Это продолжится, сколько бы я не сбегал, Я пойман на лжи.
Когда в любой отрезок времени с тобой может произойти что-то неведомое, пугающее и необъяснимое, начинаешь привыкать. Так думал Джотаро во время раскопок с Жаном, первого путешествия в Морио, наблюдения за операцией в Италии. Каждый раз ему казалось, что еще немного — и привыкнет, научится жить с мыслью о всех тех «чудесах», что есть в этом мире, но каждый раз приключения выбивали его из колеи, заставляя вспомнить тот первый раз, когда он почувствовал в себе демона. И это будет повторяться раз за разом. Он застрял. Увяз в бесконечной пустыне сменяющих друг друга взглядов, голосов и стандов. Сейчас он уже и не вспомнит всех, с кем ему довелось сражаться в Египте. К своему стыду, он не всегда может вспомнить даже очертания лиц тех, чьи жизни проложили путь к победе, оставив шрам на сердце. А теперь… Теперь он не сможет найти даже упоминания о них самих. О них настоящих. Вселенная дошла до точки сброса и обнулилась начисто, создав новые личности, новые названия, новую реальность. Джотаро не знал, почему его это не коснулось. Возможно, в его прогнившей душе обнулять было нечего. В городе, куда он попал — фиолетовое небо. Многих людей, имена которых он чудом запомнил, теперь звали иначе. В том числе и его собственную дочь. (Быть может, это благословение, что теперь в её имени нет слога «Джо»?) Но её рядом нет. Ей нельзя знать, зачем Джотаро приехал сюда. Она бы всё равно не поняла. Никто бы не понял. Тот, кого он ищет, обязательно должен быть здесь. Знакомый указатель промелькнул за окном автомобиля. Морио — город, где замирает время. Такое название нельзя изменить, даже перезапустив вселенную. Джотаро слегка напрягся, по привычке смотря вниз с холма, в надежде разглядеть прохожих с такого расстояния, но… Ничего не произошло. Не происходило ни разу после перезапуска. Сверкающий Стар Платинум пропал вместе с Тем Миром, и Джотаро впервые оказался один-на-один с реальностью. Теперь уже привык, казалось бы… — Остановите у главной станции, — кивнул он водителю. Нужный дом найдёт сам.***
Каждая улица кишела воспоминаниями. Во время первого путешествия сюда он провёл в городе не так уж и много времени, концентрируясь то на поиске маньяка, то на других делах, но… Образы окружали со всех сторон, не давая пройти, и Джотаро продирался через них, будто сквозь густой хвойный лес. — Стойте, вы уронили, — окликнула его симпатичная розововолосая девушка, протягивая платок, выпадший из кармана мужчины. — Вы турист? — Да, — решил согласиться Джотаро, спокойно, но с ноткой благодарности кивая и забирая предмет. — А вы… — Живу недалеко, — мигом поняла та. — Вам нужна помощь? — Я ищу дом Кишибе Рохана. Сказал — и что-то в душе перевернулось. За всё время путешествия Джотаро не раз подумал о том, как ему будет больно видеть мангаку, ни капельки о нём не помнящего. Как он неловко поздоровается, возможно, притворившись фанатом (даже пару комиксов купил по такому случаю), а потом уйдёт, и… Возможно, уже не вернётся. — Мангаки? Вы хотите его автограф? — Верно, — снова пространно кивнул Джотаро. — Я был бы рад, если бы вы рассказали мне, как я могу добиться встречи с ним. Кажется, он может вспомнить её имя. Как же там… — Мы с ним знакомы, — улыбнулась она. — Думаю, он не будет против посетителя. Сейчас объясню, как дойти… И лишь делая шаг к нужной улице, Джотаро вспомнил. Рейми Сугимото. Мёртвая девушка с собакой.***
Звонок в дверь остался тем же, как и сам дом до таинственного возгорания. Он и вспомнить не мог, сколько раз стоял на этом крыльце, ожидая, пока мангака спустится со второго этажа, чтобы впустить одинокое сердце на порог. — Я не принимаю посетителей после обеда, — вместо приветствия раздалось из дверного проёма, и Джотаро поспешно сфокусировал взгляд на том, по кому скучал в этой Вселенной больше всего. Если бы он мог остановить время, он бы дал себе полюбоваться на Рохана ещё несколько секунд. Ничуть не изменился. Бледная, но плотная, будто белая ткань, кожа, лихорадочный, «рабочий», румянец, тонкие губы и мягкие (Джотаро знал не понаслышке), цвета июльской травы, волосы. Такой ранящий. Может, будь у Куджо станд, он бы давно уже погиб, глядя на мангаку. — Вы помните меня? — без особой надежды выпалил он, тоскливо сжимая своё сердце в тисках обжигающей реальности. — Я… — Я не могу знать каждого фаната, — прервал его Рохан, как всегда, ценящий своё время и пространство. — Прошу меня извинить. Он совсем ничего не помнит. Ни крупицы. Ни единого прикосновения. — Не могли бы вы подписать мангу? Джотаро не упустит. Никогда. Ни за что. Рохан, он… — Приходите завтра утром. Сейчас дверь захлопнется, и… Возможно, они не увидятся никогда. Или увидятся, но встречи эти сделают только больнее. Щель становилась всё меньше, и Джотаро видел это будто в замедлении, пусть и потерял власть над временем уже давно. — Я всё помню, Платиновый ДжоДжо. Куджо резко дёрнулся, поднимая взгляд, но увидел перед собой лишь дверь, обычную дверь обычного дома обычного Кишибе Рохана. Темнело.