слова пирата смутили его, но прежде чем он успел подумать, безымянный пират схватил Эйса за шкирку и потащил его к куче бочек. Они привязали Эйса к металлическому столбу. Блюджем подошел к плюющемуся Эйсу и протянул одну спичку. — Они говорят мне, будто ты возомнил, что управляешь этой дырой дерьма, но даже не заметил нескольких дополнительных бочек? — мужчина поднес палец к носу и, сделав глубокий вдох, почувствовал сильный запах бензина в воздухе. Блюджем поднял зажженную спичку, и желудок Эйса упал. — Приятно было познакомиться, малыш. — НЕТ! Спичка упала, и мир взорвался.***
Эйс пришел в себя со звоном в голове. Жарко, слишком жарко. Он не мог видеть сквозь пелену дыма, но сумел различить голоса. — Эй-эй?! Что ты делаешь! Это не было частью сделки! — это был голос Блюджема. — К сожалению, твои услуги больше не требуются. Раздался выстрел, за которым последовал глухой удар. Эйс слышал, как Блюджем задыхался, теряя сознание.***
— Эйс, Эйс! Проснись! Голос разбудил Эйса, и перед ним стоял Сабо, одетый в свой модный благородный наряд и покрытый сажей, но так широко улыбающийся. -… Сабо? — Рад видеть тебя, Эйс, но нам пора, — Сабо возился над узлами веревки, пока Эйс смотрел вдаль, его глаза были расфокусированы от обильного дыма. — Что… что ты здесь делаешь? — А ты как думаешь? Конечно, спасаю моего брата-идиота! — Сабо широко улыбнулся, нежно чмокая Эйса в щеку, прежде чем продолжить с узлами. — Я нигде не могу найти Луффи, она была с тобой? Эйс? Луффи? — Эйс, ты слушаешь? Луффи здесь? Луффи здесь нет, глупый Сабо. Она мертва. — Дадан, я думаю, он надышался слишком много дыма. Ты можешь помочь мне с веревкой? Она не режется. Эйс пытался взглянуть на Сабо, но не смог остаться в сознании.***
— Куда, черт возьми, ты собралась, тупая сука! — Сабо, бери Эйса и беги! — ТЫ НЕ ТРОНЕШЬ ЭТИХ МАЛЬЧИКОВ! — Держись подальше от моего брата! — Эйс… Мне так жаль, я, черт, снова подвел тебя. Пожалуйста, пожалуйста, не умирай!***
Когда Эйс пришел в себя, Макино стояла над его кроватью, прижимая к груди знакомую соломенную шляпу. Он моргал, прогоняя тягу ко сну, смутно ощущая жжение в горле, и протянул забинтованную руку, чтобы взять ее за руку. — Где… — прохрипел он, — Где… Сабо? Макино открыла рот, чтобы заговорить, но слова ускользали от нее. Но все, что ему нужно сделать, это посмотреть ей в глаза, и он понял.***
Они сказали ему, что Сабо мертв. Он пытался сбежать, но огонь был слишком сильным. В конце концов, он убедился, что Эйс в безопасности. Эйс и не знал, что он должен чувствовать. С Луффи было легко соскользнуть в состояние пустоты, но с Сабо это не так просто. Луффи, который умерла из-за глупости Эйса; и Сабо, который умер из-за наивности Эйса.***
— Ты уверен, что хочешь это? Эйс глядел на ободряющую улыбку Макино и рисунок, который они нарисовали вместе, и затем повернулись к татуировщику. — Да, это то, чего я хочу. A S L***
Когда Эйсу исполнилось семнадцать, он в последний раз попрощался с Дадан и горными бандитами. Макино выделялась на пирсе. Зеленые волосы развевались на ветру, а сама она с улыбкой повернулась к Эйсу, держа в руках соломенную шляпу. Когда он подошел, она протянула ему шляпу, чтобы он взял её. Глаза Эйса горели, когда он принял соломенную шляпу, пальцы пробежались по красной ленте, скрепляющей старую шляпу. Он посмотрел на Макино и пообещал: — Я заставлю вас обоих гордиться. Макино со слезами на глазах прошептала: — Ох, они уже гордятся. Она заключила его в сокрушительные объятия, и Эйс задался вопросом, увидит ли он ее когда-нибудь снова. Он не мог сдержать слез при этой мысли, и вскоре он снова зарыдал, как маленький ребенок, так боясь, что этот момент станет их последним. Макино отстранилась и обхватило его веснушчатое лицо своими нежными руками. — Вернись ко мне домой, Эйс, — ее улыбка дрожала, а голос был мягкий, — Я с нетерпением жду возможности услышать все о твоих приключениях.***
