Кубок огня, льда и желаний

      Женя взвизгнула, когда Крауч перенёс их с помощью домовухи Винки в особняк и поволок в подвал, а затем грубо бросил за волосы в угол и закрыл дубовую дверь с решётчатым окошком. На удивление она не ударилась об стену, её кто-то поймал.        — У тебя разве нет другой камеры? Здесь мой узник. — Снаружи Нарцисса капризно затопала ножками, словно маленькая девочка. Рядом стоящая синьора Забини драматично закатила глаза.        — Мой дом не строился под тюрьму в отличие от твоего, Малфой. Он был рассчитан на моё заточение, а затем моего отца, которого вы упустили, идиотки!        — Мы не вызывались менять подгузники твоего полоумного папаши, Крауч, — оскорбилась итальянка.        — Да? Что-то я не помню возражений, когда он был министром, и ты использовала его болезненное состояние в своих целях, жадная ты до власти потаскуха!       Сеньора зашипела, взяв Крауча за грудки, но в ответ получила смачную оплеуху.        — Думай, прежде чем идти на Пожирателя смерти. У меня ещё полно дел в Хогвартсе, но я успею заняться твоим воспитанием. Нарцисса, проследи за моей гостьей. — Он взял Забини за волосы и потянул за собой наверх. Женя поёжилась, зная, насколько это больно.       Девушка осторожно оглянулась через плечо и обнаружила Арктура — без очков и палочки. Он слегка сжал её плечи, заверяя, что с ним она в безопасности.       — Медведица, что ты здесь делаешь? — изумлённо осведомился он истощённым голосом.        — Я, — запнулась она, забывая всё произошедшее, всё ещё пребывая под действием Империуса от Крауча, — я хотела отыскать тебя, чтобы ты высвободил Валерию, когда её запер Каркаров. Но затем что-то произошло, мне срочно понадобился Виктор, кажется, я даже применила на нём непростительное, и вот я здесь.        — Молодец, — усмехнулся Арктур, — с задачей найти меня ты справилась блестяще, детка.        — Сейчас не время для шуток! — захныкала Женя, поражаясь его саркастическому оптимизму даже в безвыходной ситуации. — Я даже не знаю, где мы находимся!        — В подвале у лунатиков, которые любят воскрешать мертвецов на досуге, — съязвил Арктур, добавив чуть громче: — не правда ли, тётя Цисси?       Малфой, которая с отсутствующим видом сидела в кресле у камеры, пробудилась от крика Арктура.        — Кто там? — спросила она, возвращаясь на землю.       — Племянник, — решил не терять время Черных, — пришёл спросить о проклятии семьи Блэк.        — О-о, — знающе протянула она, — Блэки всегда жили между жизнью и смертью, ожидая возможности двигаться дальше. В конце концов, мы принимаем её, — зачитала Нарцисса красивые слова из семейной легенды, которую принимала за истину, — так почему не приблизить её и не сделать наименее болезненной для тех, кого я люблю?        — Не ври, — рыкнул Арктур, — ты никогда не заботилась о Блэках — лишь зомбировала рассказами о том, какой из Тома Реддла выйдет прекрасный Повелитель! Но чего я действительно не понимаю, так это почему ты прокляла всех нас?       Леди Малфой чинно поднялась с кресла, совершенно нетронутая эмоциями мужчины. Ей не составило труда объяснить свои мотивы; мало того, волшебница была искренне уверенна в своей правоте.        — Ах, мне пришлось, Арктур. Видишь ли, Тёмному Лорду не нужны несогласные, а у моих тёти и дяди стали закрадываться подозрения, которые нам были не нужны. Методы Повелителя просты — либо подчинение, либо убийство, либо проклятие. Я лишь сделала выбор, взявшись исполнять приговор.        — Приговор?        — Да, как в считалочке. — Нарцисса выставила десять пальцев и принялась зачитывать детский стишок, сгибая по пальцу:       Десять Блэков решили пообедать,       Дорея не совладала с гневом, вдруг поперхнулась, их осталось девять.       Девять Блэков, поев, клевали носом,       Орион свихнулся и не смог проснуться, их осталось восемь.       Восемь Блэков легли на солнцепеке,       Больная Лукреция сгорела заживо, остались всемером,       Семь Блэков врагов рубили вместе,       Как Арктурус убил себя — и их осталось шестеро.       