***
– Нет, – тихо говорит Джин и спешно сбрасывает звонок, зная, что отец позвонит снова. Он ставит телефон на режим «полет» и, подняв руку, подзывает к себе официанта. Расплатившись за свой кофе, он берет ориентир на работу. К счастью у него есть рабочий телефон и, если он будет кому-то необходим по работе, то всегда будет доступен. Несмотря на то, что он пытается абстрагироваться от разговора с отцом, слова, жесткие и не терпящие возражений, тон с которым было все это сказано, всплывают в его голове весь остаток дня. Он ненавидит то, что не может просто перестать обращать внимание на отца и забыть о его существовании. Отец единственный его родственник, который связан с его прошлой жизнью, где он когда-то был счастлив, но сейчас после каждой встречи или разговора с родителем, он чувствует лишь разочарование и тоску.***
– Бизнес центр «Wings», – слышит Юнги и уже собирается сказать, что он не таксист, но заплаканное лицо омеги и дрожащие руки останавливают его. Он остановился, чтобы найти свои сигареты, но так и не найдя их, собирался уезжать, как к нему подсел этот парень. У Юнги фотографическая память и он помнит этого омегу. Чонгук на днях сфотографировал его и еще полдня восхищенно ахал, рассматривая сделанные фото. Сейчас парень выглядит сломленным и разбитым, и у Юнги не повернулся язык сказать правду и попросить выйти из машины. Машина тихо трогается с места и какое-то время тишину нарушает лишь дыхание омеги, который пытается успокоиться. Юнги кидает взгляд через лобовое зеркало на парня, который все еще плачет, утирая покрасневшие глаза белым платком. – Вы не против, если я поговорю по телефону? – вдруг спрашивает дрожащим голосом омега, и Юнги выдыхает твердое «нет». – Спасибо. Юнги снова смотрит на него через зеркало и видит, как прикусывает свою губу парень, прижимая к уху телефон. – Я не могу так больше, Намджун, – первое, что говорит омега. – Отец переходит все границы. Я уже не знаю, как с ним бороться, – начинает парень и Юнги правда пытается не слушать чужой разговор, но слушает, подмечая сложные отношения между омегой и его отцом, а также теплые, доверительные отношения между ним и тем самым Намджуном. – Он хочет, чтобы я отчитывался ему по своему агентству и согласовывал с ним бюджет. Он даже слышать не хочет о том, что я создал это агентство без его помощи и его денег. Почему-то он уверен, что я ему чем-то обязан, – чуть успокоившись, говорит омега и смотрит в окно. Юнги вновь кидает взгляд и видит, как лицо парня снова становится безэмоциональной оболочкой, но в глазах, больших и круглых, все еще плещется грусть. – Сегодня у меня встреча с альфой, которого отец выбрал мне в мужья. Что мне делать, Намджун? Я боюсь, что не справлюсь с ним один. Отец просто так не сдастся. Я подумываю о том, чтобы найти адвоката и начать судебное дело против него, если он все-таки попытается заставить меня жениться. А он ведь сделает это. У него все уже спланировано: я передаю ему бизнес, выхожу замуж за того кого он выбрал и не выебываюсь. Простите, – омега смотрит на водителя через зеркало и кланяется сидя, извиняясь за брань, на что Юнги лишь отводит взгляд. Ему должно быть все равно, но он хочет улыбнуться на эти слова, которые вылетели из уст этого омеги. – Конечно, я пойду и попытаюсь объяснить этому альфе, что при попытке заставить меня жениться, я их засужу и испорчу им жизнь. Нет, я его не боюсь. Вокруг меня будут люди, и я попрошу кого-нибудь следить за нашим столиком, – омега вдруг смеется еле слышно, и Юнги чувствует, как под маской губы сами растягиваются в улыбке. Свою реакцию на этого омегу он попытается проанализировать позже, когда окажется один, но сейчас он может с точностью сказать, что сочувствует ему. – Мы попали в пробку? – спрашивает омега у него и он кивает, чувствуя, что на него смотрят. Они и впрямь попали в небольшую пробку, и это значит, что еще какое-то время он будет наслаждаться обществом этого грустного и необычного парня. Такая перспектива его никак не настораживает, а стоило бы. – Поболтаешь еще немного со мной? Спасибо, не знаю, чтобы я без тебя делал. Юнги удобнее садится, расслабляясь и слушая