***
Чуя стоял и смотрел на Тигра. Ясное дело, что не ожидаешь такого, выходя из супермаркета. У него сегодня дел особо не было, а когда выяснилось, что дома в холодильнике мышь повесилась, пришлось выползти в ближайший продуктовый. А тут тебе БАЦ и Тигр! «А вот возьму и ничего не скажу Акутагаве» – от этой мысли губы сами собой растянула самодовольная ухмылка. Тигр замедлился и загляделся. Худой такой, аж светится, замученный весь, растрепанный, ещё и в этих грузных ужасных ботинках. Послали, наверное, куда-то. Тогда почему одного? Может, Дазай – конченный идиот, но остальные бы в здравом уме не отпустили его без присмотра шататься по улицам. Ребёнок же, да ещё и не здешний. Возьмёт и заблудится. Да и отсутствие цели на лицо видно – скитается и по сторонам смотрит. Явно же что-то случилось. «Какого чёрта Дазаю вообще до сих пор доверяют детей? Какого чёрта я вообще об этом думаю?» Тигр наконец-то заметил его, встал как вкопанный и зашевелил мозгами, а потом резко сорвался с места. Испугался. Чуя, вздохнув, опустил пакеты и метнулся преградить ему дорогу. Тигр, глотая ртом воздух, испуганно на него вытаращился – чудом успел остановиться в последний момент, чтобы они не столкнулись, а затем задом стал отступать. Пришлось рывком перехватить его за руку. – Я вижу, моё лицо тебе знакомо.***
Значит, мафия уже знает о том, что он ушёл, тогда как в агентстве и пальцем ещё не пошевелили. Тогда почему за ним послали не Акутагаву? По руке от резкого захвата пробежал жаркая покалывающая боль. Ацуши обернулся, стиснув зубы, чтобы встретиться с противником лицом к лицу. Он знал, что этот парень – не Акутагава. Он птица повыше и опасней в разы. Смешно даже думать, что он вот так вот смог развернуться и выдержать его взгляд. – Вы – бывший напарник Дазая. Двойной чёрный. – Они стояли друг от друга на расстоянии всего лишь несколько шагов, и разница в росте ощущалась некомфортно. Ацуши не привык смотреть на того, кто явно старше и влиятельнее его, сверху. Однако его оппонента это похоже нисколько не смущало. Он задрал голову и не сводил с его лица проницательных голубых глаз – ждал, пока озвучат его имя. – Простите, я забыл, как вас зовут. Мафиози цыкнул и поправил шляпу. Вторая его рука в чёрной перчатке всё ещё держала Ацуши за запястье. – Моё имя – Накахара Чуя. Уж будь добр, соизволь это запомнить. До того, как он успел что-то предпринять, Ацуши поспешил поклониться, смиренно склонив голову. – Простите. Я запомню. Вот он и попался. Так просто и никчёмно. На первом же перекрёстке. Хотел как лучше, а в итоге взял и подвёл агентство, которое дало ему кров и хлеб. От осознания этого к глазам подкатили слёзы. Ацуши чувствовал, как Чуя бросил его руку, и стал ждать удара или выстрела. Секунды тянулись невыносимо медленно. В ушах барабанила кровь. Из-за кома в горле дышать было тяжело, к тому же он и сам не заметил, как расплакался. Из глаз выступили и скатились по щекам слёзы благодарности и грусти. В агентстве, пусть и недолго, но было очень хорошо. Если на том свете ему не сотрут память, то он совершенно точно будет скучать по коллегам. Момент перед смертью казался вечностью. За это время в голове даже смогла сформироваться внятная мысль. Правда, Ацуши не знал, успеет ли он её озвучить, или она так и останется в его голове. – Почему за мной пришли вы?***
Чуя заливисто рассмеялся. Тигр сдался без боя и дрожал перед ним как осиновый лист, ожидая своей участи. Очередной сломанный ребёнок. Тигр не прекратил ныть, даже когда он резко отпустил его руку, и убегать тоже не стал, что уже похвально. Стоять и смотреть, как он глотает сопли, ужасно раздражало, поэтому Чуя подцепил его за подбородок и заставил посмотреть себе в лицо. – Я? За тобой? А не много ли тебе чести, Тигр? Я – вон. – Он кивнул на пакеты с продуктами. – А тут вдруг ты, бездельник, да ещё и один. Покрасневшие глаза Тигра уставились на него с недоумением и любопытством. Он как-то разом стал ещё бледнее, а потому на его лбу и висках отчётливо выделялись вздрагивающие венки. Он не понимал, что происходит, и до смерти его боялся. Чуя вздохнул и похлопал парня по плечу, давая понять, что в свой редкий выходной