Не делай зла, добро не обязательно

Совет Директоров маячил буквально на носу, и Жданов невольно нервничал, хотя все было просто прекрасно, даже восхитительно, нет, просто невероятно. Этот, чтобы ему икалось, Сашенька, смог договориться о шелке, а Катерина лично поехала в Весенну на встречу с Летой, и вернулась оттуда не то что не расстроенной, а буквально окрыленной. Уж радовалась она от того, что ЗимаЛетто и Весенна закопали топор войны, или от того, что Ананьева сказала, что больше не будет претендовать на Воропаева, никто не знал, но ее хорошее настроение портило настроение Жданова. Он заперся на производственном этаже и хмуро слушал Малиновского. - Андрей, тебе нужно включать мозги, серьезно, - Роман сидел на краю стола, и покручивал в руках кубик Рубика, в котором все стороны были черного цвета, - те же понимаешь, почему собирают Совет. Радуйся! - Радоваться? Тому, что Катя подала заявление в ЗАГС с этим… с этим… с этим самым… - он взъерошил волосы, хмурясь и поджимая губы, - ты сам себя слышишь? - Я себя слышу просто прекрасно, - не отставал от друга Роман, - я тебя не понимаю. То, что Пушкарева выйдет замуж за Воропаева, было ясно как Божий день, а вот то, что тебя так скоро вернут в кресло директора, - Малиновский стал крутить кубик в руках быстрее, и щелкающий звук поворачивающихся сторон буквально выводил Жданова из себя, - это не просто удача! Это невероятный шанс, возможность, ты должен цепляться за это едва ли не зубами. А ты? - Вот все у тебя в это должно упираться, да? - Андрей не надеялся, что у него получится докричаться до друга, но его вот такая холодность, непонимание его необходимости, его чувств… - Ну, это не я по Пушкаревой слюной исхожу, - поморщился Роман, - для меня да, место директора под твоим задом крайне важный аспект. - Ну, тогда я тебя отрезвлю, - мстительно протянул Жданов, - то, что меня возвращают мой кабинет, еще не значит, что туда же возвращают и тебя. - О! Ты даже не переживай, - отмахнулся с легкостью Малиновский, - мне зад греть на производстве ровно до той поры, пока Катерина не решит покинуть эти стены. Но ты в кресле директора, это буквально счастье. - И в чем счастье? - Андрей все еще не заразился от Романа его энтузиазмом, но логика в его словах прощупывалась. Малиновский оскалился. - В том, что уволить меня теперь не смогут. - А что, тебя могли уволить? - Жданов выгнул брови в удивлении, - и кто? Катя? - Ну, я бы на ее месте уволил, - признался Роман и соскочил со стола, - Андрей, смотри, это очень важно, ты возвращаешься на свое место. Все возвращается на круги своя, радуйся этому. - Но я хочу Катю, - это прозвучало как-то слишком капризно, и Жданов поморщился. Это ведь не его прихоть, правда ведь? - Да хоти ты кого угодно, - не выдержал возмущенный Малиновский, - я вот, к примеру, хочу Анжелину Джоли, ну или Памелу Андерсон в ее самые лучшие годы, к примеру, но жить мне это не мешает. - Мне тоже ничего жить не мешает, - Андрей вздохнул, - но ты сравниваешь свои сексуальные мечты и мои чувства. - А ты уверен, что у тебя чувства, а не сексуальные мечты? - Роман спросил это без издевки. Ровно, спокойно и расслабленно, словно, и правда, интересовался, что да как. - Я знаю, что я чувствую, как это назвать кроме как любовью, - упрямо заявил Жданов, - но это точно не просто желание тела. Я уверен. - Тогда, я могу тебе только посочувствовать, - Малиновский видимо не собирался больше поддерживать его в неких безумствах ради возврата Пушкаревой ему в руки. Это поразило Андрея. Он даже замер, невольно глядя на Романа с огромным удивлением. - Вот ты сейчас хочешь мне сказать, что ты не собираешься помогать мне забрать то, что мое? - Жданов решил обрисовать для себя ситуацию, чтобы не обманываться на счет друга. - То, что твое ты сможешь забрать уже на Совете, - да, все-таки Роман был сдержан и спокоен, ему и самому было неприятно отказывать Андрею, - а с Пушкаревой, ты уж прости, это уже совершенно дохлый номер. - Ты не веришь, что я смогу? - Жданов потер лицо руками, Роман всегда был с ним достаточно честен, чтобы сказать то, что было у него в голове. - Сейчас не