красивый мелодичный голос омеги, который тихо разговаривает по телефону. Парень время от времени смеется, шутит и сразу же говорит о серьезных вещах, что даже Юнги задается вопросом. Обычно его мысли всегда заняты работой, но сейчас он отвлекся настолько, что даже ни разу не вспомнил о ней. Его больше беспокоили вопросы, касающиеся омеги, и он удивился самому себе. Мин заметил, что периодически смотрит в лицо молодого человека, снова удивляясь тому, что красота омеги соответствует его уму, и тем вещам, о которых он говорит. Редкое, опасное сочетание. Такие люди, как этот парень могут влюбить в себя не только лишь красивым лицом, но и своим очарованием, своей улыбкой или глубоким, поражающим все органы взглядом. Когда они трогаются с места, парень прощается и отключает свой смартфон. Юнги снова смотрит на парня, который ловит его взгляд, будто зная, что все это время тот подглядывал за ним. Юнги чувствует себя неловко и крепче сжимает руль руками. – Извините, что Вам пришлось это все слушать, – говорит парень и мягко улыбается ему. Юнги возвращает взгляд на дорогу и кивает, думая о том, что этот омега так отличается от тех людей, с которыми он контактирует ежедневно. Было в нем что-то притягательное и искреннее, особенно, когда он смотрит в глаза и улыбается. Остальной путь они едут в тишине. Омега смотрит в окно, а Юнги на него. Он не мог остановить себя, это ему было не подвластно. Несмотря на то, что парень плакал полчаса назад, сейчас он выглядит так, будто он счастливый человек, спокойным и умиротворенным. Юнги был восхищен, так как у него у самого был достаточно сложный характер. Бескомпромиссный, порой безжалостный и упрямый. Он не мог похвастаться тем, что его характер был «нормальным» для общества, но в его работе сгодился. Такие, как он на такой сложной работе, как правосудие – выживали, и даже были лучшими. – Сколько я Вам должен? – спрашивает омега, спешно роясь в своей сумке и доставая портмоне, но Юнги качает головой, поворачивает свою голову к омеге и говорит правду: – По правде говоря, я не таксист, – начинает он, и парень смешно округляет свои глаза, начиная осматривать салон машины. Да, такие дорогие машины вряд ли будут заниматься перевозкой пассажиров и по лицу омеги стало понятно, что он понимает это. – Прошу прощения, что сразу не сообщил Вам об этом. Вы выглядели расстроенным и я просто не смог бы расстроить Вас еще больше. Да и мне было по дороге, поэтому считайте, что нам с Вами повезло, – говорит он, улыбаясь и зная, что эту улыбку омега не видит. Молодой человек смущенно кивает и что-то бормочет себе под нос, отправляя портмоне обратно в сумку. – Извините, – говорит он, когда его невольный пассажир тянется к ручке двери, чтобы выйти из машины. – Я кое-что понимаю в законодательстве и правах омег, и могу Вас заверить, что то, с чем Вы столкнулись – решаемый вопрос, – говорит он и, вытащив из нагрудного кармана свою визитную карточку, протягивает омеге. – Если Вам нужна будет помощь, не стесняйтесь и звоните мне. Я знаком с некоторыми хорошими адвокатами, которые смогут помочь Вам. – Спасибо, – говорит парень, таращась на визитку и как-то облегченно вздыхая. Наверняка, в жизни такого привлекательного омеги были разные ситуации, из-за которых он теперь сомневается в каждом встречном человеке. Омега поднимает на него глаза, улыбается тепло и от этой улыбки сердце Юнги сжимается и он чувствует себя намного лучше. Он определенно корил бы себя, если бы не предложил свою помощь нуждающемуся человеку. Юнги спешно отворачивается, чтобы не стать пленником чарующих глаз, когда слышит робкое: – Господин Мин, позвольте угостить Вас кофе? Если вы, конечно, любите кофе… но, можно и чай, – спешно добавляет омега и Юнги, у которого от странного волнения сжимается все в груди, прочищает горло, прежде чем говорить: – Я люблю кофе.***
Третий раз Юнги встречает парня вечером в ресторане в компании какого-то мужчины, явно старше его на несколько десятков лет, и это картина ему не нравится. Он выбирает столик, чтобы видеть лицо омеги и его спутника, но так чтобы сам парень не заметил его присутствия и не чувствовал неловкость.***
