Не делай зла, добро не обязательно

- Какой интересный подарок от Орияна, - Катерина крутила в руках путевку. Недельный отпуск в… Египте, и кого он только подоил, чтобы раздобыть эту информацию? Александр невольно вспоминал их разговоры - может, он сам проговорился? - но это не тот же самый отель, - на этот раз Воропаев улыбнулся. В голосе ее было столько грусти, словно Радовски ее не порадовал, а расстроил этим подарком. - Если ты хочешь в тот же самый отель, мы поедем, я просто знал, что Орий собирается дарить нам путешествие, и поэтому не торопился с покупкой еще одного, это было бы неправильно, - он подсел к супруге, обнимая ее за плечи, нежно касаясь губами ее виска. Катя тут же прижалась к нему, прикрывая глаза и расслабляясь. Это было восхитительное ощущение. - Конечно, - она потерлась своим носом о его шею, - я люблю тебя, мне неважно, куда на самом деле… я вообще думала, что мы поедем к Олли, ну, просто потому, что там же подготовка к свадьбе Киры, и мы могли бы помочь. - Помочь? Кире? - он повернул ее к себе, чтобы заглянуть ей в глаза, - Катя, это наш медовый месяц, и пусть мы не можем провести его целый месяц, но несколько недель в нашем распоряжении у нас точно есть. И в это время мы не будем заниматься ни чьей свадьбой, тем более что до нее еще полно времени, ты еще успеешь влезть в это с головой. Хотя там прекрасно справляется Мая, ну а тут Никита. - Никита… да, - Катерина просияла, - я думаю это очень мило, что он так упорно занимается всей подготовкой. - Ты расстроена, что я так не сделал? - Воропаева действительно беспокоило, что он не мог уделить всей подготовке достаточно внимания свадьбе. Ни росписи, ни самому гулянию как таковому. Но Катя только покачала головой. - Что ты, я знаю, что тебе точно было не до того, - она снова прижалась к нему, принимаясь ласково целовать его шею, - просто Минаев крайне милый, по нему очень хорошо видно, как сильно он хотел этой свадьбы, если честно. - Ну, Кира, из того, что я вижу, хочет этого не меньше, - заметил Александр, - или я чего-то не знаю? - он снова попытался заглянуть в глаза Катерине. - Кира… она ведь женщина, - принялась пояснять свою позицию Катя, - ей как-то более свойственно к этому стремиться. Обычно мужчины сторонятся всей этой подготовки просто потому, что это прилично выносит мозг. И… да, здорово, что мама Никиты приехала, чтобы ему помочь, но я все равно не ожидала от Минаева такой активности. Мне кажется, что он немного… торопится. Словно… - Да скажи ты уже, - рассмеялся Александр, - скажи, что он боится, что Кира может передумать и снова вернуться к Андрею. - Да, - согласно кивнула Катерина, - но я не могу его в этом упрекнуть, ведь у него уже была попытка, и тогда Андрей сумел вернуть Киру. У Никиты есть страх. - Он хорошо его скрывает, - улыбнулся Воропаев, - знаешь, я сперва боялся, что Ник может ревновать Киру. Что та ревность, которую испытывала сама Кира вернется к ней таким макаром, но он сумел справиться с собой. - Ты очень внимательный брат, Кире и Кристине с тобой очень повезло, - Катерина села так, чтобы оказаться к Александру лицом к лицу, - ты всегда будешь за ними присматривать, да? - Это плохо? - Воропаев выгнул бровь, ожидая ответа. Катя очень хитро улыбнулась. - Нет, это прекрасно, - руки ее скользнули в его волосы, принимаясь поглаживать кожу головы ноготками, - я… я не буду врать тебе, я невольно ревную тебя к ним, потому что я хочу, чтобы ты был только моим. И мне за это бывает даже стыдно. Но… теперь, - она показала ему руку, где на безымянном пальце было кольцо, - я знаю, что ты мой, насколько мой, что ты мой навсегда. Теперь, когда ты сам захотел стать моим, я знаю, что у этого никогда не будет конца, а, значит, я могу позволить себе делиться твоим вниманием. Я… готова к этому. - А я даже и не знал, что ты умеешь ревновать, - на самом деле все он знал, но ему ничего не мешало дразнить свою жену. Она совершенно не злилась и не смущалась. Губ ее коснулась легкая