— Так что там за история со шляпой? — спросил однажды днем Тэтч, его любопытство все же взяло верх. Эйс взглянул на своего брата, нахмурившись, когда его взгляд упал на знакомую помятую соломенную шляпу. Он открыл рот, чтобы рявкнуть на Тэтча, но гнев покинул его, как только он появился. Эйс был членом пиратов Белой Бороды уже шесть месяцев, и все же он никогда не рассказывал им о Луффи. После смерти Луффи Эйс поклялся никогда не допустить смерти воли своей сестры. Монки Ди Луффи была человеком, сотворенным хаосом, и мир, проклятый мир, заслужил услышать ее ярость. Теперь, когда Сабо похоронен, Эйсу выпала честь прожить жизнь, достойную соломенной шляпы его сестры. Он думал, что избавляет себя от ненужной боли, никогда не произнося это имя. Теперь он знал, что, хотя думать о ней было больно, он оказал медвежью услугу ее памяти, сохранив ее при себе. — Она принадлежал моей младшей сестре, — Эйс посмотрел на чистое небо и улыбнулся. — Ее звали Луффи, и она собиралась стать Королем пиратов.***
— Ты слышал? Акагами но Шанкс находится на острове. Отец очень раздражен этим… Слова растаяли вдали, когда Эйс застыл на месте. Дрожащая рука потянулась, чтобы коснуться соломенной шляпы, свисающей с его шеи, и Эйс понял, что нужно сделать. Он побежал по всей длине Моби Дика к своему маленькому планеру, привязанному рядом. Эйс спрыгнул с лодки и заперся внутри. — Эй, Эйс! Куда собираешься? — окликнул Марко, но Эйс уже исчез, лодка горела и мчалась к островам***
Эйс подошел ко входу в пещеру, прислушиваясь к звукам храпа пиратов и тихой болтовни. Он чувствовал тошноту в животе, нервы скручивались внутри него, пока он обдумывал то, что собирался сказать. В тот момент, когда Шанкс спас Луффи, Эйс оказался у него в долгу. По крайней мере, он хотел поблагодарить пирата, который спас его младшую сестру от утопления. Перед ним мужчина с длинными черными волосами и сигаретой, свисающей с его губ, прошелся по Эйсу своим пристальным взглядом, заставляя новичка чувствовать себя в десять раз меньше. — Я хочу поговорить с Шанксом, — Эйс произнес его имя с некоторой фамильярностью, и это раздражало пирата перед ним. — Итак, чего хочет от меня такой новичок, как ты? — из темноты раздался голос, и вскоре появился мужчина, не намного выше самого Эйса, с красными волосами и ужасным шрамом через большую часть лица. Эйс повернулся лицом к человеку, которого он знал как одного из сильнейших людей морей. — Меня зовут Портгас Ди Эйс, я полагаю, вы знакомы с моей младшей сестрой, Монки Ди Луффи. Напряженная атмосфера исчезла, когда Шанкс рассмеялся, пораженный. — Ты брат якоря? Каковы шансы! Эйс поклонился в пояс, опустив взгляд в знак уважения к великому пирату. — Я хотел поблагодарить вас за то, что вы сделали для моей сестры. Акагами но Шанкс от души рассмеялся, отмахиваясь от благодарности Эйса. — Даже не волнуйся, как дела у маленького якоря? Эйс застыл, улыбка исчезла. — Вы… ты не знаешь? Пираты Акагами остановились и, затаив дыхание, слушали объяснения Огненного Кулака. — Луффи мертва. Теперь Эйс понял, что Шанкс никак не мог знать, что Луффи утонула, но рассказать ему было намного хуже, чем он мог себе представить.***