Шесть Блэков пошли в опасный лес гулять,       Кассиопею ужалил яд, и их осталось пять.       Пять Блэков судейство учинили,       Засудили Беллу, осталось их четыре.       Четыре Блэка пошли купаться в море,       Регулус попался на приманку, их осталось трое.       Трое Блэков в Девон ушли потом,       Меда не вернулась, остались они всего вдвоем,       Двое Блэков в зверинце оказались,       Где Сириуса похитил гримм, и одна осталась,       Одинокая, несчастная,       Последняя Вальбурга совсем уставшая,       Она пошла повесилась, и никого не стало.       Женя и Арктур слушали Нарциссу в полном молчании. Они с ужасом понимали, насколько она хладнокровная убийца, раз сложила подстроенные преступления в рифму.        — Но вот и никого не стало… Что вы планируете дальше, леди Малфой? — осторожно уточнила Женя.       Нарцисса прислонилась к решётчатому окошку лбом и посмотрела на неё со слепым безумием. Она не видела в Арктуре и Жене врагов, нет, скорее добрых друзей, с которыми она делится сокровенной тайной.        — О, сегодня самое знаменательное событие, которого мы ждали многие годы. Всё начинается с воскрешения Тёмного Лорда, — скромно улыбнулась она, — а затем… кто знает. Быть может, война.        — Война?! — одновременно воскликнули узники.        — Да! Ведь война всегда была ответом! Война, в которой низшие маглы будут порабощены, и наступит новая эра правления чистокровных!        — Но… какой в этом смысл? — попыталась понять политические мотивы Женя.        — Для сплочения нового правления, конечно же.        — Гордый волшебный народ никогда не пойдёт на убийство невиновных и беззащитных маглов.        — О, они пойдут. А кто не пойдёт, тот поддержит, а кто не поддержит, тот не возразит. У нас уже есть план. Мы скажем, что маглы слишком много знали, что они готовили атаку. Что нам не оставили выбора. Правда? — задала она вопрос, на который сама же ответила: — А кому нужна правда? Никто не хочет подвергаться пыткам и гнить в тюрьме.       Накатившая волна фанатизма отступила, и ведьма устало вздохнула. Она опустила плечи, и было видно, что она совсем слаба, совсем истощена. Больная волшебница казалась настолько худой и хрупкой, что Женя не понимала, как она не падает под весом собственного платья.        — Ты правда нравился мне, Арктур. Тебе нужно было лишь молчать и не совать нос в не своё дело. — Нарцисса выглядела действительно опечаленной.        — Тогда отпусти меня. — Предложил он очевидное решение.       — Нет, ты сделал свой выбор, Арктур, — в её впалых глазах снова промелькнул огонёк безумия, — к тому же Белла попросила, чтобы я выковырила твои глаза. Я никогда не могла отказать просьбе сестры — ну, ты знаешь, как это бывает. — Сверху раздались беспокойные шаги и шум. — Позже. Сначала я должна проводить супруга на воскрешение Повелителя.       Безумная женщина удалилась, позабыв о приказе Крауча. Женя и Арктур остались наедине.        — Ты в порядке? Цела? — Он быстро прошёлся по ней руками вслепую, а затем прижал к себе, стиснув.        — Да, — девушка тоже вцепилась в Аркутура. Она одновременно и боялась, и радовалась видеть его, — да, просто до сих пор не могу поверить в происходящее.        — Именно этого я и опасался, — сжал он её ещё крепче, — что кто-то навредит тебе или Валерии из-за моего расследования. Прости меня, прости. Я переживаю самый страшный кошмар моей жизни наяву.       Женя была чрезвычайно напугана, но нахождение рядом с возлюбленным придавало ей сил. Она всхлипнула и зарылась лицом в его пыльную, потную рубашку, что была столь непривычно испачканной на всегда одетом с иголочки Арктуре.        — Теперь расскажи мне, как обстоят наши дела. Что ты успела увидеть?        — Почти ничего, — призналась она, — но, судя по шуму, в доме много врагов. Есть и несколько магических существ. Утешает лишь то, что самый сильный отряд, который дожидается сигнала от Тёмного Лорда, планировал перебраться в Малфой Мэнор.        — Много — это сколько? Пять? Десять?       Женя отстранилась от мужчины, чтобы прильнуть ухом к стене и вслушаться, призывая чутьё анимага.        — Десять на первом этаже, пять на втором и ещё несколько патрулируют особняк.       Арктур присвистнул.        — Да тут маленькая армия, дело дрянь.       Женя отказывалась так сразу сдаваться. Она собрала всю медвежью силу и ринулась таранить в дубовую тюремную дверь, которая сдвинулась лишь на пару миллиметров. Огромной массы оказалось недостаточно, чтобы пробиться, дверь была надёжно укреплена от физических атак. Она попробовала сменить тактику и удлинила когти в попытке вскрыть замок, но безуспешно.        — Как же это несправедливо! Эта дверь элементарно открывается волшебной палочкой, но именно сейчас её отняли, и я чувствую себя совершенно беспомощной даже со всей силой зверя. — Она снова ударила лапищей по двери и сокрушённо съехала на пол. — Что же теперь делать? Ждать, пока всё закончится и враги придут расправиться с нами?        — Не вариант, — отозвался Арктур, — мы будем… экспериментировать.       Мужчина поднял мантию, которую до этого использовал как подстилку, и нащупал в ней несколько вытянутых лабораторных пробирок, что светились изнутри неоновыми красками. Жене не нужно быть мастером зельеваром, чтобы понимать, что каждая из них кричит: «ОПАСНО».        — Что ты задумал?        — Ну, я не раз находил и бежал из секретного Дурмстранга сухим из воды лишь для того, чтобы побесить занудный совет снобов. — Черных не упустил момента, чтобы похвалиться. Он держался непринуждённо и навеселе, словно остановился отдохнуть на перекур, а не пребывал в заключении. — Я научился импровизировать и иметь запасной вариант наготове. Практика показала, что когда волшебник оказывается без палочки, он может надеяться лишь на зелья, артефакты и… непредвиденный случай. Желательно несчастный.        — Арктур, отвечай не увиливая, что ты задумал? — снова потребовала девушка уже более настойчивым тоном, с которой было достаточно сюрпризов на один день.        — Опробовать химеру в пробирке. Скажи, в какой из них эссенция гриффона для восстановления глаз?       Женя приблизилась, чтобы зачитать маркировки колб, но надписи стёрлись.        — Я не могу сказать наверняка, Арктур — пробирки почти не отличимы.        — Тогда поступим непрофессиональным путём и поставим все ставки на удачу. Твоё здоровье, любимая, — откупорил он и осушил все склянки, довольно вздыхая, как после рюмки водки. Наступил момент молчания, после которого Арктур обратился к девушке с полной серьёзностью, если не угрожающе, — а теперь стучи в дверь, да так, будто твоя жизнь стоит на кону.       У Жени не было слов. С визгом она ринулась к двери, в то время как с её наручных часов стали опадать лепестки роз.

***

      Домовой эльф Винки была пьяницей и жульницей. Винки скучала по хозяину и хозяйке Краучам. Для домашнего эльфа не было горя сильнее, чем пережить смерть хозяев. Она поклялась защищать единственное, что у неё осталось от них: дом и хозяина-младшего.       Но теперь Винки стала ещё и обманщицей и предательницей. Добби и Дамблдор дали ей новую жизнь, прекрасную кухню. Странные друзья-волшебники Добби даже пытались подарить ей одежду, которую она отказывалась принимать.       И что же теперь? Винки предала их. Она похитила ученицу из-под защиты Дамблдора и удерживала её в подвале. «Но ведь хозяин-младший приказал так, а значит, хозяева-старшие тоже хотели бы этого, верно?». Эти мысли были слишком тяжёлыми для Винки, и она поспешила утопить горе большим глотком дешёвого виски. В доме раздался грохот, а затем ещё и ещё. Винки не допустит, чтобы кто-то рушил дом её хозяев.       Откинув бутылку, она с хлопком переместилась к источнику звука и услышала, как пленница хозяина стучится в дверь что есть сил.       — Эй, кто-нибудь! Спасите-помогите, тут обезумел Блэк, и он вот-вот съест меня!       Трусиха-домовиха сразу ринулась выполнять мольбу девушки. Стоило ей открыть замок щелчком пальцев, как широченная дверь с треском отворилась и на неё вышло огромное чудовище, которое она никогда не видела в своей жизни.       