Comeback/Возвращение

      Такемичи, в сером худи и с низко натянутой кепкой, стоял в баре напротив бильярда, о котором говорил Санзу.       Сегодня уже тридцатое августа.       Хотя его друзья и следили для него несколько дней подряд, они так и не смогли найти того, кого он искал, поэтому на слежку начал отправлятся сам Такемичи, даже отпрашиваясь с работы в кофейне, с утра до ночи дожидаясь этого человека. Сейчас уже стемнело, уличные фонари загорелись, а по улице лишь время от времени ходили люди, и он всё ещё не мог найти нужного ему человека.       Такемичи не знал, почему он так торопился найти Изану, и он даже не знал, что будет делать, как только найдёт его. Несмотря на идею использовать Шиничиро в качестве оправдания, Такемичи всё равно понятия не имел, какой будет реакция Изаны. Тот ведь держит обиду на Шиничиро…       Первого августа, в день рождение Шиничиро, он встретил не Изану, а Казутору. Четырнадцатого августа — в день годовщины смерти Шиничиро, Такемичи прятался за деревом с дня до ночи, ожидая этого парня, но помимо Майки и Баджи, он видел только некоторых незнакомцев, которые, по словам Шиничиро, раньше были его товарищами.       Такемичи даже спросил Шиничиро, видел ли тот когда-нибудь, что бы Изана навещал его могилу, но получил лишь качание головой в виде отрицательного ответа.       Такемичи помнил образ Изаны, лежащего на белом снегу с тремя пулевыми отверстиями в теле, истекающего кровью на снегу, плачущего, говорящего, что не связан кровным родством с Шиничиро, и что ни Майки, ни кто-либо другой не смогли бы его спасти.       Татуировка Майки в будущем — это то, как выглядела серьга Изаны, так что, должно быть, произошло что-то тесно связанное с Изаной между двенадцатью годами.       Такемичи был нетерпелив, после того, как его назначение капитаном третьего отряда и прихода Кисаки на два месяца раньше, чем в прошлом, у него было ощущение, что что-то оборвалось, и он должен быть на шаг впереди, если случится что-то неожиданное.       Он потёр руки, покрасневшие от холода. Неизвестно, как Кисаки нашёл Изану в прошлом, а также узнал о глубоких отношениях того с Шиничиро и Майки, даже если и не узнал последнего факта, что они не связаны кровным родством…

***

      Одиннадцать часов ночи.       Такемичи сидел на земле и ждал, но бильярд уже был закрыт. Он медленно встал, сжимая в кармане маленькую коробочку и смеясь над собой.       Чего он ожидал?       У него нет такого ума, как у Кисаки, он плохо сражается, и он не имеет ничего общего с Куракавой.       Что насчёт встречи с Изаной?       Что он мог сказать?       Было уже одиннадцать часов ночи, поэтому метро не работало. Такемичи был готов уже провести ночь в отеле, а пока просто гулял и с досадой раздумывал. Если Баджи выживет, изменит ли Кисаки свой план? Будет ли он снова провоцировать Изану, как в прошлом? Сможет ли Ханагаки защитить Эмму на этот раз?       Эмма — ключ к тому, чтобы остановить чёрный импульс Майки.       А Изана? Как ему спасти его?       Тяжело шагая, Такемичи вдруг понял, что здесь, похоже, слишком много людей. Он был настолько сосредоточен на своих мыслях, что не заметил, как вошёл в развлекательную зону, квартал красных фонарей…       Такемичи запаниковал и быстро развернулся, чтобы уйти.       В баре перед ним раздался звуком грохота, звук драки и разбитого о землю стекла был оглушительным.       Мужчина с растрёпанными длинными белыми волосами, закрывающими всё его лицо, вышел из бара, держа за волосы высокого, потерявшего сознание телохранителя, по всей голове которого текла кровь. Такемичи, проходящий мимо, увидел ужасную картину внутри бара, где на полу лежали десятки людей, столы и стулья были сломаны.       Но виноват был только тот парень с длинными белыми волосами, чьё тело, на котором была только тонкая рубашка с длинными рукавами, было в крови. Он будто не знал, что такое холод.       Как только он заметил, что в его сторону направлен взгляд, то поднял голову. Такемичи съёжился, встретившись взглядами с парнем, и чуть ниже натянул кепку, желая побыстрее уйти.       — Чёрт.       Такемичи замер, услышав голос и быстро обернулся. Беловолосый парень взлохматил свои волосы, ещё несколько раз пнул телохранителя у своих ног и пару раз выругался.       