Lost in memories.

— То есть ты ни разу не спускался со второго этажа за весь месяц? «Ну прекрасно.» — Тэнэ знал, что достаточно сложно в такое поверить, чтобы он за целый месяц ни разу не спустился на первый этаж, но это правда, на которой придётся стоять до последнего. Как преступник, его теперь допрашивают и тут незачем врать. Теперь уже поздно. Каждая его ложь рано или поздно будет рассекречена. — Я готов повторить сто, двести или триста раз. Да, — Тэнэ не знал, в который раз у него это спрашивают, но он не сдастся. При окончании опроса ему обещали рассказать о Дэме. Тэнэ очень надеялся, что остальные тоже узнают. — Я уходил через окно, чтобы не видеть отца лишний раз, ночевал у друзей, если не хватало еды. А если и спускался то только ночью. Два полицейских, чьи имена Тэнэ не удостоился запомнить, перегнулись последний раз прежде чем выйти из допросной и оставить его один на один со своими мыслями. И теперь уже не получалось блокировать мысли о Дэме, только недавно дрожащего в его объятьях. О Дэме, успокаивающего его перед сном, держащего его за руку на крыше, смотрящего на него со звёздочками в глазах. Тэнэ так часто прокручивал их последний день вместе, что на некоторое время после пропажи перестал контактировать с остальными. Только после того, как Кица смог вразумить его одним лишь только телефонным разговором, Тэнэ решил уделить внимание остальным, стараясь игнорировать мысли о пропавшем спасшем его когда-то парне. «Надеюсь, он в порядке.» Наркотики, которые тоже были спрятаны в том злополучном доме, отошли на второй план не только для полиции, но и для самого Тэнэ. Отца он смог увидеть только на пару секунд, прежде чем их их развели по-разные стороны. Было видно невооружённым глазом, что на секунду стоит отвернуться и этот больной на голову алкоголик набросится на своего сына с кулаками. Тогда бы их с Дэмом лица выглядели бы одинаково. Хотя если вспомнить Тэнэ из прошлого, наивно заботящегося о своём отце и получающего каждый раз бутылкой, руками, тарелками и всем, что попадалось под руку, то стоит сказать, что сейчас их лица выглядели бы одинаково. В их городке не часто похищают подростков, и он всё ещё помнит, как полиция пыталась обвинить Дэма в побеге из дома. И даже если всё опровергало эту теорию, почти все на ней настаивали. Помнит, как учителя говорили, что им жаль родителей, но совершенно не жаль «убежавшего из своего дома» ученика. Но Дэм не дурак, и не только потому что он отличник, конечно. Дэм никогда не хвастался, что у него есть всё о чём только можно было мечтать, словно он и сам не знал об этом. Но он знал, и никогда бы не смог заставить мать, отца или сестричку Эбель плакать. Он слишком добрый, слишком великодушный, в нём слишком много всего того, из-за чего Тэнэ влюбился в него до потери пульса. Тэнэ всегда стоял на том, что Дэм исчез, а не сбежал. Как минимум черныш был уверен, что этот петух, если бы и решил что-то подобное, то рассказал бы Кице, или, возможно, ему, об этом. — Вы говорили, что расскажите как он, если я расскажу правду. — Тэнэ был уверен, что его слышат, и сейчас ему нужно было знать, как там Дэм. Иначе ещё одна мысль и он помрёт от недостатка русых волос, белых прядей, нежных прикосновений. Это звучит странно, но кажется этот белопрядовый действует на него как наркотики. Чувствует ли Росен нечто схожее, чувствовал ли он нечто схожее?

