Перепишем историю?

      С поисками причин практически полного исчезновения как Поттеров так и Певереллов были некоторые сложности. Со вторыми вообще пришлось закопаться в такую древность, что она паутиной порасти успела. И с Поттерами в последние два столетия было что-то мутное. Промучавшись изучением семейных архивов и хроник, всего что каким-то чудом дожило до моего времени, почти три месяца с переменным рвением, я собственноручно составила списки того кто, когда и как отправился к Прародительнице. Выходило мрачновато, последние поколений пять, что с одной что с другой ветви, умирали исключительно насильственной смертью. По меркам волшебников все они умерли молодыми, самый максимум - 114 лет. Куда больше усилий в поисках было вложено в ветвь Поттеров, потому что информация свежее и не все ниточки успели оборваться.       Смерть родителей я намеренно пока что не рассматривала, оставляя этот разбор на более позднее время - Гарнет сам должен рассказать что произошло в ту ночь. Флимонт и Юфимия умерли от драконьей оспы, какого-то нового штамма, скосившего немало людей. И хоть доказательств не было, но Дварох был согласен со мной в том, что волшебник открывший двенадцать способов применения драконьей крови вполне мог разработать и биологическое оружие. Генри и его жена были убиты во время покушения в 1921 году, официальная причина - осуждение политики действующего министра, Арчера Эвермонда, призыв помочь магглам бороться в Первой Мировой Войне и дальнейшая помощь после войны. Но всего-то за 74 года информации осталось так мало, что достоверно ничего утверждать было нельзя. Архивы аврората хранились лишь пятьдесят лет, потом каждое событие сокращали до одной строчки в новом документе а развернутый утилизировали. Идиоты. И сказал бы мне кто почему настроенная позитивно к магглам семья имела знакомство с Грин-де-Вальдом? Я сначала удивлялась, что с Геллертом был знаком Флимонт, но потом в груде ветхих пергаментов было найдено завещание Генри, который просил в случае каких-то странностей в своей смерти навестить австрийца. Никаких подробностей в письменных источниках, но это уже была зацепка.       Пока я разбиралась со своей родословной Дварох искал информацию о том что могло иметься ввиду под моими обязанностями в связи с истреблением семьи. Если брать в целом - все понятно - бездействие приравнивалось к прощению кровных врагов, за что можно схлопотать такие "милости", что проще убиться самостоятельно. Но если брать в частности - нужно знать кто, зачем и как убил членов семьи. Конкретные факты, а не просто ткнуть пальцем в бородатого дедушку, объявив виновным. Потому мою первую реальную зацепку было необходимо проверить. Наблюдая за энтузиазмом с которым Дварох готовил меня к визиту в Нурменгарад я думала, что он сам непрочь бы совершить вылазку в эту крепость.       До Берна я добралась тем же маршрутом что и в сентябре с той разницей, что остановок в пути не делала. Там я сразу пересела на другой поезд и благополучно проспала весь ночной переезд до Зальцбурга. Уже к середине пути я с досадой осознавала, что артефакты-переводчики справляются далеко не со всеми оборотами речи и жаргонизмами немецкого языка из-за чего даже вышел небольшой конфуз с билетером. Тем не менее я благополучно добралась до арендованного шале. К счастью дом был магическим и за ним приглядывал домовик, имя его я произносила с трудом и вероятнее всего неверно – Глюкспилз, но английский он знал и моему произношению не обижался. Дом был расположен очень удобно для меня, у северного подножия Альп.       Я провела в доме лишь час, проверив еще раз свое снаряжение и отправилась в дальнейший путь. Он занял четыре дня. Четыре дня медленного восхождения в горы. Незабываемый отдых. Такого простора и свободы я не чувствовала многие годы. И в горах не была никогда. Ночевала в палатке, готовила на костре, запекала картофель в золе, жарила сосиски и наслаждалась пейзажами. Немногие встречавшиеся мне в первые дни туристы удивленно смотрели на девочку подростка одиноко бродящую по склонам в легкой одежде и одним лишь ранцем. Одна пожилая Фрау даже интересовалась не потерялась ли я часом. Милая женщина.       