Огромная голова льва, из которой капала ядовитая слюна, переходила в туловище дракона с перепончатыми крыльями, заканчивающееся острым шипастым хвостом. Оно было полностью чёрным, лишь глаза светились холодно-серым цветом. И они сосредоточились на ней.       — Беги, Винки! — прокричала пленница, которая осторожно стояла с чудовищем, избегая его хвоста, но в остальном выглядела полностью спокойной. — Беги и не возвращайся до завтра!       Монстр клацнул зубами, и Винки не нужно было повторять — она рванула, спасая свои уши.       — Итак, первый этап эксперимента прошёл успешно, — пошутил Арктур в теле химеры, сохранившей сознание.       — Это ещё далеко не конец! — упрекнула Женя, показывая на часы. — А они показывают, что зелье стремительно вытягивает из тебя силы! У нас пятнадцать минут до твоего истощения, тридцать до летальных последствий!       — Тогда жди меня здесь. В одной из склянок была эссенция дракона, его чешуя полностью отражает заклинания. Я мигом справлюсь со всеми волшебниками наверху.        — Но…       Арктур не дал договорить, мягко боднув её бок львиной головой.       — Нет, милая. Я знаю, ты всегда рвёшься в бой, но послушай меня хотя бы сейчас.       Женя сдалась. На самом деле, она была чрезвычайно напугана, и без палочки скорее мешалась бы Арктуру, чем помогала. Она мысленно приняла решение сначала успокоиться, и только потом идти за ним следом.        — Будь по твоему, Арктур. Я буду ждать тебя, — согласилась она, но ненадолго.       Чудовище басисто мурлыкнуло, снова потеревшись об её бок, а следом хищно направилось наверх.       — Десять минут. Засекай. — Он игриво вильнул убийственным хвостом, скрылся на этаже выше и был таков.       Женя осталась одна в незнакомом подвале. Ей ничего не оставалось, кроме как ждать, а она искренне ненавидела это занятие. Пытаясь хоть как-то успокоить нервы, девушка стала готовиться к побегу. Она подняла с пола мантию Арктура и вытряхнула из неё пыль, как вдруг нащупала что-то в карманах. Даже не пытаясь обуздать любопытство, она проверила их в надежде обнаружить хоть что-то полезное. Каким же было её удивление, когда она нашла серебряный футляр, в котором Арктур хранил фото семьи наравне с её фото, там же была их верже для секретной переписки. Там же было и письмо родителям, в котором он говорил, что задержится в Британии ещё на несколько месяцев, и делился решением начать официальные ухаживания за ней по всем правилам дворянства.       Девушка простояла с минуту, осознавая, насколько мелочными были их склоки и обиды. На глаза Жени навернулись слёзы, и она торопливо надела на себя плащ Арктура, чтобы хоть как-то почувствовать его поддержку и присутствие.       Но раскисать не было времени. Крики и паника сверху стали утихать, а часы на запястье показывали, что волшебство экспериментатора почти на исходе, и волевая Михайлова собралась с духом проследовать за ним. Тихо-претихо поднявшись, она заметила, что поместье полностью опустело. Красивая мраморная прихожая была наполнена зловещей тишиной, которую периодически нарушали стоны боли.       Женя осторожно пробиралась по коридорам, и ей периодически приходилось переступать через покалеченные тела волшебников, на которые она отказывалась смотреть. Наконец она услышала ожесточённые звуки драки, где, должно быть, и был Арктур.       Девушка нагнала его именно в тот момент, когда Нарцисса связала химеру сильными заклятиями пут и приготовилась атаковать его.        — Какая мерзость! — Она с капризным отвращением оглядывала чудовище, в которое превратился Арктур, брезгливо удерживая его на расстоянии от себя. — Ни один Блэк никогда не опустился бы до подобного унижения! Я пыталась дать тебе шанс…       Она занесла руку для проклятия, но с Жени было довольно насилия и разговоров о превосходстве аристократии. Никто не мог притронуться к её чудовищу, кроме неё самой.        — Как тебе такой шанс, высокомерная стерва? — стремительно приблизилась она и ударила головой заставшую врасплох Нарциссу.       У той не было шансов в прямом столкновении с медведицей, и женщина упала навзничь.        — Жива, — на всякий случай проверила её пульс Женя.       