Чёрт меня дёрнул притвориться геем!

      Я застыл. Внутри всё как будто упало, сердце болезненно сжалось, а легкие не хотели впускать спасительный воздух. — Его сильно, да? — еле выдавил из себя я, покусывая нижнюю губу. — Не знаю. Мэтт сказал, что он без сознания. Я поеду в больницу, — Окси резко встала из-за стола и пошла в прихожую, на ходу засовывая телефон в карман узких джинсов.       Я посмотрел ей вслед, задумавшись о своем: получается, что, когда я бился в дверь Неземновых, Максима, возможно, избивали…       От подобных мыслей меня передернуло.       Я вернулся в реальность, когда раздался звук застегивания молнии пальто. — Стой, я с тобой! — крикнул я, рывком преодолев расстояние в несколько метров и оказавшись с Оксаной лицом к лицу. — Да ладно. Зачем? Вы же все равно почти не общались. Не нужно так утруждать себя, — девушка положила руку на дверную ручку и, повернув защелку, стала открывать дверь.       Её слова меня немного задели, но нельзя было подавать виду, что сейчас человек, который лежит в машине скорой помощи без сознания, для меня так важен. Поэтому я продолжил более холодным тоном, стараясь не демонстрировать шокированной Оксане весь переживаемый мной спектр эмоций: — Я поеду. И это не обсуждается.       Неземнова немного нахмурилась, но потом быстро изменила выражение лица, слегка улыбнувшись. — Спасибо, — прошептала она и, дождавшись, пока я обуюсь и надену ветровку, вышла на лестничную площадку. Я покинул квартиру следом за ней и закрыл входную дверь. — Центральная, да? — переспросил я. На всякий случай. — Да, — коротко бросила она, на мгновение остановившись. — На чем добираться будем? — На такси.       Я удивленно посмотрел на девушку. Она, нахмурившись, просто стояла и размышляла, и в следующую секунду, достав из кармана джинсов мобильник, стала набирать какой-то номер. — Постой, постой, — начал было я. — У тебя есть деньги на такси? Оксана коротко кивнула и тут же проговорила в трубку: — Такси до Центральной больницы.       В ответ раздался приятный женский голос, но слов я разобрать не мог. Неземнова кивнула и, глянув на номер ближайшего дома, назвала адрес, куда машина должна была приехать, чтобы нас забрать. — Спасибо, — выдохнув, девушка выключила экран телефона и, засунув его в карман, подошла ближе ко мне. — Машина подъедет через минут пять.       Я хмыкнул в ответ и уставился вперед расфокусированным взглядом, размышляя в этот момент о своём.       Надеюсь, что с Максимом все в порядке. В любом случае, если бы всё было настолько плохо, то его друг сказал бы об этом Оксане. А, может быть, не хотел раньше времени расстраивать или шокировать? — Алло, мам, — пробубнила в трубку девушка. Уголки её губ на секунду дрогнули, будто она собиралась улыбнуться. — Ты только не волнуйся, хорошо? В общем, звонил Мэтт. Макса сейчас в больницу везут.       Я прислушался, после реплики Оксаны повисла тишина, и где-то через секунд десять тетей Аней было произнесено несколько слов, тихим и спокойным голосом. Она вообще о сыне волнуется?       Оксана описала вкратце то, что знала, и, дослушав маму, повесила трубку.       Наконец подъехала черная иномарка с желтым знаком такси, закреплённым на крыше. Оксана помахала водителю рукой, и он, приметив нас, свернул на обочину. Девушка схватила меня за рукав и потащила за собой к автомобилю. — Здравствуйте, — произнесла она, открывая дверь и плюхаясь на заднее сиденье. Я сел рядом и, оценивающим взглядом изучая светлый кожаный салон машины, сухо произнес: — Поехали.       Окси еще раз проговорила адрес, расстегивая пальто и доставая из внутреннего кармана кошелек. «Как мило», — мелькнуло на секунду в моих мыслях: розовый кошелечек с улыбающейся кошечкой.        Водитель кивнул, слащаво улыбнувшись, снял автомобиль с ручника и, аккуратно надавив на педаль газа, тронулся с места.       Ехали мы до больницы минут двадцать. Оксана за это время успела позвонить дяде Юре и рассказать о случившемся с Максом. Каждый раз, когда она произносила имя брата, моё сердце болезненно сжималось, в груди щемило. Наконец, закончив разговор, она выключила телефон. — Этот Мэтт… он будет в больнице? — не выдержав, поинтересовался я, почему-то на долю секунды почувствовав некую ревность, хоть и слабую. «Конечно», — пытаясь себя успокоить, раздумывал я. — «Все вокруг вдруг оказались геями. Ну-ну.» — Не знаю, — немного повременив, ответила Окси, уставившись в окно. Видимо, она тоже думала о чём-то своем. По выражению её лица я мог прочитать, что девушка грустит. Ну, в любом случае, немудрено. Я бы тоже не пустился в пляс, если бы узнал о том, что родного мне человека везут в машине скорой помощи.       