Не делай зла, добро не обязательно

Хороший отдых очень часто был сопряжен с длительной и утомительной дорогой. Сейчас это был именно такой случай. Воропаев улыбнулся, наблюдая за Катериной, что буквально прилипла к стеклу у своего сидения и во все глаза любовалась заснеженными Альпами. Обильно выпавший пушистый снег играл рубином и серебром в легком свете закатного солнца. Она в очередной раз вздохнула, трепетно и восторженно, а потом повернулась к Александру. - Просто невероятно красиво, - заявила она ему, расплываясь в счастливой улыбке, - а когда мы сможем сюда выбраться и погулять? - Неужели ты ни капельки не устала? - Воропаев осторожно отвел прядь волос с лица Катерины, едва касаясь пальцами ее кожи. Сперва перелет в Инсбрук, а потом дорога на арендованной машине с Инсбрука до Майрхофена, практически семьдесят пять километров, без учета пробок, которые пришлось отстоять из-за двух грузовых автомобилей, что перевозили дрова для отелей, которые активно затаривались “каминным уютом” перед горнолыжным сезоном. И вот теперь, снова дорога, на этот раз на джипах вверх к их будущему месту жительства на ближайшие дни. - Думаю, что если бы мне еще раз пришлось ехать с Андреем в одной машине, я устала бы больше, - призналась Пушкарева вполне откровенно, - но, - она придвинулась еще ближе и покосилась на водителя, который всем своим видом показывал, что ему совершенно безынтересно, что происходило у него на заднем сидении. Привык к разным проявлениям чувств? Предложенные деньги оказались достаточно щедрыми, чтобы можно было позволить себе вольность? - ты решил мою проблему, впрочем, - она вздохнула и улыбнулась, - как и всегда. Спасибо? - Катерина склонила голову немного в сторону, заглядывая ему в глаза. - Не за что, - сейчас она казалась ему невероятно милой, такой трогательной и смешной, в этом теплом спортивном костюме, в который она, то и дело куталась сильнее. Мерзла? Или ее немного колотило от переизбытка чувств? - не переживай, Андрей здесь будет вести себя вполне безобидно. - Всю дорогу из Инсбрука он пытался тебя задеть, - Катерина нахмурилась, припоминая немного детское поведение Жданова, - что ему помешает… - Я помешаю, - уверенность, с которой Воропаев произнес эти слова, явно успокоила Пушкареву. Она кивнула, все еще глядя ему в глаза, - в ЗимаЛетто он позволяет себе вести себя излишне дерзко по двум причинам. Во-первых, он все еще чувствует себя хозяином положения, даже не смотря на то, что он фактически низложен в подвал, а во-вторых, меня нет рядом с тобой круглые сутки. - Ты думаешь, что сейчас, когда мы будет вместе постоянно, он будет вести себя иначе? - Катя коснулась его руки, переплетая пальцы, принимаясь разглядывать его костяшки, поглаживая их. Эта ласка была странной. Непривычной. Нет, он никогда не был пугливым или глупым юнцом и любовниц у него было предостаточно. Но, такие чувства он испытывал впервые… впервые за долгое время уж точно. Он глубоко вдохнул, стараясь успокоить ускоряющееся сердцебиение. Интересно, Катерина понимала, что они не просто окажутся в одной комнате, но и будут делить одну постель? Сейчас его идея о том, чтобы жить в другой квартире казалась странной, если не сказать глупой. И как он должен пережить эти дни не прикасаясь? - Сейчас у него будет шанс вести себя как козел, - пожимает Александр плечами, - но, он не будет. Здесь он в меньшинстве и у меня всегда найдется для него парочка весомых аргументов. Как не крути, но он будет гостем в моем доме. - В доме вашей семьи, - Катя поправила его автоматически, заставляя Воропаева улыбаться. Просто неисправимое чудо. - В моем доме, - снова повторил он с уверенностью, - я наследовал его, это часть моего имущества. Но, у меня нет необходимости в нем как в жилье, и тем более я не собирался продавать его, ведь это… - говорить стало сложно, словно в горле собрался комок, который грозил вот-вот перекрыть дыхание. Пушкарева вцепилась в его руку, казалось бы, с удвоенной силой, он отвлекся на ее глаза. Ясные. Понимающие. Излучающие нежность и… что-то еще, что-то сладкое, словно патока, и теплое, словно любимый плед, - наши родители очень хотели это дом, чтобы он стал таким себе местом паломничества для всех нас, всех наших семей в итоге. Поэтому