сможешь, - как и думал Андрей, Малиновский не стал таиться, - если тебе Катерина будет действительно так нужна, то ты можешь попробовать приударить за ней через годик-другой, когда она разочаруется в Воропаеве. Но сейчас это работает немного иначе, понимаешь? Она втрескалась в него так, как никогда на тебе не залипала. И в отличие от тебя, Воропаев правильно ее окучил. Смирись. - Вот мне почему-то кажется, что ты не верил в мой успех с самого начала, да? - Жданов встал со своего места, чтобы приблизиться к другу практически в плотную, и забрал у него кубик, который тот снова начал крутить в пальцах. - Нет, я не верил, потому что та Пушкарева, которая приехала к нам из Египта и близко не была похожа на ту Катеньку, которая обожала тебя, - Роман равнодушно пожал плечами, - я сперва еще пытался на нее давить, немного провоцировать, чтобы увидеть - наносное это все, или она и правда стала жестче, а то в первую нашу встречу она была словно… растеряна, напугана, - он взмахнул в воздухе рукой, - мне казалось, что она держалась только благодаря Воропаеву за спиной. Я практически поверил, что он очень хороший кукловод, но… - Но? - Андрей стал понимать, почему Малиновский в последнее время не расставался с этим кубиком, все эти щелчки и повороты очень успокаивали. - Она становилась все холоднее и неприступнее, стала отбривать каждое мое слово так, словно это передавалось ей от Сашеньки воздушно капельным, - Малиновский плюхнулся на кресло, уставился в стену невидящим взглядом, погружаясь в воспоминания. Теперь был черед Жданова усесться на край стола, - и я просто решил ее подразнить. Ничего плохого и слишком… Да, черт, я и думать не думал, что она так отреагирует… - Да что там уже! - Андрею надоело, что Роман кружит вокруг да около, в особенности учитывая то, что этот разговор прошел мимо него самого. Малиновский всегда рассказывал ему о любых своих стычках с Пушкаревой, любых диалогах. Что же на этот раз подтолкнуло его промолчать? - Ничего там уже, это было несколько месяцев назад, - передразнил его Роман, но принялся рассказывать, - мы обсуждали с ней поставку некачественной фурнитуры, той, которая пришла с уже зачатками коррозии на металле, который чуть ли не цирконом должен был быть. - Да, - кивнул Жданов, - помню я ту партию, но ты же сам сказал, что вы с Катей тогда все решили просто отменно. Разве нет? - А дело было и не в фурнитуре, - скривился Роман, - ты все твердил, что она не влюблена в Воропаева, что это все игра и прочее. Так вот, она все такая холодная, словно формочка для льда, надменная… ну, такая как Сашенька, просто копия, понимаешь? Вот я и решил у нее расспросить, не была ли она на кладбище у родителей Александра. - Так ты же знаешь, что была, я же сам тебе рассказывал об этом? - вот сейчас Андрей все никак не мог зацепить логику друга, - она была на годовщину… - Да знаю я, - отмахнулся Малиновский, - я не для этого расспрашивал ее об этом. Хотел узнать, знает она о том фокусе, что Сашенька выкинул на первую годовщину смерти родителей. - Ты же знаешь, что он не выкинул ничего, - на этот раз Жданов поморщился, если Роман решил рассказать Катерине о том случае… это балов не добавило бы ни ему, ни Малиновском. Тем более что Воропаев точно не рассказал бы сам… - О Боже, Андрей, вот именно поэтому я тебе и не рассказывал о том разговоре, ты бы забросал меня неуместными вопросами, вместо того, чтобы просто послушать. Именно так, как ты это делаешь сейчас, - Малиновский буквально простонал это, прикрывая глаза. - Все, ладно, считай, что я нем до конца твоего рассказа, - в словах Романа была не то что доля правды, в его словах была буквально истина, но узнать всю ситуацию очень хотелось. - Ясное дело, что Катерина сказала мне, что она была на кладбище, что вместе со своим любимым человеком почтила память его родителей. Ну, я и поведал ей, что Сашенька тогда перепился у Кристины, и по дороге домой чуть было не разбился, потому что по глупости или стечению обстоятельств поехал по той же дороге и попал в аварию буквально на том же самом месте. - Ну и зачем ты все это ей рассказывал? - не утерпел Андрей, но Роман не