После высадки парня, Юнги снимает маску и втягивает в себя аромат омеги с нотками горечи, тоски, злости и печали. Но сам парень восхитительно пахнет дамасской розой, нежной и спокойной с нотками свежести, что заставляет его вдыхать запах снова и снова прикрытыми глазами и наслаждаться прекрасным звучанием роз. Это напоминает ему о том, как его дедушка рассказывал как благородных и высокородных омег купали в розовом масле, перед тем как выводить в свет и знакомить с обществом, и что от благоухания роз с природными ароматами омег альфы сходили с ума и были готовы пойти на все ради того, чтобы еще хоть раз ощутить этот сногсшибательный запах. Юнги теперь понимает их, этих альф, которые теряли голову, ведь он сам на грани потери рассудка и, как оказалось, своего глупого сердца. Поднявшись к себе в кабинет, он откладывает в сторону все свои дела и начинает думать о том, каким образом смог бы помочь омеге, имя которого он даже не знает. Но он отчетливо помнит те ощущения, которые зарождались в нем с момента начала их пути и когда они расстались, Юнги приходит к выводу что хочет защитить. Конечно, это было в первую очередь инстинктом. Он как альфа хочет уберечь более слабого омегу от боли и печали, подставить ему плечо и утешить, разогнать его тоску и увидеть его счастливую улыбку. Каждый альфа должен был стремиться к этому, но со сменой эпох, меняются и понятия о «защите» омег. Теперь их в большинстве случаев нужно защищать от тех же альф, которые изначально не имели право даже одаривать омегу взглядом без позволения самого нежного существа. Теперь же альфы без стеснения могли не только смотреть, но и прикасаться к омегам без их согласия, вынуждать их, давить своими феромонами и своим голосом. Это больше всего возмущало Юнги еще с подросткового возраста, и он на перепутье дорог, как только закончил старшую школу, выбрал для себя путь надзора за соблюдением законов и законности, и привлечения к суду нарушителей. И к его счастью, с каждым годом законы по защите прав омег становились все строже и дела рассматривались с должным вниманием. Но он должен признаться сам себе, что в этом случае, его вторичной причиной заинтересованности был сам омега. Таких, как этот парень он встречает редко, настолько редко, что он и забыл уже о трепете и нежности, которые вызывают омеги одним лишь мимолетным взглядом и взмахом густых ресниц. Этот парень был истинным омегой, таким о которых пишут в книгах, изящным, с ранимой душой и сердцем, нежным и добрым. Неудивительно, что Юнги нашел отклик в своем сердце.***
Юнги внимательно следит за лицом омеги, который хоть и выглядит спокойно, но в глазах прячет возмущение и негодование. Омега сидит ровно, натянутый, как струна, беспристрастно смотрит в лицо своему собеседнику и время от времени что-то ему отвечает, короткими предложениями сквозь плотно сжатые губы. Он переводит свой взгляд на альфу и подавляет в себе рычание, когда видит, с какими глазами смотрит он на омегу. В его глазах чистая жадность, высокомерие и откровенная похоть. Юнги уверен, что в мыслях этот ублюдок уже торжествует над омегой, пользуясь его растерянным состоянием и беспомощностью. Злость вскипает в нем, когда альфа пытается через стол дотронуться до рук парня, с самой похабной улыбкой, будто уже одержал победу и омега полностью принадлежит ему. Юнги плотно сжимает свои зубы, чтобы не зарычать на весь ресторанный зал, когда видит как омега с искренним страхом на лице отшатывается чуть назад, пряча свои руки под столом. Альфа неодобрительно качает головой и его улыбка исчезает с лица, оставляя после себя лишь злую усмешку, почти оскал. Он начинает говорить что-то, после чего от каждого слова глаза омеги становятся больше и наливаются искренним ужасом. Омега глупо моргает пару раз и неотрывно смотрит в лицо мужчины и вдруг кивает, совершенно покорно, словно безвольная кукла и это становится последней каплей. Юнги практически соскакивает со своего места и стремительно идет в сторону чужого столика, и чем ближе он подходит, тем больше закипает истинным гневом, когда чувствует феромоны подчинения. Он вторгается в ауру тяжелых запахов и