***
Позже этим же днём Шан Цинхуа, хороший друг Шэнь Юаня, зашёлся в хохоте. Как и Шэнь Юань, он происходил из семьи герцога и был сыном нынешнего премьер-министра. Он и сам стал бы неплохим премьер-министром, если бы не законы этих земель. Они предписывали, что должность премьер-министра не может передаваться от родителя к ребёнку или другим родственникам. Как следствие, Шан Цинхуа ждал брак с преемником его отца, Мобэй Цзюнем. — А-ха-ха-ха-ха-ха! Поверить не могу, что тебе хватило храбрости такое выдать, дружище! — У кого тут хватило храбрости на что? Он годами тыкал меня носом в свой гарем. А на этот раз даже попросил разорвать нашу помолвку. — …ты уверен, что это был наш принц, а не его злобный двойник? — Чему ты удивляешься? — спросил Шэнь Юань, изящно приподняв бровь. Он поднял чашку и сделал глоток чая. Теперь, выбравшись из шумной оранжереи, полной перешёптывающихся растений, он наконец смог насладиться чаем. — Бинхэ всегда был таким, Казанова доморощенный, тоже мне. Я знаю, что вы с Мобэй Цзюнем влюбились друг в друга, но не всякий политический брак оборачивается сказкой. Шан Цинхуа уже начинал жалеть бедного Бинхэ. Он утешающе похлопал Шэнь Юаня по плечу. — Осталось всего полгода! Через шесть месяцев он достигнет совершеннолетия. Это не так уж и долго. Потерпи ещё чуть-чуть, ага? Шэнь Юань фыркнул в чашку — перед Бинхэ он точно не стал бы этого делать. — Какие полгода? Помолвке конец! Я своими руками её прикончил! Глаза Шан Цинхуа чуть не вылезли из орбит. Он начал нервно жестикулировать. — А-ха-ха-ха… даже не шути так. А как же соглашения между вашими семьями? — взвыл он. Ответ Шэнь Юаня отдавал таким холодом, что чуть не вызвал метель. — Пусть Бинхэ сам всё расхлёбывает, — сказал он, небрежно отмахнувшись веером. — У него теперь есть Инъин. Что до всего остального, я-то тут при чём? На моём месте с самого начала должна была быть женщина. Повзрослей моя сестра раньше, она бы и сыграла мою роль. Не думаешь, что пора бы исправить ошибку и поступить так, как до́лжно? Шан Цинхуа поставил в сердце свечку за принца. Нажмите «F» за Ло Бинхэ. — Дружище, у меня просто нет слов. — А что мне было делать? Ну не умею я быть мягким и нежным!***
Ло Бинхэ был единственным сыном Тяньлан-Цзюня, императора этой страны, и леди Су Сиянь родом из государства Хуань Хуа. Следовательно, Ло Бинхэ всю его жизнь немилосердно баловали. Когда Шэнь Юаня отправили во дворец вместо его старшего брата, Бинхэ было всего восемь, а Шэнь Юаню — двенадцать. К тому времени принц уже затаил глубокую обиду на весь род Шэнь. Это и понятно — его бывший жених, старший брат Шэнь Юаня Шэнь Цинцю, относился к нему безо всякого тепла. Цинцю послали во дворец, когда он был уже сформировавшимся взрослым мужчиной, поэтому он и не подумал терпеть «капризы избалованного щенка». Он не обращал внимания на бедного Ло Бинхэ до того самого дня, пока не бросил его, променяв на Юэ Цинъюаня, который к тому времени одержал победу в гражданской войне своей страны и стал её правителем. Брак между Шэнь Цинцю и Юэ Цинъюанем стал прекрасным завершением весьма постыдной романтической истории, которую Тяньлан-Цзюнь годами вынашивал в своей голове. То была история о чистосердечной внутри и зловредной снаружи душе, сосланной во дворец императора Небесных демонов. Чтобы исполнить свой долг, Цинцю уничтожил собственное сердце, готовый принять свою судьбу и позабыть тоску о потерянной любви и друге детства — Юэ Цинъюане. Поначалу главным любовным интересом был Ло Бинхэ, но между главными персонажами не было никакой, даже самой крохотной искры. А Тяньлан-Цзюнь был не из тех рассказчиков, что закрывают глаза на отсутствие симпатии, лишь бы свести главных героев. Чжучжи Лан, который изначально был вторым любовным интересом, вскоре стал заслонять своего двоюродного брата, поскольку выглядел старше и умел вести беседы с Шэнь Цинцю, не нанося тому смертельную обиду при этом. Юэ Цинъюань тем временем оказался тёмной лошадкой и вскоре заслонил Чжучжи Лана, который до этого заслонил своего двоюродного брата (он же главный любовный интерес). Перед историей Юэ Цинъюаня невозможно было устоять! Ни на миг не забывая о мужчине, которого он случайно повстречал много, много лет назад и которого полюбил, Юэ Цинъюань следовал по одинокому и опасному пути… Встречаясь лицом к лицу со смертельно опасными испытаниями (которые сам Тяньлан-Цзюнь иногда и устраивал, когда ему было скучно), разочарованными людьми (оно и понятно, учитывая, каким никудышным правителем был предыдущий король), дискриминацией его смешанной крови (у-ух! Сколько драмы! Сколько ненужной вины! Какой простор для воображения!) и собственными кровожадными законными родственниками (смотрите, драма аж просачивается наружу, словно кровь!). Тяньлан-Цзюнь годами с удовольствием смотрел бесконечные эпизоды своего любимого живого сериала, не забывая отправлять Бинхэ за новой порцией дынных семечек, когда они заканчивались. Мусорные корзины просто ломились от скорлупок. Иногда к нему присоединялась Су Сиянь. В конце концов герой одержал победу и покончил с кровавой гражданской войной, что тянулась уже столетиями. Однако сколько бы красавиц ни вешалось ему на шею, сердце Юэ Цинъюаня занимал один человек и одна забота — исполнить обещание, данное его первой любви, Шэнь Цинцю. Обещание, что запоздало на десятки лет. И, несмотря на то, что поезд давно ушёл, этот добросердечный и благородный король не забывал о своей первой любви. Он исполнял свои обязанности и стал посещать специально устроенные мероприятия, где знакомился с потенциальными супругами, но даже самые целеустремлённые его придворные видели, что мыслями он далеко отсюда. Как же иначе? Рядом не было Шэнь Цинцю. Только благодаря любви к Шэнь Цинцю он смог выжить! Только благодаря любви к Шэнь Цинцю ему удалось столького достичь! Только благодаря любви к Шэнь Цинцю бывший никчёмный уличный бродяжка собрал силу воли в кулак, вернул себе права, положенные ему с рождения, и стал настоящим государем целой страны! У-ух, какая трагичная история! Шэнь Цинцю, вынужденный вступить в брак из долга перед семьёй, Юэ Цинъюань, прошедший огонь и воду, чтобы доказать свою любовь и обеспечить другу детства лучшую жизнь! Сколько драмы! Разумеется, Юэ Цинъюаню нужен был лишь его возлюбленный! Однако тот был заперт во дворце самого ужасного из королей — Небесного демона, императора Тяньлан-Цзюня; более того, его вынуждали вступить в брак с кошмарным, невыносимым сынком императора! У-у-ух! Естественно, когда Юэ Цинъюань заявился на порог, Тяньлан-Цзюнь встретил его с распростёртыми объятиями. Он отдал жениха своего сына, будто Шэнь Цинцю был его собственным отпрыском. Он никого не предупредил, за исключением жены и семьи Шэней. Бинхэ ни о чём и понятия не имел, Чжучжи-Лан — тоже. Да даже Шэнь Цинцю ничего не знал. В один ничем не примечательный день Шэнь Цинцю просто прожигал своего жениха взглядом из-за выдуманного им же самим пренебрежения, проявленного к его персоне, а в следующий момент его весьма бесцеремонно, зато красиво упаковали и отправили к новому мужу получать совершенно другую фамилию, нежели он ожидал, когда давным-давно покинул свой дом в горах. Ему, понятное дело, жутко не понравилось играть роль посылки, ну а у Юэ Цинъюаня никаких жалоб не возникло, когда он получил своего друга детства, связанного таким образом. Да и потом, Тяньлан-Цзюнь жил в другой стране. Как бы ни орал Шэнь Цинцю, император ничего не услышал! Тем не менее, договор о помолвке его сына никуда не делся. Чтобы***
Ло Бинхэ, восемь лет
