Альтер-эго Гермес

- Да? Привет, Андрей. Да, конечно. Да, подъеду. Во сколько? В четыре? Хорошо, буду. Ага... Понял тебя.       Евгений, а для простоты Женя, положил трубку. Что ж, выходной не удался, теперь придётся ехать на студию. Донаты перевалили за нужную сумму, а значит, почему-то о-о-очень срочно, вот прям сейчас потребовалось ехать на студию, записывать новую песню к "Гермесу". Как жаль, а ведь он только помыл свои волосы. Кудрявый метод, как-никак, заставляет сушить волосы естественным путём. Но делать нечего - благо на улице +30, а значит они успеют высохнуть по дороге. Женя сменил домашную футболку на что-то более полагающееся звезде рок-сцены, прыгнул в авто и вот уже на всех порах мчался в звукозаписывающую студию.       Волосы, как и ожидалось, подсохли, но приобрели объем, как будто над ним поработали гримеры в мюзикле... "Волосы". И вот уверенной походкой, здороваясь со всеми по пути, Евгений зашёл внутрь, где Его уже ждал Андрей. - Привет, - улыбнулся последний и крепко пожал руку. - Ты проходи, садись. Чай знаешь где. Я скоро вернусь.       Прошло минут 5. Зелёный гринфилд в двойном экземпляре остывал на столе, когда в кабинет зашёл Лефлер и быстро протянул листы с нотами. Вид у него был усталый. - Ты вообще как? - решил завязать разговор Егоров. - Я слышал у тебя сейчас работы по горло... - Да, как обычно, знаешь. Носимся с Марвином, думаем над гастролями и новым клипом. Хочется, конечно, чего-то сольного, но надо с Орфеем разобраться сначала.       В обычно спокойном голосе слышалось беспокойство. Как всегда, Андрей говорил меньше, чем думал на самом деле. Но допытываться бессмысленно, поэтому Егоров просто взял ноты и внимательно стал их изучать, сразу же напевая мелодию. Голова слегка побаливала, но артист не придал этому значения.       Через несколько минут живот неприятно скрутило, к горлу подступила тошнота, голова разболелась так, что была готова лопнуть, а мысли отказывались укладываться в голове. - Слушай, я выйду, подышу немного. Должно быть жара действует.       Лефлер обеспокоено взглянул, но ничего говорить не стал. Женя направился к двери. С каждым шагом идти становилось все труднее, ноги становились ватными, но в то же время ощущались будто... Крылатыми? Он уже схватился за ручку двери, как вдруг сердце схватило спазмом, а из груди вылез смех. Звонкий, весёлый и абсолютно неуместный.       Андрей вопросительно взглянул на замершего у ручки коллегу. Пару минут стояла тишина, а потом он резко развернулся с широкой улыбкой и жутко радостными глазами: - Орфе-е-ей! - воскликнул Егоров, бесцеремонно кладя руку на ворот толстовки. - Фу, что это на тебе надето? Неужели, опять с сатирами подрался?       От такой резкой перемены настроения вообще не было понятно, что делать. Поэтому, продолжая смотреть в глаза коллеге, Андрей отхлебнул чай. - Орфей, герой мой, с твоими глазами тебе надо подчёркивать их цвет, а не прятать... За мешковиной... - Женя провёл пальцами по брови, очерчивая её строение, погладил нос, игриво стукнув кончик.       От такой наглости к "Орфею" быстро вернулся дар речи. Матерясь, тот грубо спихнул руку, вскочил и на всякий случай сделал два шага к окну, готовый отразить любую новую атаку. Егоров засмеялся, но постепенно смех перерос в кашель, а затем и вовсе стих. - Ч...что? - в глаза стало возвращаться сознание. - Я-я... Я не совсем... Вернее, я совсем... Давай в другой раз! - крикнул Егоров и выскочил за дверь