выпускает свои, агрессивные, злые и встает рядом с омегой, который никак не реагирует на его появление, в отличие от его спутника. Альфа слегка рычит на него, отрывая взгляд с лица омеги и переводя свой кровожадный взгляд на него, готовый бросить вызов, но увидев решительное лицо Юнги, мужчина меняется в лице и наигранно улыбается. – Чем могу Вам помочь? – спрашивает старший альфа и кривит губы в усмешке. Наверняка, он думает, что Юнги ему не соперник, но он глубоко ошибается. – Вы нарушили права омеги, используя свои подавляющие феромоны и свой голос. По закону Республики Южная Корея, за это правонарушение нарушителю грозит от 5 до 10 лет лишения свободы с конфискацией имущества и лишением всех социальных званий, – четко и громко говорит он, чтобы заглядывающиеся на них люди услышали его слова. Он переводит свой взгляд на все еще безвольного омегу и тихо рычит. – Этот омега мой жених, и я имею право проучить его за открытое неподчинение и насмешку, – цедит альфа, оглядываясь. – Вы не должны вмешиваться в семейные дела, молодой человек, – с усмешкой говорит мужчина, но не найдя в окружающих поддержки, переводит свой взгляд на него. – У Сокджина взбалмошный и капризный характер, господин, и это все лишь урок для него. Впредь обещаю вести себя, как подобает альфе, – примирительно и заискивающе говорит он. – Я могу заплатить Вам, сколько Вы хотите, чтобы сделать вид, что не заметили этого недоразумения? – чуть склонившись к нему, спрашивает альфа, и Юнги лишь ухмыляется. – Вы же понимаете, что даже если Вы сообщите об этом, никто не будет разбираться в этом «бытовом случае» и оставят нас разбираться с этим самостоятельно. Я довольно уважаемый человек и ко мне обязательно прислушаются, поверьте мне. А он, – указывает альфа на омегу головой, – будет знать, как воротить свой нос от того, кому он принадлежит по праву. Мы с его отцом пришли к соглашению и это всего лишь маленький бунт капризного омеги, который, уверен, абсолютно будет счастлив, когда получит свою безлимитную черную карту в руки. Так сколько Вы хотите? – Господин? – притворно мягким голосом начинает Мин, смотря на свои наручные смарт часы и тыкая по ним пару раз. – Господин Чён Ходжун, – с нотками высокомерия озвучивает свое имя альфа, уверенный, что Юнги готов закрыть глаза на это. – Юнги… – он стремительно поворачивает голову к омеге, который, наконец, приходит в себя. – Прокурор Мин, – с облегчением проговаривает Сокджин и хватается за его руку своей слабой рукой. – Пожалуйста, помогите мне. Я умоляю Вас, не оставляйте меня с ним. – Закрой свой рот, Сокджин, – рычит на омегу Чён, но Юнги рывком поднимает Сокджина с насиженного места и прячет за своей спиной. Он чувствует, как омега хватается за его пиджак на уровне талии в попытке не упасть. – Сядь на свое место. – Господин Чён Ходжун, советую Вам помолчать, так как сказанное Вами я буду использовать против Вас в суде. Вы можете хранить молчание и позвонить своему адвокату, – говорит Юнги, и краем глаза замечает, как в зал заходят офицеры и направляются прямо к ним. – Вы совершили огромную ошибку, предложив мне «замять» это дело, потому что я сделаю все, чтобы Вас так упекли за решетку надолго, настолько, насколько это возможно, и я уверен, что найду много интересного у вас в досье за Вашу долгую жизнь, – он видит как зло сверкают глаза альфы напротив. – Прокурор Мин, добрый вечер! – здороваются офицеры, синхронно отдавая честь. – Господин Чён, пройдемте с нами, – вежливо просит один из офицеров и указывает рукой в сторону выхода. Все собравшиеся в зале начинают тихо переговариваться, откровенно разглядывая их компанию. Юнги чувствует, как хватка на его талии становится сильнее, когда Чён встает со своего места и не сказав больше ни слова проходит мимо них. Он не сводит взгляда с темных глаз Чёна, думая, что отправит за решетку этого ублюдка на долгий срок. Уверенность в том, что он найдет и другие правонарушения мужчины была стопроцентной, и тот лишь ухмыльнувшись, кивает ему. Как только Юнги прощается с офицером, проинформировав, что они скоро приедут в участок для дачи показаний, он чувствует, как громко и протяжно