— Что такое, Бинхэ? Шэнь Юань оторвал взгляд от книги и тепло улыбнулся милому мальчику, стоящему у входа. Ло Бинхэ был очаровательным ребёнком — у него были мягкие розовые щёчки, яркие глаза и искреннее сердце. Двенадцатилетнему Шэнь Юаню казалось, что на земле нет ребёнка милее, чем Ло Бинхэ. Он был самым славным, чудесным и очаровательным, этот маленький белый лотос, с которым он обручён. А потом в комнату вошла она. Рядом с Бинхэ встала прекрасная молодая женщина. На ней было неяркое строгое платье. Хотя она была прекраснее распустившихся цветов, на её лице застыла неловкость, когда она склонилась в приветственном поклоне. — Я… Учитель… — Зови меня по имени, Бинхэ. Сейчас я тебя не обучаю. — Шэнь Юань, сын герцогов Шэнь! Я искренне и серьёзно прошу вас подумать над нашей помолвкой! — Неужели? — с интересом спросил Шэнь Юань. Он бросил на женщину взгляд из-под чернильно-чёрных ресниц, обрамляющих его миндалевидные глаза. Он осмотрел её с головы до пят, пока не почувствовал, что дальнейшее разглядывание выйдет за рамки приличий. По сравнению с мимолётным интересом, мелькнувшим в его глазах, когда он рассматривал похожую на цветок леди перед ним, взгляд, который он адресовал Бинхэ, был несказанно ласковее. Сама девушка чуть не взвизгнула, когда увидела это нежное выражение на лице молодого лорда Шэня. Несмотря на юные годы, у него была эта спокойная зрелость, как у взрослого. Он был не таким величественным, как его грациозный и элегантный старший брат, но он обладал нежностью и теплотой, которых тому недоставало. Обитатели замка предпочитали мягкого и добросердечного Шэнь Юаня его безупречному, словно эфемерному брату. Шэнь Юань отметил в книге место, на котором остановился, и закрыл её. Шан Цинхуа написал примитивный романчик, где на каждой странице исполнялись желания и случалось па-па-па. Шэнь Юаню чтиво пришлось по вкусу, и он спрятал книгу за более… приличной обложкой, чтобы скрыть свои настоящие увлечения. Если бы его чтение прервал кто-то другой, за исключением императора или императрицы, Шэнь Юань не обратил бы на посетителя ни малейшего внимания. Он не любил, когда ему мешали читать. Но его прервал Бинхэ, а Бинхэ был его женихом. Шэнь Юань бережно отложил книгу и обратил всё внимание на своего очаровательного жениха. Он элегантно восседал на диване, являя собой идеальный образ утончённого юного господина. Наклон его головы, положение ног и безмятежность в глазах ясно говорили, что Шэнь Юань выслушает каждое слово. — И в чём же дело, Бинхэ? Бинхэ попытался не выдать своего смущения и отвёл взгляд, ужасно напоминая маленькую потерявшуюся белую овечку. Отнюдь не легко сказать то, что он собирался, когда его собеседник был так к нему расположен. Лишь его собственная храбрость позволила говорить прямо. — Шэнь Юань, я хочу, чтобы вы пересмотрели нашу помолвку. Шэнь Юань кивнул, показывая, что слушает. На лице юноши не отразилось ни малейшего намёка на его истинные чувства. — Я нашёл кое-кого изысканнее вас! Это наставница Цинь, она учит меня музыке. Она чудесно поёт и играет на гуцине, и её музыка тронула моё сердце. Цинь Ванъюэ напряглась. Судя по её выражению лица, такое заявление не пришлось ей по душе. Если Шэнь Юань правильно помнил, она была замужем и растила двух детей примерно одного возраста с Бинхэ. В нём зародилось некое сочувствие к ней. Быть может, поэтому он не обиделся, несмотря на нанесённое ему оскорбление. Он попытался подпустить в голос как можно больше ласки, обращаясь к Бинхэ. Мимолётное увлечение было мимолётным увлечением, но только если увлекался не принц, которому под силу было разрушить чужую жизнь. — Бинхэ, — позвал он, легко коснувшись руки Бинхэ. Уши наследного принца заалели, и он отвёл взгляд. Его сердечко, хрупкое, как у нежной девы, затрепетало от прикосновения Шэнь Юаня. Именно тогда Шэнь Юань разрушил свой собственный образ сострадательного молодого господина и выдал: — Она замужем. Мне всё равно, если ты хочешь завести наложницу, но нельзя же посягать на чью-то мать. Ей нужно заботиться о детях. — Я… — принц поник в разочаровании. Его круглые детские глазёнки стали наливаться слезами, а плечи задрожали. В этот момент наследный принц выглядел как никогда маленьким и очаровательным. Как он удручён, как подавлен!.. — Наложницу? — он говорил тихо, как птичка, но отчаяние в его голосе услышал бы кто угодно. Бедолага, — сочувственно подумал Шэнь Юань. — Не успел толком влюбиться, а уже ходит с разбитым сердцем. — Да, но, как мне кажется, мы ещё слишком юны, чтобы говорить на такую взрослую тему. Не страшно, если ничего не вышло, Бинхэ. Главное, чтобы вы уважали друг друга и остались друзьями. Именно это сказали ему родители после его собственной неудачной первой любви. Бинхэ поглядел на него влажными, расстроенными глазами. — Если тебе хочется послушать музыку, я всегда могу сыграть для тебя. Столько, сколько ты захочешь. Несмотря ни на что, я всегда буду рядом. Принц оживился, стряхнув отчаяние, словно цветок, пробившийся из-под снега навстречу весне. — Правда? Ты ведь не врёшь мне, да? Шэнь Юань игриво щёлкнул его по лбу. Он поставил руки на пояс и нагнулся к принцу с улыбкой, напоминающей поле подсолнухов. — Я и не подозревал, что вы так плохо обо мне думаете, ваше высочество. Слёзы Бинхэ мало-помалу высохли. Он послушно кивнул, этот маленький растоптанный белый цветочек, снова вернувшийся к жизни. Его небольшие ладошки вцепились в учителя. — Да, — ответил он. — Как скажете, Учитель!***
Ло Бинхэ, десять лет
— Это Ша Хуалин. Она отменная танцовщица, мне всегда нравится танцевать с ней. Четырнадцатилетний Шэнь Юань оторвал взгляд от окна, где наблюдал, как одна змея пожирает другую в саду. В последнее время у Чжучжи-Лана всегда находилось, чему поучиться. Он всё знал о повадках змей и змееподобных существ. В отличие от Шэнь Юаня, Чжучжи-Лан был настоящим герцогом. Роду Шэнь Юаня даровали этот почётный титул, чтобы члены его семьи годились для брака с принцем. И, в отличие от других дворян, Чжучжи-Лан никогда на это не указывал. Напротив, он относился к Шэнь Юаню как к хорошему другу и младшему брату. Недавно он посоветовал юноше больше интересоваться природой. Шэнь Юань на протяжении нескольких недель подолгу глядел в окно. В руках он держал небольшой дневник наблюдений, что подарил ему Чжучжи-Лан. Услышав, что Бинхэ подошёл к нему, Шэнь Юань закрыл дневник. Он взглянул поверх тонкой оправы очков на переминающегося с ноги на ногу наследного принца и красивую девушку рядом с ним. Ло Бинхэ едва доставал ей до талии. Зрелище было просто комичным, но не таким, как когда этот очаровательный мальчик высказал желание жениться на взрослой женщине с двумя детьми его возраста! Бинхэ такой милашка. — Ваше высочество, старшая ученица Ша, — вежливо поприветствовал их Шэнь Юань. Он знал Ша Хуалин — она училась в той же школе, что и он, но на несколько классов старше. А ещё она была кандидаткой на пост следующей Жрицы. Возможно, поэтому она и обучала Бинхэ сегодня. От политики никуда не денешься, она переплетается даже с религией. Сегодня обычно такая надменная старшеклассница была явно не в своей тарелке. По её гладкому лбу стекала капля пота, а глаза глядели в пол. Шэнь Юань её понимал. Герцоги Шэнь, несмотря на относительно недавно приобретённый статус, славились своими хорошо обученными, первоклассными наследниками. Помимо того, Шэнь Юань был любимым младшим братом своего среднего брата (наследника их внушительных территорий) и своего старшего брата, принца-консорта¹ Цан Цюна. Как следствие, переходить ему дорогу мало кто желал. К тому же, хоть Шэнь Юань и никогда не бедокурил в школе, он обожал экспериментировать с вещами, которые могли уложить нормального человека на больничную койку. Число опасных животных, с которыми он подружился или держал у себя, тоже было отнюдь не маленьким. Физической силой он превосходил многих. Из-за всего этого его одноклассники относились к нему с настороженностью и не могли даже поговорить с ним, не заикаясь, как последние идиоты. Тяжело ему жилось. Ша Хуалин прикусила губу и вернула приветствие. — Младший ученик Шэнь. Шэнь Юань глядел на девушку с любопытством. Прежде он обращал на неё мало внимания. А вот теперь, когда ею заинтересовался Бинхэ, он, как жених Ло Бинхэ, был