убивать его не собирается. – У меня эта работа – вон где, – он легонько ударил себя по шее ребром ладони и слегка задел Тигра плечом, пока проходил мимо. – Я не собираюсь тратить свой выходной на выполнение прямой обязанности Акутагавы. У меня своей работы полно. Так что выдохни и помоги донести пакеты. По дороге расскажешь, что там у тебя случилось. А вообще, дай угадаю. Достал Дазай? И пока Тигр стоял и переваривал, он взял оба пакета и поспешил вручить один из них, потяжелее, в руки парня. – Имя своё напомни. Тот вздрогнул и, шмыгнув носом, удобнее перехватил пузатый пакет. – Накаджима Ацуши. – Так я угадал про Дазая? – Угадал.***
Ацуши переступил порог просторной квартиры, в которую его завёл Чуя, и остановился в коридоре, отступив лишь на пару шагов, чтобы дать пройти и хозяину. Вообще, добровольно идти за мафией в уединенное место – самая глупая идея, которой только можно было придерживаться, но думать об этом было уже поздно. По дороге они промыли Дазаю все косточки, и он настолько увлёкся, что не заметил, как от душевного облегчения громко заурчало в животе. Так громко, что Чуя это услышал и предложил его покормить, раз уж тот помог ему донести пакеты. Хотя на самом деле просьба прозвучала слегка угрожающе, примерно как: «Вот же Скумбрия! А ну пошли за мной! Так уж и быть, покормлю тебя, раз он не догадался!» – Пакеты – на кухню. – Скомандовал Чуя и, повесив шляпу на вешалку, зашагал вперёд в обминку с пакетом. Разуться и снять пальто он не потрудился, то ли из-за того, что вдвоём в коридоре тесновато, то ли из-за ноши. Ацуши попытался без помощи рук снять ботинки, упираясь носком о пятку, но те не поддавались, поэтому он молча последовал за хозяином квартиры. По сравнению с его комнатой в общежитии, здесь было очень просторно. По коридору им встретилось несколько межкомнатных дверей, явно намекающих, что то, что он видит – не предел здешнему пространству. Квартира – несоразмерно большая для такого маленького человека, была обставлена со вкусом, так что и представлять не хотелось, сколько всё это могло стоить. Тут даже пахло дорого. – Там спальня, там кабинет, там туалет и ванна. Это гостиная, через неё мы попали на кухню. – Видимо, у него как обычно всё было написано на лице, раз Чуя посчитал нужным провести экскурсию. – Это поразительно. – Ацуши поставил пакет на кухонный гарнитур рядом с первым и поочередно принялся вытаскивать и подавать продукты, пока Чуя складывал их в холодильник. Даже находиться здесь само по себе настолько неловко, что он чувствовал себя обязанным хоть как-то помочь. – И вы живёте тут один? Чуя хлопнул дверцей холодильника и резко на него обернулся. Глаза его полыхнули голубым огнём, так что Ацуши даже не сомневался, что тот занесёт руку, чтобы его ударить. И, когда чёрная перчатка взметнулась вверх, он инстинктивно зажмурился.***
Чуя нервно стянул одну перчатку, палец за пальцем, потом также вторую, неотрывно наблюдая за тем, когда Тигру надоест стоять с закрытыми глазами. – Пальто моё повесь. Пожалуйста. Тот захлопал белыми ресницами и спешно кивнул, протягивая руки. Чуя передал ему пальто и кинул сверху перчатки, а затем, немного подумав, всучил ему еще и ботинки. – Я не особо люблю готовить, но… – Я люблю. – Пытаясь удержать пальто и ботинки так, чтобы они не соприкасались, выпалил Тигр. – Что вы хотите? И ведь он был абсолютно серьёзен. Мало того, что донёс ему пакеты, так ещё и готовить вызвался. Ну а что? Пусть готовит, если хочет. Чуя от души захохотал и махнул рукой в сторону прихожей. – Иди уже. И сними эти ужасные ботинки. Тот послушно кивнул и поспешил удалиться, на ходу словив соскользнувшую перчатку. Забавный такой. Вместо того, чтобы вступить в драку на улице, стал извиняться, а потом и вовсе хвостиком до самого дома пошёл. А ведь они враждующие стороны вообще-то. Как можно так слепо всем доверять? Хотя он и сам был хорош. Разволновался за него, накормить вызвался. Будто нянчит Тигра он, а не Дазай. Просто у него в животе заурчало так громко, а выглядел он так жалко, что захотелось как-то поддержать что ли. Да и интересы у них общие, оказывается, нашлись – Дазай и Акутагава. Чем и не собеседник на вечер? О том, что Тигр заложит агентству его квартиру, Чуя не волновался. Такому честному и открытому ребёнку, обладающему теми качествами, которыми не мог похвастаться он сам, можно объяснить, что этого вечера не для кого кроме них двоих не существовало. Уговор был честен и прост – он даёт Тигру уединенное убежище на ночь, а Тигр ему – компанию на вечер. Чуя открыл холодильник и к тому моменту, как мальчишка успел вернуться, определился с тем, что хочет видеть сегодня на столе. – Мясо.***