***

Мама Росена поставила чашечку того же ягодного чая, что и был утром. Он снова был на этой кухне, совсем скоро ему точно позвонит его собственная мать, так как на часах уже почти семь часов вечера. Именно в это время мама всегда возвращается домой с работы. Отец скорее всего был всё это время в деревне, а потом забрал её из магазина, в котором она как раз и работает, поэтому приедет вместе с ней. Из-за этого у Криса неосознанно вырывается уставший выдох, который не остаётся незамеченным внимательными немного подкрашенными зелёными глазами. — Я недостаточно хорошо знаю тебя, Крициана или Дэмонтаниэля, — начала женщина, прежде чем села напротив него, словно заставляя смотреть именно на неё. —Но для Росена ты стал важным человеком. Она как-то по-странному, словно ни от мира всего, элегантно поднесла кружку чая к губам и отпила совсем чуть-чуть. — И я понимаю почему вы мне соврали. — продолжала она. Женщина не смотрела осуждающе, а наоборот, словно они совершили какую-то детскую мелкую пакость, словно это не они давали всё это время Росену шансы, из-за чего его зависимость становилась лишь сильнее. Она не стала их считать плохими людьми, как его собственная мать после узнавания диагноза, и не со слезами на глазах, как мать Дэма. Даже если припомнить мать Руфо, с которой он сталкивался лишь раз, это не было равнодушие, или как у Кицы с тем отвращением, как будто одно их существование ошибка. «Почему она такая..» — мысли Криса прервал стук из ранее закрытой комнаты Руфо. — Мам! Мам, я больше не могу! Голос Роса дрожал, звучал отчаянно и жалко. Крис не хочет это слышать, он посмотрел на женщину на против, которая, закрыв глаза, продолжала держать чай у губ и стараться его немного остудить. Но уже через пару секунд она поставила бокал на стол, а сама открыла стеклянные глаза и посмотрела на Криса. — Я должна была лучше воспитать его, это не ваши обязанности. И знай, я сделаю чуть ли не всё ради своего сына. — её голос был твёрже стали, но глаза тёплые, как весна. Ей хотелось довериться. И хоть Крис не хотел как-то обидеть женщину, он не мог не согласиться с её словами. Это же правда, они даже знакомы лишь два года, чуть больше. Они не должны становиться его няньками. Крис просто промолчал, а она после этого продолжила. — И я знаю, что я не Росен. Но я обещаю, что ничего, что ты сейчас мне расскажешь, не выйдет за пределы этой комнаты. И я передам все твои слова от первой буквы до последней буквы Росену, когда тот выйдет из этого состояния. Или только то, что ты хочешь, чтобы я передала. — Что Вы.. — Крис на секунду потерял дар речи. О чём она? Что она хочет? Крис всё равно напрягся, даже если женщина не вызывала лично у него подозрений. К тому же он помнил о том, что и как говорил ему о ней Тэнэ, или о том что говорил Руфо иногда, что удивляло, так как о своих родителях он не любит разговаривать. Росен же не часто говорил о своей матери. — Росен рассказал мне о вашем несостоявшимся разговоре, — Крис сразу же понял о чём идёт речь. Это одна из многих вещей, которые на данный момент тревожат и нервируют его. — А также я по специальности, психолог. Крис никогда не слышал об этом, но всё же не был сильно удивлён. Возможно, она уже раскусила его, и поставила у себя в голове ему диагноз. Лишь бы не хуже, чем мог бы быть. Но прежде чем Крис успел хоть что-нибудь ответить, у него в кармане зазвонил телефон. Уже был он готов увидеть мамин или отцовский номер. Но на экране написана была лишь одна цифра: «6» Это шестой телефон, который Кица смог достать. Лишь один из них смог продержать больше одного месяца. На звонок он решил ответить сразу по нескольким причинам: 1. Это Кица. «Этого уже достаточно.» 2. Он тоже должен знать. Одним движением звонок был принят. — Крис! Я не знаю, что могло произойти, но тебе стоит мне всё рассказать! — голос по ту сторону был странно взбудораженным, не радостным, но и не огорчённым, ждущего ответов. — Да, я и собирался, как раз. Это насчёт того, что мы пытались обсудить днём. — Крис.. Ты не знаешь..? — настроение сразу же изменилось, как по ту сторону так и по эту. — Не знаю.. Что..? — Крис почувствовал в груди ещё более сильное напряжение, словно одно слово с другого конца трубки и его грудная клетка взорвётся. Он поднял взгляд на женщину впереди, она же, словно всё поняла только по одному взгляду, встала и отошла к закрытой двери Руфо, за которой как раз сидел Росен. — Дэм вроде как нашёлся.

