Больше всего на свете

Музыка играет тихо, ненавязчиво. Народу в зале немного. Кто бы подумал, что спустя несколько часов это милое уютное место будет сотрясаться от громкой музыки и двигающихся под эту музыку тел. Я сижу за самым дальним столиком и периодически поглядываю на часы. Опаздывает. Он всегда опаздывает. Хронический опоздун. Поэтому я уже перестал на него злиться – бесполезно. Многие из моего окружения не понимают моей увлеченности этим мальчишкой. Их удивляет даже не то, что я, в прошлом не замеченный в компрометирующих связях и заядлый бабник, встречаюсь с парнем, а то, насколько мы с этим парнем разные. Он тусовщик, прожигатель жизни, который при этом остается удивительно непосредственным, как ребенок и всегда говорит, то, что думает. С другой стороны я, спокойный, вдумчивый, рассудительный и серьезный. Но я не видел в этом ничего удивительного. Противоположности друг к другу притягиваются – это доказано даже научно. И это здорово, ведь каждый из партнеров может подарить другому то, чего ему не хватает. Тим, например, стал менее развязным и стал прислушиваться к чужому мнению. Взамен я получил умение радоваться жизни и неограниченный запас терпения. Определенно, терпения мне не отнимать, раз я жду его уже тридцать четыре минуты и собираюсь провести с ним всю ночь в этом клубе, наблюдая за чуть ли не совокупляющимися парочками на танцполе. Вот к этому я, наверное, никогда не привыкну. Тим говорит, что я слишком правильный и консервативный. В его устах это звучит как «грубый неотесанный мужлан», но я не обижаюсь. - Приве-е-е-ет! – орёт он чуть ли не на входе, подходит ко мне, легко целует в губы, устраивается в кресле и тут же достает зеркало, чтобы поправить прическу. Я вздыхаю, думая о том, что Тим убивает кучу времени на то, чтобы его локоны выглядели нарочито небрежно уложенными. Это более всего походит на стиль «я у мамы вместо швабры», но ему удивительно идёт, моему солнечному мальчику. - Прости, я немножко опоздал, - виновато говорит он, опустив глаза в пол и заливаясь трогательным румянцем. Это его смущение крайне обманчиво, ибо в следующую секунду этот милый мальчик, похожий на кота из «Шрека» может обложить вас таким забористым матом, что смутился бы даже портовый грузчик. Проверено на себе. - На тридцать семь минут, - говорю я. - Не будь занудой, Олег, - морщится парень. - Уже заказал что-нибудь? - Нет. Не знал, что ты будешь. Выбирай! - Так-с… Значит, салат, потом мясо и на десерт… мороженое. Вот это, - он показывает мне картинку в меню. - Нет, никакого мороженого, - строго говорю. – Только вылечился! - Но… - Тим, я сказал нет! Он тут же надулся, но я был непреклонен. С ним мне иногда приходится побыть «родителем». Дело в том, что родителям Тима было на него глубоко фиолетово. Поэтому и выросло, что выросло. Чудушко моё расчудесное, которое до недавнего времени не понимало слова «нет». Пришлось воспитывать. И руки перед едой помой, и кока-колу не пей и перчатки (дубак на улице!) надень. Тимка бесился, огрызался, но слушался. Потому что он ценит, что я забочусь о нем. Потому что понимает, что мне не всё равно. Через пару минут он и думать забыл о своей великой обиде, как ни в чем не бывало болтая со мной. - Ва-а-а-а! – восхищенно протянул он. – Гляди, там Мрак! Интересно, а он выступать сегодня будет? - Наверняка будет, раз пришел, - недовольно буркнул я. Мрак – звездюлька местного масштаба. Танцор. Тимка по нему с ума сходит, фанат. И чего он в этом шкафе с литыми мышцами нашел? Ну подумаешь, танцует! Если вы сейчас подумали, что я ревную, то ни фига! Ни фига вы не ошибаетесь, я действительно ревную. - Ой, ну ты опять, - отмахнулся мой мальчик. – Мне просто нравится, как он танцует! Это все равно, что мне бы нравился какой-нибудь актер! Между прочим, к Полу Уокеру я его тоже ревную… Зал постепенно стал набиваться людьми. Наевшись-напившись, Тима пришел в благодушное расположение духа и возжелал танцевать. Меня он заставлять не стал. Во-первых, я