— Я пришел, чтобы вернуть тебе это, — прошептал Эйс, его лицо покраснело от алкоголя. — Вернуть то, что она не может. Когда Эйс протянул соломенную шляпу, Шанкс толкнул ее обратно к нему. — Она больше не моя, — грустно улыбнулся он. — Позаботьтесь о ней, и, возможно, однажды у нее появится еще один такой же достойный ребенок.***
Еще долго после того, как первый огонь погас, Шанкс продолжал сидеть у догорающего костра, уединенный от остальных и потягивая бутылку за бутылкой рома. Мрачный вид опустился на группу пиратов, и никто не осмеливался прерывать своего капитана, когда он скорбел. Шанкс обнаружил, что потерялся в своих воспоминаниях о маленькой девочке в красном платье и широкой улыбке; маленькой девочке, которая так сильно напоминала ему его капитана, с той же выдержкой и любовью к морю. В тот момент, когда он передавал наследие Роджера, он действительно думал, что стал свидетелем начала истории. В глубине души он верил, что Монки Ди Луффи была тем, кого ждал Гол Ди Роджер. Но, похоже, у судьбы были другие планы. — Если бы… если бы у нее никогда не было этого дьявольского фрукта, выжила бы она? — шептал Шанкс в ночи, но никто не ответил.***
Вокруг него царил хаос. Пираты Белой Бороды в ужасе наблюдали, как Марко пытался спасти жизнь их брата. Высоко вверху Белоус бушевал, как надвигающийся шторм, земля и море пришли в ярость рядом с ним, когда облака расходились, а волны поднимались. Эйс молча смотрел на тело Тэтча, потому что все, о чем он мог думать, это маленькая девочка в красном платье и потертой соломенной шляпе. — Эйс? Прежде чем осознать это, он ушел. Плыл по морям в поисках предателя, ненависть в его сердце и мольбы его отца тяжелым грузом давили на его разум.***
Со сломанным телом, закованным в цепи, Портгас Ди Эйс задавался вопросом, был ли это его конец. Когда он мчался, чтобы отомстить за Тэтча, он не думал далеко вперед. Если Тич действительно был достаточно смел, чтобы убить одного из сыновей Белоуса на борту Моби Дика, не меньше, то, возможно, у Тича хватило сил, чтобы соответствовать его воле. Хотя это была тяжелая битва, в конце концов, Эйс не смог противостоять предателю. Вооруженный своим таинственным Дьявольским Фруктом, знаменитый Эйс, Огненный Кулак, не имел шансов. Эйс пал от рук Тича, и вот он восседал, прикованный к стене, как дикое животное; избитый и сломленный. Эйс не мог сдержать стыда, который подкрался к нему, когда он вспомнил слова предупреждения Отца. Он умолял Эйса не преследовать Тича, но Эйс оставался упрямым дураком. Он не прислушался к предупреждению Догры о Луффи, и он также не послушал Отца. Теперь Эйсу грозила виселица, и все из-за его импульсивной вспыльчивости. Черта, над которой он издевался над Луффи много лет назад. Рядом с ним в соседней камере был прикован цепью Джимбэй. Когда морскием дозорщики привели Рыцаря Моря, Эйс был в замешательстве. Это заняло некоторое время, но вскоре он вытянул из него правду. Джимбэй не мог сражаться с Отцом и стоять в стороне, пока казнят Эйса, поэтому они бросили его в Импел Даун. Джимбэй, прекрасно понимая, что он рискует своим домом, бросил вызов Мировому правительству. Он отбросил все это в сторону, чтобы встать на сторону Эйса. — Джимбэй, я… Его слова застряли у него в горле, когда лифт со звоном