просто обязан удостовериться, что из неё выйдет хорошая наложница. — Ваш статус слишком высок, чтобы стать простой наложницей, старшая ученица Ша, — честно сказал Шэнь Юань. Лицо Ша Хуалин дрогнуло и исказилось в гримасе, как будто она собиралась заплакать, и в груди Шэнь Юаня поднялась волна сочувствия. У него тоже раньше были нехилые амбиции, а потом он связался с Бинхэ. Не видать ему теперь печально известных чернолунных носорожьих питонов как своих ушей. — Вам когда-нибудь говорили, что у вас глаза прямо как у смертельно опасного солнечного тигриного орла? На свету они отдают зеленью, — заметил Шэнь Юань. В последние дни он много наблюдал за дикой природой и теперь гордился тем, что сумел сделать такое сравнение. Его слова были чистой правдой. Ша Хуалин издала странный звук — не то икнула, не то всхлипнула (а может, и хихикнула). Она метнула взгляд на слегка улыбающегося Шэнь Юаня, будто впервые его увидев. Её щёки окрасил лёгкий румянец, придавая ей особенно нежный вид. Её ещё никто не сравнивал со смертельно опасным солнечным тигриным орлом. От таких слов её сердце забилось быстрее. — Вы… — она смутилась и принялась играться со своей косой. — Вы так думаете? Ло Бинхэ молча заскрежетал зубами. — Неважно, — быстро сказал он. — Я прощу А-Юаня, если он потанцует со мной. Шэнь Юань, изрядно позабавленный, согласно кивнул. — Но прежде мне могут понадобиться уроки… — сказал он, наклонив голову в раздумье. Ша Хуалин застенчиво поглядела на Шэнь Юаня и кокетливо захлопала ресницами. Бинхэ пытался сдержаться и не прожечь взглядом эту предательницу. Он и забыл, что старшие мальчики более привлекательны! — Я могу… — начала было она. — Нет, — тихо перебил наследный принц, и в его голосе скользнула угроза. — Нет. Шэнь Юань глядел, как этот очаровательный белый лотос пытается скалить зубки, и молча умилялся. Он ласково погладил Бинхэ по голове и сказал: — Не волнуйтесь. Ради вас этот гэгэ как следует выучится. Принц оживился, стряхнув отчаяние, словно цветок, пробившийся из-под снега навстречу весне. — Правда?***
В конце концов, Ша Хуалин всё-таки приняла пост демонической жрицы и потому больше не подчинялась императору. Она не стала ничьей наложницей. Шэнь Юань, беспокоясь, что выходка Бинхэ может стать дурным примером для следующих поколений, помог провести закон, наделяющий демонических жрецов и жриц определёнными правами. А именно: никто больше не имел права заставлять их становиться наложниками и наложницами. Более того, они не могли вступать в романтическую или сексуальную связь с императором и членами императорской семьи. Ни с одним. Вообще. Чтобы удовлетворить тех, кто ностальгировал по старым временам, как отец Ша Хуалин, жрецов наделили и другими полномочиями… которые, Шэнь Юань надеялся, обеспечат Ша Хуалин комфортную жизнь.***
Ло Бинхэ, двенадцать лет
Бинхэ скрестил руки на груди и отвёл взгляд, как будто у него были дела и поинтереснее. Каждая новая его поза кричала о том, что ему скучно, каждое движение выдавало желание уйти. Он выглядел просто образчиком недовольного жениха, который даже потрудился явиться в личный кабинет Шэнь Юаня, лишь бы его застать. Рядом с ним стояла Лю Минъянь, жадно разглядывая всё вокруг и уже прикидывая, что можно использовать в её нынешней работе. Рядом с этой высокой девочкой Ло Бинхэ, который в последнее время немного подрос, по-прежнему выглядел ребёнком. — Леди Лю Минъянь весьма начитана и может поддержать разговор даже на малоизвестные темы, — буркнул Бинхэ, будто его силой заставляли говорить с собственным женихом. — Она не только много читает, но и пишет собственные книги. Я слышал, они пользуются большим спросом. Шэнь Юань, сидящий за столом, приподнял бровь. Его губы изогнулись в улыбке. — А… вы читали её работы? — Разумеется! Они куда лучше, чем я ожидал. Таких научных трудов я ещё не видел. Её познания в науках тронули моё сердце. Услышав такое, шестнадцатилетний Шэнь Юань лишь огромным усилием воли не дал сорваться с губ следующим словам: Какого дьявола? Ты издеваешься надо мной? Нет, он вполне понимал, что Ло Бинхэ затаил обиду на всю его семью, но это уже как-то слишком, нет? Шэнь Юань сейчас сводит воедино несколько источников и составляет бестиарий. Лю Минъянь пишет невозможное с анатомической точки зрения гей-порно. В каком месте её работы лучше его? — Неужели? — повторил Шэнь Юань. Его улыбка теперь больше походила на оскал. Жених наследного принца поднялся со стула, медленно и достойно, не выдавая, что в голове у него творился полный сумбур. Шэнь Юань ощутил, как глаза щиплет от слёз из-за весенней пыльцы, которую принесли с собой его гости, но упрямо не стал их тереть, пусть они и покраснели. Сейчас точно не стоит привлекать внимание к мешкам под его глазами. Он сам виноват, что засиделся допоздна над личным проектом. Его руки до сих пор покрывали пятна чернил. Рядом с ним появились слуги с чашей воды и полотенцем, чтобы он мог омыть ладони. Не глядя на своих посетителей и даже будто позабыв о них, Шэнь Юань неторопливо сполоснул руки, осторожно смахнул воду и вытерся тонкой тканью. Он мог позволить себе побыть в плохом настроении — в последнее время у него сбился режим сна. Из-за связей его семьи он был знаком с изумительной красавицей леди Лю, которая перевелась в школу Бинхэ из Цан Цюна. Он дружил с её старшим братом, известным рыцарем-капитаном Лю Цингэ. Между ними была кое-какая разница в возрасте, но она привела в итоге к братской дружбе, которая помогла выправить отношения между знаменитым Богом войны и старшим братом Шэнь Юаня Шэнь Цинцю, принцем-консортом короля Цан Цюна. Когда леди Лю Минъянь перевелась в академию, он изо всех сил старался присмотреть за ней ради своей дружбы с её братом. Это было несложно — она училась всего на класс младше. Поэтому он, естественно, знал, в каких таких малоизвестных темах она разбирается. Шэнь Юань спрятал свои чистые руки в рукавах и смерил Бинхэ строгим взглядом. Наследный принц побелел. Слугам очень хотелось уйти, но они не могли. Им только и оставалось, что последовать примеру леди Лю и притвориться, что их тут нет. — Бинхэ, — сказал он. — Я очень в тебе разочарован. Ты знаешь, почему? — Потому что я хочу взять её в наложницы? Шэнь Юань опалил его взглядом, непривычно сердитый. — Этим ты нанесёшь оскорбление всему Цан Цюну и лично её брату. Подумай ещё. — …потому что я хочу разорвать нашу помолвку? Несмотря на былую показную скуку, граничащую с надменностью, теперь Бинхэ говорил чуточку тише, будто ему на что-то наступили (на сердце, например). Шэнь Юань безжалостно топтал этот маленький белый лотос вместе с его милым голоском. Приведи он кого-то другого, а не Лю Минъянь, он, быть может, вежливо дождался бы, пока они останутся одни. Но она была не просто его хорошей знакомой, нет — дружба Шэнь Юаня и Лю Цингэ, глубокая и искренняя, родилась из общего интереса к опасным существам, и они не раз спасали друг другу жизни, как братья. Следовательно, он не мог относиться к Лю Минъянь как к чужому человеку. Учитывая его отношение к брату Лю Минъянь, как он мог не защитить её? В гареме она попросту зачахнет! Он пытался оградить её от интереса дворян этой страны к не-демонам с тех самых пор, как она переехала, но так не может продолжаться вечно. К тому же ему надо было думать о Ло Бинхэ. — Нет. У леди Минъянь уже есть договорённость с тремя сёстрами из Тяньи. Ты хочешь поставить её в неловкое положение? Ах, Минъянь, приношу свои извинения. Тебе столько пришлось вытерпеть из-за нас. Он повернулся к Лю Минъянь и искренне извинился за Бинхэ. Лю Минъянь чуточку засмущалась, вынужденная принимать извинения доброго юноши старше её. Она взглянула на Ло Бинхэ, однако тот в упор на неё не смотрел. Вместо этого он прожигал взглядом Шэнь Юаня, будто его жених и был причиной всех его бед. Он даже приоткрыл было рот, а потом снова закрыл его, словно не в силах поверить в то, что Шэнь Юань