Депрессия

Она застыла посреди комнаты, не отрывая взгляд от стола, где лежали рукописи. Словно фарфоровая статуя в музее. Девушка так и продолжала стоять, если б из зала не послышался писк ее собаки. Положив в миску немного корма и поцеловав счастливое животное, она вернулась в свою комнату, где быстро натянула теплый свитер и штаны. В этом август был до ужаса холодным. Она вообще не любила август, потому что в эти дни она могла только лежать. Для нее было самым настоящим чудом, что по утрам ее глаза открывались, а тело поднималось с постели. Она снова остановилась возле стола. "Не сегодня. Нет сил." Девушка не писала почти 3 месяца. Ничего, ни одной строчки. Этим летом старый ноутбук, на котором был спрятан не оконченный рассказ о путешествии в прошлое, множество фанфиков и одна глава романа о ведьмах, был лишь видимостью какой-то рабочей деятельности. А блокнот, где тысячи историй писались вперемешку, да еще корявым почерком, служил хранителем цивилизации гениальных идей. "И это великая писательница?"- иронично произнес голос в ее голове. Этот голос был с ней всегда, сколько она себя помнит. Он всегда был ее главным советчиком, бунтарем, генератором и критиком. Голос позволял проживать все яркие моменты ее истории, мотивировал писать, да и зажигал идеи к путешествиям. К 18 годам ей казалось, что если она не поговорит сама с собой, то просто сойдет с ума. -Очередная хандра...Это не означает, что нужно целыми днями молчать.- самокритика самой себя в действии. -Я...Я устала с тобой говорить. Голова болит. -Может она болит, потому что ты не даешь своему потоку мысли выйти. Ты за август столько надумала, но не пишешь. -Не могу... -А я не могу смотреть как ты закапываешь свой талант в могилу. -Воодушевляюще! -Все вокруг удивляются как я могу видеть красоту в обычных вещах. -Ты 3 часа рассказывала подруге какой сегодня чудесный лес и какого ты приветливого дятла увидела. -Порази меня юная Остен. -Помню, как плакала над "Гарри Поттером", а все вокруг меня называли чокнутой. -Стоп!- крикнула я себе. Часто от наплава мыслей ей становилось жутко, словно это наоборот погружало ее в пучину отчаяния. Из которой она выбиралась с помощью книг. Она любила поплакать над хорошей историей. Грустные истории позволяли представлять ей будто она героически переживает все трудности, что явно не получалось во взрослой жизни. Поэтому она решила отвлечься. Взяв в руки "Лето в пионерском галстуке, она плюхнулась на свою кровать и стала мимолетным свидетелем милой детской влюбленности. Когда же книга стала для нее слишком тяжелой, девушка снова вернулась к своему рабочему месту. Перескакивая с одной работы на другую, она старалась хоть где-то написать строчку. Но не могла. Писательство всегда спасало ее. Помогало привести мысли в порядок, отвлечься от сложности бытия и создать чувство защищенности. Порой вдохновение снисходило с такой силой, что мир вокруг казался настолько эфемерным, что казалось будто вся вселенная следит за рождением нового чуда. Но не в этот раз. Уже 2 час на фоне играла Лана Дель Рей, а в вордовском документе появилась только одна точка. И вот ее взгляд упала на окно, где красовался огненно-алый закат, походивший на расплавленный яркий металл. Хоть что-то приятное в этом месяце. Она и не заметила как рука машинально потянулась к клавиатуре. Позже уже начали появляться слова, за ними пошли предложения и абзацы. И она писала, не моргая. Лист за листом заполнялся историей. И только к 03:00 ночи она почувствовала душевное облегчение. -Довольна? -Да. Девушка с удовольствием завалилась спать рядом со своей собакой. Да, она понимала, что написанное, она скорее всего удалит, но душа была ее спокойна. Каждая хандра проходит, а когда наступит сентябрь пройдет и ее.