ни я, ни Кира не афишируем, кому он принадлежит де-юре, ведь де факто в нем прекрасно может провести время кто угодно из нас. - Это хорошо, что ты… - Катерина явно собирается подбодрить его, он видит это в решимости, которая отражается на ее лице, в том, как она сильнее прижимает к себе его руку, но, увы, даже самый длинный путь имеет конец. Водитель паркуется у дома, сообщая им о прибытии на английском языке. А через минуту рядом паркуется второй внедорожник, чтобы выпустить к порогу дома Киру с Андреем. - Одевайся, - Александр высвобождает свою руку из цепких пальцев Катерины, подавая ей ее шапку, - погода здесь обманчива. Ветер, холод. Я не хочу, чтобы ты провалялась с простудой весь отдых. - У меня тоже нет этого в планах, - кивает Пушкарева, принимаясь одеваться, и возмущенно восклицает, когда Воропаев покидает машину, едва набросив куртку на плечи, - Саша, шапка! На этот окрик моментально реагирует Кира. Она разворачивается от порога дома, хмуро взирая на беспечность брата. - Саш, ну, в самом деле, что ты как маленький? - она качает головой, - или ты думаешь, что ты никогда не болеешь? - бровь ее выгибается знакомо и саркастично. - Думаю, что за пару минут со мной ничего не случится, - отмахивается Александр, направляясь к дому, чтобы найти ключ в стилизованной под орла шкатулке у самой двери, - лучше проследи, чтобы Катя за вещи не хваталась, и сама не тащи ничего, - он упирается бедром в дверь, чтобы ключ лучше провернулся в замке. - Может быть, ты сам проследишь за своей невестой? Или между вами кошка пробежала? - Андрей выглядит не слишком довольным поездкой, а точнее местом, где они оказались. Да, домик в “нигде”, это явно не предел его мечтаний, он зябко ежится, оглядываясь по сторонам, а затем забирает из машины два чемодана, принадлежащие ему и Кире. Воропаев специально игнорирует любую обращенную к нему речь. Провернуть ключ в замке оказывается удивительно просто, а вот распахнуть дверь эмоционально практически невозможно. Он так и замирает в нерешительности, сжимая рукой ручку двери, когда ощущает чужие горячие пальцы поверх своей ладони. - Покажи мне здесь все, пожалуйста, - он видит, что Катя понимает причину заминки, буквально кожей ощущает, как она старается быть ближе, поддержать его в такой глупой слабости. Он ругает себя, на чем свет стоит, но, притягивает Пушкареву в объятия, касаясь губами ее лба, зарываясь носом в теплоту и пушистость ее шапки. Если бы не шум за спиной, он был бы готов простоять так с ней целую вечность. - Пошли, - он распахивает дверь, пропуская Катерину вперед и, наконец, впервые за долгое время, сам делает шаг внутрь дома. Кира не прогадала, попросив Олли подготовить дом аккурат к их приезду. Дрова все еще потрескивали в камине, и в комнате стоял запах прогоревшего дерева, еловой смолы и тепла. - Здесь очень красиво, - Катя поворачивается к нему, чтобы сказать что-то еще, но, ее перебивает входящая Кира. Внося за собой с улицы запах мороза и вихрастые клубы пара, что просачиваются следом за ней, пока Александр не запирает дверь снова. - Здесь не слишком много места, - говорит сестра, принимаясь раздеваться, чтобы оставить вещи в шкафу у двери, - и сейчас уже довольно поздно для любого вида экскурсий, но, завтра, я думаю, Саша с удовольствием покажет тебе каждый уголок. - Да, думаю, Кира права, - Александр кивает, собираюсь снова выйти на улицу, - я заберу наш багаж, а ты пока раздевайся, - обращается он к Кате, что все еще вертит головой, не в силах сконцентрироваться на чем-то одном в просторном каминном зале, куда и примыкает укороченная прихожая-коридор. - А, можно, я с тобой? - совершенно по-детски просит Катерина, она хлопает глазами за чуть запотевшими стеклами очков немного растерянно, а у Воропаева нет ни сил, ни желания ей отказать. Что бы ни гнало ее на улицу вместе с ним, он разберется. - Конечно, пойдем, - они выходят из домика, оставляя его на попечение Киры с Андреем. Что вовсю принимаются греться и разбирать вещи одновременно. Водители внедорожников курят у своих машин, ожидая, когда пассажиры окончательно освободят их от повинности, и они смогут вернуться вниз, в город. Воропаев решает добавить им немного на чай, чем поднимает настроение еще совсем молодым