а потом мысли уже расходятся.
Кену вспоминается тот поцелуй по пьяне и слова о любви, которые Такаши твердил тоже не на трезвую голову. периодически появляется желание расцеловать все синяки и ссадины, чтобы те болели меньше, а еще лучше исчезли, чтобы не портить прекрасную и бледную кожу младшего, которая кстати тоже часто не выходит из головы. а Хаккай держит в голове любое прикосновение к его волосам от Така-чан, которых было очень много, но запомнить каждое особо труда не составило. ему нравятся глаза, в которых он готов утонуть, как только они всплывают краткими моментами в памяти, а руки старшего для него как отдельный вид искусства с прекрасными длинными пальцами и аккуратными короткими ногтями, без единых изъянов, да и по сравнению с собственными они такие мизерные, что так и хочется трогать подушечки пальцев так же, как лапки у котят.оба любят по разному,
но оба любят одно и тоже.
и эти двое даже и не задумываются о том, что о них думает их объект вздохов и безответной любви. хотя, они скорее не хотят об этом думать, а зря, абсолютно зря. если спросить у Такаши, что он думает о Хаккае, то в его голове сразу начнется осень — теплая, яркая и самая атмосферная, с ярким солнцем, которое греет весь день, и с полной луной, которая хорошо видится холодной и чуть морозной ночью, из-за чего приходиться греться под очень теплым одеялом. а ещё кипит чайник, кипяток из которого быстро растворяет ромашковый чай, в который закидывают ещё и две ложки сахара ведь «так вкуснее». рядом с напитком всегда лежит одна горькая шоколадка, потому что «такой шоколад очень помогает это. мозгу работать, вот!» от Шибы такой вроде не вкусный шоколад всегда становился сладким и приятно оседал на языке. а что же Кен… Кен это зима. зима у теплой чугунной батареи, от которой становится жарко, хоть на улице и почти минус тридцать, а за окном вьюга, которая сильно качает деревья, стряхивая с них снег кучками. ещё Рюгуджи похож на толстый и теплый шарф, отданный во время прогулки потому что «холоднеет ведь, не тупи, Такаши, отдашь завтра, обещают всего около минус пятнадцати». только вот, потом это не отдается и лежит в шкафу чуть ли не до следующей зимы, когда уже насильно получилось впихнуть полосатый шарфец, чуть подшитый и выстиранный, чтобы ни одного пятна не осталось. часто появляется горький до жути кофе, который Мицуя никак не может пить, все время говоря, что это параша, на что ему улыбаются, и сигареты, которые благодаря Хаккаю стали иметь аромат шоколада, но все равно оставить это всё без запаха перегара не выходило.но два имени, которые чаще всего мелькают с надписью «недавние» в телефоне, имеют лишь один синоним для Такаши - любовь.