Такого прекрасного ужина Ацуши не мог припомнить уже очень давно. На ум приходила только первая встреча с Дазаем, когда тот угостил его тридцатью порциями риса за счёт Куникиды, но разве рис мог идти хоть в какое-то сравнение с мясом, смоченным в вине и специях? Они расположились на ковре в гостиной, у кофейного столика как раз напротив громадного телевизора. Сначала Ацуши думал, что телевизор – это название этой странной чёрной картины в чёрной рамке, но услышав такие домыслы, Чуя только рассмеялся и включил его. Картинки на экране стали меняться и разговаривать, как настоящие люди. В какой-то момент Ацуши даже забыл, что он ест – настолько увлёкся происходящим, но тут же поспешил исправить возникшую оплошность. И всё-таки мясо получилось на славу. Хотя это же было мясо! Как оно вообще могло не получиться? – Вам понравилось? – Ацуши поджал губы, смущённо улыбаясь, и опустил взгляд на свои руки, глянув на собеседника лишь мельком. Тот посчитал нужным разрезать свою порцию на небольшие кусочки. Как раз сейчас он подцепил вилкой ещё один, и собирался поднести его ко рту, пока Ацуши его не перебил. – Вкусно. Ты его не испортил. Кто научил тебя готовить? От похвалы, пальцы невольно вцепились в штаны, и Ацуши с трудом нашёл в себе силы ответить хоть как-то. – В приюте. Я просто делаю, как чувствую, вот и всё. – Так Тигр внутри тебя ещё и гурман. Занятно. Забрать тебя у Акутагавы что ли? Ацуши нервно сглотнул и замер, поражённый тем, что услышал. Глаза Чуи явно не оставили его состояние незамеченным, потому что он тут же поспешил добавить. – У меня сегодня выходной, не забыл?***
Ацуши притих и заметно покраснел, стоило ему ляпнуть про Акутагаву. Румянец, пусть и такой, отлично разбавлял его бледную кожу. Так же хорошо, как специи и вино пропитали мясо. Больше Чуя ничего не говорил – ждал, пока тот доест. На удивление, долго ждать не пришлось. Стоило тому понять, что он больше ничего не скажет, и он начал с завидной скоростью пережёвывать всё, что себе наложил, без разбору. Чуя даже засомневался, что парень этим наелся, но так или иначе тот больше не просил, а холодильник на замок не запирался. Захочет – возьмёт, или, на крайний случай, спросит. – Слушай, Ацуши. Сколько тебе там платят, что ты так держишься за место в агентстве? – Он спросил это как бы между прочим, но доля интереса в вопросе всё-таки присутствовала. Чуя сомневался, что парню платили больше того, что смогла бы предложить Портовая мафия. Тот аж подавился и отставил стакан с соком от греха подальше, а потом заёрзал и смущённо заулыбался. – Да ладно тебе. Тут только мы. – Чуя подался чуть ближе и наколол на вилку один из оставшихся кусочков мяса. – Я обещаю, что так и останется. Мне просто интересно. Пока Ацуши думал, он успел съесть два куска и допить стакан сока. – Мне не платят. – Неловко признался он, перебирая фаланги пальцев. – Я вроде как просто живу за их счёт. Чуя в изумлении на него уставился, пытаясь переварить то, что сейчас услышал. То есть с тех пор, как Дазай подобрал его с улицы, мальчишка бегал на побегушках у агентства за еду и крышу над головой? Вот же Скумбрия! Ацуши стал ещё тише, чем был до этого, а его лицо покраснело ещё больше. Чтобы отвлечься, он решил занять себя хоть чем-то и стал собирать тарелки. Когда он поднялся, Чуя подхватил два стакана и пошёл за ним. – И ты терпишь такое отношение? Ацуши замер, уловив ноту возмущения, повисшую между ними, а потом просто кивнул и, ускорившись, ускользнул на кухню. Он не стал включать сенсорные лампы над раковиной и в потёмках принялся складывать в неё посуду. Чуя же не стал утруждаться и просто поставил стаканы на столешницу. – Оставь. У