Никогда

      Комнату освещает тусклый свет лампы, стоящей на прикроватной тумбе. На стене колеблется тень обнаженного парня. Ковальски медленно двигается сидя на бедрах Рико. Вверх-вниз. Блондин цепляется пальцами за простыни, тихо и рвано дышит. Он доволен, что всё же решил отвлечься от работы на интимные ласки. Парень уже долгое время горбатиться над чертежами. Он часами сидит, высчитывая формулы, делая пометки на синих листах. Признаться честно, Рико переживал за учёного. Ковальски отказывался от еды, лишь бы дописать, дочертить, дорешать. Подрывник приходил к отчаянным попыткам заставить его передохнуть. Он воровал линейки с карандашами, переворачивал стол или запирал его кабинет на ключ. За все проделки Рико получал нагоняй как от Ковальски, так и от Шкипера. В конце концов, парень, просто подхватив учёного на руки, уволок как можно дальше от злосчастной комнаты. «Рико, хорошо! Я понял! Отпусти меня! – Кричал блондин». Подрывник остановился, недоверчиво смотря на парня, но после нескольких секунд его сурового взгляда повиновался. «Я и в правду заработался, – признал Ковальски, поправляя рубашку». За дальнейшими перемещениями парня Рико пристально следил, что бы тот ненароком не ускользнул обратно в кабинет. Казалось, что это его раздражало, но после отдых принял совершенно другой оборот.       Ковальски хрипло застонал, когда чужой член задел чувствительную точку. По спине катятся бусины пота. Челка прилипла к взмокшему лбу. Плечи едва дрожат от удовольствия. Парень открывает глаза, щурится на запертую дверь. В коридоре слышится шум. Отдалённые шаги и неразличимый голос. Сейчас это не важно. Ковальски переводят взгляд на Рико. На его перечеркнутое шрамом лицо. Мутный взгляд устремлённый в потолок, громкое сопение, едва заметное пятно румянца на тёмной коже. Подрывник цепляется пальцами за худые бёдра партнёра. Блондину нравится касания Рико. Сначала осторожные, после обузданные страстью. Его руки – орудия убийства, но в иных обстоятельствах. Он так познаёт мир. Как ребёнок. Тактильно и на вкус. Иначе зачем он глотает гайки? Ковальски проводит ладонями по предплечьям парня и чуть ускоряет движения. Подрывник что-то пробормотал. – Что? Всё в норме? – спрашивает блондин. Рико лишь мотнул головой. Учёный прикрывает глаза, вновь концентрируясь на ощущениях. Сейчас не время думать о каких-то проблемах. Главное в приоритете это удовлетворение сексуальных потребностей. Всё можно сделать потом. – Где эти два бездельника!? – за пределами комнаты раздался крик Шкипера. Ковальски резко замер, поворачивая голову в сторону двери. Его примеру последовал и Рико. – Один днями запирается в обнимку с циркулем, второй носиться за ним как на привязи! Прапор! Найти их, немедленно! – бушевал лидер. Блондин предпринял попытку подняться с места, матерясь под нос. Но столкнулся с препятствием в виде усилившейся хватке подрывника. – Ты что творишь! – шёпотом возмутился парень. – Ты же знаешь, что Шкипер устоит если узнает, что мы здесь.       В глазах Рико было совершенно ноль понимания. Он медленно поднёс указательный палец к губам, прося тишину. Ковальски пользуясь этим, снова попытался подняться, бубня громче. Партнёр недовольно хмыкнул. Блондин суматошно искал свои вещи, стараясь на скорую руку придумать убедительное оправдание. Рико поранился? Тогда почему они не в медицинском отсеке и зачем заперлись? Да и на подрывнике нет ни одной свежей царапины. Рико интересовался его работой? Опять же, почему они здесь? Да и кто в это поверит... В это же время за дверью продолжалась суматоха. – Я прекрасно знаю, что их «Здесь» нет! Найти где они есть! Прапор, чёрт тебя побери! Где ты их видел последний раз? – Откуда-то издалека послышался возглас парня. Кажется, он сказал «Не знаю». Шкипер громко шагал по коридору, проходя мимо нужной ему двери. – Ты здесь проверял?       