выдыхает омега за его спиной и упирается лбом о его плечо. – Спасибо, – все еще дрожащим голосом проговаривает Сокджин и тяжесть на плече пропадает, как и руки на его талии. Юнги осторожно разворачивается к омеге, оценивая его состояние. Парня все еще слегка потряхивает от пережитого стресса; ранее бледное лицо начинает приобретать нормальный оттенок и глаза становятся более ясными, без пелены неосознанности. Он сажает омегу на стул и наливает в стакан воды. – Выпейте, Сокджин, – говорит он, протягивая стакан. Сокджин неуверенно, все еще дрожащими руками принимает стакан и залпом выпивает всю жидкость. – Я хочу на свежий воздух, – Сокджин ставит стакан на стол и отталкивается, чтобы встать, а Юнги подхватывает его за плечи, позволяя опереться на себя. Сидящие в зале провожают их взглядом, кто-то смотрит с сочувствием, кто-то с ухмылкой на лице, но Юнги уже не обращает на них никакого внимания. Ему важен только тот, кто находится в его руках и все еще слаб от воздействия чужих, тяжелых феромонов. Омега опирается спиной о прохладную поверхность, вознося лицо к небу и тяжело выдыхая. Юнги следит за лицом Сокджина, чтобы не пропустить изменения и вдыхает горький аромат роз. Ему хочется прикоснуться к омеге и заверить, что этого больше не повториться, но он не может этого гарантировать. Такие как Чён могут встретиться в жизни омеги еще не раз, что приводит его в бешенство. Он вспоминает полные ужаса глаза, которые стекленеют и пустеют за доли минут и понимает, что омеги слишком уязвимы перед такими безжалостными и бесчестными альфами. Заметив, что омега начинает дрожать уже от холода, он снимает с себя пиджак, и осторожно коснувшись чужого предплечья, заставляет его выпрямиться, чтобы накинуть на его хоть и широкие, но такие хрупкие плечи. Омега ежится от холода, но благодарно кутается в предоставленный пиджак и смотрит на него полными благодарности глазами. – Вы мой спаситель, прокурор Мин. Не знаю, как Вас отблагодарить за эту помощь. Если бы не Вы… – осекается Сокджин и Юнги по его глазам понимает, какие угрозы были использованы на омеге, пока тот был беззащитен. Юнги давит в себе желание, чтобы не обнять парня и не начать утешать его, поглаживая между лопаток. Он никогда не отличался сентиментальностью, но сейчас видя состояние Сокджина, он чувствует себя слабым перед его большими влажными глазами. У него хватает смелости только положить свою руку поверх чужих рук и слегка сжать их, оказывая поддержку. – Я сделаю все возможное, чтобы он больше не доставлял Вам неприятностей. Конечно, я понимаю, что воспоминания просто так не исчезнут, но я надеюсь, что через время Вы найдете в себе силы, чтобы улыбнуться вновь без опасений, – говорит он, слегка поглаживая большим пальцем теплую кожу рук омеги. – Я так благодарен Вам… – начинает снова Сокджин и Юнги прерывает его. – Не стоит благодарности, Сокджин. Это обязанность альфы защищать омег, – говорит он и нехотя убирает руку в карман. Омега удивленно хлопает ресницами, а затем впервые за весь вечер улыбается искренней улыбкой, точно так же как днем в его машине. Юнги ведет от этой улыбки, и он чувствует, как становится зависим от нее. – Не хочу омрачать Вас еще больше, но нам нужно проехать в участок для дачи показаний. Я попрошу сотрудников сделать так, чтобы вы с Чёном не пересеклись. – А Вы? – оттолкнувшись от стены, взволнованно спрашивает омега и с надеждой смотрит на него. – Я буду рядом, не беспокойтесь, – заверяет он, видя как волнение омеги начинает уходить и он жестом предлагает Сокджину положить руку на его предплечье. Теплая рука без раздумий ложится на предплечье и Юнги слегка улыбается этому доверию.***