улыбка. - Я много чего могу, и могу быть совершенно ужасной, но разве ты любишь меня не за это? - она снова гладила его, ласкала, и он отдавался этим прикосновениям с огромным удовольствием. - Я люблю тебя за все, я люблю тебя любой, - признался он, едва ли не урча под ее пальцами, - конечно, мне, бесспорно, нравится любить тебя Воропаевой, но похищала ты мое сердце Пушкаревой. - А я похищала? - Катя приблизила свое лицо к его, и потерлась своим носом о нос Александра, - я и не знала, что я могу, что я умею… - Тогда ты не смотрела на себя правильно, но я уже видел. Я готов был разорвать Виноградову, когда она попросила тебе помочь, это было нечестно. Нечестно доверить такому как я, такую… тебя. - Она отдала меня в самые надежные руки, - шепнула Катерина, и губы ее мазнули по его. Но когда Воропаев подался вперед, чтобы поцеловать, она чуть отодвинулась. Дразнила? Хотела продолжить этот диалог? - Мои руки становились все менее надежными с каждым днем, - признаваться было куда проще с закрытыми глазами, и Александр решил, что он не будет открывать их, пока не расскажет ей все, - и я уже был не так уверен в своих силах. Я так старался держаться от тебя подальше, что притягивал тебя все ближе и ближе. Я украл тебя себе, хотя не имел на это права. Думаю, что Юлиана была не рада, что начала все это. Ее гениальная идея провалилась на корню. - Лина считает, что я была уже в кондиции, когда возвращалась из Египта, - призналась ему Катерина, - что я еще не осознавала, но для меня уже тогда существовал только ты, и знаешь, думаю, что она была права. Но я боялась себе признаться, а еще я боялась, что для тебя это может быть только… что ты просто помогаешь мне, что не полюбишь, но… - Без “но”, - на этот раз он открыл глаза, глядя на Катерину уверенно, - я так хотел, чтобы ты была моя, - он очертил пальцем контур ее лица, - только моя… я до сих пор не верю, что это случилось, иногда кажется, что я проснусь, а я снова один в этой постели. Ужасное ощущение. - Этого больше не будет, - она прижалась своими губами к его губам, - не будет, понимаешь? Потому как я с тобой, и никуда, совершенно точно никуда не денусь. - Я знаю, - он потерся своим носом о ее, - но это не значит, что глупые мысли меня не посещают. Но я работаю над собой, теперь, - он переплел их пальцы, поглаживая ее обручальное кольцо, - это сделать куда как проще. - Мне тоже так кажется, - Катя улыбнулась, снова касаясь его губ губами, я обязательно скажу Орияну спасибо за путевку, и не думай, пожалуйста, что мне не понравилось, все отлично, я просто… - Я знаю, что тебе все нравится, не переживай, - Александр остановил поток речи поцелуем, - а с Орием увидимся вдвоем, мне тоже нужно ему кое-что сказать, - снова поцелуй, - так что не переживай, - снова поцелуй, - я тебя с Радовски один на один не оставлю… - Ты так за меня переживаешь? - Катя довольно улыбнулась, поглаживая его щеку. Воропаев потерся о ее ладонь. - Нет, я переживаю за Орияна, - на это заявление Катерина довольно больно укусила его за нос. После совместной встречи с Алексеем и Нией мысли Александра повернулись исключительно в сторону Катерины. И если раньше у него получалось как-то отогнать от себя все эти тяжелые и мучительные мысли, то теперь не было не единой возможности избавиться от этих навязчивых картинок. Перед глазами калейдоскопом проносились дни и недели, проведенные вместе, и странное, тягучее желание, чтобы это их сближение перестало быть… игрой. Перестало быть тренировкой, которую они проводили перед возвращением в ЗимаЛетто. Стало реальностью. Эти желания буквально разрывали его изнутри. И если раньше прикосновения к ней давались ему легко, и даже с удовольствием, то сейчас ему казалось, что кожа ее обжигала его каждый раз. А все потому, что Юлиана сказала ему, что возможно, только возможно, Катя еще окончательно не отпустила Андрея. - Я боюсь, что Жданов снова сможет “уговорить” Катю вернуть все как было, - Виноградова покачала головой, вращая