говорил. То, что хотелось высказать ему самому, не стоило произносить при посторонних. Вместо того, чтобы взять новую очаровательную наложницу, известную своей красотой по всей стране, он был вынужден стоять тут, чувствуя себя каким-то подкаблучником. Естественно, наследный принц не мог этого вынести. Однако рядом была гостья, поэтому он не мог устроить скандал. Несчастного принца не только отчитали и заставили извиниться, но и вынудили сделать это с вежливым лицом. Трое молодых людей провели несколько часов, потягивая чай и ведя искромётные беседы на приличествующие случаю темы, которые позволяли им блеснуть знаниями. Леди Лю Минъянь нравились мечи, а Шэнь Юань кое-что знал о них благодаря как дружбе с её братом, так и своим собственным братьям, один из которых увлекался мечами, а второй неплохо на них сражался. Разумеется, леди Лю Минъянь была более чем рада продемонстрировать несколько весьма эффективных способов накалывания людей на меч. Разумеется, Шэнь Юань был более чем рад им обучиться. — Хм-м, — протянул он, мельком взглянув на непривычно тихого Ло Бинхэ. Тот неподвижно сидел на диване совсем рядом с Минъянь, не в силах встретить взгляд Шэнь Юаня. — Я и не думала, что господин Шэнь так много всего знает! — Я научился кое-чему тут и там, — скромно сказал он. В прошлом он нередко совал нос в расследование по делу смерти Цю Цзяньло и почерпнул немало сведений о том, как лучше всего насадить человека на его же меч. Цю Цзяньло, мерзкий, жестокий бывший жених Цинцю, был помешан на мечах. Их он любил больше, чем собственного жениха или его семью. Однажды он исчез, и от него несколько месяцев не было никаких вестей. А затем его нашли в его же кабинете с торчащим из груди мечом. Шэнь Цинцю был настолько убит горем, что заперся в своей комнате и три месяца носил траур. Такое поведение мало чем отличалось от того, как он держался обычно (почти все в их семье были замкнутыми), но Шэнь Юань вместе с братом и сестрой старательно раздували из мухи слона, и всякий раз, когда кто-то посторонний поднимал эту тему, говорили что-нибудь вроде: — Разумеется, он в трауре! Из-за потрясения он месяцами не выходил из комнаты, да что там из комнаты — с кровати встать не мог! — Бедный старший братец! Он даже говорить на эту тему не может. Ладили они или нет, молодой господин Цю был его женихом! — Он не может даже говорить об этом без… — сердитый взгляд. — Слёз! Посмотрите, какие у него красные глаза! Если подумать, у кого-то могли появиться и неправильные мысли.***
После ухода леди Лю Шэнь Юань вернулся к своему бестиарию сразу, как только это позволили правила приличия (нужно же было поддерживать образ будущего супруга императора). Позже, когда он проголодался — ведь ему удалось перекусить лишь сладостями к чаю, а ужин он не смог съесть из вежливости, — он стрелой пронёсся по коридорам, только одежды взметнулись. Пусть кто-то и мог сравнить его с разгневанным небожителем, на самом деле он всего лишь спешил на кухню. Когда он вернулся, как следует наевшись, он снова закрылся в кабинете, как обычно, и продолжил работу. Ну ладно, может, он немного сорвался, потому что был голоден, но что поделать. Голод превращал его в зверя. Маленькая белая овечка по имени Бинхэ дрожала, подходя к своему жениху. Быть может, из страха, что Шэнь Юань пронзит принца его же мечом. Быть может, из страха перед гневом Шэнь Юаня, но никакого гнева не было и в помине. — А-Юань… Юноша, на мгновение отвлёкшись, ответил не особенно вежливо. — Что? Его голос, обычно плавный и размеренный, звенел от раздражения. На страницу пролились чернила, и ему пришлось всё переделывать заново. Кроха Бинхэ не знал, что и сказать. Он поник, как цветочек, который беспощадно сорвали и бросили в мусор, словно какой-нибудь сорняк. Он безмолвно схватил Шэнь Юаня за рукав, и рука юноши дёрнулась. Кисточка, которую он держал не особенно крепко, прочертила по всей новой странице линию. Как и старший брат, Шэнь Юань дёрнул бровями в раздражении. Он перевёл взгляд на принца. — Ну что ещё? — рявкнул он. Бинхэ уставился на него с несчастным выражением на юном лице — вылитый белый цветок, мокнущий под холодным дождём. Его влажно поблёскивающие глаза с мольбой поглядели на жениха. — Прости меня, я не хотел доставлять тебе хлопоты. Лю Цингэ… твой хороший друг, в конце концов, — сказал он безо всякого удовольствия. — Ты потратил столько времени и усилий, чтобы Мин… то есть леди Лю чувствовала себя комфортно и ни в чём не нуждалась… Я… Я не хотел усложнять тебе жизнь… При виде несчастного мальчика Шэнь Юань смягчился. Кисть, измазанная чернилами, выпала из его руки. Он развернулся к принцу и сказал: — Если вы желаете завести наложницу, вам нужно выяснить, не подвергнет ли это риску отношения с другими странами или с её семьёй. Убедитесь, что её прошлые отношения не продолжаются по сей день и не причинят никакого вреда… как в случае с тройняшками из Тяньи… — начал он лекцию. — Я знаю, что ваши наставники должны были рассказать вам… — он остановился, не в силах продолжить. Глаза Бинхэ налились слезами. Рука, вцепившаяся в рукав Шэнь Юаня, дрожала. Шэнь Юань ничего не сказал, лишь встал и заключил Бинхэ в объятия. В этом возрасте юный Бинхэ едва доставал шестнадцатилетнему юноше до груди. В этом возрасте он был ещё ребёнком, слишком маленьким, чтобы знать, как выдержать отповедь Шэнь Юаня. Шэнь Юань вздохнул. — Прости, Бинхэ, — сказал он. — Ты ещё слишком юн, чтобы понять, каким сложным может быть мир взрослых. Я должен был обойтись с тобой мягче. Здесь виноват только Юань-гэ, — он запечатлел поцелуй на макушке Бинхэ. — Здесь я виноват, хорошо? Юань-гэ виноват в том, что был слишком суров с Бинхэ. Бинхэ всё сделал правильно. Он просто пытался позаботиться о себе. Бинхэ состроил гримасу, но спрятал лицо на груди Шэнь Юаня. Он прижался к своему будущему супругу и жалобно всхлипнул. — Я даже не знал о тройняшках из Тяньи… — проскулил он. — Я думал, они просто друзья. Я и не предполагал… — он застеснялся и зарылся лицом в одежду на груди Шэнь Юаня. — Бедный мой Бинхэ, — сказал Шэнь Юань, крепче обнимая его. Он снова поцеловал Бинхэ в макушку, мягко покачиваясь вместе с ним. — Бедный мой Бинхэ… ты так невинен. Я поговорю с леди Лю и удостоверюсь, что она правильно поняла ситуацию, чтобы избежать возможных недопониманий в будущем. Бинхэ радостно закивал, нежась в объятиях своего жениха и довольно вздыхая. Он явно наслаждался тем, что его так баловали. Когда Шэнь Юань стал гладить его по голове, он чуть не замурлыкал. — Ты, должно быть, даже не знаешь, что такое групповушка, да? — пробормотал себе под нос Шэнь Юань. Он говорил рассеянно, словно сам с собой. На самом деле, он даже не понял, что произнёс эти слова вслух. Наследный принц крепче сжал руки, вцепившиеся в одежду Шэнь Юаня. Бинхэ охотно притворился, что не понял. — И что же это? — спросил он своим самым невинным и жалобным голоском. — С другой стороны, — пробормотал его жених, — этого следовало ожидать. В твоём возрасте это естественно… у людей в двенадцать лет зачастую начинается половое созревание… даже если говорят, что умом ты старше, это не значит, что у тебя хватает жизненного опыта. Он вздохнул, подумав обо всех этих жадных до власти дворянах, пытающихся использовать его невинного Ло Бинхэ под этим убогим предлогом. «Взрослый умом, юный телом» — это что за оправдание такое? Это как говорить: «Я думал, что ей восемнадцать», когда на тебя надевают наручники и увозят в полицейской машине. Бинхэ ещё ребёнок! Невинный ребёнок, которого нужно защищать и баловать, а не исчадие ада какое-нибудь. — Я присмотрю за тобой, Бинхэ. Не волнуйся. Шэнь Юань осторожно приподнял Бинхэ за подбородок и поцеловал его в лоб, прямо в то место, где была алая метка Небесного демона. Бинхэ хлопнул глазами, не в силах отвести взгляд. В его глазах мелькнуло что-то тревожное, но Шэнь Юань этого не заметил. — Бинхэ, если тебе скучно… мы можем поговорить… и в будущем вести более, э-э, занимательные беседы. Принц оживился, стряхнув отчаяние, словно цветок, пробившийся из-под снега навстречу весне. Он вспыхнул таким энтузиазмом, что воздух вокруг него, казалось, заискрился. — Правда? Шэнь Юань кивнул. — Конечно! В разумных пределах, естественно. Хоть Шэнь Юань и мог поговорить на неприличные темы (его знания были только теоретическими, правда), он не желал осквернять ушки его маленького милого Бинхэ. В тот день несчастный Бинхэ многое узнал о повадках животных в брачный период.***