Среди толпы проходивших мимо людей, Такемичи вдруг, прежде чем успел подумать, выкрикнул:       — Изана?       Беловолосый парень поднял голову и посмотрел на Такемичи. Хотя его длинные волосы были растрёпаны, на подбородке была даже не густая борода, а лицо было мрачным, как у мертвеца, но Такемичи узнал эти фиолетовые глаза. Это действительно был Изана.       Сердце Такемичи чуть не остановилось. Он просто позвал его. И что? Что теперь? Изана бросил телохранителя на землю, и сквозь поток людей, шаг за шагом приблизился к Такемичи, схватил его за воротник, затащил в небольшой переулок и впечатал тело Такемичи в стену.       Как только Такемичи ударили затылком о стену, глаза заболели так сильно и он почувствовал слабый запах алкоголя от человека напротив, его сердце хотело выскочить из тела.       — Кто ты?       Такемичи побледнел, когда он произнёс, заикаясь:       — Я-я…       Прежде чем он успел договорить, Изана тут же ударил Такемичи, от чего тот упал на землю. Щека болела так сильно, что хотелось плакать, а в левом ухе звенело, из-за чего он не мог им слышать, зрение затуманилось, из носа потекла кровь, она также застыла в его горле.       Изана прижал Такемичи к земле, схватив его за воротник, его взгляд был пустым и безэмоциональным, как у бездыханного мертвеца, он прошептал:       — Ты хочешь убить меня?       — Н-нет, — сказал Такемичи, неопределённо покачав головой.       По левой щеке был нанесен ещё один удар, от чего к глазам Такемичи подступили слёзы, в то время как бесстрастный голос Изаны продолжил:       — Тогда я убью тебя.       Пустой взгляд Изаны были доказательством того, что он действительно намеревался убить Такемичи здесь. Тот быстро прикрыл лицо руками и закричал:       — Нет! О Шиничиро!..       Кулак, который собирался коснуться лица Такемичи, остановился, его руки, скрещенные перед лицом, были внезапно схвачены человеком напротив, и прижаты к земле, над головой Такемичи, у которого были слёзы на глазах, когда он столкнулся с ненавистью и болью во взгляде Изаны.       Во взгляде его, недавно пустом, как у бездыханного мертвеца, теперь появились какие-то эмоции, а голос, спокойный даже тогда, когда он собирался кого-то убить, задрожал:       — Как ты связан с Шиничиро?       Слабый запах алкоголя вызвал панику у Такемичи, он собирался встретить его трезвого, а не пьяного, человека, с которым можно было поговорить, а не от которого веяло аурой убийцы. Мысленно представив сцену смерти, произошедшую тогда, и уверив себя, что можно не бояться, Такемичи сглотнул, медленно рассказывая Изане ту же ложную историю, которую когда-то рассказал Казуторе.       — …И… в своём письме он упомянул тебя… Курокаву Изану?       Изана чувствовал себя неловко каждый раз, когда слышал имя Шиничиро. Страдая от боли, то ли из-за алкоголя, то ли из-за ежедневной головной боли, которая до сих пор мучает его, Изана отпустил руку Такемичи и, пошатываясь, поднялся на ноги, холодно сказав:       — Убирайся. Шиничиро уже мёртв, он не имеет ко мне никакого отношения.       Такемичи подполз, подарочная коробка в кармане всё прижималась к его животу, словно напоминая ему о незавершённой миссии… Или лучше забыть об этом? И просто убежать, дабы выжить?       Увидев, что Изана прислоняется к стене, собираясь уйти, Такемичи собирался бросить в него коробку с подарком, а затем убежать, но услышал только звук упавшего тела, и уставился на парня, который только что упал на землю из-за головокружения.       Такемичи:       — …       Поднявшись, расхаживая взад-вперед, Такемичи стоял в переулке рядом с лежащим человеком, выглядящим, как труп.       И что теперь?       Проигнорировать его? Положить ему в карман маленькую подарочную коробку, а затем уйти?       Вытерев рукой кровь с носа и подняв сбитую ранее с головы кепку, Такемичи понял, что на улице слишком холодно, а на этом ублюдке был лишь тонкий костюм, и если бы он его бросил, он не был уверен, сможет ли это тело завтра встать или нет.       