***

Дэм хотел бы, чтобы и мама, и папа, и Эбель посидели подольше, но часы посещения давно закончились. Сам тот факт, что им вообще разрешили увидеться, уже удивительно. Но теперь он снова один. «Блять, что за хрень вообще.» — Дэм поднялся с кровати и подошёл к окну. Он раньше никогда не боялся остаться один. — «Я сегодня не усну такими темпами.» В голове было слишком много неприятных мыслей, так резко из одной среды перейти в другую. К тому же его даже сегодня в первый день на воле оставили одного. Совсем, блять, одного. Это слишком. Ощущение, что такими темпами он скоро с ума сойдет. Ещё и сам факт, что родители оплатили ему платную одноместную палату ни черта не успокаивал. Вроде бы он должен быть благодарен, с незнакомцами в палате тоже как-то неуютно, но хоть не один. — Так, нужно просто успокоиться, — тишина нервировала и даже звук включённого телевизора не успокаивал. Он всё ещё совершенно один в этой комнате, но тут хотя бы есть окна и открытая дверь. Дэм почувствовал как мерзнут его руки. — «Вот дерьмо! Чёрт, чёрт, чёрт!» Пару прыжков, бег на месте, пару вздохов на ладони. «Я в порядке, в порядке.» — с губ сошёл нервный смешок. Он врёт сам себе так, как делал весь последний месяц. — «Да, да всё будет в порядке. Я буду в порядке. Мне просто нужно с кем-нибудь поговорить.» Телефон ему передали, но денег там не оказалось. Родители на эмоциях видимо забыли, что спустя месяц деньги со счетов снимаются. Не интернета, не звонков — ничего. Чёрт, психика теперь видимо ни к чёрту. Дэм сел обратно на кровать, теребя свои пальцы. Стоит ли сказать, что он чуть ли не подпрыгнул, когда слишком громко для тишины щелкнула ручка двери. На секунду он задумался, как будет спать, если научился просыпаться от каждого шороха, но быстро отогнал эту мысль на попозже. Голова рефлекторно обернулась на звук. В щели не было никого кроме парня чуть старше него с немного зеленоватым цветом волос. Вопросов: «кто это был?» — не было с самого начала. «Стоп, это же тот школьный уборщик.» — Привет, всё в порядке? Я слышал шум. — он подошёл, но оставил между ними расстояние около двух метров. Дэм часто видел его в разных заведениях, на подработках. И сложно было не заметить, как иногда он наблюдал за ними. Не сказать, что он пугал или напрягал, его присутствие можно было легко игнорировать, к тому же дальше своих подработок его нельзя было увидеть. Можно было точно сказать, что он не сталкер, он никогда не следил за ними намеренно. — Не совсем, — честно признался Дэм, не контролируя движения своих глаз, мечущихся по комнате. До него быстро дошло: с другими людьми рядом он тоже не может находится. — После того что случилось, мне сложно снова остаться одному. — Мне нужно проверить всех остальных на этаже, но ты можешь пойти со мной, — он всё ещё стоял на безопасном расстоянии и улыбался неловкой небольшой улыбочкой. Дэм хотел вернуть всё как было раньше и снова нормально взаимодействовать с людьми. Если раньше он легко доверял людям, то теперь это точно будет сложнее. Уборщик протянул руку. — Меня Мэтью зовут. — Я Дэмонтаниэль. Можно просто Дэм. — он встал и пожал горячую руку в ответ. Мэтью был на пару сантиметров ниже него, но, если не присматриваться, они были одного роста. — Рад, что ты в порядке, — Мэтью отошёл к двери, но оглянулся, ожидая, что Дэм последует за ним. — Не заходи только со мной в палаты, их запрещено покидать после восьми часов. — Но сейчас только семь. — Просто хочу перестраховаться. Дэм вышел почти на ватных ногах. Может просто температура заново поднимается? Даже если нет, Дэмон будет надеяться на это. Не хватало ещё ему окунуться в такое море как: антидепрессанты, походы к психологам и подобная хрень. Дэмон хотел связаться с родителями, с Крисом, с Росеном, с Кицей, с Руфо, если тот уже очнулся. Ему необходимо прямо сейчас снова почувствовать как вечно холодные руки Тэнэ обнимают его и медленно, невесомо гладят по голове, боясь навредить больше чем это уже было сделано. «Всё плохо.»