ребятам. Деньги никогда не бывают лишними, особенно если даются искренне и с удовольствием, да еще и в обход официальной кассы. Он забирает чемоданы из автомобиля, и вместе с Катериной провожают взглядом уезжающие машины. - Если хочешь, мы можем прогуляться перед сном, я совершенно не устала, правда-правда, - Катя снова касается его руки, и у Александра появляется ощущение, что у нее в этих прикосновениях есть такая же потребность, как и у него сейчас. - Завтра. Я обещаю тебе, что мы погуляем завтра, - он вздыхает, окидывая дом грустным взглядом, Катерина прослеживает направление его взгляда, тоже принимаясь рассматривать их будущее, хоть и временное, жилище, - когда мама выбирала его из множества других, она сказала, что этот больше всего напоминал ей норвежские сказки. Она всегда увлекалась скандинавским стилем, ее манила холодная погода, обязательно снежная. Отец, конечно, не разделял ее увлечений, ему хотелось погреть кости где-нибудь в тепле, но, ради нее он готов был терпеть любые неудобства, даже на лыжах научился кататься исключительно ради нее. - Здесь очень красиво, просто невероятно, - Катерина обнимает его, прижимаясь теснее, - я сделаю так, чтобы тебе здесь снова было хорошо. Так, как когда-то, так, как раньше, - это звучит не просто как обещание, это напоминает клятву, и Воропаев прижимает ее к себе сильнее. Прикрывая глаза, наслаждаясь объятиями. - Так, как раньше уже не будет, - он ощущает, как плечи Кати каменеют под его руками, но это не трагизм, просто констатация факта, и от этого больше не больно, разве что легкая горечь оседает на губах от этих слов. Он принимается поглаживать спину Пушкаревой, словно бы упрашивая ее расслабиться, - но, с тобой, я здесь буду счастлив по-другому, я знаю это, знаю наверняка. * * * - Я даже не представляла, какой это труд, распаковывать вещи, - Катерина откинулась на двуспальной кровати, застеленной несколькими шерстяными покрывалами, пестрыми и колючими, согревающими, пахнущими лавандой и можжевельником, - вот теперь, я начинаю чувствовать, что по-настоящему устала. Буквально выдохлась. Я даже не представляю, как ты умудряешься постоянно ездить во всякие командировки, - она буквально стонет, - это же так изматывает. - Я привык, - пожимает он плечами, - для меня находиться в движении более чем нормально, - Александр ощущает себя странно и глупо, ведь, с одной стороны, ему хотелось присесть на постель рядом с Пушкаревой, а с другой… они ведь даже не успели обсудить, как они собираются спать. Не то чтобы он собирался спать на полу, это было по меньшей мере странно, но… - И ты хочешь сказать, что ты совершенно не устал? - Катя приподнялась на локтях, оглядывая его фигуру медленно, изучающе, - с Инсбрука и до Майрхофена ты провел за рулем, а учитывая какой была дорога, это то еще напряжение. - Я не говорю, что не устал, - он пожимает плечами, все-таки опускаясь рядом с ней на постель. Матрас проминается под его весом непривычно мягко, и он невольно зевает, - я говорю о том, что привык к постоянным разъездам. Иногда я могу не бывать дома месяцами, постоянно перемещаясь из города в город. Для меня это постепенно стало нормой. Особенно много я разъезжал после смерти родителей. Кристина укатила на Бали, мне кажется, она сбегала от чувства утраты, просто на колоссальных скоростях, и я не сумел ее удержать. Вот, - он хмыкает, позволяя себе упасть на постель, прикрыв глаза, - до сих пор бегает. - А как же Кира? - он чувствует, как матрас проминается еще раз, а потом еще, выдавая перемещение Катерины по кровати. Скорее всего, она перевернулась, чтобы лечь боком, - я очень сомневаюсь, что ты оставил ее одну. - А я и не оставлял, - Александр открывает глаза, встречая немного сонный взгляд Пушкаревой, - пока все было остро и свежо, я был рядом, настолько близко, насколько она позволяла мне быть. А потом ее необходимость во мне стала меньше, она снова переключилась на Андрея, сублимируя в эти отношения свою потерю. - А кто помог справиться тебе? - Катя протягивает руку, немного неуверенно касаясь его волос. Все это странно. Лежать с ней рядом, полностью одетыми в дорожную одежду. Ее прикосновение, такое простое и одновременно согревающее, едва ли не интимное. Он думает о том, как