Такемичи стиснул зубы, отметив, что недавний удар Изаны был сильнее, чем удар Тайджу, и он не был уверен, был ли этот удар настолько сильным, что вышиб ему мозг, или по какой ещё причине он так себя вёл…       Задыхаясь, он отнёс почти-труп алкоголика в ближайший отель, что находился недалеко от квартала красных фонарей и являлся отелем для парочек. Такемичи пришлось продолжить, и, стиснув зубы, нести его в отель для свиданий, найти удостоверение личности Изаны в костюме того, а затем бронировать номер перед что-то подозревающим взглядом администратора отеля.       Такемичи внезапно восхитился технологиями будущего, где во всех подобных отелях можно было забронировать места с помощью технологий, благодаря чему он мог бы гораздо меньше смущаться, чем сейчас.       Бросив Изану на кровать, Такемичи вздохнул, покраснев. Он не мог забыть выражение лица администратора, когда он пытался объяснить ситуацию…       Взглянув на спящего Изану, который даже во сне хмурится, свернувшись калачиком на боку, Такемичи снова вздохнул, вытащил из кармана маленькую подарочную коробку и поставил её на тумбочку, взглянув на часы, на которых было указано время 11:46.       Он изо всех сил пытался найти этого человека так рано не только для того, чтобы дать ему подарок на день рождения, он сделал это, потому что Шиничиро однажды сказал, что сожалеет о том, что не смог поздравить Изану с днём ​​​​рождения, а также для несчастного Майки из будущего.       …Ну, и для самого этого парня тоже.       Такемичи тихо сказал:       — С днём ​​рождения, Изана.       Как только он развернулся, он вдруг услышал всхлип, и как бы он не говорил себе не обращать на это внимание, почему-то всё равно обернулся.       Изана плакал, его длинные ресницы дрожали, а из уголков глаз текли прозрачные слёзы, все его тело сжалось ещё больше.       — Мама…       Вздрогнув, позвал Изана кого-то тихим голосом, очень тихим, но, поскольку они находились в специальном звуконепроницаемом отеле для парочек, он смог его услышать. Такемичи стоял в стороне, не зная, что делать.       Он вспомнил историю Изаны и матери Эммы, матери, бросившей двух своих детей, и если Эмму отправили к дедушке, то Изану, так как тот не был кровным родственником, выбросили в приюте.       И то, как она холодно сказала ему, что он не её сын, о чём рассказал Изана перед своей смертью.       Однако, в конце концов, Изана по-прежнему называл её «мамой», несмотря на то, что знает, что он не её биологический ребенок.       Подумав минуту, Такемичи сел на край кровати и нежно погладил Изану по голове. Он не знал, сделала бы ли это мать Изаны со своим ребёнком, но его мать так делала, поэтому Такемичи неуклюже погладил Изану по голове, как его собственная мать гладила его, когда он был ребёнком.       Изана плакал всё больше и больше, всё его тело тряслось, выражение его лица было таким несчастным, что Такемичи не мог поверить, что Изана перед его глазами был тем же человеком, что и безумный глава Поднебесья.       — Шиничиро… не оставляй меня… Прости… Прости… Мама, не оставляй меня…       Голос Изаны был очень низким, будто не хотел произносить такие слова, но был так расстроен, что плакал и умолял. Такемичи глубоко вздохнул и тихо сказал:       — Всё в порядке… Всё хорошо. Никто тебя больше не оставит…       После того как он долго гладил его волосы, успокаивая, Изана стал казаться спокойнее, а дыхание стало ровным, будто он уже заснул. Такемичи вздохнул с облегчением. На часах было 1:18. Его щека всё ещё ужасно болела, как будто напоминая, что этот спящий парень, похожий на ангела, превратится в кровожадного дьявола, как только откроет глаза.       Такемичи не хотел представлять, как Изана проснётся и забьёт его до смерти, дрожа от одной только мысли об этом. Он всё равно должен уже уйти, чтобы найти другой отель, где сможет переночевать.       Внезапно взглянув на спящее лицо этого парня, в голову Такемичи внезапно пришла идея, и он осмелился взять телефон, сделав несколько фотографий Куракавы с небольшой подарочной коробкой. Улыбаясь, Такемичи тайком встал и собирался уйти.       Но внезапно его схватили за запястье, из-за чего Такемичи обернулся, увидев фиолетовые глаза, смотрящие на него. Сердце Такемичи было готово выпрыгнуть из его тела, как только он чуть не рухнул на землю.       — …!       Он должен бежать!