Подрывник схватил задумавшегося Ковальски. Тот хотел было поинтересоваться в чём причина, но ему сразу закрыли рот ладонью. Взгляд упал по направлению в котором ему указывали. Свет проникавший под дверью, перегородили сапоги командира. Любовники замерли. Даже дышать перестали. – Вроде бы да... – пролепетал подошедший рядовой. – «Вроде бы» или да? – Да, проверял. – Уверен?– Дверная ручка едва заметно дёрнулась вниз. «Пиши пропало, – в отчаяние думал учёный». Если Прапор не ответил или командир решит удостовериться в его словах, у парней будет максимум пять секунд чтобы одеться, прежде чем Шкипер откроет дверь ключом и им нужно будет назвать причину столь странного поведения (Кстати, так и не придуманную). Ковальски уже серьезно задумался, чтобы сломать Рико руку. – Уверен, – наконец-то ответил рядовой. – Ну хорошо. Тогда иди искать дальше, – командир отошёл от двери, но судя по всему не далеко. К противоположной стене. С плеч рухнули камни. Парням осталось лишь тихо отсидеться и после под шумок сбежать. Только Ковальски сменился с их положением, как его повалили на кровать. Пути отступления перекрыла туша подрывника, навалившегося сверху. – Рико! Ты понимаешь, что сейчас очень не подходящее время? – блондин говорил как можно тише. Ему сначала показалось, что его не услышали. – Ты что делаешь! – едва не выкрикнул последние слова парень, тут же закрывая рот. Партнёр, казалось, вовсе не понимал неудобство положения и решил продолжить начатое. Что же, Рико любил адреналин.       Ковальски уткнулся лицом в подушку и удручённо вздохнул. Хотя он и не уступал подрывнику в росте, но масса и телосложение явно были больше у второго. Учёный хотел было посожалеть, что пренебрегал раньше посещением спортзала, но голову заняли только мысли о чужом члене внутри. Любовник шумно дышал около ухом. Прерывистые толчки заставляли поджимать пальцы на ногах. В этом положении Рико остаётся в выигрыше. Он сам определяет желаемый темп. Перед глазами Ковальски всё плыло. Эмоции нахлынули на него волной, всё смешалось в единую массу. Вся опасность положения добавляла некого удовольствия. Удовольствия для мазохиста. В некотором роде, его раздражало безответственное поведение подрывника, но ругаться было бесполезно (И рискованно в данной ситуации). Рико крайне настойчивый, он будет добиваться своего до конца. Учёный уже давно убедился в этом. На собственном опыте.       В какой-то момент Рико стал уделять блондину слишком много времени. Он всегда ошивался где-то неподалеку. Проявлял странные и непонятные знаки внимания. Ковальски надоедало постоянное присутствие Рико. Он старался незаметно оттолкнуть его от себя. Подрывник каждый вечер приходил к парню в кабинет и скромно сидел рядом, разглядывал склянки с цветной жидкостью. Позже он начал интересоваться непосредственно работой учёного. Блондин использовал это против его. Он объяснял малейшие тонкости своей работы. «Почему?» «Зачем?» и «Как?». Абсолютно каждую нудную мелочь. Ему самому становилось скучно от монотонности собственного голоса. Но подрывник слушал. Не ясно, притворялся ли он или действительно вникал в суть, но он всё равно оставался рядом. В некотором роде, Ковальски это даже льстило.       