меня есть посудомойка. Руки Ацуши в чёрных полуперчатках замерли в воздухе, будто ему только что приказали сдать оружие и поднять руки вверх. Чуя выдохнул – жалкий способ постараться успокоиться. Не хватало ещё, чтобы парень чувствовал себя перед ним преступником. – Слушай. Хочешь принять ванну? Тигриные глаза – золото, таинственным образом переходящее в лиловый, сверкнули в полумраке кухни. Одного взгляда Чуе хватило, чтобы понять, что он не ошибся. Парень никогда не принимал ванну. – Пошли, я покажу. – Просто сказал он и первым пошёл по коридору, прислушиваясь к тихим, практически кошачьим, шагам позади себя. Когда они дошли, он молча хлопнул по выключателю и распахнул перед ним дверь. Впрочем, всё же не сдержался и обернулся, чтобы посмотреть на реакцию парня. Ацуши замер в полутьме в двух шагах от открытой двери. Свет падал на его лицо искоса, так что освещал наискось практически всё тело и лишь одну половину лица. Но это не имело ровно никакого значения, потому что его глаза в равной мере сверкали, как у ребёнка, только один из них выглядел при свете вполне себе человечески, а второй в темноте отражал свет, сверкая почти как фонарик. «Получается, он ещё и в темноте видит. Теперь уже не удивлюсь, если ещё и мурлычет» Чуя невольно улыбнулся, когда парень, не выходя из укрытия света, наклонился и вытянулся, чтобы заглянуть внутрь, а потом ровно также выпрямился. Выглядел он крайне растерянно, но Чуе эта поза и выражение было знакомо не понаслышке. Тому однозначно очень хотелось, но он не решался это признать.***
– Вперед. Я принесу тебе сменную одежду. – Чуя просто развернулся и ушёл, оставив его перед открытой дверью, так что Ацуши даже не успел возразить. Он ещё немного постоял, переминаясь с ноги на ногу, а потом всё-таки робко зашёл внутрь и огляделся. Светлый кафель на полу и стенах казался на вид таким холодным, но стоило ступить на него босыми ногами, чтобы разубедиться. Ванная была не такой большой, но, зайди сюда два человека разом, они бы легко разминулись при желании. Интерьер этой комнаты был весьма лаконичен: стиральная машинка, настенная сушилка, унитаз, раковина, зеркало с полочкой и та самая ванна. Если бы не всякого рода тюбики, баночки и шампуни, наставленные на раковине и полочках, вполне можно было бы сделать вывод, что здесь никто и не живёт, но наличие косметики и средств для ухода броско говорило об обратном. – Держи. Ацуши резко обернулся и обнаружил Чую у себя за спиной. Резким появлением тот его напугал. Он и так чувствовал себя в чужой квартире как на месте преступления, а тут теперь ещё и застанным с поличным за разглядыванием чужого белья. Кстати о белье. Его-то Чуя в руках и держал. Обещанная сменная одежда оказалась чёрными боксерами. Ацуши чуть не подавился слюной, когда попытался возразить, отмахиваясь от предложенного, но Чуя положил трусы на стиральную машину и прошёл мимо него к ванне. – Можешь не возвращать. – Он крутанул кран и сунул под струю руку. – Попробуй. Ацуши, всё ещё не в силах сказать ему хоть что-то, послушно стянул перчатки и подошел ближе, чтобы сунуть руку под воду. – Ай! – Он зашипел и толкнул Чую под руку, от чего тот, шикнув, крутанул второй кран. Обнажённая кожа, которая попала под горячую воду, ныла, но снова, как заведённая потянулась под струю. На этот раз вода была приятно тёплой. – Покрути. Чуя положил руку на серебристую «крутилку» похожую на закрытую шестерёнку. Ацуши заметил её только сейчас и послушно положил руку поверх его руки. Пальцы под его пальцами схватились посильнее и, цепляясь за рёбра «шестерёнки», потянули против часовой стрелки. Слив, в который уходила вода, закрылся. – Когда вода наберётся, просто закрой кран. Чуя стащил висевшее на сушилке полотенце и дал ему в руки, а потом вышел, притворив дверь до того, как Ацуши успел хоть что-то сказать. Ацуши мельком глянул на стиральную машину и вздохнул. Трусы всё ещё лежали ровно на том месте, куда их положили. Чтобы не думать о них хоть временно, он накрыл их полотенцем и стал раздеваться. Вода набиралась, отчего в закрытой кафельной комнате из-за пара стало совсем тепло. Ацуши в одних трусах уселся на коврике и, уложив руки