«Давай же, скажи это. Я предал вас и сдал все ваши планы Диктору»
Он открывает глаза и резко выдаёт: —Давай сбежим отсюда? Секунда молчания. Две. А затем чужой голос недоуменно спрашивает: — Что? Слова слетают с губ раньше, чем Флеш смог осознать их смысл, и он растерянно смотрит на не менее удивлённого Бойца, который кажется тоже не до конца понял сказанного. Одиннадцатый уже думает о том, как лучше свести все к глупой шутке, как вдруг его осенило. Если так подумать, то действительно, почему бы не сбежать, подальше от всего? От кошмарных заводов и фабрик, бесконечных вылазок туда, всюду преследующего чувства тревоги и незащищённости, от жизни, которую и жизнью-то нельзя было назвать. Выживание, самое настоящее. Флеш понятия не имел, что находится за пределами Bobsoc'a, но он был уверен, что хуже, чем это место, они уже не найдут. Стоило этой мысли промелькнуть в голове, как она тут же заполонила собой рассудок, поэтому Одиннадцатый неуверенно начинает говорить: — Я имею ввиду, давай просто сбежим? Вместе. Прямо сейчас. У нас есть время, и если мы уйдём сейчас, то к моменту пробуждения остальных уже будем далеко. Неважно, как и где, главное, что не здесь. У нас есть шанс начать все с начала, такую возможность нельзя упускать. За все время своего небольшого монолога он ни разу не взглянул на собеседника, а когда поднял глаза, столкнулся с ошеломленным взглядом бирюзовых глаз. Боец сидел наподвижно, пораженно смотря на него и ничего не говоря. При одном только взгяде на него, Флеш понял, каким идиотом сейчас кажется. Боец никогда не согласится. Не потому что испугается, а потому что был слишком предан всему, что они делали, всем и каждому. Он никогда не отказывал, никогда не спорил и всегда делал все, чтобы сплотить их небольшую команду. Даже сам лидер так сильно не заботился о них, как это делал Боец. «Я чуть не помер в луже собственной крови, пока эти куклы доламывали мне кости, но вы спасли меня. Я уже обязан за это всем» — так он говорил всегда, и каждый раз в этих словах звучала искренняя благодарность. Поэтому сейчас скорее всего Девятнадцатый не поймёт его, разочаруется или, возможно, ударит в профилактических целях (хотя никогда так не делал), потому Флеш заранее готовится, но где-то глубоко в душе таится надежда на возможное согласие. Наконец, чужой вздох нарушает напряженную тишину: —Ты боишься? Вопрос, наверное, звучит глупо, ведь зачем тогда бы Скоростной предлагал сбежать отсюда. Но Флеш отвечает серьёзным тоном. — Да, но не за себя. За вас, за то, что все будет зря, и чьи-то жертвы окажутся напрасными. Не хочу терять хоть кого-то. «Тебя в особенности» — хочется добавить Одиннадцатому, но он решает воздержаться. — Флеш, — начинает было Боец, но его перебивают. — Мы слишком слабы, чтобы противостоять кому-то настолько могущественному, как Диктору. Он убьёт нас, и глазом не моргнув. — Доверься Лидеру, он знает, что делать. — Шрам не всевидящий, и, видимо, не настолько умен, раз решил повести всех на верную гибель, устроив эту глупую революцию, — Флеш, конечно, уважал и ценил то, что делал и делает их лидер ради их благополучия, но каким бы грозным и суровым он не старался выглядеть, он был таким же, как и они. Наивным и слишком самоуверенным, а идея восстания только подтверждала это, — мы проиграем, неужели это не очевидно? — Мы тренировались буквально каждый день, у нас целая команда боеспособных ребят. — А у него целая лаборатория с симуляциями и ловушками на каждом шагу. — У нас есть план с обходными путями. — Думаешь, его камеры не засекут нас, как только мы окажемся на его территории? — Мы можем– — Нет, не можем, потому что не готовы! И не переубеждай меня в обратном, потому что это бесполезно, — Одиннадцатый раздражённо уставился на собеседника, начиная не на шутку злиться, — неужели ты действительно думаешь, что кучка клонов, число которых даже десяти не достигает, сможет дать отпор человеку с армией роботов за спиной, который буквально может менять реальность вокруг нас так, как ему вздумается? —Флеш.. — Тебе действительно кажется, что мы способны победить кого-то настолько сильного?! — продолжал Одиннадцатый, заводясь