Ло Бинхэ, четырнадцать лет
— В отличие от других дворян, леди Цинь Ваньжун умеет готовить, — насмешливо поведал Бинхэ. В его глазах застыло неприятное, глумливое выражение. Шэнь Юань догадался: это потому, что сам он был слишком ленив, чтобы что-то приготовить, поэтому обходился тем, что разогревал готовую пищу. В этом сын герцога не отличался от остальных аристократов. Должно быть, Бинхэ обвинял его в том, что в последнее время он совсем обленился, но что Шэнь Юань мог поделать? Он любил вкусно поесть. И что в этом такого? Он ведь упражняется. — Неужели? — ответил Шэнь Юань, закатив глаза. — Её еда покорила мой желудок, — процедил Бинхэ. Как будто слова вытаскивали из него силой. Восемнадцатилетний сын герцога медленно отложил утреннюю газету. Он оглядел краснеющую молоденькую Цинь Ваньжун с ног до головы, отметил её юную красоту и вернулся к своему завтраку. Цинь Ваньжун замерла, не в силах оторвать глаз от молодого, учёного вида господина, элегантно, неспешно поглощающего завтрак. У него был такой довольный вид, что ей тоже захотелось попробовать! — Это приготовила леди Цинь Ваньжун! — похвастался Бинхэ с самодовольным, хитрым видом, сложив руки на груди. — Не правда ли эта еда достойна королей? Шэнь Юань охотно согласился. — М-гм. По вкусу напоминает стряпню шеф-повара. Чем больше ты ешь, тем больше тебе хочется добавки, — уголки его губ довольно приподнялись. — Одобряю! Если возьмёте её в жёны, я обещаю, что буду хорошо к ней относиться. Цинь Ваньжун заалела. Она уже много лет училась с наследным принцем в одном классе, но до сегодняшнего дня не была знакома с его будущим супругом. Она видела его издалека на государственных праздниках, да ещё те несколько раз, что принц позволял ему навестить себя в школе, но она впервые встретилась с молодым человеком лицом к лицу. Хоть третий сын герцога и уступал в красоте своему старшему брату, принцу-консорту Цан Цюна, он с лихвой компенсировал этот недостаток благородством и утончённостью. Очки придавали ему взрослый и изысканный вид; он был совершенно не похож на вредных и незрелых мальчишек из школы. И, поскольку женщина судит мужчину не только по красоте, но и по характеру, молодой человек понравился Цинь Ваньжун. Видя, что он души не чает в наследном принце и не злится на его выходки, девушка почувствовала, как сердце пропустило удар! Он вдруг стал ещё привлекательнее! Хотя поведение Бинхэ любого нормального человека уже давно вывело бы из себя и породило желание придушить его, третий сын герцога Шэня и слова не сказал. Меньше всего он хотел причинить боль Бинхэ, даже если это означало, что придётся ранить собственное сердце. Какая преданность и самоотдача, какая любовь и верность! Её сестра, Ваньюэ, оказалась полностью права насчёт лорда Шэня! Он и впрямь был ласковым, доброжелательным и заботливым человеком! Сама того не заметив, она сделала шаг вперёд. Она просто млела. Лицо Ло Бинхэ пошло красными пятнами, щёки надулись от обиды, нижняя губа задрожала. Он опустил злой взгляд в пол, а на его лицо наползла тень. Тихо, с угрозой, он приказал: — Все вон из кухни. Его приказу незамедлительно последовали все, кроме двух людей — Цинь Ваньжун, трясущейся за спиной принца, и Шэнь Юаня, который всё ещё наслаждался завтраком. Третий молодой господин рода Шэнь споро расправился с едой, умудрившись не выйти из образа элегантного и утончённого юноши. Не обратив внимания на побег испуганных слуг, он заговорил. — Нет, правда, Бинхэ, если бы не вы, я бы точно стал супругом того, кто это приготовил! Если бы меня так кормили каждый день, я бы с кем угодно вступил в брак, хоть с уличным попрошайкой! Эта еда — чистое благословление бога кулинарии! Одобряю! Одобряю! Принц оживился, стряхнув отчаяние, словно цветок, пробившийся из-под снега навстречу весне. — Правда? Жених принца искренне улыбнулся. — Конечно, Бинхэ. Было очень вкусно. Маленькая белая овечка лучилась счастьем. Когда Цинь Ваньжун попыталась подойти к Шэнь Юаню и заговорить с ним, он загородил ей дорогу. — Ой, — клыкасто ухмыльнулся он, когда Цинь Ваньжун врезалась в его грудь, так и не достигнув цели. Шэнь Юань спокойно за этим наблюдал.***
Вскоре после этого Цинь Ваньжун заключила помолвку. И не абы с кем, а со своей первой любовью, хотя все полагали, что для этого у неё слишком низкий статус. И всё же чудеса случаются. Как здорово!***
Ло Бинхэ, шестнадцать лет
— Эта леди разбирается в военном искусстве. Я встретил её на границе, и её умелое обращение с хлыстом поразило меня в самое сердце. К тому же её растили как преемницу её отца. Я подумал, что человек, который может тренироваться плечом к плечу со мной и который понимает, каково нести на плечах тяжесть целой страны, подходит мне больше. Двадцатилетний Шэнь Юань проигнорировал перешёптывающихся дворян и поправил небольшую стопку бумаг в руках. Он взглянул на очаровательную энергичную девушку, крепко вцепившуюся в руку Бинхэ. Она выглядела опрятнее, чем тогда, когда Бинхэ привёл её в дворец — горничные превратили её из испачканного уголька в сверкающий бриллиант. — Здравствуйте, — тепло сказал он. Присмотревшись, однако, он заметил, что девушка слишком напряжена. Она рыскала глазами по зале, где заседали законодатели. По её лицу катилась капля пота. Она закусила губу. — Здравствуйте, — ответила она. — Её помолвка сорвалась, и я решил, что наш союз принесёт пользу с точки зрения дипломатии, верно? А-Юань? Шэнь Юань кивнул в ответ на слова жениха. Во взгляде, которым он одарил юную хозяйку дворца, однако, плескалось сочувствие. — И впрямь… если бы не одна мелочь. Ваша матушка знает? Её отношения с Хуань Хуа… как бы сказать… Бинхэ поглядел на юную хозяйку дворца. — Где, вы говорили, ваша родина? Для бедной девушки это оказалось последней каплей. — Я НЕ ГОВОРИЛА! — взвыла она, закрыв лицо руками. Из её глаз брызнули слёзы, а лицо пошло пятнами. — Я НИЧЕГО НЕ ГОВОРИЛА! Девушка сжала руку Бинхэ. — Вы говорили, что поможете! — прошептала она, зло, яростно, отчаянно. — Что вы несёте? На них начинали коситься люди. — Давайте продолжим в моей гостиной, — негромко, с пониманием сказал Шэнь Юань. — Выпьем чаю со сладостями, а потом я отведу вас к вашему другу. Слушая его мягкий голос, девушка постепенно успокоилась. Сяо Гунчжу поглядела на него; из её неистовых глаз всё ещё катились слёзы. Её блестящие, гладко причёсанные волосы слегка растрепались. Видно, бедная девочка ужасно устала, пробираясь сквозь пустыню, пока Бинхэ её не нашёл. Дерзость и гордость, о которых так часто говорил друг Шэнь Юаня, притупились, сменившись робостью. — К моему другу? — тихо, растерянно спросила она. — К какому другу? — Обсудим это позже, — ответил Шэнь Юань. А сейчас надо спрятаться от любопытных глаз. Они отправились в одну из его комнат, где и завязали разговор за чаем со сладостями. Затем один из слуг Шэнь Юаня принёс ужин. Некоторые блюда были лёгкими, поскольку изголодавшейся девушке пока не стоило есть тяжёлую пищу, а Бинхэ в последнее время располнел, и Шэнь Юаню нужно было следить за его здоровьем. Порций было четыре, поскольку накрывающий на стол слуга должен был к ним присоединиться. Этим слугой был Гунъи Сяо. Он уже давно появился во дворце, ища укрытия, и Шэнь Юань, не желая рисковать жизнью своего друга, спрятал его среди своих людей до тех пор, пока не представится возможность переговорить с императрицей. Если