и голову на бортик ванны, просто наблюдал за тем, как она льется, чтобы успеть вовремя её остановить. Занятие это очень умиротворяло, а потому он как-то само собой стал раскладывать в мыслях всё то, что успело произойти за этот день. Он ушёл из агентства, потому что его вывел Дазай, которой хотел скинуть ему на плечи кучу невыполненной работы. Он так же был недостаточно бдительным из-за кипевшей внутри обиды и попался в лапы Портовой мафии. Но всё еще был жив и, если его и взяли в плен под предлогом вкусного ужина, то в плен очень комфортабельный. Ванну вон принять предложили. Ацуши закрыл воду и поднялся, неуверенно таращась на ванну, наполовину наполненную водой. Одна только мысль о том, чтобы лечь в тёплую воду, ужасно манила. Нет, конечно, он слышал, что люди так делают, но для него подобное, и правда, представилось впервые. Глупо упускать такой шанс, если он подвернулся. Собрав всю свою решимость в кулак, Ацуши спустил трусы и перекинул ногу через бортик. Ступня в тёплой воде слегка исказилась и порозовела, а по телу приятной дрожью пробежало тепло. Оно будто бы подгоняло залезть полностью и улечься, отдаваясь неге и спокойствию. Ацуши был не в силах ему сопротивляться. Стоило только улечься и расслабиться, как веки тяжелели и то и дело норовили закрыться. Было настолько хорошо, что и думать нечего. За отсутствием дела в голову лезли непрошенные мысли. У Чуи явно имелись установленные принципы, если он не сдал его мафии только потому, что у него выходной. Он жил в огромной квартире совсем один. Если бы он не был таким громким, то его запросто можно было и потерять во всех этих комнатах. «Почему он позвал меня на ужин?» Ацуши постарался мысленно его представить. Каким было его лицо в тот момент? Он из тех, кто не привык сдерживать эмоции. То кричал, то улыбался, но при этом в его голубых глазах читалось понимание. Будто бы он хотел оказать поддержку, но никак не мог на это решиться или не умел. Ацуши это состояние тоже было знакомо. Именно поэтому он тогда спас Кёку – хотел вернуть ей украденную радость жизни. Неужели по отношению к нему Чуя испытывал то же самое? В воде ужасно клонило сон, а если вспомнить о том, что он недавно ещё и поел, то одно вполне хорошо дополняло другое. Очень хотелось полежать ещё, подольше растянуть этот момент, но Ацуши понимал, что рискует уснуть в остывающей воде, поэтому наскоро вымылся и вылез. Босые ноги шлёпали по тёплому кафелю. Пара шагов и он уже стоял у машинки. «Мне всё-таки придётся их надеть» Уставившись на полотенце, Ацуши сглотнул. Наверное, не было ничего странного в том, что с ним поделились одеждой, но навязчивая мысль о том, что ему предстоит носить чужое бельё, смущала. Перспектива же одеться в своё грязное вполне себе существовала, но могла оскорбить Чую, который, бы в любом случае, это бы заметил. Ацуши закрыл лицо руками и, потерев глаза, стал подглядывать сквозь пальцы. Стоит протянуть руку и отдёрнуть полотенце, всего-то. Ацуши зажмурился и, рывком потянув на себя полотенце, принялся наскоро вытираться, после чего тем же методом нащупал боксеры и стал их натягивать на распаренную липкую после ванны кожу. Сердце отчего-то колотилось так бешено, что и в зеркало смотреть не нужно было, чтобы понять, что он покраснел.***
Чуя просто пихнул полотенце ему в руки и вышел. Когда дверь закрылась, он, не включая света, пошёл прямиком в спальню. Двуспальная кровать в центре комнаты осталась не застланной ещё с утра. Кто бы мог подумать, что он выйдет в магазин и вернётся с гостями. Телефон лежал примерно там же – под подушкой, он там заряжался. Рука невольно к нему потянулась. Ни одного пропущенного. «Либо у меня отличный авторитет, либо от меня что-то скрывают» Телефон отправился на прикроватную тумбочку, а Чуя потёр глаза и понял, что ужасно устал. Куда проще выполнять задание – быть занятым, чем ломать голову, чем заняться в выходной. Он невольно прислушался к шуму воды в ванной. Всё-таки повезло ему встретить Ацуши. Писаный Тигр, которого так все боятся и никак не могут поймать, оказался обычным ребёнком. Таким искренним и открытым, что Чуе захотелось, чтобы его и вовсе не поймали, только лишь для