К обеду пятого дня я добралась до границы, обозначенной на моей карте. Гоблины, за весьма щедрую оплату, составили наиболее удобный маршрут и даже нашли схемы Нурменгарда и его окресностей. В радиусе пяти миль от крепости были наложены очень мощные чары, для меня опастность имела лишь одна их функция – они распознавали применяемую на территории магию, если она исходила не от лица имеющего пропуск. Никаких заклинаний. Никаких артефактов. Даже обереги будут замечены. Ничего что имеет хоть легкий магический фон. Исключение - внутреннюю магию не контролируют потому что в этих краях много магических животных, некоторые из них дают такой же фон как волшебник. Бегать каждый раз как какая-то животинка вошла внутрь барьера охране надоело еще сорок лет назад. И тем не менее с менталитетом магов – нужно быть безумцем, чтобы попытаться пройти. Уж слишком сильно они полагаются на магию. Потому-то я разместилась неподалеку, дождавшись темноты сгрузила в неприметную сумку камуфляжной расцветки все вещи имеющие магический фон и переоделась в подготовленный комплект. Маггловская облегченная, но все равно многослойная одежда. В горах холодно все же. Многослойность еще и ради десятков маленьких ножиков, спрятанных в одежде и обуви. Моя единственная возможность обороны, если обнаружат. Маска закрывала почти все лицо и походила на маггловские респираторы. Из всей кожи открытыми оставались лишь уши и линия глаз. Но был у меня козырь, который по мнению Двароха открывал мне свободный путь – Мантия. С ней я вообще могла бы стать охотником за редкостями.       Еще только обдумывая саму вероятность этой вылазки, я сделала на нее ставку и не прогадала. Гоблины, усомнившиеся в том что у меня та самая мантия, устроили полномасштабную проверку ее свойств и заключили, что она абсолютно необнаружима и как такового магического фона не имеет, хотя правильнее будет сказать что ее фон отличается от того на которые рассчитаны поисковые чары. Те самые чары из-за которых я шла в это логово даже без колец Главы Рода - ее не замечали – мы проверили. Невозможно доподлинно установить, является ли она Даром Смерти или же была создана необычайно талантливым артефактором почти на тысячилетие опередившим свое время, но столь ли это важно? Проверка выявила еще одну интересную вещь – я идиотка не умеющая пользоваться семейной реликвией. Все ранее известны мне ее свойства были лишь частью, доступной абсолютно любому владельцу, но вот кровный потомок Певереллов, проведший привязку артефакта к себе, имел больше возможностей. Все эти годы я ее прятала, пользуясь тайно, потому что легкая серебристая ткань неизбежно привлекла бы внимание. Но повинуясь своему хозяину на вид она становилась обычной черной бархатной мантией. Очень удобно.       Подхватив обычный рюкзак с запасами еды на закате я отправилась вперед. Пробраться внутрь было преступно просто. Спустя 50 лет внешняя охрана была завязана лишь на чары. Я преодолела пять миль за полтора часа и слегка растерялась от того, что дошла никого не встретив. Стоило же мне ступить на террасу перед замком, как на звук моих шагов вышло сразу трое магов с палочками на изготовку. Я замерла и выжидала в течении десяти минут, пока охранники не прошерстили площадку и не решили, что приняли какой-то другой звук за шаги. Что ни скажи, но всяких оболтусов сюда бы не назначили, я чудом не была раскрыта, один из магов прошел совсем рядом. Следующие часы я передвигалась со скоростью раненной улитки, шаг за шагом, не спеша. Я не знала на каком этаже моя цель ведь все здание - тюрьма и содержался в ней не только Грин-де-Вальд. На каждом этаже дежурило по меньшей мере пятеро магов, хранивших гробовое молчание. 12 этажей! 12 этажей во мраке и тишине. Лишь на рассвете я позволила себе затаиться в одной из ниш и дать уже одеревеневшим от напряжения мышцам расслабиться.       