бы император или его любимый генерал, герцог Чжучжи-Лан, прознали о Гунъи Сяо слишком рано, он расплатился бы за грехи своей страны. Демоны долго помнили обиду. Даже после того, как ему предоставили укрытие и обеспечили безопасность, было решено, что Гунъи Сяо лучше оставаться в тени до поры до времени, в противном случае он был бы слишком лёгкой мишенью для затаивших обиду демонов. Но сегодня, с приходом Сяо Гунчжу, всё изменилось. Облегчение на лице принцессы, кинувшейся в объятия бывшего жениха, заставило сына герцога ещё раз порадоваться, что он присматривал за другом и не давал его в обиду Чжучжи-Лану. Гунъи Сяо не заслуживал умирать за прегрешения своего сумасшедшего предшественника. К счастью, Су Сиянь была с этим согласна. Разумеется, даже будь она против, Шэнь Юань всё равно воспользовался бы своим положением, чтобы защитить друга, а потом переправил бы его в Цан Цюн. Его брат не отказался бы принять такого гостя. Гунъи Сяо был его хорошим другом, в конце концов. Наследный принц с женихом стояли в сторонке, чтобы не мешать влюблённой паре. Наблюдая за слёзным воссоединением, Шэнь Юань с довольным видом повернулся к Бинхэ. Он протянул руку и погладил юношу по волосам. — Хорошая работа, Бинхэ. Принц оживился, стряхнув отчаяние, словно цветок, пробившийся из-под снега навстречу весне. Казалось, он был горд собой, этот милый и робкий белый цветок. — Правда? — Да, — ответил Шэнь Юань с лёгкой улыбкой. — Гунъи Сяо очень по ней скучал. Хорошо, что ты нашёл её, не то она могла бы погибнуть. Пробираться сквозь западную пустыню нелегко. — Откуда ты узнал? И как давно ты знаком с Гунъи Сяо? — Я знаком с ним дольше, чем с тобой. Ло Бинхэ явно не пришёл от этого в восторг. — Из-за того, что ты привёл её сюда, нам будет легче стабилизировать политическую ситуацию в будущем. Молодец, Бинхэ. После этих слов весь энтузиазм Бинхэ полетел в бездну. Он скривился, как будто лизнул лимон. Принц зыркнул на влюблённую парочку перед ним.***
Шэнь Юань и наследный принц Ло Бинхэ долго продолжали в том же духе. Принц с лёгкостью влюблялся и с такой же лёгкостью терял интерес. К облегчению всего королевства, его жених отличался здравомыслием и не реагировал на это. Вместо этого третий сын герцога Шэня исправно выполнял свои обязанности, успевая при этом удовлетворить капризы своего жениха. Какой изумительный будущий супруг! Какой чудесный будущий зять! Впрочем… всё закончилось этим утром, когда восемнадцатилетний Ло Бинхэ потребовал разорвать помолвку, а Шэнь Юань согласился. И, поскольку Шэнь Юань виделся с императорской семьёй только во время совместных приёмов пищи, он решил тогда и преподнести новость. За едой можно было не особенно заботиться о формальностях и вести беседу свободно. Таково было желание императора и императрицы. — Я бы хотел сообщить, что мы с Бинхэ решили разорвать помолвку. Су Сиянь прекратила есть и опустила палочки. — И ты согласен с этим? — Ему уже восемнадцать, в этом возрасте мои сородичи считаются совершеннолетними. Более того, он затеял это ради моей ученицы, Нин Инъин. Я не настолько жесток, чтобы разделять этих милых уток-мандаринок². Су Сиянь переглянулась с супругом. Язвительность в голосе Шэнь Юаня не услышал бы разве что глухой. Он опускал палочки в рис так сильно, что можно было подумать, будто он пронзает чью-то шею! Он хотел сбежать из их семьи, это очевидно! Разберись, — молча скомандовала императрица. Она повернула в руке палочку, словно готовясь вонзить её мужу в глаз, если он откажется. Тяньлан-Цзюнь счастливо вздохнул про себя. Какая его Сиянь беспощадная! Он надеялся, что в будущем их сын будет больше походить на неё. Однако, несмотря на его довольные мысли, его обычно дружелюбное лицо вдруг похолодело. — Я знаю, что ты затеял, Шэнь Юань, — сказал он, сложив руки на груди. Он излучал то же величие и властность, что и во время приёмов при дворе. Шэнь Юань замер, не донеся комочек риса до рта. Тяньлан-Цзюнь откинулся на спинку стула. Его лицо вдруг озарилось улыбкой, и тень, накрывшая его в тот момент, когда император услышал о разрыве помолвки, исчезла. — Ты устал от моего легкомысленного сына и решил уйти к его более привлекательному двоюродному брату! Я тебя не виню! Я хотел, чтобы твой старший брат поступил точно так же, но, видно, ничто не может помешать истинной любви! — выдал он с весёлым смешком. Шэнь Юань поперхнулся. Чжучжи-Лан — тоже. — Просто прекрасно! Чжучжи-Лан сможет обеспечить тебе комфортную жизнь и при этом будет верным партнёром! Он станет хорошим отцом твоим детям! А мой сын между тем сможет жениться на этой твоей ученице и дальше распутничать! Все в выигрыше! В воздухе просвистела палочка, вонзившись в стену на волосок от головы императора. В глазах императрицы плясала жажда убийства, и своей жертвой она выбрала явно не Шэнь Юаня или своего племянника. Она уже вооружилась второй палочкой, готовая выколоть кому-нибудь глаз. — Мой сын не распутник! Чжучжи-Лан и Шэнь Юань обменялись взглядами через стол и пришли к общему решению. — У меня есть дела, требующие моего внимания. Ваше величество, ваше величество. Шэнь Юань последовал примеру Чжучжи-Лана, пробормотав что-то о выставлении оценок, и выскользнул из-за стола. Тяньлан-Цзюнь поиграл бровями и ухмыльнулся. — А-ха-ха! Тайное любовное свидание, да? Этого старика не проведёшь! Притворяетесь, что занимаетесь делами, а на самом деле занимаетесь друг другом! Такие слова кому угодно нанесли бы удар. Император умел выдать такое, что хоть стой, хоть падай. Даже обычно невозмутимый Чжучжи-Лан подавил желание закрыть лицо ладонью. Ну а Шэнь Юань уже сбежал, поэтому даже не догадывался, что несёт его величество. — Цзюньшан… прошу. Однако это Су Сиянь нанесла императору удар. Буквально. — Позволь мне самой разобраться. Слуги только и увидели, как племянник и правая рука императора вылетел из семейной столовой. За его спиной раздался громкий, отчётливый крик. — АЙ! ЛЮБИМАЯ, НЕЖНЕЕ! АУ! Что это ты… ау! В любом другом замке кричать могла бы императрица. А у них всегда кричал император. — А-А-А! МЫ ПОНИМАЕМ, ЧТО У НАШЕЙ ЖЕНЫ ЕСТЬ СВОИ ФАНТАЗИИ, НО НЕЛЬЗЯ ЖЕ ЭТО СЮДА ЗАСОВЫВАТЬ! Бинхэ остановился прямо перед столовой. Его уши дёрнулись, а брови сошлись на переносице в раздражении. Снова все вокруг тыкали его носом в свои прекрасные романтические истории и успешные любовные отношения. И его родители туда же. — Бесстыжие! — прогремел он. Он опустил злой взгляд себе под ноги, а затем поглядел на слуг, которые приносили новые блюда. — Вон! Катитесь отсюда! Это было ужасно грубо, особенно для принца, но Бинхэ был не просто принцем, а Принцем, поэтому никто и не подумал ему возражать. Слуги проводили принца, который унёсся прочь, кипя от злости, сочувственными взглядами. — Настоящая любовь — непростая штука, — сказали они, щёлкнув языками.***
Новость о разорванной помолвке разлетелась по всему королевству, как и слух о том, что Шэнь Юань променял принца на Чжучжи-Лана, в котором тоже текла кровь Небесных демонов. Обручение с Чжучжи-Ланом не нарушало условий брачного договора, так что в это верилось без труда. В таком случае, кто же станет новым консортом принца? Эта дурочка Нин Инъин? Это ошибка! Катастрофа! Без Шэнь Юаня все правительственные дела рухнут! После многих лет рядом с Шэнь Юанем, надёжным и умелым, все окончательно расслабились. Это не значит, что все кроме него были неумёхами. Просто он стал важной деталью механизма. О его способностях и знаниях было известно повсеместно, но кто знает, окажется ли эта новая консорт (и другие консорты после неё, если такие будут) такой же умелой? В итоге Шэнь Юаня забросали жалобами. В итоге Шан Цинхуа пришлось выслушивать его жалобы. В его черновиках ещё никогда не было столько зачёркнутых предложений. Ручка в пальцах Шэнь Юаня словно превратилась в меч. Шан Цинхуа пожаловался Мобэй Цзюню, который тут же передал информацию принцу, которому поклялся в верности — наследному принцу Ло Бинхэ. Ло Бинхэ решил принять радикальные меры.***