В это время Арктур вернулся в тело человека, выпутываясь из ловушки.        — Ты боднула её! — изумлённо воскликнул он, откидывая путы.        — Папенька воспитал во мне не только манеры, но и технику грязного боя. Проблемы?        — Нет, — подбежал он к девушке. Наконец всё было позади и он мог обнять её с облегчением. — Ты была великолепна!       Женя смущённо ответила ему взаимностью. Она не могла не насладиться простым девичьим счастьем оказаться в руках голого красавца — даже в смертельно опасной ситуации. Она глупо хихикнула и протянула мужчине его мантию.       — Надень хоть что-нибудь, Арктур, прикройся!        — Это всё твоё, детка, — бесстыже провёл по телу рукой, но согласившись, что сейчас не время, принял мантию и свободно подпоясал её на бёдрах. Затем он приблизился к Нарциссе и поднял её палочку, — а это я оставлю себе, ещё пригодится для ритуала. Ну что, давай выбираться из этого дурдома?       Они выбежали на улицу, но вокруг была лишь ночь да глушь.        — Куда мы пойдём теперь, Арктур? — девушка потерянно обхватила себя руками, заозиравшись, — Валерия всё ещё в руках Каркарова, но учитывая, что мы узнали сегодня…        — В Хогвартс мы не успеем. — Объективно оценил он их положение. — Поступим так: сначала известим Министерство и моих знакомых — они займутся Турниром и предотвращением возрождения Неназываемого, если поторопятся. Мы же сосредоточимся на поместье Блэков. Валерии ничего не грозит, покуда она взаперти у старика, но мы можем помочь ей усиляющим ритуалом родового камня. Сегодня как раз ясная ночь солнцестояния, да и ты только что выбила последний ингредиент — палочку врага, ну? — Волей-неволей Женя приободрилась, поддавшись заверениям Арктура. Мужчина знал, как смахнуть с неё остатки стресса. — Мне кажется, сейчас самое время воспользоваться подарком Сириуса. Что скажешь?       — Каким же? — подыграла волшебница.       Усмехнувшись, Арктур достал загадочные ключи дяди, коими дразняще помахал перед лицом девушки. Она попыталась перехватить их, но волшебник игриво задрал руку, несправедливо воспользовавшись своим высоким ростом.       — Не-а, моя игрушка! — изучив ключи, Черных нашёл секретную кнопку, нажал.       Раздался рёв, из-за неожиданности которого Женя вздрогнула. Из темноты ночи явился зачарованный чёрный раритетный Харлей, который она видела лишь пару раз на обложках журналов. Арктур присвистнул, оценив транспорт Сириуса, и перекинул ногу через сидение.        — А Бродяга знает толк в мотоциклах. Давай, забирайся, мне не терпится узнать, как быстро мчится этот зверь.       Женя придирчиво уставилась на оголившиеся коленки мужчины, прекрасно понимая, что в движении распахнется и без того мало что прикрывающая мантия.        — И так ты заявишься в Министерство? Серьёзно?       — Ты что, это мой лучший костюм, детка. — Гордо заявил бесстыжий сверкач.       Женя закатила глаза, уселась позади Арктура с драматичным вздохом. Он был невыносим, но он был её чудовищем, и она не собиралась его отпускать. Конечно, им предстоит ещё объясниться, признаться, поссориться, помириться — и не один раз, прежде чем их совместное будущее более-менее прояснится. Устроившись на кожаном сидении, девушка ушла в свои размышления о том, как она выберет подходящий момент, как она выдаст ему всё-всё накопившееся на душе, как она расчувствуется и, скорее всего, всё испортит. Вот только очередной тяжёлый вздох Жени оказался прерван: стоило ей вобрать холодно-свежий ночной воздух, как её рот накрылся разгорячёнными сухими губами. Это Арктур в очередной раз самовольно забрал у неё воздух поцелуем, выбивая землю из-под ног и затмевая звёзды над головой. Его пальцы прошлись по её щекам, нежно поглаживая, отгоняя все ненужные мысли и переживания. Оторвавшись, уголок его рта приподнялся в лукавой улыбке, будто он вот-вот подразнит её, но он этого не сделал. Он просто бросил на неё многообещающий томный взгляд и произнёс:       — Пообещай не отворачиваться от меня больше, — озвучил он её же заветное желание, — больше никогда.       — Больше никогда, — завороженно повторила за ним Женя шёпотом.