"В" класс

Первое сентября - странный праздник, пропитанный глубокой тоской о мимолётных летних деньках, слишком быстро закончившемся удовольствие и приключениях, отголоском которых ещё долгие годы будут шрамы на коленях. Поэты, художники, спортсмены - люди, привязавшиеся к одному человеку, человеку, который смог стать им семьёй. Но увы, все хорошее рано или поздно заканчиваются и на смену их родному классному руководителю пришёл новый. Ранее никому не известный химик, что устроился на работу только в этом году заменит Татьяну Николаевну. Он, словно не вписывался в давно сложившийся коллектив, из-за чего получил уйму детской ненависти. Хоть его никто и не видел, но настрой был не из лучших, к тому же в прошлом году на нормального классного руководителя учеников мягко подталкивал сдавать деньги, намекая, что просто так чудо случится не может. По-видимому, сдали уж слишком мало, раз получили Владислава Олеговича. Но все это лишь необоснованная предвзятость, нахлынувшая на весь класс словно шторм, к слову, с наступлением первого дня учебы она затерялась во мгле других проблем.

***

Ранее осеннее утро они проводят в просторном кабинете биологии, чьи полки заполняют залитые формалином жуки, а у стены стоит главный покровитель этого места - Скелет Валера, что с каждым годом лишается все новых и новых костей Хотя голосов в этот день и было достаточно много, но среди извечной суматохи всё-таки можно было различить лишь пару фраз оборванных из единого контекста, что доставляла одиноким людям этого класса ещё большее удовольствие, ведь им приходилось попросту додумывать эти диалоги. – Пиздец. Уже представляю, как нас будут трясти какие-то влюбившиеся в этого кринжа девки со словами: "Вы же из "В" класс?! Что нравится химику? Скажите!" - конечно же в такой день никак не обходилось без обсуждений нового классного руководителя, ведь через несколько минут они наконец смогут понять, напрасны ли были их страдания по этому поводу. - Я вообще ожидала молодого, красивого и ухоженного парня. А не алкаша из подворотни. Поэтому ему как-то не светит, — поддержала подругу Аня. Как и ожидалось, в первый день внимание учеников совершенно не было сосредоточено на учебе. Старые и новые знакомства, вызывают сплетни по поводу и без, а также неутихающие разговоры. Разные истории о том, что кто-то делал или кого-то встретил были обыденностью учебных будней, а вот найденный фотографии учителей в купальниках во время отпуска всплывают на переменах исключительно сразу после каникул. Многим это и покажется аморальным, но к сожалению у некоторых попросту отсутствует чувство такта и здравого смысла. Весь этот хаос, суматоха, странный юмор и сплетни делают начало учебного года особенным и запоминающимся. Хоть и кажется, что все это только единая беготня, на самом деле это время наполнено энергией и настроением. Это период, когда ученики собираются после летних каникул, встречаются с друзьями, заводят новые знакомства и начинают заново свою маленькую жизнь. - Ярик! Яриик, ёпта! Первое сентября в этом году достаточно сильно отличалось от прошлого, например тем, что Яромир некогда игравший в стрелялки сейчас положив голову на руки пытается слиться со старой партой. - Что опять? Он поморщился и поднял голову, направив взгляд на девушек, нарушивших этот хрупкий покой. Ему попросту не хотелось ничего воспринимать и говорить, хотелось только расслабляться где-то дома, далеко от сюда, ведь денёк у учеников явно будет не из лёгких. - Пятый раз повторяю: Как тебе химик? - протянула Анна. - Норм. - А если поподробнее? - Всё. - Мало заинтересованным тоном произнес Яромир. Он вновь принялся размышлять о сущности философии, поглядывая в окно, что было напротив его парты. Столетиями люди старались додуматься до какой-то истины, копаясь, по его мнению, вовсе не там. Все же так легко и очевидно. Можно же просто-напросто целыми днями дома заниматься своими делали, а потом взять и поступить в медицинский, конечно, так жизнь была бы гораздо лучше, по мнению одного сонного подростка, так точно. - Понятно, лошара какой-то этот твой Ярик, даже сказать ничего не может,- ухмыльнулась Кира, явно желающая услышать более конкретное мнение о новом учителе. - Не Нинка и на том хорошо, — он вновь устремил взгляд на собеседниц, — а насчёт первого впечатления... Странный он какой-то и фотка у него ублюдская стоит, а так ни Нинка и это главное. - Насчёт химицы поддерживаю, а вообще, жаль молодого и его психику. Которую испорчу я, влюбчивые старшеклассницы, незамужние учительницы и Нина Борисовна, со своими "эротишными" танцами в лаборантской, — через чур громко произнесла Кира. В это время веселые улыбки озарили их лица, в глазах начали сильнее пылать огни задора, а звонкий смех прорезался сквозь разговоры одноклассников. Ближе к концу перемены в школе происходило все что угодно, превратившееся в некую вакханалию.Кто-то делает что-то нецензурное в школьном туалете, кто-то разговаривает с друзьями. При этом никто не задумывался, кто стоит за дверью того или иного кабинета, прислушиваясь к вашим разговорам. Звонки всегда опаздывали, но в этот раз по странному стечению обстоятельств или попросту в честь праздника громкий звон, затмевающей даже мысли учеников раздался без опоздания. В этот же момент дверь класса жалобно скрипнула от резкого рывка на себя, чуть не зацепившись ногой об чёртов выпирающий на сантиметра три вверх порожек, возвышающий рабочее место учителя невысокий парень, на котором был серый в клетку костюм, позже прозванный особыми энтузиастами "Дедовским похоронным" на мгновение остановился, задаваясь вопросом, что вызвало такое неконтролируемое веселье учеников. Он глубоко вздохнула и попытался восстановить контроль над ситуацией, но смех, казалось, только усилился, достигнув кульминации в какофонии звуков, наполнившей