это глупо, что он не запер их комнату изнутри, а сейчас ему меньше всего хотелось, чтобы к ним вломилась Кира, желающая удостовериться, хорошо ли они устроились. Или Жданов, жаждущий убедиться в том, что между ними ничего нет. Да, именно ничего нет, ведь Андрюша не может быть не прав. Пальцы Катерины перебирают его волосы едва ощутимо, словно она переживает, что ее прикосновение нежелательно, а он… боится попросить ее усилить нажатие, чтобы не спугнуть этот и без того крайне хрупкий момент. Но, вопрос задан и нужно давать ответ. Как только он начинает говорить, пальцы Кати замирают. - Я думаю, что у меня получилось справиться самостоятельно, - он улыбается, коротко и мягко, но, желания говорить о том, что справился он на двойку, нет ни малейшего, поэтому приходится переводить тему в другое русло. - Я пойду и проверю котел, чтобы мы случайно не замерзли ночью, - Воропаев снова садится на постели, ощущая, как тело протестует от желания хозяина снова куда-то идти и что-то делать. Здесь в каждой комнате предусмотрена своя ванная, - он кивает на дверцу, на ручке которой висит его сумка с документами, - ты можешь принять душ и переодеться. Олли придет к обеду, и мы определим, как поддерживать в доме комфортную температуру, а пока я постараюсь сделать это по памяти. Раньше мы с отцом справлялись с этим очень хорошо, не думаю, что сейчас я должен облажаться. - А можно я пойду с тобой? - Катя едва ли не подхватывается на постели и Александру приходится взять ее за плечи, чтобы она с нее не соскочила. - Не нужно, здесь буквально два шага до топки, и там, поверь, нет ничего интересного, - он прекрасно знает причину ее беспокойства, - когда я пойду, просто запрись изнутри, а я постучусь потом, и ты впустишь меня в комнату. Поверь мне, Андрей и шагу сюда ступить не посмеет, иначе будет ночевать на морозе… - Воропаев делает паузу, ожидая, что увидит в глазах Катерины согласие или принятие. Но пока там отражается волнение и даже страх. Может, зря он согласился на эту поездку? - Кать, Жданов, конечно, кретин, но не клинический, он не войдет сюда, даже не постучится, просто расслабься и выдохни, сейчас на тебя давит дорога, незнакомый дом, одна комната на двоих, все это лишает тебя морального комфорта. Но, через пару дней тебе станет лучше, и ты сможешь действительно… - Я ничего не боюсь, - Пушкарева качает головой, а потом улыбается, выходит у нее это как-то несмело и стеснительно, словно она испытывает жуткую неловкость от того, что собирается сказать дальше. Она прочищает горло, немного прокашливаясь, а потом добавляет, ты ведь вернешься сюда, точно? - Ну, выбор невелик, - Александр пожимает левым плечом, - здесь всего три комнаты. Моя, комната, которая в свое время принадлежала Кире с Кристиной, она здесь рядом с нами, на первом этаже комната родителей, ну и общий каминный зал, который можно считать комнатой с очень большой натяжкой. В комнату родителей… пока она останется закрытой, ни я, ни Кира, ни Кристина еще не готовы… там некоторые их вещи и… - слова не получается подобрать совершенно, и он бросает эту затею, - единственное место, где я могу ночевать помимо как здесь, диван в каминном зале, но для этого нам нужно изобразить скандал, чтобы это выглядело правдоподобно, а я сейчас просто не в состоянии придумать причину, по которой мы можем… - Нет, ты не понял, - Катя качает головой быстро-быстро, - я ХОЧУ чтобы ты вернулся сюда, - она поглаживает шерстяные пледы, зарываясь в них тонкими пальцами, - но, вдруг у тебя другие планы… в своей квартире ты оставаться отказывался наотрез. - Я старался сделать так, чтобы тебе было комфортно, - Александр немного отодвигается от Катерины, но она сама подается за ним. - Знаю, - кивает она, - я знаю, и я благодарна тебе, и если ты делаешь так, как мне комфортно, то будь со мной, - он накрывает своей рукой ее пальцы, прижимая их сильнее к постели. Желание поцеловать ее становится просто невыносимым, и он склоняется к ней ближе. Глаза Катерины зажигаются пониманием, и она так стремительно подается вперед, что Воропаев даже удивляется, кому этого хочется больше. Но, стук в дверь прерывает его в движении, а голос Киры рассеивает магию момента. Александр старается не засмеяться на недовольный, и