разозлился, он улыбнулся одними губами, словно признавая свое поражение. - Просто хотел посмотреть на реакцию, - признался Малиновский, - и посмотрел. Вот представь - такая все замершая, словно каменная, она вдруг снова стала походить на ту Пушкареву, которая жила у тебя в каморке. Она подхватилась, на меня голос повысила, все ощетинилась и… думаю, что она бы меня еще и ударить могла, если бы поближе ко мне стояла. Ты же понимаешь, что такую реакцию сыграть невозможно. Ну не актриса же твоя Пушкарева, а если и актриса, то очень хреновая. Так что, делай выводы, - Роман покачал головой, когда Андрей поморщился, - вот не говори мне, что она это все пробовала разыграть для конспирации. В это уже даже я не верю. - Я уже не отрицаю, что Катя могла, и правда, влюбиться в Воропаева, - когда Жданов произнес это, Малиновский принялся аплодировать, деланно бодро, усиленно громко. - Это подвиг, для тебя, точно подвиг, - заметил Роман, - и раз ты понимаешь, что Пушкарева все-таки влюблена, тогда какого черта? - Ну а как же - старая любовь не ржавеет? - Андрей принялся еще сильнее перекручивать в своих руках кубик. - Ты понимаешь, что это всего лишь фраза? - Малиновский покачала головой, - иногда они не имеют к обычной жизни никакого отношения. - Это всего лишь фраза, - согласился Жданов, - но в этом есть своя суть, разве нет? Ее же не на пустом месте придумали? - Ты уговариваешь себя, - даже в этом Роман не хотел его поддержать, - и знаешь, ты больше никого не можешь уговорить. Даже Маргарита сказала, что помощь с Сокольником это ее максимум. - Маме просто не нравится Катя, ей нравится Кира, - именно так Андрей и объяснял себе то, что Маргарита решила максимально отстраниться от этого дела, - да и, как ты знаешь, у нее сейчас нелады с отцом и… - Это то, о чем я говорю, - Роман встал со своего места, и похлопал друга по плечу, - ты успокаиваешь сам себя, но понять я тебе это помочь не могу. Совсем. - Ну и что ты мне этим хочешь сказать? - нахмурился Жданова, но руку Малиновского не сбросил. В конце концов, Роман не бросил его в самое тяжкое время, не бросал он его и сейчас. Ну что он мог для него сделать? Не украсть же Катю, на самом деле! Хотя, это мог быть не самый худший вариант. - Я хочу сказать, что я тебе больше в возврате Пушкаревой помогать не буду, потому что мой мозг буквально кричит о том, что это дело гиблое, печальное и пропащее, - признался Малиновский, - но и тебе утонуть в этом не дам - так доступно? - Доступно, - буркнул Андрей, - и, поверь мне, я это ценю. - Не верю, - хмыкнул Роман, - но спасибо, что говоришь это. Пошли, пообедаем?

* * *

- Привет, - Жданов шлепнулся на стул напротив отца. Выбранное Павлом кафе было светлым, буквально ясным, и совершенно не многолюдным, - как у тебя дела, спринтер? - он пододвинул к себе стакан с водой, которую ему только что налил отец. - Спринтер потому, что бегаю от твоей матери? - понял Павел, и улыбнулся, явно не испытывая совершенно никакой вины. - Да, - кивнул Андрей, - и не нужно мне говорить о том, что вы сами во всем разберетесь. Столько лет, а воз и ныне там. - Слезай с этого конька, - старший Жданов махнул рукой, подзывая официанта, - не тебе поучать меня и мать как жить. Свои ошибки я осознаю очень хорошо, но тебе их разбирать не позволю. Договорились? - Если мы тут не для того, чтобы разбирать твои ошибки, значит для того, чтобы мы разбирали мои? - Андрей склонил голову к плечу, - у нас ведь других причин повидаться пока нет. Тема ЗимаЛетто все равно будет на Совете подниматься. - Я еще не решил, что это хорошая идея возвращать тебя в директорское кресло, - старший Жданов свел брови к переносице, - не провоцируй меня сейчас. - Я само послушание, - обида всколыхнулась в груди волной, хотя Жданов и знал, что отец его любит, но фривольного обращения не прощает, - что стряслось, что ты выдернул меня в рабочее время? - Со мной вчера вечером очень мило, но крайне настойчиво беседовал один довольно известный человек, - начал Павел довольно издалека, заставляя Андрея напрячься, - он приехал ко мне домой, безошибочно зная, что сейчас я не живу с Маргаритой. Приехал