комнату. Шли минуты и школьники постепенно начали успокаиваться, рассматривая объект прибывший в класс, пока тот стоял в бездействии изучая происходящее. Медленно, но верно гомон утих, и классный час посвященный первому сентября был официально открыт. - Здравствуйте, пожалуй теперь мы сможем начать урок, а если точнее, то долгожданные обсуждения моего настроения, — неловко улыбнувшись он обвел взглядом класс, выискивать нужные смущено упущенные глаза, — как вы уже успели запомнить, меня зовут Владислав Олегович и я преподаватель химии и биологии. Если вы это не усвоили до первого сентября, то я начинаю сомневаться в ваших умственных способностях, но об этом мы поговорим позже. Полагаю, надо в первый и последний раз ответить на интересующий всех вас вопрос "Умею ли я варить наркотики?". Да, умею, — класс неожиданно оживился, начиная выкрикивать неразборчивые уточнения по этому поводу, но он как будто не замечая их вежливо продолжил, — но вас я этому учить не буду, если в дальнейшем этот вопрос повторится, сразу же поставлю два. Заранее скажу, что я умею многое и лучше о некоторых моих навыках не знать. По мере того как новый классный руководитель продолжал свой монолог, кажется, что некоторые дети в классе становятся все более и более беспокойными. Некоторые из них зевают и потирают глаза, явно пытаясь не заснуть, несмотря на их неосознанный интерес к тому, что говорит учитель. Остальные перешептываются или делают небольшие замечания себе под нос, явно не воспринимая часть его слов всерьез. Один мальчик, а именно сам Владислав Олегович, кажется, особенно нервничает, постоянно поправляя плохо уложенную назад и вечно спадающую челку, он выглядит более утомленным и тревожным, поскольку он пытается сохранить некое подобие контроля над классом. Конечно, он до сих пор полон решимости произвести хорошее впечатление и зарекомендовать себя как компетентный авторитетный деятель. Он знает, что потребуется время, чтобы завоевать доверие и уважение подростков, но готов приложить усилия и сделать все возможное, чтобы добиться успеха и не сломать собственную нервную систему, про грядущую шаткость которой из без того полно шуток. К тому же у него была странная привычка, которая привлекала внимание учеников, а некоторых даже настораживала. Когда шум в кабинете был неприемлемо громким, а Владислав Олегович становился чуть смелее, он лёгким движением руки поднимал два пальца вверх и с силой постукивал ими по столу. Этот простой жест оказывал волшебное воздействие на всех присутствующих, привлекая их внимание и мгновенно снижая уровень шума до приемлемого ему, а именно лёгких разговор, ненавязчиво сопровождающего урок. Однако его первая попытка сделать это на новом рабочем месте, а имён старом столе Людмилы Борисовны, не увенчалась особым успехом, неразсчитав силу он слишком сильно ударил по твёрдой поверхности, из-за чего пальцы пронзила неприятная боль, а лицо предательски скривилось, по его мнению подрывая основание грядущего авторитета. На самом же деле эту маленькую оплошность заметил лишь один человек, мысленно жалеющий его ещё с начала всего происходящего. А урок же в это время приближался к многим долгожданному завершению, в то время как монолог классного руководителя не достигал даже своей середины - Я являюсь достаточно старым человеком, поэтому люблю тишину и очень прошу вас её поддерживать, — в некоторые моменты он замолкал, ерзая на стуле и поглядывая в сторону двери, но потом вновь ловил тему разговора, бубня обсуждаемую в классе, — да, ты правильно подметила, что я не такой старый, как Нина Борисовна, но всё же это ничего не отменяет. К тому же хочу добавить, что я обладаю необыкновенным терпением, поэтому слушать мой повышенным тон вам за время обучения может даже не посчастливиться. В ответ на последнее произнесенное предложение послушались только пару огорченных вздохов, на что он быстро добавил: - Понятно, что у меня крайне отвратительное зрение из-за чего приходится носить очки. Но компенсируя это природа наделила меня хорошим слухом, поэтому я уже начинаю бояться, слыша ваши некие мазохистские наклонности, связанные с повышением голоса. Так, через некоторое время сильно растянувшийся монолог закончился и пришло время самой темы классного часа, просвещенного в тысячный раз повторяющимися бреднями, что до сих пор никому не ясны. Владислав Олегович пытался разговорить класс, спрашивая про значение каждого появившегося на экране слово, который он, впрочем, даже не видел и просил читать учеников. Но большинство подростков все же стояли на своём, молча, словно пленные Партизаны. К концу же оживить их удалось двумя очень странными вещами. Первая тема, явно расшевелившая молодых людей это обожаемая мальчиками Германия, а в частности Адольф Гитлер, чье значение в мировой истории они явно гиперболизировали. Вторым же двигателем прогресса стал появившийся со звонком на экране аниме арт, сначала принятый за вирус или ошибку и вызвавший волну необоснованного смеха у всё тех же парней. По завершению занятия люди начали разбредаться по школе, а прошедший в этом кабинете урок напоминала лишь выцарапанная на деревянной столешнице парты надпись "Хатико топ" и две полувялые гвоздики в лаборантской, подаренные "учтивой" Юлей. После наступления звонка все направились на непримечательные труды, пролетевшие так же быстро, как и мимолётное желание самого круглого двоечника учится. Далее шла математика, первый урок которой по старой традиции сопровождался криками Ольги Григорьевны про то, насколько страшна геометрия и как она испортит им отметку, из-за чего та, так и никогда не проводила полноценное обучение в первый день. Постепенно, с каждым пройденным уроком заветная торжественная линейка становилась все ближе и ближе, но, а теперь оставалось пережить лишь английский.