В юном месяце апреле В старом парке тает снег И веселые качели Начинают свой разбег
15 июля 1879 года Луганский завод - рабочий поселок и такой прекрасный человек. Светлый, умный и добрый парень 19 лет. Блондинистые волосы до плеч, голубые глаза. Работает он на заводе, живет один, иногда переписывается со столицей Империи - Санкт-Петербургом о новом поселке в их губернии. По просьбе правителя Кирилл отправляется в это поселение для знакомства с юным парнем. Письмо политической значимости. Дорогой Луганск, просим Вас отправиться в поселок Юзовка для знакомства с молодым дворянином - Богданом Джоновичем по Батюшке. Проживает по линии 1, дом 2*. Мы обговаривали с Вами все нюансы, ждем от вас ответного письма о состоянии ребенка и заводов.С уважением Романов А.П.
Прелестно. Нужно выдвигаться на знакомство с этим чудом по имени Юзовка. Лишь бы он не стал маленькой проблемой.. 17 июля 1879 Кирилл приехал на место назначения ранним утром. Уже светило июльское солнышко, в поселке кипела жизнь: на рынке жители скупали продукты, кто-то спешил на завод, кто-то работал на огороде, дети бегали по улицам. Пройдя к нужному дому, Луганск увидел одноэтажную небольшую избу с небольшой верандой. Забор был открыт, поэтому Кирилл прошел к двери и постучал. На огороде у дома никого не было, а в одном из окон парень увидел маленького мальчика, заправляющего кровать. Услышав стук, ребенок сразу бросил свое дело и подбежал к двери, открывая ее. - Здравствуйте, - на пороге перед Кириллом стоял маленький мальчик лет 5-6. Темные волосы, за которыми не было видно ушей, светло-серые глаза, в которых можно было разглядеть блеск и радость к жизни. На нем была белая свободная рубаха, коричневые штаны и потрепанные ботинки. - Здравствуй, мне нужен Богдан Джонович, не ты ли это? - Луганск легонько улыбнулся, садясь на корточки, становясь немного ниже мальчишки. - Я, а Вы от кого? - ребенок наклонил голову вбок. - А как Вас зовут? - Я Кирилл или Луганский завод. Я к тебе от столицы, познакомиться. А ты ведь Юзовка? - Да, но откуда Вы знаете, кто я? А кто такой столица? Вы его знаете? Ой, подождите, заходите! - мальчик начал тараторить, открывая дверь полностью и пропуская парня вперед. - Я же говорю, что знаю от столицы. Наша столица - Александр Петрович Романов, лично я его не знаю, но много о нем слышал, - Кирилл прошел в дом и улыбнулся. - Сколько же тебе лет? - Со дня основания мне 10 лет, но так-то 13, но все думают, что мне 6, а скоро мне 7! - Богдан быстро тараторил, пытаясь рассказать обо всем. Он быстро жестикулировал, что заставляло Луганск умиляться. - А Вам сколько? А сколько лет столице? - Санкт-Петербургу всего 176 лет. А у старших негоже про возраст спрашивать! - Ой, ой, извините! Я-я не знал, простите, простите, - ребенок начал активно извиняться. - Да ладно-ладно, я же шучу. Мне 84 года, я старше тебя на 74 года со дня основания. - Правда?! Вау! А хотите.. хотите я вам покажу свою реку? У меня фамилия в честь нее - Кальмиус! - так этот мальчик заинтересовал Луганск, что тот честно слушал его.Позабыто все на свете! Сердце замерло в груди!