открылся. Вышел человек, которого Эйс не видел почти пять лет. Монки Ди Гарп выглядел как человек, идущий навстречу своей смерти, когда он стоял перед Эйса, выражение лица было мучительным, когда он сел перед ним. Он вытащил две чашки и бутылку саке, наливая по одной для каждого из них. Эйс, все еще связанный и не способный пошевелить руками, просто смотрел, как Гарп осушил свой порцию. Рядом с ним в состоянии повышенной готовности сидел Джимбэй, свирепо глядя на вице-адмирала. — Эйс, — Гарп наконец нарушил молчание. — Ты будешь казнен через три дня. Джимбэй дернулся, на его лице появилось хмурое выражение. Но Эйс был непоколебим, выжидающе глядя на своего дедушку. — Ну? У тебя есть что сказать? Эйс выдержал его взгляд, но ничего не сказал. В конце концов, Гарп вздохнул и налил себе еще выпить. На этот раз он пил его медленно, подождав несколько минут, прежде чем снова заговорить. — Она бы никогда этого не допустила, — раздраженно фыркнул Гарп. — Эта мелкая негодница разрушила бы ворота Импела, как ее глупый отец. Она… — Луффи мертва, — констатировал Эйс, его лицо опустело. — Она ничего не сделает. Улыбка Гарпа исчезла, когда он глубоко вздохнул. Он двинулся, чтобы собрать свои чашки, и Эйс подумал о том, что это может быть последний раз, когда они видят друг друга. — Я тебя не виню, — сказал он шепотом, и движения Гарпа замерли. — Я сожалею о том, что я сказал в тот день. Но я не виню тебя и никогда до этого. Выражение лица Гарпа было выражением грубых эмоций, явная боль в его глазах вызвала слезы у Эйса. Гарп никогда не выглядел так моложе, таким потерянным и растерянным, и только тогда Эйс понял, насколько сильно повлияла на него смерть Луффи. — Ты прав, — заговорил Эйс после нескольких минут молчания. — Эта упрямая девчонка стучала бы во все двери, — когда Гарп посмотрел на него, Эйс улыбнулся, как будто извиняясь за все. Когда казалось, что Гарп нашел то, что искал, он собрал свои вещи и ушел. Эйс склонил голову в знак прощения. — Скажи Макино, что я сожалею. Серые глаза были полны решимости, Гарп принял решение. Что бы это ни было. К лучшему или к худшему.***
Гарп давно ушел, среди заключенных повисло тяжелое молчание. Эйс повернулся, чтобы посмотреть на Джимбэя, и заметил, в какое задумчивое состояние он впал. — Эй, Джимбэй, — заговорил Эйс. — Я когда-нибудь рассказывал тебе о своей сестре? Джимбэй посмотрел на Эйса, глядя в его сверкающие глаза и ноющую душу, будто только сейчас осознав, что это конец. — Нет, ты этого не делал. Эйс усмехнулся: — Ее звали Луффи.***
Эйс наполовину ожидал, что умрет тихо, но жизнь пирата Белоуса никогда не была такой простой. Он наблюдал, как его братья по оружию сражались на последнем издыхании. Каждый из них был готов отдать свою жизнь за Эйса, а он этого не заслуживал. Он, слабак, который не смог защитить даже одну маленькую девочку. Эйс не заслуживал их любви. — Почему! Зачем вы это делаете? — умолял и кричал он, умолял понять. — Оставьте меня! — Почему? — Эдвард Ньюгейт посмотрел на своего младшего сына и усмехнулся в седые усы. — ПОТОМУ ЧТО ТЫ МОЙ СЫН! Эйс начал плакать.***