не один, а как водиться с охраной и претензиями. Ты улавливаешь суть? - Пока не очень, - Жданов перебирал у себя в голове все возможные обстоятельства, но не находил ничего и близко, что могло бы подтолкнуть кого-то… Стоп! Разве что… - Сокольник? - он сузил глаза, изучая лицо отца. Тот выгнул брови, словно подтверждая что-то для себя, а потом чуть кивнул. - Не он, но по его поводу, - заметил Павел, - ко мне приезжал Радовски. Радовски, Андрей, причину улавливаешь? - Сокольник, - на этот раз он был уверен, что Орий явился к отцу именно из-за его договоренности с Сокольником. Точнее, из-за одного конкретного человека. Неужели это правда, что Радовски прочит на свое место Воропаева? Боже, как же все это не вовремя. Павел ждал. Видимо одной фамилии было недостаточно, и отец жаждал откровений. Правды, которую не хотелось рассказывать. Совсем. - Ладно, - старшему Жданову видимо надоело ожидание, - Сокольник это была только часть той истинной причины, ради которой Ориян, для лучшего эффекта, поднял меня среди ночи. Ты же понимаешь, зачем это было сделано? - Понимаю, - кивнул Андрей, - он пытался тебя запугать? - он ощутил, как по телу его прошелся холодок, ведь если он создал отцу такие проблемы… - Пока нет, - покачал головой Павел, - это было скорее так - впечатлить, пощекотать нервы, вспомнить молодость. - Его или твою? - Жданов заказал себе салат и кофе, и то потому, что заказать было нужно. Сама ситуация, поведанная отцом, отбивала аппетит напрочь. Зато Павел, не смотря на все, заказал себе стейк, салат, овощи на гриле и свежевыжатый ананасовый сок, в который он, по весьма странной привычке, попросил добавить сливки. - И его, и мою, - он отмахнулся от вопроса сына, - я уже думал, что я позабыл это ощущение страха и адреналиновой волны. Знаешь, - Павел покачал головой, - я тебе в некотором роде даже благодарен за такую встряску, но ты совершаешь огромную ошибку, влезая в это с такой стороны. Ты ведь с Сашей не поделил именно Катерину, ведь так? - Так, - не стал отрицать Андрей, - но я не думаю, что Сашенька думает, что мы ее делим. Он уверен, что она у него в кармане. - Я больше тебе скажу, - Павел хмыкнул, поглаживая подбородок, а потом почесывая его кончиками пальцев, - она у него в сердце, и сама Катя может тебе это подтвердить. Тебе ничего не светит со Светочем ЗимаЛетто, Андрей. Я, конечно, понимаю, что ты не готов это услышать, и уж тем более поверить, но это факт. Поэтому Саша и не стремится с тобой бороться. - Это ты меня так идиотом завуалированно называешь? - Андрей нахмурился, пару дней назад Роман пытался втолковать ему то же самое, правда, другими словами. - Нет, - качнул головой старший Жданов, - я называю тебя собой, ты ведешь себя так, как я вел себя в, плюс-минус, - взмахнул рукой в воздухе Павел, - твоем возрасте. - Занятно, ты никогда нас не сравнивал, - Жданов получил свой салат и кофе, вместе со стейком, который подали отцу. Но Павел первым делом принялся за свой сок. - У меня до этого не было такой необходимости. Нашу схожесть и так хорошо видно, чтобы ее излишне выпячивать, - отмахнулся старший Жданов. Андрей подобрался и нахмурился. - Тебе претит, когда твоего родного сына сравнивают с тобой? А если бы с тобой Сашеньку сравнивали, тебе было бы куда приятнее? - он сделал глоток, и взвыл, прикрывая рот рукой. - Горячее, да? Ну что ты как маленький, - Павел снова налил ему воды, вздыхая, - и нет, я никогда не стыдился тебя, и конечно, я люблю тебя и ценю больше чем Сашу, это… логично. Но мы с тобой, я напоминаю, СЛИШКОМ похожи. А это значит, что мои слабости, это твои слабости - теперь яснее? Яснее и правда стало, да и услышать от отца, что он всегда считал его копией себя… наверное, за долгое время это стало наивысшей формой признания. Андрей принялся за салат, не отвечая на отцовский вопрос. На языке вертелось многое, очень многое, которое сегодня Жданов высказывать не планировал. А еще больше ему все-таки предстояло обсудить с отцом. Но сперва ему нужно было подумать. Еда на встрече не просто для заполнения пауз, нет, она для формирования мыслей. И это, между прочим, тоже отцовская школа.