в руке бокал белого сухого, не притрагиваясь к нему и единым глотком, - я знаю, что сейчас Андрея там прилично так… выкручивает, мол, любовь и все такое… - она выгнула брови, поймав скептический взгляд Воропаева, - не смотри на меня так, у меня есть свои связи чтобы знать… такое. И некоторые из моих информаторов даже готовы сказать, что Жданов страдает. Но, знаешь, пусть. - Пусть возвращается? - Александру не понравился свой голос, он был словно охрипшим, низким, словно слова протискивались горлом с огромным трудом. Виноградова уставилась на него с сомнением, словно раздумывала, адекватный он или не слишком. - Ты совсем с ума сошел? - Юлиана покачала головой, - Жданов может своими страданиями подавиться, знаешь. И даже если он, правда, раскаивается, в чем я, уж прости, сомневаюсь, то он это заслужил. Именно это, и никак, НИКАК не прощение. Он чуть не сломал Катю, веришь? Такую сильную девочку, а чуть не сломал, пополам буквально! - она вернулась к созерцанию вина, которое продолжала вращать золотую жидкость в бокале. - Ты же мне не просто так душу изливаешь, правда ведь? - от такой позиции Виноградовой ему стало немного легче. Она не собиралась поддерживать решение Кати с возвратом к Жданову, если таковое поселиться в ее мозгу. Но что-то витало в воздухе, что-то опасное, как и ее просьба помочь перед этим… - Конечно, - на этот раз Юлиана сделала глоток, - хочу попросить тебя, чтобы ты присмотрел за Катей. Чтобы минимизировал все ее контакты со Ждановым. Да, - она кивнула, - ты не можешь командовать Катей, я бы и сама этого не хотела, но… ты же Андрея отпугнуть можешь? - Отпугнуть? - выгнул брови Александр, - мне что его… - кулаки сжались сами собой, и Юлиана тут же принялась махать руками в воздухе. - Нет-нет-нет и еще раз нет, - покачала она головой для верности, - если вы на глазах у Кати передеретесь, то она будет его еще и жалеть, а мне образ мученика не нужен, это ситуацию только усугубит. Может, ты как-то его словами… ну ты же знаешь, как можно сказать что-то человеку так, чтобы он ощущал себя ничтожеством. - А вот это, - хмыкнул Воропаев, - не создаст Жданову образ мученика? - Нет, - улыбнулась Виноградова, - Андрей тоже молчать не будет, и, соответственно, будет оскорблять в ответ. Это баллов ему точно не добавит. - Да ты великий комбинатор, - рассмеялся Александр, - я даже не знал, что ты можешь быть такой хищной. Конечно, - он окинул ее взглядом, - я знал, что ты женщина сильная и упрямая, и что ты можешь руку по локоть откусить - даже вопросов нет, - развел руками Воропаев, - но вот чтобы ты так хотела кому-то насолить… - Если бы я хотела кому-то насолить, я бы, наверное, постаралась сделать так, чтобы ЗимаЛетто потеряла все возможности проводить модные показы, - это звучало вполне логично, Юлиана снова сделала глоток вина, - Жданов козел, я знала это всегда, но махала на это рукой. Ведь, будем честными, он никогда своих пассий не принуждал, и никого ничем не запугивал. Все происходило по своей воле и к обоюдному удовольствию друг-друга. Но то, что случилось с Катей… я не нахожу этому оправдания. Да что там оправдания, я даже понять этого не способна. - Такое понимать не нужно, - скривился Александр, - даже для меня это слишком, - ему не хотелось развивать эту тему, потому как он с легкостью мог перейти на личности. Злость на Малиновского и Жданова только усиливалась. Не потому, что теперь его отношения к Катерине изменились, а еще и потому, что в этом всем была замешана Кира. Где-то косвенно виновна, где-то как жертва. Ему иногда казалось, что ни Роман, ни Андрей не задумывались о том, что вокруг них рушатся жизни, что они своими же руками рушат свою. - Согласна, - кивнула Юлиана, - я уверена, что чего-то подобного ты бы не отколол никогда в жизни. Но… я была уверена, что и Жданов такого не может. Знаешь, я всегда думала, что я очень хорошо вижу людей, очень хорошо их понимаю. Всегда хвасталась, что могу заглянуть людям буквально в душу. Оказалось, что