Перепишем историю?

      Стоило мужчинам осмотреть периметр и убедиться, что атака прекратилась, меня завели в дом и, не принимая возражений, уложили на диван. Меня слегка позабавило ошеломление с которым на меня смотрел Тедд, он-то не знал, что я на подобное способна. Остальные мужчины хоть примерно, но знали, что я владею стихийной магией, чего не афиширую. К моменту, когда в дом начали прибывать авроры, я, напоенная зельями, уже дремала. Но эти солдафоны такие шумные, что поспать не удалось. Да и взять у меня показания они хотели.       - Леди Певерелл, каким заклинанием вы вызвали вьюгу? Да такой силы... мы видели воспоминания магглов...       - Это сложно назвать заклинанием, это скорее магическая практика. Описание вы найдете в "Путь Четырех. Часть II. Магия стихий на практике." Восьмая глава, если я верно помню.       - Так это была стихийка? - Разочарованно протянул один из молодых сотрудников.       - Болван, стихийники встречаются не часто, точнее редко развивают свою силу. - Аврор постарше отвесил первому ощутимый подзатыльник и слегка мне поклонился. Кингсли на эту сцену не обратил внимания.       - Книгу проверим. - Кивнул глава аврората, делая записи. - Вы видели нападавших?       - Мельком видела очертания фигуры, но не могу сказать ни какого телосложения человек, ни какого пола.       - Только один?       - Я видела только одного. Сколько их могло быть - гадать не буду.       Опросили всех, получили подтверждение, что вышедшие на крыльцо маги вложили свою силу в мои чары и на меня перестали косо поглядывать. Всем, кто был в доме в момент атаки, выдали повестку на повторную дачу показаний и оставили нас. А мы строили теории. Было решено, пока преступник не будет устранен, без острой необходимости не покидать защищенные места, а если покидаешь - иметь экстренный портключ. Потом начали говорить о способах оповещения, если попались в ловушку и Люциус подрядился сделать заказ артефактов, что во время атаки не отвлекут внимания, но позволят остальным быть в курсе обстановки. Они обсуждали что-то еще, но я этого уже не слышала - уснула.       На утро, за завтраком, из вчерашней компании отсутствовали только Малфои и Северус. Бывшие Тонксы оставлены Главой Рода для их же безопасности жить в Блэк-хаусе. Я с аппетитом уничтожала кашу, пока семья обсуждала новости из утренней газеты. Амелия еще ночью накидала обращение к гражданам, предупреждая об угрозе и дав рекомендации к действиям в случае нападения. Я с удивлением обнаружила пункт: "Если вы не имеете возможность вернуться в безопасное укрытие, или не уверены в его защищенности, министерство рекомендует отправиться в следующие общественные места: Министерство Магии, банк Гринготтс, торговый квартал Розмари".       - Розмари? - Спросила я, обращаясь к Амелии.       - Я видела описание квартала, не считая Родовых имений, министерства, Хогвартса и банка, это самое защищенное место в нашей стране.       - Ну, за исключением того, что Розмари находится на земле Рода, вы правы. От внешних границ квартал отделяют два защитных контура и прорваться снаружи задача тяжелая. Да и арку портала обмануть почти невозможно, его изготовили гоблины.       - Почти невозможно? - Настороженно уточнил Сириус.       - Есть заклинания отсроченного действия. Кто-то может войти в квартал даже не зная, что ему приказано устроить резню. Но попробуй он использовать атакующее заклинание и тут же окажется в темнице. При таком раскладе ему можно только посочувствовать.       - Преступнику и посочувствовать? - Скептично фыркнула Нимфадора.       - Это потому что единственными, кто волен решать судьбу этого идиота, являемся мы с сестрой. - Заметил Гарнет. - Мы не обязаны уведомлять об этом аврорат.       - Но вы ведь так не поступите? - Жестко спросила Амелия, откладывая столовые приборы.       - Это будет зависеть от степени вины. - На мой ответ женщина негодовала, вот только спорить не стала, именно так я поняла, что она внимательно смотрела отчет сотрудника МКМ, регистрировавшего квартал - там эта информация была и даже министр не могла ничего с этим поделать. Не прошло и десяти минут, как с возмущением на меня смотрел уже Сириус.       - Почему о том, что за тобой ухаживает Снейп я узнаю из газет?       - Потому что был за решеткой, когда мы решили об этом объявить? Заметь, мы подождали твоего освобождения.       - Да, я просто счастлив! - С сарказмом заметил он. - Этот слизень к тебе пристает?       - Скорее я пристаю к нему. - Тихо проворчала я, привлекая заинтересованные взгляды женщин и немного удивленные мужчин. Кроме Гарнета, для которого это уже не было новостью. - Наши отношения касаются только нас, но я могу вас заверить в том, что Северус на меня не давит и соблюдает границы приличий.       Как к этому отнеслись родственники? Сириус не упускал возможности поворчать, но беззлобно и с подколками. Остальные выразили поздравления и осторожные предостережения не торопиться с важными решениями. Все же не просто так дается годовой срок ухаживаний. Чтобы в случае, если сосватанные на самом деле совсем не подходят друг другу, это выяснилось до того, как не останется путей к отступлению. Мои вассалы, все как один прислали поздравительные открытки. Сотрудники и партнеры, с которыми я в хороших отношениях, тоже. Лишь Александр позволил себе замечания о том, что Северусу, с его характером, может хватить сил урезонить мои порывы к опасной для здоровья деятельности. А остальные? Их мнение меня не особенно-то и волновало, но я сохранила все полученные письма. На всякий случай. Их было много, с учетом того, что объявление было сделано не только в британские газеты, уже к концу недели о том, кто такой Северус Снейп знали все, кто следит за новостями. Вежливые поздравления летели из-за рубежа и лишь несколько довольно бесцеремонных волшебников, желавших видеть меня в своей семье, высказали свое фи. Северусу пришлось хуже, о чем он предпочитал не упоминать, но все прекрасно понимают, какого контекста письма получал он.       Получив свои два диплома я была вынуждена согласиться на празднование. Неофициальное, только для своих... потому на нем было человек тридцать... Я недоумевала сперва, какого утопца Сириус так за это ухватился, но потом решила, что он просто соскучился и хотел повеселиться. А остальные потому, что это был хороший предлог для массовой встречи. Я рассудила, что приемы в конечном итоге скоро станут для меня обыденностью и согласилась, организовав празднование в Лондонском доме брата.       На неформальной встрече было все же проще, хотя мои сокурсники провожали пораженными взглядами нас с Северусом, который с спокойствием буддийского монаха воспринимал всеобщее внимание. Да, мы были там в качестве пары. Я слегка растерялась, когда он спросил, что я думаю о его бутоньерке, в которой были колосья пшеницы, но пару ударов сердца спустя я вспомнила уроки Клауса и расплылась счастливой улыбкой, сказав, что нахожу ее очаровательной и получила ту в подарок. Десяток лет назад я скептично считала это бредом. В тот вечер я нашла свое очарование в викторианском языке цветов и старых традициях. Потому что мужчине было достаточно спросить в присутствии свидетелей свою избранницу о том, нравится ли ей это украшение, и получить положительный ответ, чтобы все свидетели знали, что этот мужчина ухаживает за этой женщиной. Официально. И пусть объявление уже было в прессе, но на первом, пусть и неофициальном приеме, соблюсти эту традицию считалось хорошим тоном. Я, улыбаясь остаток вечера, завороженно посматривала на колосья означавшие серьезность намерений.       Узкий круг приглашенных позволял еще и проводить больше времени с теми, кто тебе больше интересен, а не развлекать всех гостей, так что мне даже понравилось это сборище, в отличии от приемов на которых я бывала прежде. Что было еще более приятно, возрастная линия была не столь ощутима, как обычно, и общее настроение более легкое. Несколько часов живого общения с танцами пролетели незаметно...       Мы с сокурсниками на этом вечере успели договориться о совместном времяпрепровождении на целую неделю, причем мои друзья практически поставили своих родителей перед фактом того, что ежедневно будут пропадать на целый день. Стремление это было от того, что Дафна и Гермиона к осени покидают Британию. Из-за запрета взрослых шляться по незащищенным территориям мы каждый день оккупировали дом одного из нас. Первый же день мы провели у Дафны, дурачась по большей части. Когда все начали расходиться я намеренно задержалась, попросив Гринграсс о личном разговоре.       - Думаю я задолжала тебе пару ответов. - Осторожно заметила я, не зная хочет ли она их получить. Мы сидели в спальне Дафны, в целом было как-то неловко.       - Ты ничего мне не должна, но я действительно не понимаю, чем я заслужила то недоверие, раз уж все из нашей компании знали, что ты жива. Я ведь действительно думала, что потеряла тебя. Я скорбела по тебе!       - Я не хотела причинить тебе боль. Прости меня, если сможешь. Тогда я подумала, что втягивать тебя в эти игры с более высокими ставками не имеет смысла. Я думала о том, что ты уедешь и сможешь меня отпустить... что проблемы британского общества больше не будут твоими проблемами... что так будет лучше. У меня в то полугодие уже просто каша в голове была от количества планов и проблем. Я решила за нас обеих, как будет лучше для тебя, прости меня за это, я лишь позднее поняла, как сильно ошиблась в этом решении, но чем больше времени проходило, тем сложнее было связаться с тоб... - меня прервала на полуслове прилетевшая подушка и я удивленно посмотрела на Дафну, которая уже вооружалась следующей.       - Ты дурочка! - снаряд - Как я тебя ненавижу! - снаряд - Как ты меня бесишь! - не обнаружив под рукой еще подушки она вскочила, схватила одну с пола и размахнувшись ударила меня ей в плечо. - Как ты могла - удар - подумать - еще один - что я тебя забуду! - удар - Я за тебя все еще волнуюсь! - удар - Я все еще скучаю! - Она запыхалась и гневно сдула челку, упавшую на глаза.       - Взаимно? - Осторожно произнесла я, вопросительная нотка была адресована скорее подушке, все еще зажатой в ее руке.       - Дурочка! Я... я рада, что ты жива. - Она упала рядом со мной на диван, положив подушку на колени. - Но я все еще возмущена. И возможно буду мстить тебе за это до конца твоих дней. Я же не насовсем исчезаю. Я буду приезжать к родителям. К тому же... по брачному договору один из моих детей вернется в Британию и станет наследником Гринграссов, конечно я буду очень часто приезжать к своему ребенку... Мы не прощаемся... не прощайся со мной. - Она грустно посмотрела на меня своими невозможными голубыми глазами. Не удержавшись я первая потянулась обнять ее.       С предложением переночевать я согласилась. Мы болтали до середины ночи, делясь своими историями за год и тревогами будущего. Столь открытой с Дафной я не была еще никогда, но в ту ночь это воспринималось так естественно... особенно на фоне ее признаний. Ее подавленное настроение было связано с тем, что она влюбилась. Но даже думать об этом парне она не имеет права, новость о ее помолвке ушла в массы уже давно и сразу после совершеннолетия она выйдет замуж. Отмотать или переиграть события нельзя, контракт подписан, заверен магически и нерасторжим. Так что наш разговор довольно быстро перешел на мужчин... весьма смущающий разговор...       А следующие шесть дней стали чередой развлечений и гуляний, которые мы умудрялись устраивать даже в закрытых территориях домов. Когда Грег притащил из кабинета отца бутылку виски, против этого предложения не высказался никто. Как и от купания в пруду Малфой-мэнора или игры в карты на желания. Наверное отец Панси никогда не забудет Драко с кошачьими ушами; Винса, каждые полчаса кукующего с парадной лестницы сколько сейчас времени; ламбаду вокруг фонтана и попытку дочери продать ему слона. Нас с Дафной он не видел и слава Мерлину!       Гермиона тоже старалась урвать общения побольше, она очень волновалась, в сентябре ей исполнится семнадцать и сразу после этого у нее свадьба. Она перейдет на домашнее обучение и будет сдавать Ж.А.Б.А. как я этим летом. А так ее очень беспокоило, что она уезжает и будет далеко от родителей и друзей. Хотя, мальчишки, к примеру, ей завидовали, ведь она будет часто путешествовать вместе с мужем.       - С тем сколько он разъезжает, я уверена, в Британии ты будешь частенько. Если занесет в Америку, то там Дафна, меня вы почти в любое время года сможете застать в Риме, только предупреждайте о визите, чтобы мы не разминулись.       - В Риме, ты переезжаешь?       - Нет, но и учеба у меня теперь будет совмещать очную и заочную. Есть дисциплины, которые самостоятельно изучить невозможно, буду их посещать вместе с основным потоком студентов. Так что будешь в Италии - пиши, встретимся. Остальных ты спокойно можешь повидать на каникулах, либо подгадать выходные с походом в Хогсмид, расписание обычно составляется в начале года, проблем не должно быть...       