Сокджин перестает трястись и пересказывает то, что случилось в ресторане, и с каждым сказанным словом, Юнги внутренне взрывается. Омега сидит рядом с ним, закинув ногу на ногу и положив руки на колени, но он видит, как большой палец правой руки нещадно дерет кожицу на большом пальце левой руки. Вспоминать угрозы и подавление воли не самое приятное воспоминание, и Юнги понимает Сокджина, которому приходится переживать эти моменты снова. Омега пару раз кидает на него быстрые взгляды, будто пытается убедиться, что он все еще сидит рядом. – Мой отец… он должен Чёну большую сумму денег и вместо уплаты, он предложил меня в мужья, обманом заверив, что я согласен, но это не так. Я впервые в жизни вижу этого мужчину и тем более не был согласен на условия отца. Чён сказал, что у меня нет выбора и что я еще должен благодарить его за то, что он не выкрал меня, а цивилизованно пригласил в ресторан. По его словам, я должен быть благодарен ему за то, что он избавит меня от отца и обеспечит мне безбедную, богатую жизнь, но я отказал, на что он вышел из себя и… придавил меня феромонами. А потом он приказал мне следовать его словам и не возражать, если я все еще хочу жить. Он использовал на мне приказ и я даже не смог позвать кого-то на помощь. Пока я был отравлен, он не переставая говорил отвратительные вещи… – омега тяжело сглатывает и смотрит на Юнги. Он чувствует, что то, что скажет сейчас омега самое болезненное, что он испытал за сегодняшний ужасный вечер. – Чён сказал, что изнасилует меня и даст меня на пользование своим людям, если я буду сопротивляться. Он сказал, что меня никто не будет искать и не спасет, пока я не умру, – отвернувшись от него заканчивает Сокджин и низко опускает свою голову. – Сукин сын, – рычит Юнги, чем удивляет офицера, который получал показания омеги и подскакивает с места. Он прокусывает указательный палец, чтобы сдержать все эмоции внутри себя и не дать гневу взять правление над ним. – Прошу прощения, – он машет рукой, чтобы они продолжали, но не может усидеть на одном месте и поэтому рисует круги по периметру комнаты допроса, словно зверь в клетке. Когда допрос практически заканчивается, Юнги передает запись разговора с Чёном в ресторане, которую он сделал и они, договорившись о следующей встрече, прощаются. Юнги и Сокджин остаются в комнате одни, и гнетущая тишина, которая наступает после того, как за офицером закрывается дверь, давит на его мозг. Он снова начинает расхаживать по периметру комнаты, кидая взгляды на напряженную спину омеги и периодически пытается взять себя в руки. То, что он услышал в этой комнате, словно страшный сон каждого омеги, невзирая на возраст, и Юнги до глубины души жаль тех, кому не успели помочь. И когда он думает о том, что Сокджин чуть не стал жертвой насилия, его внутренний волк рычит и скалит острые зубы из-за расцветающей ненависти в душе. – Мне жаль, что тебе пришлось это пережить, Сокджин, – говорит он, наконец, взяв себя в руки. Он подходит ближе к омеге со спины и тихо кладет свою руку на напряженную спину. – Такие мерзавцы как они не достойны называться человеком и альфой. Мне очень жаль, – повторяет он. Сокджин встает со своего места и одним коротким движением достигает его. Юнги заключает омегу в свои объятия, и громкие, надрывные рыдания разносятся по маленькой комнате. Сокджин хватается за него как за спасательный жилет и прячет свое лицо в его плече, не переставая громко плакать и трястись. Сердце Мина обливается кровью от страданий омеги и все что он может сделать – это прижать его к себе сильнее и быть ему опорой. В силу своей работы он часто видит чужие слезы, но никогда не поддается им, оставаясь холодным и трезвомыслящим прокурором, но не в этот раз. Он, не переставая гладит омегу по спине и волосам, шепча успокаивающие слова, которые пропадают среди звуков слез.***
Сокджин неловко мнется в здании прокуратуры и вытягивая шею, рассматривает толпу людей, спешащих на обеденный перерыв. С того ужасного вечера прошло всего несколько дней и все эти дни прокурор Мин был рядом, решая его проблемы. Чён сидел в следственном изоляторе, а отца доступным ему языком предупредили, что с ним будет, если он попытается приблизиться к омеге. Впереди его ждали тяжелые, судебные тяжбы и несмотря на то, что ему придется встретиться с отцом и Чёном лицом к лицу, он был спокоен благодаря прокурору Мину. Этот альфа на вид довольно таки спокойный оказался самим дьяволом в своей работе. Джин не мог не отметить то, с каким непроницаемым лицом и спокойным, ровным голосом прокурор разнес в пух и прах адвокатов Чёна и его отца, при первой их встрече. Мин Юнги был