этого не люблю, а во-вторых, после рабочего дня физически на это не способен. Я некоторое время наблюдал за моим мальчиком и резко подорвался с места, когда увидел около него какого-то мутного типа, который ему что-то протягивал. Ничего хорошо в клубе предложить не могут, уж это я знаю, однако когда я подлетел к Тиму того парня и след простыл. - Так и знал, что ты придешь! – улыбнулся Тимка и положил мои руки к себе на талию – заиграла медленная музыка. Помню, не хило меня впечатлило, когда я в первый раз увидел медленный танец в исполнении двух мужиков. Причем оба были шкафообразными, с литыми мускулами. Зашибись картинка – один шкаф нежно обнимает другой за талию, а тот в ответ трогательно краснеет. У меня тогда мировоззрение сломалось… А сейчас ничего. Сейчас мне это кажется естественным. Всё же, как любовь меняет людей… Медленная мелодия закончилась и началась зажигательная. Тимка тут же стал дрыгаться, ловко попадая в такт, а я, приобняв его за талию, шепнул на ушко: - Я пойду, котёнок. А то я рядом с тобой не смотрюсь, - я как был на работе в костюме, так в нем и пришел. - А мне насрано! Ты смотришься со мной лучше всех! – упрямо покачал головой мальчишка. Я, не выдержав, впился в его сладкие губы. В прочем, по сравнению с тем, что творилось в клубе, наш поцелуй был целомудренным, почти что дружеским. После этой мелодии объявили начало шоу. Тимур засветился, как лампочка и потащил меня к столику. Лицо его приобрело вдохновенно-обожающий вид, когда на сцену вышел Мрак. Он действительно был хорош и двигался как Бог, даже я не мог этого не признать. Но мне определенно не нравилось то, что Тим сейчас слюнями столешницу закапает… Нравится ему как он танцует, ага. Держи карман шире… Я сжал руки в кулаки и решил, во что бы то ни стало отучить смотреть моего мальчика на чужих дядей, особенно на тех, которые в стрингах крутятся на шесте… *** Готовился я основательно, даже к инструктору ходил. Я всегда подхожу к делу ответственно, каким бы оно не было. Во всем пытаюсь достичь совершенства. Лучший друг Игорь истерически ржал, требовал заснять мои потуги на камеру и, по-старушечьи кряхтя, говорил: - Олежек-то наш, на старость лет совсем из ума выжил! Когда он меня окончательно достал, я послал его в пешее эротическое путешествие. На хуй. Игорь ничуть не обиделся и даже перестал издеваться. Зато начал давать советы… *** - А чего это ты такой загадочный? – любопытно спросил Тимка, оглядывая меня с головы до ног. – Сегодня будет что-то особенное? – глаза предвкушающее заблестели. - Будет, - пообещал я, внутренне содрогаясь. А вдруг ему не понравится? Я тоже хорош! Прав Игорь, мужику под сраку лет, а он всякой херней занимается! - Ну-у-у-у… - томно протянул Тима. – Я жду тебя, мой тигр! – он уселся на кровати. – Раздеваться? - Нет. Обожди пока. Раздеваться сейчас буду я. Брови любимого парнишки поползли вверх, когда я включил музыку и начал двигаться. У меня никак не получалось успокоиться и расслабиться, поэтому я запутался в штанах, когда пришло время их снимать. После этого я закрыл глаза. Отчасти из-за того, чтоб перестать трястись, отчасти из-за того, что мне стыдно было смотреть на себя в таком непотребном виде. В тоненьких черных стрингах… С закрытыми глазами дело пошло на лад. Я расслабился, вспомнил всё то, чему меня учил инструктор, слышал музыку и двигался, двигался… Когда открыл глаза, понял, что танцульки удались. Тим тяжело дышал и смотрел на меня ТАК, что я всерьез начал опасаться за свой, пока ещё девственный, зад. - Иди сюда! – рыкнул Тимур. Мы сумасшедше целовались, Тим мял мои ягодицы и дело уже почти перешло в горизонталь, когда я решился спросить: - Тим… а я же лучше? Лучше Мрака? - Так ты… - задохнулся Тимка. - Ты что серьезно?! Из-за него? - Просто ты так на него смотришь всегда… Мне не нравится! - Дурачок! – нежно проворковал мой мальчик. – Как же я тебя люблю, Олег… - Сильно? – улыбнулся я. - Больше всего на свете, - по-детски сказал Тимур.