не могу, - она развела руками, - ошиблась. - Ты точно не виновата, поэтому прекращай рефлексировать, - отмахнулся Воропаев, ему не хотелось, чтобы Юлиана погружалась в такое депрессивное состояние, - ты нужна Кате в хорошем настроении, и желательно без вот этих загонов, - имел он ввиду их диалог, - не дави на нее, пусть она сама… - Она сама обязательно совершит ошибку, - вздохнула Виноградова, но было видно, что она согласна с утверждением Александра, - я не собираюсь ей морали читать, я тебе обещаю. Максимум, что она от меня может услышать, так это то, что ей сейчас было бы очень хорошо сделать перерыв в чем-то серьезном, ты с этим согласен? Воропаев кивнул. Он был согласен, ведь знал, что не выдержит, если рядом с Катериной появится кто-то, кому Пушкарева решит подарить свое сердце, потому что, кажется, его сердце уже прочно перекочевало к ней. Александр отвернулся в сторону и громко откашлялся, старательно скрывая хохот. Катерина же взирала широко распахнутыми глазами на Орияна, что старался сделать вид, что огромный синяк, что расплывался под левым глазом и вниз по скуле, чуть замазанный тональной основой, это часть его нового имиджа. - Я вот очень стесняюсь спросить, вы часом вот это вот, - она провела по своему лицу, изображая контур бланша, - часом не у нас дома получили? - шокированная Катя, конечно же, имела в виду родительский дом, но Воропаев решил на этом внимания не акцентировать. Это она от шока забыла, что “у нас” это теперь в их квартире. - Как хорошо, что ты стесняешься, - демонстративно всплеснул руками Радовски, - и не будешь задавать глупых вопросов, - он повернулся в сторону Александра, - и что мы ржем? Вот… ну вот что ржем? - Папа вас ударил? - продолжала допытываться Катерина, явно не обременяясь неким фантомным стеснением, - вы… что вы не поделили? - По-моему, они очень хорошо как раз что-то на двоих поделили, - Воропаев вытер уголок глаза платком, Боже, даже слезы выступили, - и перестань плохо думать о Валерие Сергеевиче, - вдох-выдох, даже гневные взгляды Орияна не могли сдержать его от смеха, - это не кулаком, это наш глубокоуважаемый Ориян Демитриевич влетел во что-то всем своим, - Александр описал указательным пальцем вокруг своего лица эллипс, - нет, есть конечно возможность, что твой отец чем-то его стукнул, разделочной доской, например, но это на него не похоже. Твой отец в первую очередь кулаками машет, но никак не тем, что под руку попадет. - Мой папа вообще ничем не машет, - протянула Катя, все еще не отводя взгляда от лица Орияна, - но да, если поругаться, и если он ну… лишнего выпьет… просто раньше его мог поддержать только Коля, а он с папой не спорил. - И я с твоим отцом не спорил, - горестно вздохнул Ориян, - это, - он указал на синяк, - ваши недружественные косяки. Вот ты не скажешь, почему у вас такие узкие кухонные двери? Шире никак нельзя было сделать? - Да нормальные двери, - Катерина была растерянной, а Воропаеву снова пришлось кашлять, это ведь совершенно невозможно, - зачем вы в косяк… - Я просто очень торопился выйти, мне нужно было… Саша, прекрати смеяться, это уже… обидно, - нахмурился Орий, - я понимаю, что ты меня в таком состоянии никогда не видел, но это совершенно точно не значит, что ты можешь так веселиться. - Я просто не понимаю, от чего так могло развезти, - покачал головой Александр, - как-никак алкоголь и раньше был знаком, ведь так? - Потому, что мне в последние лет двадцать были знакомы исключительно дорогие и хорошие, высококачественные напитки, - нахмурился Радовски, - знаешь, когда не больше сорока градусов. - Папа вас что, самогоном дяди Вити решил угостить? - ужаснулась Катя и прикрыла рот рукой. Ориян уставился на нее осуждающе, а Александр заинтересовано. - А что не так с этим самым самогоном? - Воропаев знал, что напиток такого рода обычно был крепче водки, но не слишком ведь… - Да в нем спиртометр тонет, - покачала головой Катерина, - ну я папе устрою! Это же надо было додуматься, чтобы угощать