Свою цель я нашла ближе к вечеру. На уровне восьмого этажа был переход ведущий вглубь горы, которого не было на карте. Видимо гоблины способны не на все, не все тайны можно купить. Проход выглядел более грубым и явно был проделан уже не хозяином замка. Коридор заканчивался небольшой комнатой для охраны, где сидели два мрачного вида мужчины, и дверью, неподалеку от которой я скоротала ночь, ожидая когда ее откроют. Охрана меняла свои позиции дважды в день, и опять же дважды, когда у двери находится сразу четыре мага, заключенному приносили еду. Приносил ее один и тот же глухой человек, пока он был внутри дверь держали открытой настежь, наблюдая за ним. Видимо способности Грин-де-Вальда к убеждению восприняли всерьез и страховались. Сама дверь полностью изолировала все звуки изнутри. Хоть умирай - не докричишься. Я притаилась почти у самой двери и осторожно двинулась следом за "официантом", шаг в шаг. Он забрал вечернюю тарелку и поставил на стол новую порцию баланды, после чего развернулся и ушел. Я напряженно прислушивалась, но из внешнего мира не поступало ни звука, а после закрытия двери помещение погрузилось во мрак. Он так и жил все эти годы в полной темноте? Неудивительно, что мужчина лежал на грубо сколоченной кровати лицом к стене и закрывал голову одеялом - свет вероятно уже давно стал болезненно восприниматься. Минут через десять узник зашевелился и словно ему и не нужно было освещение встал, сел за стол и не торопясь поел. А я все еще ничегошеньки не видела. Темнота была абсолютной. Потому, отбросив надежду привыкнуть, я села где стояла и начала беседу.       - Доброе утро, герр Грин-де-Вальд.       Рядом об каменный пол звякнула уроненная ложка. Я то думала, что в отсутствии зрения у него должен был обостриться слух и в отличии от охраны он знал, что к нему зашли двое, а вышел один. Но что имеем, то имеем. Мужчина затих, выждал минуту, после чего едва слышно пробормотал "померещится же" и поднял ложку.       - Если вам так будет проще, можете считать меня галлюцинацией, но я бы предпочла, чтобы меня называли Рене. Я пришла поговорить с вами. Извините, что на английском, немецкого я не знаю.       - Кто вы? Я вас не вижу. - Голос его был тихим и немного хриплым будто говоривший человек долго болел или же недавно сорвал голос из-за чего долго не мог говорить и сейчас слова казались ему непривычными.       - Я тоже вас не вижу. - Со смешком сказала я, резко становясь серьезной. - Я пришла задать вам несколько вопросов.       - Вы пришли мстить? Я убил кого-то из ваших близких? - Спокойно спросил он, скрипнул стул, видимо он развернулся в мою сторону.       - Желай я вам смерти, уже бы убила, не став заговаривать, метать ножи на слух я умею. Нет, вы никого не убили, во всяком случае мне подобных жертв не известно, но вы косвенно поспособствовали психологической травме моего родича, он попал под лондонские бомбежки. Мой предок в своем завещании рекомендовал с вопросами о причинах его безвременной гибели обратиться к вам. Быть может вы его помните, его звали Генри Поттер, вы точно были знакомы с его сыном, Флимонтом. В его документах сохранились записи с датой вашей встречи в 25 году. Я пытаюсь выяснить что сгубило мою семью. Решила вот последовать совету предка.       - И пробрались ради этого в Нурменгард? Смело. Играете вы по крупному. Флимонта я видел лишь раз в жизни, гораздо лучше знал Генри, мы познакомились еще когда были подростками. И причина его устранения вам не понравится. Он состоял в организации, негласно поделившей власть в Британии. В юности он, как и многие тогда, имел весьма радикальные взгляды на мир. В начале двадцатых попытался организацию покинуть и у него вроде бы даже какое-то время шло все хорошо, но потом он отослал мне письмо и целую коробку с флаконами воспоминаний. Что внутри - не знаю, отдал и письмо и коробку Флимонту, как и просил Генри.       - Он вам так доверял?       - Скорее мы уважали друг друга. Могли спорить до хрипоты на различные темы. Мы во многом по разному видели будущее, потому наши пути быстро разошлись. Полагаю выбирая между мной и бывшими товарищами он счел меня более приемлемым вариантом. Посылка, очевидно, была опасной, раз он не оставил ее на хранение у кого-то на родине.       - О письме и шкатулке я ничего не слышала, возможно они были уничтожены вместе с домом. А о какой организации и товарищах речь?       - Вы и об Ордене Феникса не слышали?       - Слышала, но сомневаюсь, что правду. Официально он основан в 70-х годах, что было уже после вашего заключения.       - Основан он действительно в 70-х годах. Вот только 19 века. Первый состав набирал еще Персиваль Дамблдор. Тогда это были лишь наметки будущей организации. Через двадцать лет после создания ордена детишки его членов что-то натворили в маггловской деревне. Часть тел спрятать успели, но не все, часть пропала в ходе следствия - некоторое влияние Орден уже имел, хоть и недостаточное чтобы совсем избежать наказания. Персиваль тогда взял на себя вину по минимальному обвинению, выгородив детей, за что получил парочку долгов жизни с их родителей. Прожил он в Азкабане недолго, но Альбус, знавший историю от и до, по полной пользовался и знанием и долгами виновных, став главой организации едва закончив школу. Генри относился к младшему поколению, но в той забаве не участвовал, потому-то и смог уйти, когда пользуясь его постом в Визенгомоте его начали принуждать оправдывать различную шва... преступников.       - Кроме Дамблдора и Поттера знаете еще фамилии с которых я могла бы начать поиски?       - Это было давно. Помню Найджела Феркла, Райана Гампа и Руперта Крауча. Самим им уже за сотню перевалило, но возможно еще живы.       - Нет, Ферклы и Гампы истреблены полностью, живых потомков нет. Последний из Краучей сейчас у меня в подвале кукует, ему чуть больше тридцати, более старшей родни в живых нет. Но я с ним переговорю, быть может сохранились записи предков. Спасибо за наводку.       - Полагаю в подвалах вы не друзей держите? - С любопытными нотками в хриплом голосе спросил мужчина. За эту короткую беседу он успел оживиться и компания ему, кажется, была приятна.       - Он участвовал в подготовке ритуала в котором меня должны были убить. - Фыркнула я. - Но он меня предупредил о покушении, так что я еще не решила что с ним делать. Убивать неохота - последний потомок Рода.       - А последних убивать чревато. Сам никогда не убивал, всегда кого-то оставлял, в основном детей. Их можно было вырастить преданными сторонниками.       До следующего открытия двери ждать было еще не меньше десяти часов и провести я их хотела с пользой, потому спросила не расскажет ли он мне о Дамблдоре и их общей истории.       - Я многое могу рассказать, но поверите ли вы мне на слово... - Печально произнес мужчина, задумавшись. - Я не буду вам врать, что был добрым и светлым юношей. Не был, никогда. Я был самовлюбленным эгоистом, помешанным на отнюдь не светлых идеях. Я уже был вспыльчивым и жестоким когда учился в Дурмстранге, потому-то меня и исключили, я чуть не убил нескольких студентов. Знакомство с Альбусом дало новый виток в моих маниакальных целях. Мы вместе строили планы по захвату власти. Меня не смущали никакие методы, а вот его волновала репутация, он хотел выйти чистеньким из планируемого противостояния, что бесило меня, но не то чтобы слишком. Мы часто спорили, порой доходило до применения магии, в один из таких споров влез Аберфорт, не понимая, что поубивать друг друга мы и не стремились. Не его уровень заклинаний, что пугало мальчишку. Слово за слово, заклинание за заклинанием и вот трое глупых мальчишек в шоке смотрят на мертвое тело двенадцатилетней девочки. Ариану задело шальное проклятие. Кто виноват? Не знаю, это мог быть и я. Я испугался тогда, до того дня я не убивал, я был в панике, она же была совсем ребенком... Аберфорт был безутешен, а вот Альбус... в его глазах я видел облегчение. И мне это не понравилось. Я уехал. Да, годы спустя я воспринял бы такое отношение Альбуса позитивно, но не в тот ранний период. Он казался мне тогда двуличной мразью. Миз... то что вы могли читать обо мне в газетах и хрониках, в большинстве своем правда. Я шел к своей цели используя любые методы и не особенно то скрывался. Убивал, уничтожал, манипулировал... Даже своих сторонников я воспринимал не более чем полезный ресурс. Мне потребовались годы, годы проведенные уже здесь, чтобы переосмыслить свою жизнь и понять насколько я был не прав. Не подскажете, как давно я здесь?       - Вас взяли под стражу в июне 45, сейчас ноябрь 95. 50 лет.       - 50 лет... - Сокрушенно прошептал Грин-де-Вальд. Говорил он охотно, хоть речь и давалась ему тяжеловато - давно не разговаривал. А тут, видимо впервые с окончания допросов, у него появился собеседник. - Но вам ведь интересен не я, так ведь? Я уже прошлое... Альбус. Он был... умен, амбициозен и охоч до власти. Невероятно талантлив. Еще в двадцатых информаторы приносили информацию, что он вовсю экспериментирует с различными болезнями, тогда было несколько эпидемий, возможно вы слышали?       - О двадцатых я знаю мало, но в 80-х в Британии была эпидемия драконьей оспы. Вполне излечимая болезнь, но многие влиятельные люди умерли. В том числе и мои дед с бабушкой.       - Сочувствую вашей утрате. - Голос его был искренним.       - Спасибо. Впрочем тяжело скорбеть о людях, которых не знал.       - Не знали? Когда вы родились?       - В июле 80-го года.       - Вам лишь пятнадцать?! - Воскликнул он. - Как вы сюда проникли? Я сам разработал многие уровни защиты этой крепости.       - Тщательная подготовка и парочка семейных секретов... - Уклончиво ответила я. - Меня никто не видел. И так же незаметно я планирую уйти. Мы отвлеклись.       - Кхм. Да, вы правы. - Все еще удивленно пробормотал мужчина. - Дамблдор не отказался от идеи захвата власти, но пошел иным путем. Медленным, тихим. И он не стремился подчинить весь мир, сосредоточился лишь на родине. После знакомства с Фламелем он и вовсе перестал куда-то торопиться. Он хотел восхищения, поклонения, хотел чтобы в историю его записали как Великого Светлого. Стать вторым Мерлином. Кажется Кендра читала сыновьям многовато сказок. - Усмехнулся мужчина. - Светлых помнят охотнее темных. Как много молодежи сейчас знает мое имя? - Я скептично хмыкнула. - То-то же. Он засел в школе, воспитывая преданных ему последователей и по тихому устранял неудобных. Уже в 30-х для обычного учителя он имел большое влияние. К нему ходили советоваться чиновники и авроры, а он охотно давал рекомендации и продвигал своих людей. О, забавную вещь вспомнил - по его приказу был составлен список "священных семей", вот это был переполох. Чтобы на целую страну было лишь 28 чистокровных семей? Бред. Альбус этим списком пытался умаслить тех, кто не хотел идти под его руку. Частично сработало. Наведите справки об этих семьях, пожалуй именно от них вы сможете узнать больше всего полезного. Я редко бывал в Британии и многих деталей не знаю.       Грин-де-Вальд охотно рассказывал многие истории. Часть из них я знала, что-то было новым. Но факт оставался фактом - к тому что Геллерт Грин-де-Вальд стал Темным Лордом Дамблдор свою руку не приложил. Да, подначивал, провоцировал, но Грин-де-Вальд следовал своим стремлениям. История с дуэлью только была несколько мутной. В 45 его уже и так загнали в угол, без всякой помощи Альбуса. Силы на исходе, союзников в большинстве своем переловили, самых преданных убили, а при штурме поместья был уничтожен Камень Рода. Дамблдор же лишь воспользовался уязвимостью противника, выследив его когда тот был слаб и вызвал на поединок, в котором, ожидаемо, победил.        Когда поток рассказов иссяк Грин-де-Вальд начал задавать вопросы о внешнем мире. Что как и почему. Я рассказывала, что знала достоверно и делилась теориями. В целом, через несколько часов увлекательной беседы я прониклась некоторой симпатией к мужчине. Нет, встреть я его пятьдесят лет назад скорее всего предпочла бы прибить по тихому. Но сейчас он вполне адекватно оценивал свое прошлое и кажется искренне о нем жалел.       Не знаю сколько прошло времени, когда голод и жажда стали достаточно сильны, чтобы обратить на них внимание и я достала фляжку, заполненную жидкой химией для питания лежачих больных. Штука калорийная и сытная, да и усваивалась почти полностью, самое то в моих условиях. После тихого звука отвинчивания крышки, который я и не скрывала как когда бродила по коридорам, Геллерт с любопытством задал вопрос:       - Зелья?       - Будь у меня с собой зелья, еще на подходе к замку началось бы светопреставление. Нет, просто питательная смесь, разработка маггловских химиков.       - Это да... Вы не взяли с собой ничего магического? Даже палочки?       - Отчего же? Взяла, предварительно убедившись, что защита не заметит. А палочка мне не нужна, я могу колдовать без нее, да и не подходит она мне. Оливандер, тот что из числа 28, уже почти век продает детям неподходящие им инструменты.       - Преднамеренно ослабляют молодняк. Умно. Хоть и жестоко, такими темпами через пару поколений будут рождаться детишки со слабым потенциалом, раз их родители не смогли развить свой.       - Я над этим работаю. Может и получится что-то сделать. Герр Грин-де-Вальд, вы упоминали, что переосмыслили свою жизнь, вы жалеете о своих поступках?       - Да, я во многом раскаиваюсь. - Немного помолчав ответил мужчина.       - Тогда почему вы все еще не обратились к Магии за прощением? Облегчить свою участь в посмертии.       - Станет ли она слушать после всего что я сотворил с ее детьми? Я бы слушать не стал. - Горько и глухо проговорил Грин-де-Вальд.       - Вы тоже один из ее детей, а покаяние облегчает ношу на душе.       После продолжительных препирательств о том, что это разумный и необходимый шаг, Грин-де-Вальд надолго замолчал, я уж решила, что он на меня обиделся, но вскоре зазвучал уверенный, отнюдь не старческий голос произносивший слова на немецком языке. Языка я не знала, но по наполнившей комнату силе поняла, что он делал. И главное - был услышан. С каждой фразой давление было все сильнее и в конечном итоге комнату залил ослепляющий свет, заставивший зажмуриться. Под веками плясали цветные огоньки от которых заболела голова. Я ощутила мягкое касание к своей голове, словно мама погладила, а потом ОНА заговорила. Отчитывала она Геллерта так, что даже мне стало отчего-то стыдно, словно я вместе с ним куралесила. Судя по тому что я слышала, в своем рассказе о себе он не лгал. Он не был невинной жертвой.       После долгого отчитывания мужчины Магия смилостивилась, давление стало меньше и я позорно растеклась по полу, продолжая слушать уже более мягкий голос. Ее решение.       - Твои преступления неоспоримы и доказаны. Но я вижу искреннее раскаяние, потому подарю твоему Роду, не тебе, а Роду, шанс. И так многие навеки потеряны, приговаривать еще и тебя - слишком большое расточительство. На следующие четыре поколения на твой Род наложено ограничение, Грин-де-Вальды будут сквибами, живите с теми способностями, которыми владеют так презираемые тобою прежде магглы. За эти поколения вы обязаны восстановить репутацию и вести благопристойную жизнь в соответствии с заветами предков. Если ты и четыре поколения твоих потомков более не совершат преступлений против меня я позволю силе вернуться в ваш Род. Дам шанс на восстановления Камня. Люди приговорили тебя к заточению в этой тюрьме, в невозможных для разумного существа условиях, потому я засчитаю эти пятьдесят лет как окончательный срок, все равно прожил бы ты тут лишь три года до своей смерти. Но не забывай, в посмертии тебе придется лично ответить за все что ты совершил. Твоя душа не узнает покоя пока не будут искуплены все преступления. Сейчас ты можешь покинуть тюрьму. Но я буду за тобой наблюдать. Вот мой вердикт. А теперь ты, потомок моей Сестры. - Переключила она внимание на меня. - Ты уговорила его сделать этот шаг, ты изменила его судьбу, так возьми же за нее ответственность.       