— Приготовиться к казни Огненного Кулака! Эйс услышал, как Марко закричал от ярости, наблюдая, как Отец изо всех сил пытался пройти мимо сотен дозорщиков, преграждающих ему путь. Он ощутил порыв ветра, когда лезвия казни поднялись высоко. Сотни пиратов кричали от несправедливости, кричали и умоляли что-нибудь сделать. Но когда клинки упали, Эйс мог только улыбаться. Он был так счастлив, что его так любили. — Прощайте, — он улыбнулся, совсем как его отец до него. — ЭЙС!!! Но боли не было. Он услышал испуганные вздохи, за которыми последовала пронзительная тишина, прошло несколько секунд, прежде чем он набрался смелости открыть глаза. Первые капли крови брызнули на щеку Эйса, когда он испуганно всхлипнул. Над ним возвышалась фигура его дедушки, прикрывая его, когда он толкнул Эйса на пол платформы. Два меча пронзили грудь Гарпа, медленно выходя из его сердца. Медленными, мучительными движениями они вырвали клинки из тела Гарпа, который испустил кровавый кашель. — Гарп… — Эйс слышал боль в голосе Сэнгоку, и это разжигало в нем ярость. — Что ты наделал, дерьмовый дед! — слезы наполнили его глаза, прежде чем он понял это. — Я должен умереть! Гарп поморщился, когда волна боли накрыла его, прежде чем ухмылка появилась на его окровавленном лице. — Теперь послушай ты, нехороший внук… Каким человеком я был бы, если бы позволил другому из моих внуков умереть… Эйс всхлипнул, сердце сжалось от этой мысли. — Но я не заслуживаю… — Заткнись, идиот! — Гарп вздрогнул, движение заставило его поморщиться. — Не смей предполагать, чего ты заслуживаешь… Луффи, какой бы дурой она ни была, оторвала бы тебе голову за такие мысли. — Ее смерть… это была не твоя вина, — с этими словами Эйс почувствовал, как его реальность разлетелась на миллион кусочков. Каждая ложь, которую он говорил себе, чтобы прогнать слезы, рассыпалась. Если Эйс не был виноват, тогда почему Луффи должна была умереть? Он почувствовал слезы Гарпа, прежде чем они начали капать, избитое тело начало дрожать от осознания. — Ты … Однажды ты спросил меня, стоило ли тебе рождаться… — Гарп сделал долгий, измученный вдох. — Эйс, я так благодарен, что ты родился… — Эйс едва заметил, как руки обвились вокруг него, когда он начал рыдать. — Я так горжусь тобой… и я знаю, Руж гордилась бы тем, какой ты человек… как и Луффи. Эйс почувствовал, как тело мужчины начало ослабевать, а его дыхание замедлилось. Позади них Сэнгоку рыдал, уткнувшись в ладони, а весь мир наблюдал, как Герой Дозора испускает последний вздох. — Продолжай… жить, Эйс. С судорожным вздохом Гарп тяжело рухнул на платформу. Мертв. Вспыхнуло голубое пламя, когда теплые руки Марко заключили Эйса в любящие объятия. Он слышал, как Сэнгоку выкрикивал приказы, но Эйс мог думать только о холодных руках Гарпа и словах утешения Марко, когда тот нес его через поле боя. Эйс приземлился на твердый пол, большая рука обхватила его голову. Он чувствовал щекотание знакомых усов, когда рыдал в объятиях своего отца. — Я здесь, сынок. Гарп был мертв; его дедушка был мертв. Он подвел семью Монки во второй раз.***
— Слушай сюда, Эйс. Вокруг них бушевала битва. Казалось, что покоя не будет, даже минуты молчания для павшего героя морской дозора. Гарп, который отдал свою жизнь за преступника. Гарп, который отдал свою жизнь за своего внука. — Я знаю твои страдания, я знаю, что тебе кажется, что это может быть концом, — отец прижал его к груди, позволяя бескостному телу Эйса опереться на него. — Но не смей позволять жертве твоего дедушки быть напрасной. — Он сказал тебе жить, так что живи! Он подумал о Луффи и ее яркой улыбке. Он подумал о дедушке и его дрожащем смехе. Он подумал об Отце, Марко, Тэтче и жизни на Моби Дике. Его дом; его семья, все ждут, чтобы вернуться домой вместе с ним. Эйс потерял так много, но у него еще так много осталось. Несмотря ни на что, Эйса любили, и его будут любить до конца.***