чем-то подобным неподготовленного человека. - Я не знал, что там все настолько печально, - принялся оправдываться Радовски, - он выставил на стол две наливки - вишневку и на лимонных корках. Я и не подумал сразу, что это приготовлено не на магазинной водке. - Наливки мама делает, - повернулась Катя к Александру, вторично удовлетворив его заинтересованность, - но это совершенно точно не помогает сделать крепость меньше. - А как меня минула чаша сия? - выгнул брови Воропаев, - или я недостаточно почетный гость? - это, конечно же, была шутка, но Катерина распахнула глаза в праведном возмущении. - Саша, даже не смей так думать! Но я могу тебя заверить, что папа никогда тебя ничем таким бы не угощал, потому как знает мое к этому отношение. Да, я понимаю, он привык закреплять знакомство чем-то крепким, но не реактивным же! - Она у тебя такая боевая, - улыбнулся Радовски, кивая на Катерину, - тебя еще не загоняла? - Меня загоняешь, - самодовольно протянул Воропаев, а потом любовно взглянул на Катерину, что только покачала головой. - Ладно, Бог с вами, если вы признаетесь, что сами виноваты и мой отец совершенно не при чем, тогда я буду спокойна, - она протянула руку за стаканом воды, в ней плавала долька лимона, и Катя принялась увлеченно доставать ее трубочкой. Ориян с Александром принялись увлеченно наблюдать за процессом. Это оказалось залипательно - учитывая то, что трубочка была мягкой, и долька не хотела ни выбираться из стакана, ни накалывалась. - Мы тут встретились мой синяк обсуждать, журить меня за потребление алкоголя или чтобы вы рассказали мне, что вы довольны моим подарком? - Радовски махнул рукой, привлекая внимание официанта. Катя бросила свои попытки выловить лимон. - За путевку вам отдельное и огромное спасибо, - она просияла, и тут же добавила, - а за то, что вы выбрали Египет - дополнительно. - Я знал, что там началась ваша история, так что, - он развел руками, - для какой-то другой страны нужно было искать какие-то специальные причины. А мне хотелось, чтобы это было что-то особенное. - Как итог, попадание стопроцентное, - кивнул Воропаев. - Правда, спасибо, мы, - он накрыл Катину руку своей, - оценили. - Вот и славно, - Радовски явно было приятно, - надеюсь, что на этот раз мы точно закопаем топор войны? - он чуть склонил голову в сторону, пристально глядя на Катерину, - а то я больше не знаю, как к тебе подступиться, у меня такое ощущение, что ты никак меня простить не можешь. - Я простила, - и это было правдой, Александр не просто знал это, он слышал это в ее голосе, - но, я все еще боюсь, чтобы ничего подобного не повторилось. - Конечно, - Ориян понимающе кивнул, - и я могу тебя заверить, что ничего такого не произойдет, Катя. Я очень хорошо присматриваю за теми, кто мне дорог. - Сокольник тоже вам был дорог, - Воропаев вздохнул, вот же язва мелкая, ну не могла промолчать, нет ведь. Но Радовски не расстроился, он взглянул на Катерину одобрительно, а потом перевел взгляд на Воропаева. - Она за тебя съест, ты это знаешь? - конечно, Александр знал, и у него не было в этом ни единого сомнения, именно поэтому он старался держать Катю как можно дальше от подобных переживаний. Но знал, что такую как она… попросту не удержишь. Слишком умная, слишком внимательная, слишком… да все слишком! - Виктор был и есть, не пугайся, - снова обратился он к Кате, - человеком сложным, но глупым. Не дураком, нет, а скорее недальновидным и жадным, за что и поплатился. А вот Саша поплатился уже из-за меня - я не заметил, что яму роют не только мне, точнее, совершенно точно не мне. Да и Сокольник не из тех людей, которые живут местью. Он сейчас рад, что получилось отвертеться. - А я не рада, - нахмурилась Катя, - у меня такое ощущение, - она взмахнула рукой, - что он не получил по заслугам, что он… не понял. За столом на миг запала тишина, а потом Радовски повернулся к Александру. - Саша, я передумал, я, наверное, ее вместо себя оставлю. Воропаев на это только рассмеялся.