Письмо

Спортивный автомобиль резко затормозил у многоэтажки в одном из престижных районов Токио. Солнце горело жидким золотом в оконных стеклах. Из авто вышел молодой мужчина. Темные стекла очков надежно скрывали глаза. Мужчина поднялся по ступеням, толкнул дверь в холл. Шаги гулким эхом отбивались от мрамора стен. К вошедшему тут же кинулся портье: - Ками –сама, вы уже вернулись. Какая трагедия… - запричитал маленьктий лысый человек в добротном сером костюме. Камиджо поморщился. Ему сейчас меньше всего хотелось выслушивать весь этот бред. Он поднял руку, застваляя замолчать, услужливого до нельзя портье. - Ками-сама, я понимаю, вам сейчас не до того, но тут конверт… Камиджо, не глядя, взял из рук мужчины конверт и быстро прошел к лифту. Кабина двигалась абсолютно бесшумно, создавая иллюзию вакуума. Юджи оперся спиной о стену, закрыл глаза. Если бы можно было ехать в ней вечно. Но… Движение прекратилось. Он вышел. Достал ключи, открыл дверь, прошел во внутрь. Опустился на диван в гостиной, даже не потрудившись разуться. В середине застыла пустота. Не темная и не стветлая, не липкая или холодная. Просто п-у-с-т-о-т-а. Не было ничего. Ни мыслей, ни слез. Даже боли не было. Камиджо опустил взгляд на руки. Пальцы сжимали простой белый конверт. Юджи повертел прямоугольник в руках. Адреса отправителя не было. Только его адрес и имя. Очередная поклонница. Хотя, не похоже. Эти восторженные нимфетки вечно присылают свои письма в ярких конвертиках с кучей сердечик и прочей розовой лабуды. Распечатал. Письмо – лист рисовой бумаги, сложенный в четверо. Медленно развернул. Сердце пропустило удар. Он узнал этот чуть небрежный почерк. “ Я давно хотел тебе сказать. Но, это так сложно… Поэтому решил, что так будет лучше. Я так думаю, что лучше. Не думал, что даже писать будет так тяжело. Хотя, это подтверждает правильность моего решения. Сказать тебе, даже по телефону, даже не видя твого лица – у меня просто не хватит духу. Наверное я – трус. Господи, у меня руки дрожат. Но, если начал – надо доводить дело до конца. Помнишь концерт, на том фестивале, год назад? Помнишь, мы дурачились в коридоре? Хотя, врядли ты помнишь… А я – помню, как будто это было вчера. Нескончаемый ряд дверей гримерок. Низкий потолок. Полумрак, перемежающийся с ярко освещенными участками, отчего коридор похож на декорацию к дешевому фильму. Не знаю, что тогда на меня нашло? Нервы, кураж, скука? Я никогда не могу долго сидеть на одном месте, особенно перед концертом. Кто-то из стаффа притянул “ мыльницу”. Идея родилась в тот же миг. Мы крадемся по коридору, давясь собственным смехом. Перешептываясь, толкаясь. Твой голос доносится из-за неплотно прикрытой двери. Я, заговорщицки улыбаюсь в объектив, засовываю голову в проем. Камера не видит того, что открылось мне. Ты стоишь перед зеркалом, спиной ко входу, широко расставив стройные ноги, в облегающих кожаных брюках. Тонкая талия перехвачена поясом. Ткань рубашки просвечивает, скорее подчеркивая, нежели скрывая контуры тела. Ты видишь мое отражение, оборачиваешься. На твоих губах играет лукавая улыбка. В глазах вспыхивают веселые искорки. Я маню тебя за собой. Выходишь в коридор. Что-то говоришь. В игру включается стафф. Нам предлагают потанцевать. Ты согласно киваешь. Мы делаем какие-то па. Смеемся. Действительно прикольно! Два мужика, одетых в костюмы а-ля барокко, да еще один из них в женском платье! Танцуют что-то типа стрипа! А меня уже несет во всю. Я извиваюсь вокруг тебя. Опускаясь все ниже. Мои руки на твоих бедрах, голова на уровне паха. Поднимаю глаза. Что ты чувствуешь сейчас? Двусмысленность ситуации тебя забавляет? Или может, ты смущен? Твое лицо скрывает полумрак, мне не видно глаз под опущенными ресницами. Нервный смешок стаффа. Я зашел слишком далеко? Впрочем, как всегда. Люблю поступки на грани фола. Ты наклоняешься ко мне, так резко. Поднимаешь. Я в твоих руках. Мы кружим, под аккомпанемент слышной лишь нам двоим музыки, по узкому коридору. И сейчас, кроме нас здесь больше никого нет. Твои пальцы сжимают мою кисть. Ты так близко. Нереально, непозволительно близко. Я закрываю глаза, вдыхая твой запах, вбирая тепло. Сейчас, на одно короткое мгновение ты – мой. Только мой. Шальная мысль в голове. За такое можно отдать все, даже жизнь. И пусть для тебя это шалость, ничего более. Пусть нежность в твоем взгляде – всего лишь плод моего, не в меру разыгравшегося воображения. У меня был этот миг, с тобой. Именно это воспоминание дает мне силы сейчас. Сейчас, когда долгими бессонными ночами я смотрю в стерильную белизну потолка палаты. Когда уныло проходит череда безликих дней. Сейчас, когда у меня нет иной возможности общения, кроме не долгих разговоров по телефону. Я закрываю глаза. Я вижу полумрак коридора. Я чувствую тебя рядом. Может быть, однажды, у меня хватит сил сказать тебе то, что так долго скрывалось внутри. Что я не сказал тебе тогда. Не сказал, что люблю… Вот и все. У меня получилось. Завтра попрошу, чтобы его отправили. Прямо с утра. Иначе боюсь, что передумаю. Не суди строго. Твой Жасмин Ю.” За окном синими чернилами разлилась ночь. На листе черные кляксы. А в голове - неслышная музыка. Они танцевали. Он сжимал тонкую кисть в своих пальцах. Жасмин был так близко. Непозволительно, нереально. Его запах, тепло. Нежность во взгляде. Миг, за который можно отдать все…