В какой-то момент, их очередной вечер пошел совершенно другим путём. Учёный спокойно говорил о чертеже. На нём была новая деталь для броневого автомобиля, на место расплавленной. – Здесь будет сквозное отверстие под крепёжную деталь. Ты не помнишь диаметр? – Парень открыл ящик в столе, стараясь найти блокнот. Похлопывание по предплечью заставило его выпрямиться и развернуться. Что было дальше он не помнил. Единственное яркое воспоминание это поцелуй. Лёгкое прикосновение чужих губ. Ковальски забыл что искал и зачем. Он ошарашенно смотрел на Рико. Учёный инстинктивно облизнул губы. По телу прошёл разряд тока. Старательно зачесаны волосы на затылке встали дыбом. Ковальски ждал этого не меньше Рико. Он чувствовал симпатию к подрывнику, но не старался придать этому особое значение. Он видел в этом лишь дружескую привязанность. Казалось, прошла целая вечность, но сердце сделало ровно сорок семь ударов. Блондин придвинулся на кресле ближе к табуретке, на которой сидел парень и самостоятельно поцеловал его. Жадно, со страстью. Языком обвёл острые клыки, провёл по нёбу. Они прижимались друг к другу. Руками исследовали сантиметры тела, скрытые одеждой. Правда на этом всё и закончилось.       На следующий день Ковальски старался вести себя как обычно. Он не замечал, но Шкипер видел несвойственное для учёного нервное поведение. Когда спрашивали, парень списывал это на усталость. И больше вопросов не было. А вечером вновь пришел Рико. Блондин начал вести монолог, что получалось у него слабо. Он просто не мог выкинуть мысли о вчерашнем. Они назойливо продолжали всплывать в самые неподходящие моменты. Запинаясь и путаясь в своих же словах, Ковальски старался закончить чертёж. Но подрывник явно хотел чего-то иного. Незаметно он придвинулся ближе, положив подбородок на плечо учёного. Тот пытался игнорировать его выходки. Мурашки пробежали по спине, когда горячее дыхание Рико обожгло шею. Блондин сдался, когда чужие руки нагло лезли под рубашку. Вот так и случился их первый секс. Неуклюжий, ни капли романтики, в окружении синих листов, но оттого и прекрасный.       Всё будто бы охватило пламенем. Из под двери бились огненные языки. Они были везде. Покрывали стены, разбежались по полу, разгрызая старый линолеум. Кровать горела, души плавились. Раскаленные тела тёрлись друг о друга. Остановиться уже было невозможно. – Кова-льски, – рычит Рико в ухо партнёра. Он говорил это только наедине. Один из многих секретов что они утаивают. Подрывник говорит мало, для него это сложно. То что он силиться, стараясь выговорить имя парня – заставляет сердце учёного таять. – Рико, – сбивчиво бормочет блондин. – Не останавливайся. Не... Останавливайся, – парень едва дышал. Каждый миллиметр тела напрягся. Он полностью превратился в запутанный ком нервов. Ещё совсем немного и наступит блаженное удовлетворение. Совсем немного...       Рико сделал последний толчок. Вошёл резко, до конца. Из лёгких будто выбило весь воздух. Ковальски сдавленно сипел, цепляясь в простынь до побеления костяшек. Перед глазами на несколько секунд встала чернота. Из неудачно прокусанной губы струилась кровь. Прическа окончательно испортилась, взмокшие пряди прилипли ко лбу и шее. Он чувствовал как Рико дрожал, кончая. Как едва дёргался его член. Подрывник судорожно глотал воздух, задыхаясь в оргазме. Он повалился на кровать, оттесняя партнёра. В ушах бешено колотилось сердце, кровь билась в артерии на шее. Ковальски повернул голову, продолжая лежать на животе. Он смотрел на профиль Рико. Грубые черты лица, уже ставшие родными. Прикрытые глаза, раздувающиеся ноздри. Сейчас он выглядел таким спокойным. Подрывник заметил взгляд учёного. Он расплылся в глупой улыбке. Глупой но счастливой. Во все зубы, так сказать. И она только для Ковальски. Он всё ещё помнит как Рико улыбнулся ему так впервые. Парень забыл, что было тем днём. Причину и следствие. Но навсегда запомнил безмятежное лицо подрывника. Вот бы он улыбался чаще. Истома медленно поглощала разум. Пришло приятное расслабление. Голова опустела. Стало совершенно тихо. Блондин придвинулся ближе партнёру, положил голову ему на грудь. Он почувствовал как по спине скользит тяжёлая ладонь. В коридоре больше никто не кричал. Ковальски тихо произнёс: – Больше так не делай.