Да, мы чудесно провели неделю и все смогли спокойнее выдохнуть, уменьшив волнения о будущем.       Несколько недель прошли почти без происшествий и о нападениях сообщений пока не было. Это не означало, что таковых не было, но мы о них не знали. Подгоняемые Эрдмутом строители ускорились и он готовился открывать библиотеку к началу учебного года.       Фейтфулы пропадали в кабинете Двароха и активно включились в обустройство магазина. Они не до конца понимали сколько это работы, потому крутились как белки, стремясь успеть везде и всюду. Им крупно повезло, что у меня есть и свои теплицы, с которыми сразу был заключен договор сотрудничества, и список надежных поставщиков, и лаборатория, сотрудники которой по еще одному договору помогали близнецам с созданием ассортимента по готовым рецептам. Это на первое время, пока они не вникнут в работу и не разовьют мощности так, чтобы не прибегать к услугам сторонних мастеров. Или не разовьют и у моей лаборатории будет постоянный договор, приносящий прибыль, посмотрим, загадывать еще рано. Но если бы не это, пришлось бы парням тяжко и ради открытия к сентябрю им пришлось бы забыть о сне.       Джиневра остановила выбор на Ильверморни. Французы приезжавшие на турнир ее не впечатлили, а о других школах она ничего толком не знала. Я запросила на ее имя рекомендательное письмо из школы и забрала ее документы. Лион, зная кем девочка приходится моей семье, никаких препятствий не чинил. Прошение о переводе я подавала сама, как сюзерен, приложив к нему все документы и подтверждающее согласие письмо от опекуна. Ответ из Америки пришел уже через несколько дней, со списком школьных принадлежностей, расписанием и приглашением приехать для подтверждения мелочей за неделю до начала учебного года. Думаю меньше всего Фейтфулы ожидали, что в честь успешного поступления (а ей могли отказать, будь табель успеваемости слишком низким) я выпишу весьма приличный чек на покупки. Этих денег должно было с лихвой хватить на все, от перьев до одежды. Правда я оставила приписку, что лучше не тратить всю сумму в Британии и сделать закупки к школе уже в Америке. Возмущений на этот раз не последовало, как было, когда я оплатила оставшиеся три года обучения в школе. В тот раз пришлось ткнуть Уилла носом в кодекс регламентирующий отношения сюзерен-вассал, где черным по желтому написано, что обучение несовершеннолетних вассалов - ответственность сюзерена. Я обязана пристроить к работе своих подданных, чтобы они не висели на моей шее мертвым грузом.       Уилл, как и собирался, пропадал целыми днями на учебе, совмещая ее с работой - его все же перевели в британский филиал. Дварох изрядно повеселился, описывая каким удивленным и возмущенным был юноша, узнав, что в Британии ему работу не давали из-за статуса Предателя. Его намеренно отослали подальше, где влияние Рода было меньше. Теперь же смысла в этом не было и ущемлять его в праве работать на родине никто не собирался.       Вообще, новость о том, что шестеро Уизли отреклись от семьи и носят теперь новую фамилию, произвело эффект разорвавшейся бомбы. Когда арестовывали Молли Артура не тронули потому что в махинациях он не участвовал. Попустительствовал им, но не участвовал. После новости же некоторые люди задались вопросами и начали копать. Докопались до того, что провели обыск Норы и, к огромному удивлению подчиненных Артура, обнаружили, что за свое хобби он обязан был арестовать себя сам. Столько зачарованных маггловских вещей было в его гараже. Нарушение, пусть и злостное, но не криминальное, потому его всего лишь понизили в должности. Он лишь раз пытался связаться с детьми, но те, по всей видимости высказали отцу все, что о нем думают. Рон был упорнее, он писал постоянно, требовал встреч и денег. Писал даже мне, требуя тоже принять его в ХидденХам. Я один раз отправила сухой, вежливый отказ, а остальные письма игнорировала.       Был еще один итог этого события. Слух о том, что Фейтфулы - вассалы Певереллов просочился в массы, что само по себе не страшно, они этого не скрывали и я не отрицала. Просто начали приходить вопросы от разных "элементов" желающих того же. Хоть это меня порядком подбешивало, но каждую заявку я изучала, уничтожая практически все. Но вскоре получила одно письмо, столь наивно-проникновенное и горькое, что поспешила поговорить с братом.       - Гарнет, что ты знаешь о беспризорниках Лютного? Что они из себя представляют?       - Зависит от возраста. Малышня еще более менее, но чем старше, тем сильнее они погрязли в воровстве. В лучшем случае в воровстве. А что?       - Прочитай. - Я отдала ему письмо и по мере прочтения его мимика неуловимо менялась, выражая удивление и досаду. - Что думаешь?       - Что эта девочка весьма храбрая, раз решилась обратиться к тебе. С ней нужно поговорить, проверить правдивость письма.       Девочку звали Федра, всего восемь лет и уже работает в местном борделе, пока что лишь на побегушках, принеси-подай, но до остального было уже недалеко. Она просила не за себя, а за младшую сестру, которой было пять и она была вынуждена ютиться в том же здании, где сутки на пролет не останавливалась эта древнейшая в мире работа. Федра просила забрать ребенка, пристроить в более приличное место. Она не просила о вассалитете, просто о защите маленького ребенка, себя к таковым уже не относя. Наведя справки мы узнали, что девочки сироты, пойти им некуда, вот и живут в единственном месте, где есть свой угол и кормят за работу. Восемь и пять, Мерлин, за что?       Сами мы в Лютный не пошли, наняли человека, что заплатил хозяйке борделя и забрал девочек на сутки, и привел в Лондонский дом брата. То, как легко эта женщина отпустила их с неизвестным мужиком, свидетельствовало лишь о том, что на детей ей плевать. Девочки выглядели... как Гарриет Поттер до шести лет. Болезненно-худые, в одежде с чужого плеча, коротко остриженными волосами и синяками то тут, то там. Старшая старалась казаться уверенной, хоть и мандражировала, младшая прижималась к ней, обхватив ручками и смотрела на нас с братом с опаской. Мы усадили детей за стол и меня опять кольнуло то, что дети не должны чувствовать себя обязанными лишь за сытный обед. Не должны.       Разговор вышел длинным, потому что некоторых вещей они не знали, некоторых, в силу возраста, еще не понимали, а о чем-то стеснялись сказать. По всему выходило, что и без того маргинальный переулок, после открытия нового квартала пришел в еще больший упадок и ситуация там обострилась. С тем, какие разборки сейчас в министерстве с обычными гражданами, на жителей Лютного вообще перестали обращать внимания и, прежде обычные рейды, сошли на нет, развязывая руки преступникам.       Они боялись. Боялись настолько, что когда пошли сплетни о том, что таких же маргиналов Уизли взяла под свою защиту влиятельная семья, Федра решилась написать мне. Ее устроило бы, если мы устроим ее сестренку, Еву, хоть уборщицей, лишь бы не в Лютном. О правдивости своих слов она поклялась и, переглянувшись, мы с братом лишь кивнули друг другу, принимая решение.       - Федра, Ева. Мы о вас позаботимся. Остались ли в вашем прошлом доме дорогие вам вещи? Вы туда больше не вернетесь. - У них не было ничего своего, чем их часто попрекала хозяйка. - В таком случае... сейчас я покажу вам комнату, в которой вы подождете, пока мы не уладим несколько вопросов. Если вам что-то понадобится, зовите Чарта.       Они с недоверием осматривали самую обычную спальню, в которой был лишь необходимый минимум удобств, и это тоже неприятно меня кольнуло. Пожалуй, я поняла, что чувствовал Эндрюс в нашу первую встречу десять лет назад. Я тоже, как он тогда, не хотела, чтобы девочки возвращались в прежний дом. Еще до этой встречи я думала о том, что же делать, если мы согласимся и вариант был уже готов. Оставив девочек под присмотром домовика, которому поручили снять с девочек мерки и отослать их в ателье, мы отправились к Эмилии Маккой. Эта леди подходила лучше всех из наших вассалов. Несмотря на свои почти семьдесят лет, она была деятельной и не утратила живости ума. Женщина, став вдовой с тремя детьми на руках, смогла их вырастить и поднять, выдать дочек замуж за достойных людей и сейчас жила с сыном, младшей внучкой, что не так давно пошла в Хогвартс, и снохой. Остальные ее внуки уже взрослые и разъехались, приезжая лишь на праздники, а в опустевшем без детских голосов доме ей одиноко. Эмили была очень заинтригована визитом, за последний год мы с ней лично не разговаривали ни разу.       - Леди Певерелл, Наследник, чем могу служить? - Сразу перешла к делу женщина.       - Миссис Маккой, у нас к вам поручение, согласитесь ли вы взять на воспитание двух девочек?       - Факты: кто, откуда, зачем и почему? - Потребовала женщина. А выслушав историю девочек, дала решительное согласие взять их. Формально отказать сюзерену она не могла, но если бы стала возражать, возможно, я бы не стала на нее давить. Хоть она и лучший из имеющихся вариантов. Эмили развела бурную деятельность, велев снохе готовить гостевую спальню и потребовала! передать ей детей. За девочками отправился Гарнет, пока я наспех согласовывала с миссис Маккой условия на которых оставляю их ей на воспитание. Федра и Ева, уже переодетые и явно вздремнувшие, опасливо поглядывали на женщину, которой их представили. Гарнет присел перед девочками, чтобы говорить с ними с одного роста.       - Миссис Маккой, в ближайшие годы будет вашим опекуном и воспитательницей. Теперь вы будете жить в ее доме, здесь вас не обидят. Ваша главная обязанность в ближайшие годы - прилежно учиться и хорошо себя вести.       - А играть можно будет? - Робко спросила младшая.       - Нужно. Нужно много кушать, много спать, много гулять в парке и много еще чего, что нужно обычным детям. - Улыбнулся брат, девочка улыбнулась ему, демонстрируя отсутствие двух передних зубиков.       Уходили мы в растрепанных чувствах, но зная, что поступили правильно. Уже дома мы расселись в гостиной, рассказывая о прошедшем дне Эрдмуту.       - Вы ведь не планируете принимать их в вассалы? - Спросил Форахлас, я покачала головой.       - Нет. На нас и так ответственность за десять семей. Это сейчас, спустя всего год, кажется, что все просто, вот только с реальными проблемами вассалов мы еще не сталкивались. Брать больше, чем можешь унести не стоит. Но и пройти мимо как-то... бесчеловечно.       - Что с ними будет потом? Как долго планируете их содержать?       - До совершеннолетия. А потом... знаете, для Британии я мыслю, пожалуй, странно и меня не все поймут... - Замялась я, не зная как описать ситуацию.       - Почему же не поймут?       - Потому что в Британии на протяжении нескольких столетий было нормальной практикой отправлять детей-сирот в Австралию, буквально в трудовое рабство, в непригодных для жизни условиях и без возможности для получения даже базового образования. В приютах, что государственных, что в монастырских, ситуация была не намного лучше. И это воспринимается нормой. Я не особенно-то интересовалась как с этим обстоят дела у волшебников, но сам факт того, что у нас нет приютов для юных волшебников, говорит о многом. Здесь не поймут... не поймут того с какими убеждениями меня вырастили родители. Знаете как в старину на Руси поступали с сиротами? Находили печальника или по-современному опекуна, что берет на себя все заботы абсолютно безвозмездно. Потому что забота о сиротах и бездетных стариках лежит на обществе. Так было до появления первых приютов. Детей не бросали. Я читала об этом когда-то и, если честно, с этим согласна. Я в жизни не полезу помогать тем, кто об этом не просил и имеет того, кто обязан эту помощь осуществлять, но эти девочки попросили. И я помогу. И никогда не попрекну их тем, что жили они на мои деньги, уж от содержания двух сирот я не разорюсь.       Некоторое время все молчали, потом заговорил Эрдмут.       - У волшебников принято брать сирот под опеку, поэтому приюты считаются ненужными... Но если бы всех детей разбирали по семьям, беспризорников бы не было. Ты права, за таких детей ответственно общество, вот только будет ли заниматься подобным министерство?       - Будет. - Жестко сказал Гарнет. - Будет, хочет оно того или нет...       Для Эмилии Маккой был подготовлен договор, формальность на самом деле, но мы закрепили все договоренности документально и открыли для девочек счет, с которого и шли деньги на их содержание. Вскоре Эмили, по просьбе Гарнета, расспросила подопечных о сиротах Лютного и он несколько дней ходил мрачнее тучи. А потом подал прошение о праве выступить на следующем заседании Палаты Лордов. Я присутствовала лишь для подтверждения его права выступать от лица Рода. Но тоже была поражена яркостью его речи. Он почти мгновенно заинтересовал весь зал, заставляя вслушиваться в свои слова. Его уверенный голос мягко и незаметно менял интонацию, привлекая внимание к нужным деталям. Он вываливал на неподготовленные умы факты длиной в последнее столетие, описывая то как сильно возросло количество сирот в период двух войн и как некомпетентно работало с этим министерство, об условиях, в которых вынуждены жить дети.       - Только за последнюю неделю я узнал о тридцати восьми сиротах живущих в Лютном. Тридцать восемь! И я уверен, что это не полный список. С учетом немногочисленности магического сообщества... это позор, господа. Позор для нас. Как недавно сказала моя сестра, забота о сиротах лежит на обществе. Взрослые должны заботиться о детях, а не дети пытаться самостоятельно выжить. В списке детей, который я получил, две трети уже достигли одиннадцати лет и должны учиться в Хогвартсе. Но не учатся. Потому что год от года Альбус Дамблдор вычеркивал их из списка поступающих. Что будет с этими детьми, когда они вырастут? Они пополнят ряды преступников, потому как иной жизни никогда не видели...       - Что вы предлагаете Наследник Певерелл? - В замешательстве спросил Лорд МакКэй.       - Я поднимаю на рассмотрение Совета вопросы: о создании приюта для юных волшебников, об учреждении фонда для его содержания, а так же о необходимости обучения волшебников, по независящим от них обстоятельствам, лишенных возможности получить образование.       И разразился шторм. Влиятельнейшие люди спорили до хрипоты, отстаивая свои позиции. Мы с Гарнетом напряженно ожидали, чем это закончится. Спорили бы они долго, если бы Лорд Акерли, применив Сонорус, не призвал всех к тишине.       - Хочу лишь заявить, что обладаю имением, что при некоторых доработках, может служить приютом. В случае, если фонд будет учрежден, я готов пожертвовать это здание и землю на которой оно построено на нужды приюта. У меня все.       И тут встал вопрос о том, кому этим приютом владеть и управлять... Долгий был день. В конечном итоге вопросы были перенесены на следующее заседание к которому каждый из Лордов должен определиться с тем, какое участие он готов принимать и накануне заседания отправить свое решение председателю. Следующее собрание планировалось в первых числах августа...       Среди всего этого безобразия я чувствовала себя счастливой. Стоило закончиться моему недельному марафону и Северус напомнил о моем предложении с лабораторией. Свою он уже почти закончил обустраивать, но вспомнил, что у меня хранится какой-то образец и захотел взглянуть. "Суп" привел его в замешательство, особенно после прочтения рецепта. Он так увлекся, что опомнился лишь ближе к полуночи, я тихонько сидела в зоне отдыха на диванчике иногда поглядывая на своего мужчину и читала, тоже увлекшись, оторвалась лишь когда он сел рядом и забрал у меня книгу.       - Почему ты меня не остановила? - Спросил он, откладывая рукопись на столик рядом. Да, мы перешли на "ты". В следующую после нападения встречу я начала так к нему обращаться, напомнив, что он начал первым. Северус не стал меня одергивать и я считала это личной победой.       - Потому что тебе нравилось то, чем ты занимался? А может потому что мне нравится, когда ты рядом и я тянула время. - Я улыбнулась его усмешке и сама поднырнула к нему под бок, ловя легкий поцелуй в макушку. - Что обнаружил?       - Пока ничего ясного. Если я что-то и понял, то в результате ритуала должна была получиться рептилия, а не человек. - Я хрюкнула пытаясь скрыть смех и он проворчал. - Не смешно. А если бы получилось? Мало того что псих, так еще и страхолюдина, что будет беситься от себя самого.       - Ну, этого уже не случится. Так что можно и посмеяться. Отдыхать планируешь или ночуешь у котла? Алфи для тебя комнату подготовил.       - Пожалуй, я посплю.       Утром мы с Гарнетом привычно отправились на тренировку на свежем воздухе, когда мы возвращались к веранде застали мирно беседующих Северуса и Эрдмута и я тихо радовалась про себя, что близкие мне люди вполне могут взаимодействовать не враждуя. Мою помятую и растрепанную тушку Снейп проводил лишь приподнятой бровью, я на это пожала плечами и уселась в кресло рядом, с удовольствием приступая к легкому завтраку. Чуть позже он таки решил заниматься изучением "супа" по выходным и ушел по делам.       