безжалостным и жестким прокурором, но оставаясь один на один, Джин видит только заботливого и внимательного альфу, и очень компетентного прокурора. Именно Юнги придает ему уверенность в том, что они выиграют это дело легко и без особых проблем, и Джин верит ему. Как только Джин заканчивает свой список утренних дел, он идет в свое излюбленное кафе, чтобы взбодриться за счёт кофе и вспоминает, что обещал угостить Юнги. Он ловко меняет траекторию своего движения в сторону прокураторы. И вот он стоит, выглядывая прокурора в фойе и ругает себя за необдуманный порыв, ведь он мог бы заранее позвонить и спросить, свободен ли альфа, и дождаться его непосредственно в кафе. Сотрудники, которые проходят мимо, кидают на него заинтересованные взгляды и Джин коротко им кивает, решив, что все-таки дождется Юнги. Когда он видит альфу среди других сотрудников, сердце от волнения начинает биться быстрее и он переминается с ноги на ногу незаметно для других. Юнги идет в окружении двух людей, уверенной походкой проходит через турникет и замирает, когда они встречаются взглядами. Сокджин чувствует, как улыбка появляется на его губах непроизвольно, и он коротко машет рукой альфе. Лицо прокурора меняется и он отражает улыбку, стремительно направляясь к нему. – Неожиданный сюрприз, – говорит прокурор и Джин чувствует, как заливается краской смущения. – Я, правда, не ожидал увидеть тебя здесь, Сокджин, – исправившись, проговаривает Юнги. – Все хорошо? – Джин кивает не переставая улыбаться. – Я обещал Вам кофе, прокурор Мин, – проговаривает он и Юнги, улыбнувшись, кивает. – Если Вы свободны, – добавляет он, глядя на выглядывающих их сотрудников, которые ждут Мина. – Все в порядке, – заверяет его альфа и, развернувшись к своим коллегам, говорит: – сегодня без меня, – говорит он им, на что коллеги смеются и, поклонившись, первыми выходят из здания. – Ты уже выбрал место или позволишь это сделать мне? – Сегодня я угощаю Вас, прокурор Мин, поэтому следуйте за мной, – Джин сам того не замечая слишком ярко улыбается альфе и позволяет себе добавить. – Вы можете пригласить меня на ужин.***
С Юнги интересно. Они разговаривают на отвлеченные темы и, не переставая, заразительно смеются. Джин забывается в компании альфы и становится прежним собой: свободным и счастливым. Это он осознает совсем неожиданно, когда в очередной раз заливисто смеется с шутки альфы и не чувствует себя скованным. Удивительно, как совершенно чужой человек может заставить чувствовать себя живым, значимым и нужным. Он будто оживает, мир, как оказалось, состоит из множество разных, ярких красок, чувствует весь спектр положительных эмоций которых ему в последнее время так не хватало и благодаря лишь одному человеку он позволил себе это почувствовать вновь. Он и забыл, как это прекрасно смеяться от души и наслаждаться обществом альфы. Прокурор Мин – надежный. Рядом с ним Джин чувствует себя защищенным и это наводит его на мысль, что он, возможно, испытывает симпатию к альфе. От этой мысли он вздрагивает и прислушивается к своему сердцу, но оно как-то странно молчит, размеренно бьется в грудной клетке и не подает сигналы о чем-то большем. Джин привык, что влюбленность – это бабочки в животе и волнение, но ни бабочек, ни волнения, лишь тихое умиротворение. – Джин? – вдруг зовет его альфа, и он отвлекается от своей тарелки, поднимая глаза на Юнги. – Пойдешь со мной на свидание?***
Сокджин примеряет десятый наряд за вечер и обреченно стонет. Они с Юнги договорились о свидании на вечер пятницы, и он все откладывал выбор наряда, оставляя на последний день, о чем сейчас жалеет. Хоть они днем и встречались на предварительном слушании, думая о свидании у него в голове начинается настоящий переворот. Но самый главный вопрос, который стоит остро – это одежда. Он снова заходит в гардеробную и придирчиво оглядывает наряды, начиная мерить заново. В это же время Юнги отбивается от вопросов Хосока и Чонгука, которые оккупировали его кабинет и не собираются уходить без ответа. – Даже не верится, что у тебя свидание, хён, – недоверчиво проговаривает Чонгук и внимательно смотрит в его лицо. О том, что он идет на