все сильнее. —Флеш. — Я вот что-то не уверен, но кто меня будет слушать! — парень замолкает, когда чувствует, как руки в спортивных перчатках обхватывают его лицо и притягивают ближе к их обладателю. — Флеш, — в который раз тихо зовёт Боец, — посмотри мне в глаза. Видишь что-нибудь? Скоростной видел, и очень даже хорошо. Это был страх, который парень так старательно прятал за мнимым спокойствием и глупыми улыбками, но Одиннадцатый всегда замечал это беспокойство и тревогу в чужих глазах, так же, как и сейчас. Девятнадцатый неотрывно смотрел в ярко-голубые глаза напротив и все так же тихо шептал: —Я тоже боюсь, очень. Но я очень хочу верить, что мы сможем разнести его в пух и прах и освободить тех, кто сейчас так же страдает от его чёртовых экспериментов, — он замолкает, но через несколько секунд продолжает, — я не настолько тупой, чтобы не понимать того, что кто-то из нас не выживет. Но знаешь что? Я готов. Готов сделать все, что будет в моих силах, даже если придётся отдать жизнь за это. — С дуба рухнул? Даже думать о таком не смей! — Флеш цепляется руками за чужие плечи и несильно их сжимает. Он знал, что другого от Бойца ожидать нельзя было, и ответ был вполне очевиден, но глаза все равно начинают жечь от скапливающихся в них слез, — почему ты всегда такой?.. Сейчас как никогда хочется вернуться в прошлое, что бы остановить самого себя и не чувствовать себя настолько слабым и жалким. Одиннадцатый чувствует, как сильные руки обнимают и притягивают ближе в четной попытке успокоить. Флеш цепляется за Бойца, как утопающий за спасательный круг, утыкается в обнажённое плечо, продолжая всхлипывать и молча лить слезы. Он слышит чужой шёпот прямо у самого уха и внимательно слушает: — Мы можем все изменить, правда. Мы готовились и тренировались не один месяц, и Лидер не даст нам проиграть просто так и будет вести нас. Мы гораздо сильнее, чем ты думаешь. Просто доверься мне и поверь в команду, — он моляще смотрит на Флеша, —Пожалуйста. Если бы Скоростной мог, если бы уже не нарушил просьбу своим предательством, он бы доверился всему, что ему говорят. Но он никогда не верил, что они чего-то добьются, слишком уж велика разница в силе между ними и их врагом. Не верил и боялся, и только поэтому согласился на предложение Диктора работать на него. И Одиннадцатый бы молча следовал его указаниям, обманывая и скрываясь от остальной команды, закрываясь, не подпуская никого близко, слепо идя к своей цели, если бы не одно «но». В его жизни появился этот клон с преданными, словно у щенка, глазами и невероятно доброй душой. Появился и, до сих пор неведанным Флешу образом, забрался в самое сердце, оживляя в нем все человеческое, что он так старался заглушить в себе. Оттого слушать эти ободряющие речи было в разы тяжелее, сердце болезненно сжималось, а в голове среди вороха мыслей ясно билась только одна:«Я не достоин.Никого и ничего »
Флеш прикрывает заплаканные глаза и тихо произносит: —Знал бы ты, как сильно я хотел бы поверить.. — Я сделаю все, чтобы мы победили.Я обещаю тебе. Слезы с новой силой начинают течь после этих слов, и Одиннадцатый думает, что больше не выдержит. Он прекрасно знает, что Диктор никого не оставит в живых и будет убивать их так же, как делал это всегда: медленно, с присущим только ему садистким удовольствием наблюдая, как они терпят поражение, пока не сломает каждого по отдельности и не уничтожит в конечном счёте. И от этой жёстокой действительности хотелось биться и кричать, рвать и метать, но Флеш лишь в бессилии жмется ближе к обнимающему его клону. Лишь бы просидеть в этих объятиях как можно дольше и не думать о том, что это — самый последний раз, когда они видят друг друга. Он в очередной раз поднимает голову и встречается с решительным взглядом напротив. Боец смотрит уверенно, не давая усомниться в его намерении одержать победу, и улыбается. Улыбается, не зная, что через несколько часов его обезглавленный труп будет лежать вместе с телами других клонов, без единого выжившего. Но это случится позже. Сейчас они молча сидят в объятиях друг друга, наслаждаясь тишиной приближающегося рассвета, последнего, который они встретят вместе.