Через два дня пришло письмо с приглашением провести вместе день в лесу и я охотно согласилась. Наши встречи, случавшиеся один-два раза в неделю проходили по схожему сценарию - мы собирали травки в каком-то уголке страны, бродили на природе, обедали в маггловских ресторанчиках, ни разу не повторившись в выборе, и проводили несколько часов изучая новые для меня места. Магическая Британия оказалась не столь маленькой как мне казалось, просто частники не спешили или не хотели выходить на большой рынок. Маленькие лавочки, частные парки и ресторанчики были разбросаны по всей стране...       Мы учились взаимодействовать вне навязанных обществом рамок и, чем больше проходило времени, тем свободнее мы себя чувствовали, одну за другой опробовав личные границы и осмелившись идти дальше. Северус перестал сомневаться, когда хотел меня поцеловать, перестал ожидать знаков согласия на прикосновения, позволив себе действовать более вольно, уже зная, что я рада каждому жесту внимания. Мы проводили дни напролет узнавая друг друга в новых ракурсах, обсуждали кулинарию, музыку, литературу... при нашей прогулке в Девоне, что является довольно популярным туристическим городом, я сетовала, что есть вещи, которые из памяти трудно вытравить, хоть они тебе и не нравятся, и встав посреди улицы, с чувством и выражением, как учила Василиса Степановна, прочитала ему письмо Татьяны Онегину. Я считала этот стих одним из самых бесполезных в своем арсенале, ведь выучила его по принудиловке. Вокруг собралась толпа, на которую мне было плевать, и с интересом слушала: ...Вся жизнь моя была залогом Свиданья верного с тобой; Я знаю, ты мне послан богом, До гроба ты хранитель мой… Когда я закончила мне аплодировали, но потом Северус дал ответ, походивший на письмо Онегина, я замерла в восторге, хоть даже позднее так и не смогла узнать чьего авторства были строки. ...Нет, поминутно видеть вас, Повсюду следовать за вами, Улыбку уст, движенье глаз Ловить влюбленными глазами, Внимать вам долго, понимать Душой всё ваше совершенство, Пред вами в муках замирать, Бледнеть и гаснуть… вот блаженство!..       Повседневные и вредные привычки, анамнез болезней, готовность к переменам... мы разговаривали обо всем, ответственно подойдя к вопросу совместной жизни и моделировали ситуации, которые по нашему мнению могут вызвать негативную реакцию партнера. Совместно искали компромиссы. И это было чудесно.       На следующее утро, после его ночевки у нас дома, зародилась новая традиция от которой я была в восторге. Северус очень вдумчиво отнесся к процессу ухаживаний и после пробуждения меня ожидала большая корзина незабудок. Я трепетно прикасалась к крошечным цветочкам и была неприлично счастлива. Примерно того же настроя была Трикси, которой я велела рассортировать цветы на букеты, поставив их в спальне, на веранде и в столовой. Гарнет пропустил букетики мимо внимания, а Эрдмут лукаво мне улыбался и я чувствовала смущенный румянец на своих щеках.       Каждое утро меня ждал букет. Желтый папоротник, красная цитания, красные хризантамы, белые фиалки, фиолетовая сирень, и как вишенка - подсолнухи, самые обычные подсолнухи! Но я была такой воодушевленной каждое утро, что никакие заботы были мне не страшны. Я впервые за девять лет, прошедших с занятий с Клаусом, причем с огромным любопытством, не успев даже умыться, заглядывала в книги с описанием символики всего этого цветущего великолепия. Я практически порхала, воодушевленная и неприлично довольная, на встречи, подписания контрактов и некоторые суды. И не важно, что подумают люди - я была счастлива, я чувствовала себя желанной и любимой, чего со мной не было давно. На самом деле так не было никогда, за мной никогда так не ухаживали.       За несколько дней до моего дня рождения, за обедом в Абердине, Северус спросил, какого цвета будет мое платье на приеме.       - А разве это имеет значение? Ты же никогда не изменяешь своему стилю, а черно-белое сочетается со всем. - Поинтересовалась я в легком замешательстве.       - Быть может ты решила пойти в синем и мне стоит выбрать синюю рубашку? - Он пожал плечами так, словно это было очевидным. А я умилилась его готовности изменить привычкам ради того, чтобы его пара выглядела эффектнее.       - Пудрово-розовый, Северус. Ты бесспорно, будешь в нем очарователен, но я не уверена что тебе будет комфортно, может начнем с менее радикальных вариантов?