свидание эти двое услышали совершенно случайно, когда он заказывал цветы, а затем столик в ресторане. Им не составило труда сложить дважды два и понять, что он идет на свидание «с тем самым омегой». Именно так называют Чоны Сокджина, словно омега божество, которое вдруг обратило свое внимание на такого смертного как Юнги. Хотя, думает он, скорее всего так и есть. Было удивительно даже для него самого, как такой омега согласился на свидание с таким альфой как он. Юнги был реалистом и он понимал, что далек от понятия «красота», он больше был харизматичным и привлекательным, но точно не красивым. Но в глубине души он чувствует, что Сокджину плевать на его внешний облик и это заставляет чувствовать себя уверенным. – Я думал, ты женат на работе, Юнги, – усмехнувшись, говорит Хосок и Чонгук торопливо кивает. Для младшего Чона это известие было практически ударом, потому что, по словам Чонгука он первый заметил Сокджина, а Юнги увел его у него. – Ты даже не волнуешься, – замечает старший Чон и переглядывается с младшим альфой. – Конечно, волнуюсь, – говорит он. – Волнуюсь, что вы двое отлыниваете от работы и намеренно донимаете меня, чтобы скоротать время. – Ты очень плохого мнения о нас, прокурор Мин, – цокнув языком говорит Чонгук и не сдержавшись начинается по-кроличьи улыбаться. – Ну, хён, скажи, что я молодец, такого омегу тебе нашел. – Сокджин никак не связан с тобой, Чонгук, – подразнивает он младшего. – Какое прекрасное имя – Сокджин! – восхищенно проговаривает Хосок. – Как и он сам, – говорит он, и младшие начинают издавать звуки поддразниваний. Ему приходится выгнать наглых прокуроров и вернуться к работе, но сосредоточиться у него все равно не получается и он оставляет эту затею на потом. Действительно, у него сегодня свидание с прекрасным омегой и он чувствует, как по лицу расползается глупейшая улыбка, которую он не может спрятать.***
– Спасибо за вечер, – смущенно говорит Джин, смущенно зарываясь лицом в букет роз. – И спасибо, что проводил. Юнги по-мальчишески улыбается, обнажая десны, и Сокджин задерживает дыхание. Этот альфа не оставляет ему и шанса, забирая его сердце лишь одной своей улыбкой. Сокджин застывает смотря на альфу и заметивший его взгляд Юнги, замирает смотря глаза в глаза. Восхитительный, надежный, сильный – этот альфа практически его мечта, его сладкий сон и он не хочет просыпаться. Если не учитывать обстоятельства, которые связывают их, Джин уверен, что он еще долгое время не встретил бы его. Но они встретились, и он не хочет упускать свой шанс, поэтому собрав все свои силы в кулак он хочет сказать, что… – Я хочу поцеловать тебя, Сокджин, – шепчет Юнги, тем самым опережая его мысли. Джин распахивает свои глаза и глупо улыбнувшись, кивает. Убрав цветы в сторону, он делает шаг вперед как и Юнги. – Ты буквально прочитал мои мысли, – говорит он и Юнги рассмеявшись, впивается в его губы в нежном поцелуе. Он закидывает руки на плечи альфы, чувствуя, как чужие руки обвивают его за талию и прижимают к себе. Они целуются медленно, пробуя друг друга на вкус, и Сокджин не хочет останавливаться. Он впервые чувствует запах альфы, и от древесного запаха ему кружит голову, заставляя жаться ближе и тихо стонать в поцелуй. Губы альфы горячие и сладкие, и ему трудно оторваться от них, но они одновременно отстраняются и заглядывают в глаза друг друга. Сокджин видит миллиарды звезд в чужих темных глазах и свое отражение среди них, словно он такой же прекрасный и далекий как эти сверкающие планеты. Альфа снова целует его и этот поцелуй отличается от первого. Теперь он чувствует еще и феромоны альфы, которые дарят ему спокойствие и уверенность, ласкают его сознание, залечивая раны, легкими касаниями и он чувствует, как слезы стекают по его лицу. Юнги обещает ему защищать, дарить комфорт и оберегать его не говоря ни слова, лишь позволяя почувствовать свои намерения сквозь поцелуй. – Не плачь, – отстранившись от него, говорит Юнги, стирая ладонями его слезы и прижимая к своей груди. – Спасибо, что появился в моей жизни, Юнги, – шепчет он, и альфа оставляет на его шее чувственный поцелуй, не переставая ласково прикасаться к нему.