Свет стал нестерпимо ярким, новая волна силы погасила мое сознание. Очнулась я чувствуя под собой снег. Оглядевшись я поняла что уже не в Нурменгарде, а недалеко от своей нычки. Рядом со мной лежал старик. Он был одет в рубаху из грубого материала, длинные спутанные седые волосы были грязными, как и весь он. Грин-де-Вальд был до невозможности худым, кожа обтягивала череп как восковая маска, пугая меня острыми гранями и впалыми щеками. Он был практически трупом. Взяв себя в руки я отвлеклась от пугающего зрелища, посмотрела на закатное небо и отправилась искать сумку. Разбила палатку, наложила на нее скрывающие чары и отлеветировала старика внутрь, уложив на кровать. Очищающие чары мало что дали, переодевать его самостоятельно я не видела смысла, потому следующие часы потратила вспоминая наставления Александра и подбирая для бывшего узника зелья из аптечки. Ложиться спать не взяв с этого человека определенных клятв я не рискнула. Каким бы беспомощным и раскаявшимся он не был, он был опасен.       Грин-де-Вальд проснулся уже после рассвета. Щурясь и прикрывая слезящиеся глаза он осматривался вокруг. Я намеренно держала в палатке полумрак, опасаясь ослепить человека.       - Герр Грин-де-Вальд, без паники, вы в безопасности. - Сказала я, заметив как он резко сел в постели. Я стояла в дверях палатки, наблюдая как далеко внизу бегали толпы людей, в тюрьме был переполох. - Прежде чем мы продолжим общение я требую клятвы о непричинении вреда мне и моей семье, а так же о сохранении тайн. Уж простите, но мне нужна страховка. Без этих клятв из этих гор вы выбираться будете самостоятельно, даже не помня, что когда-то меня встречали.       Грин-де-Вальд смотрел на меня нечитаемым взглядом, а по его впалым щекам катились слезы. Что бы не происходило в его голове, но он довольно быстро взял себя в руки.       - Конечно миз, вы имеете на это право, я согласен на клятвы. - Я подошла к кровати, сев на ее краешек.       - Тогда позвольте представиться, Ренэйт Кардус Певерелл.       - Из тех самых Певереллов? Вы же сказали, что вы потомок Поттеров. - Затаив дыхание спросил мужчина.       - Все вопросы после клятв герр Грин-де-Вальд.       Мужчина без возражений принес клятвы ровно в тех формулировках, что я потребовала, после чего повторил свой вопрос.       - Если вы о Певереллах из сказки Барда Бидля, то да, я их потомок. Поттеры в свою очередь, потомки Певереллов. Сейчас нам с вами нужно обсудить дальнейшие действия. Фраза "взять ответственность за жизнь" довольно расплывчата и может трактоваться по разному. Я предлагаю вам, на время восстановления вашего здоровья поселиться у меня дома. В безопасности, под присмотром колдомедиков, со свободой перемещения по поместью и с доступом к библиотеке. Уже когда не будет рисков для здоровья обсудим что дальше. Вы можете принять мою помощь, а можете отказаться и наши пути разойдутся в ближайшем поселении. У вас есть время подумать, мы можем задержаться в Зальцбурге на несколько дней. Скорее всего нам и придется задержаться, пока для вас будут изготавливать документы.       - Вы уже даже о документах подумали?       - Вы спали девять часов, у меня было время. До заката мы с вами не сдвинемся с места. Мы не так уж далеко от крепости, эхо от портключа будет слишком хорошо слышно в горах. В темноте дольше будут искать следы. Я плохо разбираюсь в медицине, подобрала зелья, что вам на мой взгляд будет не лишним принять, можете посмотреть в аптечке, может еще что-то найдете. У вас скорее всего проблемы с пищеварением, поэтому пока не сможем показать вас колдомедику я настаиваю на том чтобы вы питались медицинской смесью. Угробить вас лишь приготовив завтрак в мои планы не входит. Ванная за дверью слева. Одежду для вас я трансфигурирую, на мужчину в моем гардеробе ничего нет. Уже в городе что нибудь купим.       Грин-де-Вальд вел себя образцово. Без возражений выпил смесь, зашлифовал пятью флаконами зелий, а потом почти три часа купался. Даже напевать начал что-то на немецком, я не слушала. Пока он с благоговением трогал самые обычные вещи, я наблюдала за обстановкой снаружи, ближе к обеду увидев как из замка на носилках вынесли тело. Благо омнинокль позволял посмотреть на такое расстояние.       - Герр Грин-де-Вальд, не хотите посмотреть как вас хоронят? - Спросила я, поняв что происходит. Мужчина прихрамывая подошел ко мне и я вручила ему омнинокль, подсказывая направление. Он молча наблюдал минут десять, уже даже мне с такого расстояния было видно всполох огня вдалеке.       - Сжигают, просто сжигают. - Сокрушенно заключил он.       - Так делают с заключенными которых некому забрать... Мне кажется сейчас удачное время, чтобы уходить, эта толпа скоро обратно двинется к барьеру, звук трансгрессии может замаскировать звук от портключа.       Грин-де-Вальд со мной согласился, мы вышли из палатки, я подхватила рюкзак и закинула в него свернутую парой движений палатку. После чего мы вместе взялись за цепочку и нас перенесло на шесть миль на юг, сразу же был извлечен второй портключ и уже он доставил нас на окраину Зальцбурга, а оттуда я вызвала домовика. Перемещения выжали из Геллерта последние силы и он рухнул на диван в гостиной. С его стороны преодолеть такое расстояние и остаться в сознании было подвигом. Я велела домовику расположить гостя во второй спальне, а сама связалась с Дварохом, рассказала ему все новости и выслушав череду ругательств получила заверение что документы и билеты будут готовы через два дня. К нам же был выслан Долохов, который в отличии от меня в средствах перемещения ограничен не был и прибыл международным портключом уже утром, еще до завтрака заявившись в дом.       - Доброе утро Александр, кофейку? - Спросила я открыв дверь.       - Дварох сказал, что дело срочное, что с вами случилось? - Без приветствия спросил он, сразу накидывая на меня диогностические чары. - Хм, только недосып. Так почему я здесь?       - У меня гость, о котором нужно позаботиться. Он в ужасном состоянии. Вы ведь не откажете?       - Показывайте. - Вздохнул он.       Я постучала в спальню и получив разрешение войти открыла дверь. Геллерт читал какой то местный журнал.       - Герр Грин-де-Вальд, прибыл колдомедик. Знакомьтесь, Александр Долохов. Александр - Геллерт Грин-де-Вальд.       - Рене. - Прорычал Александр. - Вы сумасшедшая!       - Будто вы раньше не знали. - Фыркнула я. - Нужен осмотр и назначение лечения.       Немая сцена, мужчины изучали друг друга, и явно друг другу не доверяли. Потом оба обернулись на меня и... кажется смирились. Александр быстро отбросил лишние мысли, изучил подопытного, долго что-то черкал в блокноте, выпотрошил и мою и свою аптечки после чего выставил на тумбочке в два ряда с десяток флаконов.       - Эти принять до завтрака, - указал он на первый ряд, потом на второй - после завтрака вот эти. Здесь есть домовик? Нужно скорректировать меню.       Под его бурчание прошло все утро, Грин-де-Вальд придирчиво изучал каждое зелье и видимо стал относиться к лекарю лучше. С Геллерта были сняты мерки и я пошла погулять по магазинам, пока Александр следил за пациентом. Я вернулась ближе к 12 и оставила купленную одежду в комнате Грин-де-Вальда. На обед он вышел другим человеком. Нет, он все еще был похож на скелет обтянутый кожей, но общий вид был совсем другой. Расчесанные, подстриженные и уложенные волосы мягкими белыми кудрями касались плеч. Короткая, аккуратная борода несколько скрывала худобу. А подобранный точно по меркам костюм-тройка не висел мешком. Придя к выводу, что в таком виде перевозить его через границу не так страшно... да и с присмотром Александра... я успокоилась.       Еще сутки мы провели в ожидании маггловских документов, получив которые сразу двинулись в путь, стерев домовику память о нас. По документам выходило что Геллерт мой дед и везет внучку к родителям. Александр - дядя по линии матери. Забавно было. Мужчины с любопытством осматривали пейзажи из окон поезда, а потом в разной степени ужаса впивались руками в подлокотники кресел, когда мы взлетали. Долгая поездка поездом была не вариантом, а потребовалось бы часов четырнадцать, если не больше. Геллерт пока держался лишь на волне восторга, по словам Александра, и в любой момент силы могли его покинуть. Я весь полет провела под таким количеством успокоина, что Александру пришлось на буксире тянуть уже два тела, благо сотрудники аэропорта помогли, а потом уже Дварох.       Вот так в моем доме появился новый жилец... а братец бесился что меня не было девять дней. Скучно бедному.