даже возмущенный стон Пушкаревой, что тут же падает обратно на постель, зарываясь лицом в подушку. - Саш, ты еще не ходил к котлу? А то я переживаю, как бы до утра у нас не упала температура, - стук повторяется, - только не говори мне, что вы уже успели улечься! Я ведь с котлом не разбираюсь совершенно. - Нет, мы еще не успели лечь, - он отворяет дверь, замечая, что сестра уже успела переодеться в домашние вещи, и, судя по влажным волосам, приняла освежающий душ, - как раз собирался идти подбросить дров в котел. Олли оставил записку, что помимо них, там еще есть брикеты, которые очень хорошо дают тепло, но наш котел немного под них не приспособлен, и тут главное с ними не переусердствовать, чтобы не дай Бог не рвануло. - Это ты меня сейчас совершенно не успокоил, - Кира нахмурилась, а потом, немного выгнувшись, заглянула в комнату, - Катя, как ты? Катерина подняла руку вверх, демонстрируя большой палец, лицо от подушки она так и не подняла. Воропаев откашлялся. - Она устала, я сейчас займусь котлом, а она как раз примет душ, и, думаю, нам всем пора ложиться спать, - словно в подтверждение его слов Кира зевает во весь рот, немного стыдливо прикрывшись рукой. - Тогда давай иди, проверь все там как, - кивает она вниз, намекая на котельную, - а я пока помогу Кате разобраться в ванной. Может, ей захочется не просто в душе помыться, а ванную принять, например. - Душа будет достаточно, - на этот раз Катерина поднимает голову от подушки, - я просто хочу освежиться перед тем, как лечь спать, - поясняет она немного удивленной Кире, - ты же не долго? - на этот раз она адресует обращение Александру, и он кивает. - Как я и сказал, буквально одна нога здесь, а другая там, - он пропускает сестру в комнату, - ты своего милого уже спать уложила? - вопрос на самом деле Воропаев задает для того, чтобы Катя, которая принимается разбирать свою дорожную косметичку, услышала, где сейчас Жданов и чем он занят. - Не то чтобы, - Кира сразу же направляется в ванную, удовлетворенно оглядываясь. Да, Олли провел просто замечательную работу - все сверкало от чистоты и свежести, складывалось ощущение, что в доме еще вчера кто-то жил, - он тоже душ принял, а теперь висит на телефоне с Романом. - Ах да, - Александр хлопает себя по лбу, - как я мог забыть о его второй любимой жене. Ну, это надолго, - он стреляет взглядом в сторону Катерины, что заметно расслабляется, и разворачивается к Кире, прижимая к груди… его пижаму? У Воропаева не получается совладать с собственными эмоциями, и брови его подскакивают вверх. Кира замечая эту пантомиму, тоже обращает внимание на руки Пушкаревой. Она довольно скалится. - А как это Саша отдал тебе одну из своих пижам? - спрашивает она вполне искренне, - он же жмот, каких еще поискать нужно! Ни с кем, ничем, никогда не делится! - Правда? - Катя склоняет голову к правому плечу, - ты против? - она улыбается и протягивает ему пижаму, словно собираясь ее вернуть, - правда, кроме нее я ничего себе не взяла, но, может так даже лучше. Она улыбается так призывно, игриво и… провокационно, что Александр делает несколько шагов назад, стараясь скрыться от этого взгляда в коридоре. - Неправда, для тебя мне ничего не жалко, пользуйся на здоровье, - он чуть вздергивает голову вверх, опуская руки в карманы джинсов, чтобы не выглядеть растерянным, - меня ждут великие дела, - он круто разворачивается, удаляясь прочь от комнаты, слыша удивленный голос Киры. - Чего это он? - для нее и правда это выглядит немного странным, ведь он всегда жутко собственнически относился к любым своим вещам. Катерина что-то отвечает, но голос ее слишком далеко, и он не слышит, но ответ Киры практически подталкивает его вернуться, - да ты что! И С каких это пор? Но, он пересиливает себя, буквально бегом сбегая к котлу, нужно проверить температуру, да и вообще вспомнить, как общаться с этим зверем, чтобы дом постоянно находился в комфортной температуре. Он трясет головой, ощущая, что мысли его все равно вращаются вокруг Катерины и ее улыбки. Пушкарева в его комнате, в его пижаме, в его постели… Становится невыносимо жарко, и он тянет свитер через голову, оставаясь в одной футболке. Господи, пережить эту ночь может быть куда как сложнее чем он мог себе представить.