Конечно, Кирилл знал о том, что Юзовка находится на реке Кальмиус, он сам видел ее, когда ему рассказывали о будущем поселение. Богдан взял руку Луганска в свою и потянул его за собой на улицу. Они прошли весь поселок, потом прошагали через небольшой лес и вышли на цветочную поляну возле реки. - А вы представляете, тетя Люба, моя соседка, мне яблоки дает. Они такие вкусные! А еще она пирожки печет. А еще ее брат мне про цветы рассказывал, а ее муж помогал мне, когда у меня крыша немного треснула. - Да? Какие у тебя хорошие соседи. - Да! А Вы цветы любите? Хотите, я Вам сделаю венок?! Тут много цветочков! - Богдан потянул Кирилла за собой, запинаясь, оборачиваясь и улыбаясь так ярко, что, казалось, будто мальчик светился как солнце. - Эй! Ну куда ты так торопишься? Я ведь никуда не уйду, - парни остановились, и Луганск пытался отдышаться, смотря на то, как ребенок побежал в центр поляны и начал срывать кучу цветов. Кирилл улыбался от каждой минуты, проведенной с этим чудом. Он подошел дереву и сел, облокотившись спиной на ствол, срывая колосок и держа его между зубов.Только небо, только ветер, Только радость впереди. Только небо, только ветер, Только радость впереди.
- Вот! Смотри! - Богдан подбежал к старшему, протягивая ему венок из ромашек, васильков, маргариток, одуванчиков, лютиков, колокольчиков. Все выглядело так прекрасно, так мило. - А зачем ты колосок жуешь? Дядя Вася тоже так делает и всегда мне говорит, что это не для моего детского ума. - Красиво, спасибо, - Кирилл увидел, как маленький мальчик одевает этот венок на его голову и ярко улыбается. - Ну, кто-то это делает это для красоты. - А почему..? - Юзовка начал задавать кучу вопросов, на которые Луганск пытался отвечать. Под конец дня, сидя на том же поле, Кирилл сделал вывод, что мальчика никто не слушает. Совсем. Он всегда пытался кому-то что-то рассказать, но все просто принимали это за шутки. Он совсем один. На всем белом свете у него нет настоящих друзей, все просто умиляются ему, понимая, что это ребенок-сирота. Ему помогают: отдают ненужную одежду, помогают со стройкой или обустройством дома, дают пирожки и ягоды, фрукты, приносят мясо, помогают с покупками или готовкой. Такой маленький мальчик, у которого под глазами недавно появился смог от заводов. Даже у Кирилла, чьи заводы тоже очень известны в Империи, не было черной пыли. Такой прекрасный, ангельский ребенок, который может сейчас начать страдать. Сейчас он уснул под боком у Луганска. Потрепав мальчика по голове, Кирилл поднялся и взял ребенка, сажая его на левую руку, а второй придерживал маленькую голову. Парень направился в сторону поселка, бережно неся на руках мальчика. В доме он зажег свечку, уложил Богдана на кровать, укрыл его, а сам сел на кресло,где и уснул.Взмывая выше ели, Не ведая преград Крылатые качели Летят, летят, летят.