того, что у них почаще бывали такие вечера. Отяжелевшими от усталости руками он снял пиджак и кинул его поверх одеяла прямо на вешалку, с которой снял костюм утром. Когда живёшь один, всё так удобно, до безумия. За пиджаком последовал жилет, затем портупея и, наконец, рубашка. Тигр в ванне уже начал плескаться. Чуя лениво потянул ремень, расстёгивая, и спустил брюки. Хорошо иметь полезные привычки. У него вот такая одна была – вешать одежду обратно в шкаф, в каком бы состоянии ты не приполз. К усталости это тоже относилось. Сейчас такая чопорная привычка оказалась как раз кстати. Собрав вещи на вешалке, Чуя подошёл к шкафу и, отодвинув одну из стеклянных поверхностей, повесил сегодняшний костюм к остальному гардеробу. Довольный собой, он закрыл шкаф и невольно пробежался взглядом по молочной коже в отражении. Он всегда считал, что достаточно хорош собой. Может, виной этому было воспитание Коё, которая воспитала не только его, но и вкус в нём. Она научила его выгодно подчёркивать то, что у него есть, и у него это отлично выходило. Вот и всё. Чуя вгляделся в своё уставшее лицо, обрамлённое рыжими волосами, прежде чем отойти и выключить свет. Руки сами потянулись к вискам и парой быстрых круговых движений изобразили видимость массажа, затем, бросив это занятие также быстро, как и начав, он потушил общий свет и поспешил дойти до кровати. Удачно он сегодня не стал заморачиваться с макияжем. Сейчас сил на то, чтобы всё это смыть просто бы не осталось, не говоря уже о том, что ванная была занята непонятно насколько. Чуя невольно прислушался к тихим плескам. Осознание того, что он в квартире не один, сейчас вдруг показалась ему таким необычным, сродни чего-то интимного. Нет, конечно, в его квартире бывали разные люди, так что Тигр был далеко не первым, кто принимал тут ванну или оставался ночевать, но всё-таки его присутствие ощущалось как-то по-другому. Чуя чувствовал, что сможет сейчас просто уснуть, несмотря на то, что знал о том, что тот здесь. С теми, кто бывал у него до этого, такого не было. Обычно чужое присутствие его напрягало, он не мог сосредоточиться ни на чём, кроме чужих людей у себя дома. С ними ему приходилось не терять бдительности ни на минуту – он мог позволить себе уснуть, только когда был уверен, что его посетитель спит, и то, лишь при условии, что встанет очень рано и проверит, не хозяйничал ли кто-то без него. Чужое присутствие раздражало, а в некоторых проявлениях было совсем омерзительным. Ацуши же был открытым и до милого наивным. Такими людьми иногда проникаешься помимо своей воли. Он без лишней мысли пошёл за ним, вызвался приготовить и подать ужин, а затем ещё и чуть не помыл посуду. А как он покраснел на приглашение принять ванну. Святая простота. Чуя перевернулся на живот и приглушённо посмеялся в подушку, смутно осознавая, что засыпает с улыбкой на лице. Перебарывая лень, он из последних сил протянул руку и включил прикроватный светильник. По комнате расползся приглушённый желтоватый свет. Тигр, хоть и видел в темноте, всё-таки нуждался в простой подсказке, куда ему идти.***
Ацуши прижимал вещи, сложенные аккуратной стопочкой, к обнажённой груди и шёл почти наугад, разбирая силуэты стен в темноте. На чужой территории он и лишнего шагу ступить боялся, чтобы чем-нибудь не задеть такого вспыльчивого хозяина. Того, кстати, будто бы нигде и не было, а между тем, он как раз таки был нужен. Просто потому что непонятно, что дальше делать. Дверь одной из комнат осталась приоткрыта. Тусклый желтоватый свет ненавязчиво обрамлял её, как бы приглашая. «Наверное, Чуя там» Он постарался идти как можно тише и, уже было занёс кулак, чтобы постучать, но тут же осёкся – лучше просто заглянуть. И босые ноги шагнули навстречу промелькнувшей мысли. Дверь скрипнула, чем заставила Ацуши замереть на месте и виновато оглядеться. Комната оказалась просторной спальней. У противоположной двери была еще одна дверь и огромное зашторенное окно, неудивительно, что в такой-то квартире имелся и балкон. Практически всё внимание притягивала к себе кровать – совершенно огромная, она расположилась у левой стены прямо по центру. Тусклый свет светильника над одной