Ходячие Мертвецы: Если бы

- Я люблю тебя, София. Люблю больше всех на свете. Он стоял в стороне, молча наблюдая за женщиной, которая склонилась над телом дочери и аккуратно касалась пальцами ее бледного лица. Он прекрасно слышал каждое слово, что она произносила вслух едва слышно. Хорошо видел, как она без конца поправляла спутанные волосы девочки, ее одежду, во многих местах покрытую грязью и засохшими пятнами крови. Чувствовал ее боль, которая накрывала с головой, сжимала в своих объятиях так сильно, что невозможно было дышать. И помимо боли было что-то еще… То, что чувствовать мог только он. Вина. Он винил себя в том, что случилось. Не мог перестать прокручивать в голове все слова, что говорил ей еще пару дней назад. Принес цветок и сказал, что он подарит ей надежду. Как это было глупо. Он должен был стараться лучше. Не должен был возвращаться в лагерь без девочки. Должен был идти по ее следу, не смотря ни на что. «Она ведь еще ребенок!». Кэрол повторяла это снова и снова, каждый вечер, когда солнце медленно скрывалось за горизонтом, уступая место приближающейся ночи, а группа возвращалась в лагерь ни с чем. А потом вновь плакала. Долго, одна, скрывшись от всех. Такая несчастная и одинокая. А он уходил от нее прочь. Шел на улицу, надеясь, что чем дальше будет от нее, тем меньше будет думать о девочке. Но нет же, она словно следовала за ним, прижимая к груди свою тряпичную куклу и глядя на него своими большими испуганными глазами. Молча просит помощи, и в этой звенящей ночной тишине, сквозь всхлипы Кэрол и его дыхание, ветер доносит до него тихий голос девочки. А может, ему просто показалось. - Прости меня, милая. Пожалуйста, прости меня. Все должно было быть совсем не так. Она все еще продолжает шептать, приложив ладонь к холодной щеке дочери. Он хочет отвернуться, чтобы не видеть этой картины, но что-то мешает ему это сделать. Что-то, спрятанное глубоко внутри, вырвалось наружу и стальными цепями окутало все тело, не давая пошевелиться. Ему только и остается, что стоять и смотреть. И вновь прокручивать в голове все слова, поступки и мысли, которые привели к такому исходу. Что, если бы он шел по ее следу, не останавливаясь? Не обращая внимания на ночь, на ходячих и на просьбы Рика вернуться и продолжить поиски утром. Она ведь еще ребенок. Она не могла уйти слишком далеко. И она была совсем одна, напуганная и беспомощная. Кэрол и это говорила, и от этих слов сжималось сердце. Хотя какое ему вообще было дело до девочки? Он и не разговаривал с ней ни разу. Знал только ее имя. И считал, что этого достаточно. Но что-то внутри подсказывало, что София была не просто потерявшимся ребенком. Она была шансом для Дэрила, шансом доказать, что он не такой, каким его все считают. Шансом показать ей, Кэрол, что он не просто грубиян с арбалетом, которого не волнует чужое мнение. А кто-то лучший. Надежный. Верный. Кто-то, на кого всегда можно положиться. - Мне так жаль, что тебе прошлось пройти через все это одной. Если бы кто-нибудь дал мне шанс все исправить, я бы ухватилась за него, не задумываясь. Я бы не отпускала тебя от себя ни на шаг, я бы отправилась туда за тобой, не смотря на ходячих. Я бы сказала тебе, что все будет хорошо. Прости меня, милая, пожалуйста, прости. Возможно, для него это была игра. Кто первый найдет девочку и вернет ее к Кэрол. Но с каждым новым днем поисков ставки росли. Теперь дело было не в каком-то шансе, не в возможности получить благодарность от Кэрол. Речь шла о жизни ребенка, маленькой девочки, которая осталась совсем одна в этом жестоком мире. Дэрил не мог сдаться. Даже когда остальные стали опасливо говорить об этом вслух. Даже когда сама Кэрол сказала, что не верит в то, что София жива. Она же мать, она должна была верить. Потому что он верил. Но поиски не приводили к успеху. Даже у него силы были на исходе. Он цеплялся за угасающий огонек надежды изо всех сил, заходил все дальше в лес, пока, однажды, не нашел ее. Маленькое хрупкое тельце лежало на земле среди листвы и сломанных веток. Одного лишь взгляда достаточно было, чтобы понять, что он опоздал. И от одного этого взгляда все внутри будто оборвалось. «Девочка. Они потеряли девочку». А теперь он нашел ее. Нашел ее тело в этой части леса, куда попал по какой-то случайности. Просто брел вдоль ручья, уже не надеясь найти хоть что-нибудь. Следы обрывались за несколько сотен футов отсюда. За несколько долгих и изнуряющих дней ходьбы. Его руки были в крови. Нет, не в крови девочки, которой было предостаточно на ее одежде и шее, где виднелись следы укуса. Дэрил не мог сдерживать нахлынувшие эмоции, которые словно бы разрывали его на части вместе с невыносимым осознанием, что его мнимая надежда умерла тогда же, когда и эта бедная девочка. Он разбивал руки в кровь, нанося удары по твердой земле, но что было толку? Ничего уже нельзя было вернуть или исправить. - Моя маленькая девочка. Ты спи, спи, а я буду с тобой рядом. И в этот раз я никуда не уйду, обещаю. Воздух словно закончился, когда он вышел к лагерю с девочкой на руках. Молчание, которое налегало со всех сторон, лишая Дэрила последних сил. Потом тихие вздохи, испуганный шепот, который складывался в простые слова. «Это она? Она мертва?». Он опустился на колени и бережно положил тело девочки на землю. Накрыл ее своей курткой и долго не решался поднять глаза. Он слышал шаги Кэрол. Чувствовал ее взгляд, ее боль, которая волнами накрывала весь лагерь и всех, кто сейчас здесь был. Он слышал ее робкое: «София?», а потом тихий стон, что невольно сорвался с ее губ. - Я люблю тебя, София. Люблю больше всех на свете. Он сделал глубокий вдох и, покрепче сжав в руке пистолет, направился к ней. Кэрол наклонилась еще ниже, коснулась губами холодного лба Софии. Он видел, как вновь начали трястись ее плечи от беззвучных рыданий, наполненных отчаянием и болью. Боли было слишком много. Она подняла на него взгляд, и этого было достаточно. Они все сказали друг другу без слов. Дэрил подал ей руку, помог подняться и отвел ее в сторону, к остальным. Кэрол громко всхлипнула, когда его рука выскользнула из ее руки. Он отвел в сторону взгляд, чтобы вся решимость никуда не делась. А потом подошел к лежащей на земле девочке. Кто знал, сколько еще времени у нее осталось? Может, она уже вот-вот откроет глаза, которые невидящим взором обведут все вокруг, а потом девочку скрутит дикий приступ голода, который и станет ее вечным спутником. Ждать нельзя. Он знал, что придется это сделать. Понял еще тогда, в лесу, когда только нашел девочку. И Кэрол это знала. Пока все остальные старались не смотреть в сторону Дэрила, она не сводила с него глаз. Он был благодарен ей за это, но в то же время не хотел, чтобы она видела. Если бы он не остановился тогда. Если бы продолжал поиски… Курок взведен. Еще один вдох. Выстрел. И тишина…