Ло Бинхэ, семнадцать с половиной лет
Чжучжи-Лан стоял у кабинета Шэнь Юаня в здании парламента, заложив руки за спину. Вид у него был самый что ни на есть подозрительный. — Что ты делаешь? — Цзюньшан попросил передать тебе, что вопрос, касающийся твоей помолвки, взят на рассмотрение. Ерунда какая-то. Все вопросы, касающиеся помолвки, Шэнь Юань уже обсудил. Неужели он что-то пропустил… или же… неужели Бинхэ что-то натворил? — Какой такой вопрос? — поинтересовался он. — У тебя посетитель, — поспешно ответил Чжучжи-Лан, избегая его взгляда. — Не буду тебя отвлекать. И, не успел Шэнь Юань сказать и слова, как тот вылетел из зала. Шэнь Юань сощурился — всё это было весьма подозрительным. Он распахнул дверь, чтобы оставить документы в кабинете, а после догнать его… и перед его взором предстало невероятное зрелище. Ло Бинхэ лежал на старинном столе из красного дерева, словно человеческая жертва. Его длинные волосы струились по столешнице, словно чернильные реки, затмевая своей чернотой даже вычурные чёрные с золотом одежды. Шэнь Юань уронил бумаги на пол. И челюсть тоже уронил. Лишь глухой стук кипы бумаг, встретившейся с полом, заставил его очнуться. Поняв, что он наделал, молодой человек наклонился и поднял документы, а затем рассеянно закрыл за собой дверь. Связанный Ло Бинхэ заёрзал и поднял лицо, чтобы поглядеть на бывшего жениха. Из-за движения тёмные одежды принца чуть распахнулись, приоткрыв точёные мускулы и гладкую шелковистую кожу, покрытую лёгким загаром из-за недавних путешествий. Чувственная, завораживающая картина разлетелась на кусочки, стоило ему открыть рот. — А-ЮАНЬ! КОГО ТЫ ЛЮБИШЬ БОЛЬШЕ — ПОЛИТИКУ ИЛИ МЕНЯ? Шэнь Юань поднял голову — он ещё собрал не все документы. Его тёмно-карие глаза рассматривали открывшийся ему вид. На него глядел Ло Бинхэ с его длинными ресницами и красными губами, Ло Бинхэ с распахнутым воротником, Ло Бинхэ, привязанный к его столу. Слова упорно не находились. Он поднялся, держа в руках наспех собранные бумаги. — Что? Бинхэ явно был недоволен. — Боги, А-Юань! Как можно не понять такой важный вопрос? Кого ты любишь больше — политику или меня? Шэнь Юань был потрясён. — Мне ещё ни разу в жизни не задавали такой идиотский вопрос? Для кого, по-твоему, я этим всем занимаюсь? Нет, не так — зачем ещё мне всем этим заниматься, как не для… Ло Бинхэ сердито на него посмотрел. Он услышал достаточно. Шэнь Юаню не нужно было даже заканчивать предложение. Совсем не нужно. Не дав бывшему жениху закончить, наследный принц рванулся вперёд и рявкнул: — Хочешь запрыгнуть на моего двоюродного брата? Он же старше и красивее? Чёрта с два! Даже если ты потребовал расторгнуть нашу давнюю помолвку… — Бинхэ, это ты захотел её расторгнуть, помнишь? И не такая она и давняя — ей всего пять лет. — … ты стащишь этого принца со своего стола только через ТРУП ЭТОГО ПРИНЦА! Шэнь Юань ничего не понимал. Что на принца нашло? Он уставился на Бинхэ, как будто желая понять причины такого странного поведения одним лишь взглядом. И всё же, сколько бы он ни глядел, он не мог встретить взгляд принца. Его сердце упало. Он упорно не желал глядеть на принца. Почему? Это же не он выставлял напоказ будущих наложниц или выказывал откровенное пренебрежение своим женихом. Бывшим женихом, напомнил он себе. Он тяжело сглотнул. Во рту внезапно пересохло. Как странно. Надо будет заварить потом чаю. А потом его взгляд прикипел к бумагам на полу. Они лежали вокруг стола, как цветочные лепестки. Подписанные и неподписанные бумаги смешивались, как яд с водой. Остальные мысли испарились из его головы. Стоило лишь ему взглянуть на чудовищный беспорядок, как его заботы и переживания растворились в чистой панике. Он потратил на эти бумаги несколько часов. У него же сроки горят! На полу лежал перевёрнутый цветок, а рядом — осколки его дорогого фарфорового горшка. Земля запачкала ковёр. Этот цветок прежде стоял на столе Шэнь Юаня. Всё остальное — дорогие книги и кисти — было аккуратно составлено в сторону. А почему не дешёвый цветок? Молодой дворянин схватился за голову. Он почувствовал вновь подступающую головную боль — ещё более сильную, чем в те недели, когда он сидел над этими бумагами… у него затряслись руки при мысли, что всё придётся переделывать. Он не был похож на братьев и не мог так долго сидеть на месте. Он потратил много времени, чтобы справиться с рассеянностью и желанием отложить всё на потом, и заняться делом. — Бинхэ, — выдавил Шэнь Юань. Его голос стал хриплым из-за такого предательства. — За что? Бинхэ хотел было скрестить руки на груди, но тут же понял, что не может. Он бросил на Шэнь Юаня ужасно осуждающий взгляд, как будто это он виноват в том, что принца привязали к столу. Что за дела со всеми этими верёвками, кстати говоря? Шэнь Юань как будто угодил в сцену из БДСМ-порно. Бинхэ точно не знал, что такое БДСМ. Кто-то его надоумил… и кто этот извращенец? Кто посмел так поступить с его Бинхэ? — Что… — Шэнь Юань прочистил горло. Его адамово яблоко дёрнулось. — Кто тебя привязал? Ло Бинхэ нахмурился и отвёл глаза. Учитывая его аристократичные и слегка угрюмые черты лица, было похоже, будто он обнаружил жвачку на подошве дорогих туфель. — А-Юань, так что тебе важнее? — повторил он. — Я или политика? Шэнь Юань уставился на него, поражённый, что ему вообще потребовалось задавать такой очевидный и глупый вопрос. Последние несколько месяцев он только и делал, что обеспечивал наследному принцу достойное будущее! Теперь, когда у Бинхэ на носу был выпуск, времени осталось мало. Нужно было завершить все дела вовремя, иначе все усилия пропадут даром. А на то, чтобы привести в порядок разбросанные возле стола документы, уйдут часы! Часы, которые он мог бы потратить на работу над новыми предложениями, которые нужно было представить вовремя! Навыки, которые Шэнь Юань вынужден был развить за годы придворной жизни, пришлись как нельзя кстати в эти месяцы, ведь Тяньлан-Цзюнь и пальцем не пошевелил, чтобы помочь, а только наблюдал за его страданиями, щёлкая семечки! Наследный принц смотрел на него медленно затухающими глазами. — Я ведь уже говорил тебе, — сказал Шэнь Юань, неверяще и сердито. — Это очевидно, разве нет? Глаза Бинхэ тут же зажглись снова, и он открыл было рот, чтобы что-то сказать, однако не успел он вымолвить и звука, как Шэнь Юань перебил его. — Впрочем, это уже неважно, — тяжело вздохнув, сказал Шэнь Юань. — Вся моя работа коту под хвост! Политика всегда тяжело давалась Шэнь Юаню, но у него, как у будущего консорта, просто не было иного выбора, кроме как сесть и постепенно разобраться в её хитросплетениях. В прошлом ему многое пришлось сделать и многому научиться, чтобы заслужить одобрение дворян, простолюдинов и королевства в целом. Он влез в политику именно из-за своего жениха — чтобы доказать, что ему можно доверить и принца, и страну, доказать, что он ровня Ло Бинхэ как принцу и подходящий партнёр Ло Бинхэ как мужчине, чтобы тот мог заслужить всеобщее уважение. А теперь всё пошло прахом. Бинхэ в кои-то веки молчал. Ну а Шэнь Юань, не в силах остановиться, продолжил. — Зачем ты всё это затеял, Бинхэ? Хотя он ожидал чего-то подобного, от одного вида беспорядка в кабинете у него просто опускались руки. В политике он, может, и добился успеха, но в том, что важнее всего, потерпел сокрушительный провал. Эта мысль давила на него, как будто к его конечностями привязали мешки с мукой. Последние несколько месяцев были очень важными для Шэнь Юаня. Именно в это время нужно было составить и продвинуть большинство законов, чтобы в будущем народ этой страны стал ещё сильнее. Потом такими вещами будет сложнее заниматься. Но чем больше он выкладывался, тем больше утомлялся. Он же не супергерой. И у его работоспособности были пределы. И всё ради чего? Чтобы Бинхэ швырнул его труды на пол и прошёлся по ним, закатив очередной