из тумбочек освещал перекомканное одеяло и рыжеволосую фигуру в одних трусах. «Чуя» Тот лежал на животе и распластался практически по всей кровати, оставив свободным только немного места слева. На скрип двери и появление Ацуши он никак не отреагировал, поэтому, судя по позе и реакции, уже спал. В довесок всем этим фактам он ещё и посапывал, так что никаких сомнений в том, что всё понято правильно, остаться не могло. «И что мне теперь делать?» Будить его – явно не лучший вариант, если вообще не худший из худших. Идти по ночи обратно в общежитие тоже не хотелось. К тому же, квартира просто-напросто могла оказаться закрыта. Ацуши растерянно выдохнул и подошёл поближе. Очевидно, других вариантов не осталось. Он положил вещи на прикроватную тумбочку и присел на край кровати. Матрас под ним слегка прогнулся. Чуя дрогнул, стиснул кулаки и, круто развернувшись, перекатился на другой бок в обнимку с одеялом. Сердце Ацуши гулко барабанило о рёбра. Такое ощущение, будто тот вполне способен сражаться даже во сне. Нет, будить его явно не стоит. К тому же, тот только что весьма любезно освободил ему целую сторону. Ацуши посидел так ещё немного, чтобы убедиться, что Чуя не захочет ещё раз перевернуться и пихнуть воздух, а потом, затаив дыхание, прилёг рядом. Лежать на кровати было непривычно. До этого у него не было своего угла, а когда появилась комната в общежитии, он спал в футоне. А тут самая настоящая кровать. Он чувствовал, что недостоин этого. Ни место таким как он тут находиться, принимать ванну, спать на кровати, водиться с людьми такого высокого полёта. Ацуши поджал губы и подтянул к животу колени. Хотелось сжаться и стать меньше, насколько это возможно. Как бы он не старался, а привыкнуть к заботе оказалось сложнее всего. От одной мысли, что кто-то думает о нём, становилось заведомо неловко, хотелось сделать что-то взамен. И если действия товарищей из агентства его просто смущали – те заботились о нём, как о младшем коллеге, то действий Чуи он вообще не понимал. Почему тот к нему оказался так добр, когда по идее, должен был поймать или даже убить? Видимо, у того просто во главе всего стояли личные приоритеты. Обычный человек никогда бы не выдержал работы с Дазаем так долго. Настолько долго, что до сих пор не может о нём забыть. Ацуши медленно обернулся. Чуя без всех этих слоёв одежды казался ещё худее и меньше. Его молочная кожа казалась такой нежной, а грудная клетка вздымалась так томно, что вот ни разу не подумаешь, что этот парень – важный член Портовой мафии. Видимо, и там бывают хорошие люди. В конце концов, Дазай тоже был оттуда, и, каким бы невыносимо сложным он порой не казался, а ведь именно он спас его от голодной смерти и привёл в агентство. Сапог сапогу пара. Ацуши отвернулся и прикрыл глаза. День выдался длинным, хоть и неожиданно таким приятным. Сейчас нужно спать, а что решать дальше – будет видно утром. «Интересно, зачем ему такая огромная кровать?» – уже в полудрёме пришло ему в голову. Чуя на противоположной стороне заёрзал, а потом медленно перевернулся. Ацуши вздрогнул и проследил за тем, как вальяжно худая рука парня опускается ему на талию.***
Жуткий трезвон стоял со всех сторон, будто кто-то пытался раздробить ему череп изнутри. Чуя от возмущения даже проснулся и тут же недоуменно уставился на представшую перед ним картину – Ацуши в его объятьях. Тигр хмурился и прижимался к нему теснее, пытаясь защититься от навязчивого шума, но ещё не проснулся. Чуя невольно улыбнулся столь милому зрелищу и аккуратно потянулся за телефоном. – Да, босс. От новостей на том конце связи он сладко ухмыльнулся и от нечего делать стал перебирать пальцами светлые прядки на голове мирно сопящего Ацуши. Впрочем, когда настало его время отвечать, пришлось постараться, чтобы изобразить искреннее удивление вперемешку с негодованием. – Эти идиоты потеряли Тигра? Да о чём они вообще там думают! Ацуши между тем поднял на него ничего непонимающую и заспанную мордашку. Чуя жестом попросил его помолчать. – Акутагава уже знает? Да, я уже представляю, как он рвёт и мечет. – Он было опять неосознанно потянулся к волосам Ацуши, и тот, вместо того, чтобы выставить