Прошло две недели, и Кирилл вновь направился в Юзовку для отчета насчет состояния мальчика и заводов. В прошлый раз, по приезде Луганск сразу же написал письмо в столицу и рассказал про жизнь молодого поселения. Приехав к нужному дому, парень зашел внутрь и увидел, что дома никого нет и решил подождать. Изба сама была небольшая: гостинная, в которой находилось два кресла, лавка и стол; дальше небольшая кухонька с большим столом и тремя деревянными стульями, с кухни в зал выходила печь; самая крайняя комната - спальня самого мальчика: кровать у окна, тумба. А в коридоре был выход к чулану и к чердаку. На территории земли была баня, туалет, огород и сарай. Такой маленький мальчик, а уже сам все делает, сам все умеет. Где-то через час Луганск, сидя на кресле у печи, услышал как открывается дверь и в дом забегает ребенок. Единственное, что смутило юношу, это доносящиеся из коридора всхлипы. В комнату зашел Богдан, вытирающий рукавом своей рубахи слезы. Увидев сидящего на кресле Кирилла, он, ничего не сказав, побежал к нему и кинулся ему на шею, громко плача старшему в плечо. Тот сразу подхватил Юзовку, обнимая его и удивленно смотря на плачущего мальчика. - Ну что такое? Что случилось? Ты чего плачешь? - Луганск начал гладить ребенка по голове. - Ну, успокаивайся, тише, не плачь. - Я-я.. я на рынок пошел, мне два дня назад деньги отдали, и я решил к-купить пр-родуктов. А там мальчики меня остановили и попросили денег, ну я-я сказ-зал, что не м-могу дать, а они меня уд-дарили и рубли з-забрали, - Богдан начал чуть ли не кричать, плача и всхлипывая на каждом слове. - Ну все, тихо. Ты запомнил как эти парни выглядели? - Юзовка кивнул. - Пойдем сейчас и найдем всех этих парней, а они вернут тебе деньги. Идем, давай, все хорошо будет. Мальчик отцепился от парня и кивнул, вытирая слезки. Он взял старшего за руку и повел на улицу. - А тебе ничего сильно не ударили? Ранки обработать нужно, - Кирилл остановил ребенка, поворачивая его к себе. Богдан отрицательно покачал головой и шмыгнул носов последний раз. С самого утра и до позднего вечера парни ходили по поселку, ища тех хулиганов, которые обокрали этого парнишку.Детство кончится когда-то, Ведь оно не навсегда, Станут взрослыми ребята, Разлетятся кто-куда
Почти в пять вечера, видя, как Юзовка утомился, Луганск принял решение сделать последний круг по поселку и пойти отдыхать, а завтра продолжить. На окраине поселения Богдан начал резко трясти старшего за рукав и что-то пытался сказать. Присев перед мальчиком, он услышал нервный шепот о том, что сзади они стоят. - Кто "они"? - обернувшись, Кирилл увидел двоих парней, которые стояли и что-то обсуждали. - Они деньги забрали? - ребенок начал активно кивать, на что старший встал и пошел вместе с Юзовкой к тем ребятам. - Парни, хотел бы вам задать пару вопросов, - Богдан быстро спрятался за спину Луганска, на что он прикрыл его своей рукой. - Вопросов насчет чего? Ой, малявка, - один парень сделал шаг вперед, протягивая руку к мальчику. - Не у этой ли малявки вы деньги украли? - старший отодвинул ребенка от себя и скрестил руки на груди, подходя ближе к хулиганам. - Это он тебе рассказал? Да напридумывал он все, ни у кого мы деньги не крали, - Луганск удивленно вскинул брови и покачал головой, легонько ухмыляясь. - Стал бы шестилетний ребенок-сирота придумывать о том, что у него украли деньги? - парни переглянулись, и в этот момент Кирилл подошел к ним вплотную и выдал: Верните деньги и отведите меня к своим матерям. - Зачем? - тот, что пониже начал рыскать в карманах, доставая три монеты по 5 рублей. - К матерям зачем? Мы все отдадим, только без родителей, пожалуйста, - паренек отдал монеты и сложил руки в жесте мольбы, на что Луганск нахмурил брови и забрал деньги. - Почему же? Пусть знают, чем их дети занимаются, - видя, как ребята переглянулись и замотали головой, Кирилл ухмыльнулся. - На первый раз прощаю, еще раз узнаю, что вы мальчонку тронули, буду с вашими родителями разговаривать. Батюшка-то точно ругать будет, если не пороть, поняли? - парни закивали и убежали куда-то вглубь деревни. Юноша тогда подошел к мальчику, так удивленно и искренне счастливо смотрящего на это все, и взял его на руки, возвращаясь домой. - Ну вот что бы ты без меня делал-то, а? - старший улыбнулся, потрепал Богдана по темной макушке и направился в сторону нужного дома.А пока мы только дети, Нам расти еще расти Только небо, только ветер, Только радость впереди.