Наконец, мы подъехали к Центральной больнице. Огромное семиэтажное здание, выкрашенное в белый и бежевый цвета. Свет горел почти в каждом окне. От детального изучения строения меня отвлек таксист, развернувшийся к нам и протягивающий руку ладонью вверх. — Сколько с нас? — холодным тоном поинтересовалась Окси, расстегивая молнию на кошельке. — Шестьсот рублей, — ехидно усмехнувшись, протянул таксист, поглаживая толстыми короткими пальцами усы. — А не многовато ли будет? — девушка вскинула бровь и, вытащив деньги из кошелька, в буквальном смысле швырнула в мужчину купюру ценностью пятьсот рублей. — Этого достаточно. И сдачи не надо.       Хмыкнув, она открыла дверь и вылезла из машины. Я уже подумал, что сейчас Неземнова хлопнет дверью и тем самым сломает мне к чертовой матери нос, но, Слава Богу, этого не случилось, поэтому, быстро покинув автомобиль, я еще раз напоследок взглянул на лицо водителя: О да! Он аж покраснел от злости. Я был почти на сто процентов уверен, что он сейчас выйдет из машины и последует за нами, требуя доплаты, но Окси уже быстрым шагом устремилась к главному входу, даже не дожидаясь меня.       Честно говоря, впервые видел её в подобном настроении. Точнее, такие её эмоции: холод, беспристрастие и отчужденность. Сейчас она невольно напоминала мне своего старшего брата. — Мэтт! — Окси махнула рукой парню, стоявшему в вестибюле. Подойдя к нему, она обменялась с другом коротким «Привет». Я шёл следом и остановился чуть поодаль, немного стесняясь незнакомого человека. — Что случилось-то? — девушка нахмурилась, ожидая ответа. Но парень будто её не слушал. — Он с тобой, да? — кинув взгляд в мою сторону, Мэтт медленно подошел ко мне. — Да, — слегка улыбнувшись, она меня представила своему знакомому. — Это Ник, мой парень. — Здрасте, — я протянул руку вперед для дружеского рукопожатия. Парень, улыбнувшись, пожал мою ладонь. — Я — Матвей, можно просто Мэтт. — Приятно познакомиться, — натянув на лицо фальшивую улыбку, я поднял на него взгляд. Высокий блондин (выше меня почти на голову) с карими глазами; сразу я заметил шрам, делящий одну бровь на две половины, и серьгу в ухе — маленький черный скорпиончик. — Так что произошло-то? — не выдержав, произнесла Окси, вопросительно посмотрев на Мэтта. — Ах да. Короче, я сидел дома, смотрел телек, и тут вдруг телефон зазвонил. Ну, я трубу к уху. Там Макс; голос какой-то у него был грубый, будто он убить кого-то собирался и настраивался. Ну и говорит «Через десять минут у гаражей». Я хотел было возразить, сказать, что не могу, но этот гад тут же бросил трубку. Думал — думал: идти — не идти. В результате решил: пойду. Оделся и пошел в сторону гаражей. А, главное, подхожу уже к нужному месту и слышу какие-то мужские голоса, хотя самих людей не вижу — их не было видно из-за гаражей. Ну, я остановился, прислушался. Говорили что-то типа «Будет знать, как на нас вякать». Я сразу напрягся. Думаю, что ж там такое они сделали и кто мог на них наехать. Точно! Макс! Этот сорвиголова и не такое может. Ну, я сразу выбежал из-за гаражей, а компания парней к тому времени уже шла прочь, о чем-то говоря и смеясь. Смотрю на землю — а там парнишка лежит лицом вниз. Ну, я наклонился, аккуратно голову повернул, и у меня аж душа в пятки ушла — действительно Макс. Весь в кровище, без сознания. Губа разбита, из носа кровь. Я первым делом его на спину попробовал перевернуть, но сразу же понял, что лучше не надо. Достал мобильник, позвонил в скорую. Медики примчались буквально через пять минут, его на носилки закинули и в машину погрузили. Ну, а я сразу с вопросами лезу типа: «Живой? С ним все хорошо будет?». Они что-то бормотали в ответ, утвердительно кивая, и предложили сесть в машину. Ну, я сразу и сел. А что ж не сесть? Все-таки с другом надо побыть, поддержать, как говорится, морально. Оттуда я тебе и звякнул. Вот так вот. — Ясно, — протянула Окси, задумавшись. — Я знала, конечно, что он в драки любит лезть, но до подобного еще не доходило, — она грустно усмехнулась, опустив глаза в пол. — А мы сможем его увидеть? — поинтересовался я у Мэтта. Уже не терпелось повидать Макса. Так хотелось самому удостовериться в том, что он жив. — Пока нет. Сейчас его осматривают. В машине сказали, что несколько ребер сломано, но это не страшно, — парень пожал плечами. — Вроде этот перелом заживет за несколько недель. Вдобавок, сейчас Макс без сознания. — Думаю, нужно дождаться родителей, — сказала Окси, сев на один из свободных диванчиков, стоявших у длинной стены в вестибюле. — И врачей. Они знают, что мы здесь, и сообщат, как только его можно будет посетить, — Мэтт по-хозяйски плюхнулся рядом, опираясь локтями о спинку дивана. — Это хорошо, — я улыбнулся, на этот раз по-настоящему. Если бы у Макса были серьёзные повреждения, угрожающие его жизни, то парамедики бы обнаружили это сразу. Камень с души.