его полным идиотом, прикрыл глаза и подставил макушку под пальцы. Чуя удивлённо хмыкнул, но продолжил гладить. – Через сколько я буду нужен? Понял. – Что случилось? – тут же спросил Ацуши, стоило ему отложить телефон, а затем зажмурился и сладко потянулся. – Мои были у твоих и выяснили, что они тебя потеряли. Акутагава, естественно, переживает больше всех. Тот чуть не вывихнул челюсть в зевке и во все глаза на него уставился. – И что нам делать? Тебе из-за меня достанется? Чуя фыркнул и поднялся. – Не мели чепухи. Собирайся. – Куда? – Ацуши не спускал с него встревоженного взгляда. – На работу. Я тебя провожу. – Проводишь? – Тот аж подскочил, отчего задралась простынь. . Чуя не спеша подошёл к шкафу и отодвинул стеклянную дверцу, а затем, вытащив две вешалки с костюмами, обернулся к Ацуши. – Этот или этот? – Правый. – Смущённо ответил тот и потянулся к аккуратной стопке, в которую он вчера сложил свои вещи. Чуя кинул вешалку на кровать и первым делом всё с неё снял, чтобы добраться до рубашки. – Я тебя провожу, потому что сам ты точно попадёшься на глаза всем, кому надо и не надо. Так я буду знать, что ты дошёл до места и, если кому-то и попадёшься потом, то это останется не на моей совести. Тот аж вздрогнул и из-за этого застегнул пуговицу ниже, чем следовало. – Не на твоей совести!? – Я пошутил. – Чуя мучался с ремешками портупеи. – Слушай. Я сейчас надену, а ты вот тут застегни, где я держу. Тёплые пальцы парня переняли у него ремешки-застёжки. – Зачем вам вообще столько одежды сразу? – Не отвлекайся! В зеркало Чуе было отлично видно сосредоточенное лицо парня и то, как он неумело и неловко пытается правильно застегнуть портупею. А ещё собственную самодовольную ухмылку. Шли они не спеша, хотя за утро Чуя не раз упоминал, что им следует поторопиться. Но ни он, ни Ацуши как-то не спешили. Чуя пробовал идти быстрее, но вдруг замечал, что тот отстает, или, наоборот, резко понимал, что замедлился сам, когда Ацуши останавливался и ждал его. Он повёл его знакомой и надёжной дорогой – улицами того района, которые попросил прочесать его босс. Но, чем ближе они подходили, тем неохотнее переставлялись ноги. Ацуши то и дело оглядывался, хотя и говорил, что верит, что они не попадутся. – То, что вчера было. – Вдруг начал Чуя, когда им осталось каких-то пару улиц. – Оно тебе понравилось? Тот кивнул и тут же понурил голову. Длинная светлая прядка хлестнула его по лицу, открывая краснеющее ухо. Чуя с трудом отвёл взгляд на дорогу. – Это наш секрет, Ацуши, – Он сунул руки в карманы пальто и всё же ещё разочек мельком глянул на парня. – Но я был бы не прочь его повторить. Тот остановился к нему спиной, опережая всего на несколько шагов. – И как я тебя найду? – Я сам найду способ с тобой связаться. Ацуши медленно и крепко стиснул кулаки. И, как только он повернулся, Чуя понял, что не ошибся – в глазах парня стояли слёзы. Он же встретил его улыбкой и молча распахнул объятья. Тот послушно пошёл к нему в руки. И, хотя парень был выше его на голову, он тут же уронил голову ему на плечо, стоило рукам в чёрных перчатках сомкнуться на его теле. Так они простояли почти минуту, после чего Чуя похлопал его по спине и, освободившейся рукой приподнял его личико к себе за подбородок и вытер слезу, катившуюся по щеке, тыльной стороной ладони. – Всё, пора. Дальше иди один – прямо до конца улицы и налево, там дальше уже не заблудишься. Будь осторожным, но не переживай, я прослежу, чтобы ты добрался без приключений. Но не переусердствуй. Ацуши поджал губы и, пытаясь унять слёзы, решительно кивнул. Пару секунд он ещё стоял и смотрел на него, а потом ещё раз кратко обнял и ринулся вперед. – До свидания! Чуя кивнул и остался стоять на месте. Ацуши бодро шагал вперед, его рука поднялась к лицу еще раза три, чтобы прогнать слезы. Так он дошёл практически до середины – его силуэт уже успел потемнеть и уменьшиться в лучах утреннего солнца. Чуя уже было собрался пойти за ним хвостом, но замер, когда парень на него обернулся. Он не видел, какие эмоции сейчас выражало его лицо, но сам жест всё говорил за себя – тот не мог его отпустить. Чуя поднял руку, одновременно и прощаясь и приветствуя.