16 августа 1879 - Чтение не такое уж и сложное. Главное - понять азбуку, а дальше все пойдет очень плавно, смотри, - Кирилл и Богдан уже несколько часов сидели на той же поляне, пытаясь разобраться в Азбуке. Мальчик вроде и мог запомнить буквы, но читать даже по слогам ему было сложно. - Смотри, что это за буква? - "А". Но я запомнил буквы! - Юзовке уже порядком наскучили эти уроке грамоте, он хотел побегать по полю, пособирать цветы, а его сейчас учат буквам. - Давай закончим, пожалуйста. - Ну уж нет, дитятко. Чтобы прочитать слово, тебе просто нужно называть все буквы по порядку и все. Ну что это за слово? - Н - о - ч - ь* б - ы - л - а... Это сложно! - Но у тебя хорошо получается. Давай, продолжай, - мальчик смотрел с немой просьбой в светло-серых глазках, что Кирилл просто не мог им противостоять. - Ладно, прочитаешь первое четверостишие и мы пойдем цветы собирать, договорились? - Богдан закивал маленькой головкой и взял книгу в руки. - Н-о-ч-ь б-ы-л-а, с-в-е-р-к-а-л-и з-в-е-з-д-ы; Н-а д-в-о-р-е м-о-р-о-з т-р-е-щ-а-л. Ш-е-л п-о у-л-и-ц-е м-а-л-ю-т-к-а - п-о-с-и-н-е-л и в-е-с-ь д-р-о-ж-а-л.. Вот! - Ну ладно, хорошо, уговорил, но завтра будешь читать больше, - Юзовка не дослушал, а сразу побежал к цветам и упал на колени, начиная срывать лютики. Это каждый раз умиляло Луганска. Такой маленький и наивный. Ночь была, сверкали звёзды; На дворе мороз трещал. Шёл по улице малютка — Посинел и весь дрожал. - Боже! - говорил малютка, - Я озяб и есть хочу, Кто ж согреет и накормит, Боже добрый, сироту? Шла дорогой той старушка - Услыхала сироту; Приютила и согрела И поесть дала ему; Уложила спать в постельку. - Как тепло! - промолвил он. Закрыл глазки, улыбнулся… И уснул… спокойным сном! Бог и птичку в поле кормит, И кропит росой цветок, Бесприютного сиротку Также не оставит Бог!Шар земной быстрей кружится От весенней кутерьмы И поют над нами птицы. И поем как птицы мы.
19 мая 2022 Сидя на диване, облокотившись о такое крепкое плечо, Кирилл вспоминал маленького Богдана. Такого юного и наивного, радостного и веселого мальчишку, который, по приезде старшего, сразу мчался с ним в поле, где они собирали цветы, плели веночки, читали книжки. Приходили они утром, а вечером Луганск с поля уходил с ребенком на руках, книжки держал Юзовка, а цветочное творение было у них на головах. Так раз за разом, каждый год. Это заставляло старшего улыбаться, что не могло скрыться от любопытного взгляда уже не того ребенка, а взрослого, прошедшего две войны парня. - Ты чему улыбаешься? Обычно хмурее тучи сидишь, а тут светишься от счастья, - Донецк продолжал поглаживать перебинтованные руки парня, поворачивая голову вбок и укладывая свой подбородок на голову Кирилла. - Тебя мелкого вспомнил, бука. Ты тогда таким прелестным ребенком был, прям находкой, - на это Богдан фыркнул и развернул Луганск к себе, утыкая его нос себе в шею. - Да, наивный дурачок, который сходил с ума по лютикам, яблокам и лету. Как я могу такое чудо забыть. - Да, а сейчас этот дурачок обожает розы и свободу, верно? - И еще своего друга детства. Причем его он обожает больше, чем все ранее перечисленное. - Ты правда дурак, Великолепный Донецк. - Кто бы говорил, Дорогой Луганск.Позабыто все на свете, Сердце замерло в груди Только небо, только ветер, Только радость впереди.