Война закончилась ударом колокола. Прибыл Акагами но Шанкс и положил конец бойне силой своих слов. Измученный и обиженный, никто не оспаривал его слов. Они выполнили свою миссию, даже ценой многих своих братьев. Эйс, которого нес на руках его отец, наблюдал, как Маринфорд становится всего лишь пятнышком на горизонте. Его мысли были заполнены воспоминаниями о его дедушке. Позже он узнал, что труп Монки Ди Гарпа таинственным образом исчез через несколько мгновений после прибытия Шанкса, только для того, чтобы спустя месяцы оказаться похороненным рядом с Монки Ди Луффи, под красивым дубом высоко на холмах деревни Фуза. — Ее смерть не была твоей виной. Прошло десять лет с тех пор, как умерла Луффи, и хотя время лечит, Эйс всегда будет чувствовать потерю ее присутствия. Он проводил каждый день с момента ее ухода, все больше погружаясь в чувство вины. Эйс никогда никому не рассказывал об этих чувствах, даже Макино. Но каким-то образом Гарп точно знал, что чувствовал Эйс. Он смотрел прямо сквозь Эйса и видел вину, гноящуюся в его сердце. Возможно, Гарп посмотрел на Эйса и увидел самого себя. Единственный выживший; тот, кто должен был умереть вместо нее. Гарп отдал Луффи на попечение Эйса, но, даже зная это, он посмотрел Эйсу в глаза и сказал ему, что это не его вина. После всех этих лет Эйс считал, что исцелился от этого горя. Но, возможно, это никогда по-настоящему не пройдет, возможно, боль от воспоминаний о Луффи будет сопровождать его вечно. Это будет с ним, пока он не научится отпускать ее. Сама мысль о том, чтобы позволить ее памяти исчезнуть, была ужасающей. Его воспоминания — это все, что у него осталось от нее. Его воспоминания были его жизнью в течение последних десяти лет. Как он мог двигаться дальше без нее? Но, стоя на палубе Моби Дика в окружении своей семьи и наблюдая, как солнце садится за горизонт, он подумал, что, возможно, у него получится. Может быть, он мог бы двигаться дальше, и все было бы хорошо. — Продолжай… жить, Эйс. И он будет жить.***
Смерть Монки Ди Луффи привела в движение серию событий, которые навсегда изменят мир. Наследница Золотого Роджера умерла в тот роковой день, но она не будет последней. Ибо придут другие; в его соломенной шляпе и с его волей. Волей короля. Эйс чувствовал себя привилегированным, что он знал такого удивительного человека, как Луффи, пусть и недолго. Он выполнял ее волю на протяжении всего своего приключения и в следующем, оставляя каждому человеку, которого он встречал, частичку ее памяти. Может быть, она и ушла, но ее роковая соломенная шляпа осталась. Переходила от одной главы к другой, от одного приключения к следующему. Возможно, Луффи никогда не станет королем Пиратов, но это не делало ее недостойнее Королем по праву.***
Где-то в Новом Свете корабль отправился через дикое море. Человек со шрамами, одетый в синее, подошел к штурвалу корабля с подзорной трубой в руке. Вдалеке он заметил оранжевое пятно, сидящее на поверхности воды, и, глядя через стекло, он увидел старую соломенную шляпу, дрейфующую по океану. Когда она подплыла ближе, он протянул руку, чтобы схватить его. Подняв для изучения промокшую шляпу, он клялся, что на мгновение услышал эхо знакомого смеха над морем. — Эй, Сабо! Новости пришли! Сабо оглянулся назад и с соломенной шляпой в руке ушел, только чтобы узнать, что Эйс Огненный Кулак и пираты Белоуса сбежали из Маринфорда живыми.