скандал? Его обуревали чувства. Усталость, стресс и невероятная злость захлестнули его с головой. Сам того не заметив, Шэнь Юань сорвался и поступил так, как и всякий раз, когда Бинхэ набирался наглости и выказывал желание вовлечь ещё кого-то в их будущий брак. Он отругал его, как нашкодившего щенка! — Посмотри, что ты натворил, Бинхэ! Ты устроил полнейший бардак, даже не озаботившись последствиями своих действий! А убирать за тобой снова приходится мне. Неужели так должен вести себя наследный принц этой страны? А? Посмотри на меня, Бинхэ! Бинхэ, всё это время глядевший на Шэнь Юаня с торжественностью и чуть ли не с голодом, вдруг отвёл взгляд. — …что важнее, А-Юань? Я или политика? Шэнь Юань откинул голову и застонал. — Если А-Юань уже и отвечал, этот принц не помнит, — гнул своё Бинхэ. — И выбрал же момент, чтобы заговорить официально… Что же ты творишь, Бинхэ? Бинхэ открыл было рот, но Шэнь Юань не дал ему заговорить. — Неважно. Я не хочу знать. Ты уже достаточно взрослый, чтобы знать, как поступать нельзя. — А-Юань… — Нет, неверно, — на автомате отчитал Шэнь Юань, как будто он до сих пор был наставником наследного принца. Он был слишком взвинчен, чтобы сдержаться. По правде говоря, он уже давно хотел как следует отругать Бинхэ, но все его отговаривали. Он ведь принц, говорили они, его нельзя ругать! Чушь собачья, я могу ругать всех, кого хочу! — Мы больше не помолвлены, ваше высочество. Будет неуместно, если наследный принц станет так называть третьего сына герцога. Может, когда-то Бинхэ и нуждался в нём, но он уже вырос. Шэнь Юаню больше не нужно с ним нянчиться. Бинхэ теперь взрослый мужчина. А значит, пора ему научиться самому принимать решения и отвечать за последствия. — А-Юань! А-Юань! Можно было подумать, что сердце принца разбивалось на части. Шэнь Юань проигнорировал дрожащий голос Бинхэ. Он медленно покачал головой. — Я не понимаю, почему ты здесь, Бинхэ. — Тогда развяжи меня. Развяжи меня, и я… этот принц навсегда оставит тебя в покое. Голос Бинхэ дрожал, словно тот был убит горем, однако его уши дёрнулись… как и всегда, когда он врал. Шэнь Юань не проникся. Сначала он устроил бардак на столе. Потом из детской злости разбросал его бумаги. А теперь устроил в кабинете Шэнь Юаня театр одного актёра. Дальше что? Бинхэ соберёт музыкальную группу и примется играть на самой маленькой в мире скрипке? По красивому лицу принца стали скатываться крупные слёзы. Сердце Шэнь Юаня дрогнуло, но один взгляд на беспорядок напомнил ему о словах Шэнь Цинцю. «Послушай, А-Юань, когда имеешь дело с такими людьми, как твой принц и мой муж, никогда не сдавайся слишком рано. Уступи им немного места — и они разлягутся по всей кровати, забрав себе всё одеяло, хотя его вполне хватило бы на двоих. Ты меня понял?» Шэнь Юань не знал, что случилось с так называемой фавориткой короля Цан Цюна, но теперь эта девица, Рашта, вероятнее всего, мертва. Чтобы вести хорошую жизнь, надо заботиться о себе. Заботиться о себе — значит не хвататься за голову над бардаком в кабинете! Да, именно так. У него нет времени горевать о разбитом сердце. Забудь об этом и занимайся своей работой, Шэнь Юань! При обычных обстоятельствах Шэнь Юань отреагировал бы не так бурно, но теперь Бинхэ променял его на собственную ученицу Шэнь Юаня. Избалованный паршивец испоганил его кабинет, как чересчур энергичный щенок, а теперь завывает тут, как будто миру приходит конец, хотя это он хотел разорвать помолвку. Шэнь Юань просто не мог позволить ему продолжать в том же духе. Он приподнял бровь и надменно поглядел на подростка, который столь глупо привязал себя ко столу и устроился там, как, как какой-нибудь сочный бифштекс! Подпустив во взгляд холода, он, стараясь подражать старшему брату, сказал: — Неужели? Принц одной из самых могущественных держав закивал, так активно, так энергично, несмотря на то, что нагло врал прямо Шэнь Юаню в лицо. — А-Юань, — жалобно позвал Бинхэ. Его нижняя губа задрожала, а несчастные щенячьи глаза наполнились озёрами слёз. Обычно, когда Бинхэ строил такую грустную мордочку, Шэнь Юань капитулировал. Обычно. На этот раз не было нужды играть по его правилам. Ло Бинхэ! Твои крокодильи слёзы ничего для меня не значат — ты испортил мне бумаги! Шэнь Юань положил стопку документов на диван и скрестил руки на груди. — Раз ты смог сам себя связать, то и развяжешь верёвки без особых проблем. Бинхэ открыл рот. Он тихо спросил: — А ты… ты не хочешь спросить, почему я здесь? Шэнь Юань ответил с каменным лицом: — Ваше высочество, почему вы здесь? На миг повисла угрюмая тишина. — Ну? Молчание. — Тогда обсудим это позже. Сегодня мне нужно провести ещё один приём. Тогда и приходите. У меня очень много работы. А потом он развернулся и ушёл. Он развернулся и ушёл, оставив Ло Бинхэ привязанным к столу. Чиновники вздрогнули, увидев, как наследный принц вылетает из кабинета бывшего жениха. В тот день в вихре обнажённой кожи и шёлковых чёрных одежд, слишком уж откровенных, чтобы носить их каждый день, принц носился по дворцу, изрубив мечом как минимум две колонны и уничтожив маленький садик. Подробности смаковал весь город.***
— А-ЮАНЬ, ТЫ ДУРАК! Раздался крик из самой высокой башни. — А-ЮАНЬ, ТЫ ДУРАК! ДУРАК! ДУРАК! Сидя за чашечкой чая во дворе, Мобэй-Цзюнь повернулся к Чжучжи-Лану рядом с ним. — Почему они ещё не помирились? На то, чтобы раздобыть эти верёвки, ушло несколько недель. — Тебе нужно было связать его посексуальнее, — мудро ответил Шан Цинхуа, сидящий напротив. — Ещё чаю? — Я его не связывал, — в голосе Мобэй-Цзюня было столько озадаченности, сколько может себе позволить ледяной демон. — Тогда кто его связал? Я слышал крики Шэнь Юаня с другого конца зала. Пара обменялась взглядами. А потом они оба повернулись к Чжучжи-Лану. Чжучжи-Лан вежливо потягивал чай. — Я бы не отказался от ещё одной чашечки, молодой господин Шан.***
Ло Бинхэ, восемнадцать лет
Развязка наступила в день выпуска Бинхэ. Шэнь Юань, уже не обручённый с ним, решил, что заявляться на церемонию невежливо, учитывая их отношения. Он предпочёл бы поспать. Тяньлан-Цзюню желание Шэнь Юаня не понравилось. Вероятно, он решил, что оно граничит с неуважением, однако Шэнь Юань убедил его всего одной фразой. — Если я там появлюсь, не возникнет ли неловкости, когда он представит вашу новую невестку? — Не будет никакой невестки, — твёрдо сказала Су Сиянь, — только зять. Она крепко схватила Шэнь Юаня за плечо, как будто боялась, что он исчезнет, стоит ей только разжать руку. — Именно так, — быстро сказал Тяньлан-Цзюнь, готовый было разрешить Шэнь Юаню отоспаться и засесть за любые книги, которые его одинокая душа пожелает. Он уже приноровился к мысли, что вскоре у него появится миленькая невестка, поскольку своих дочерей у него не было. Но императрица сказала своё слово, а спорить с женой он не смел. Шэнь Юань вынужден был пойти. Академия располагалась в столице, достаточно далеко, чтобы отгородиться от городской суеты, но и достаточно близко, чтобы можно было доехать на карете. Праздник устроили в садах, где прогуливались выпускники с семьями, беседуя со сверстниками. Поскольку планировали появиться император с императрицей, у семей не было иного выхода, кроме как тоже прийти. Шэнь Юаня усадили в карету вместе с императорской четой между надутым Тяньлан-Цзюнем и довольной Су Сиянь. Задумчивый Чжучжи-Лан сидел напротив. Доводы Шэнь Юаня о том, что это неуместно, были пропущены мимо ушей. Согласно избирательной логике Су Сиянь (теперь понятно, в кого пошёл Бинхэ), Шэнь Юань был сыном герцога, братом наследника герцога, братом консорта и зятем короля, чья страна граничила с их собственной. Всё это превращало его в иностранного сановника, а иностранные сановники тоже собирались на выпускном. Зажатый между надутым императором, который никак не мог усидеть на месте, и самодовольной императрицей, которая зловеще усмехалась себе под нос, раскрывая и складывая веер и ловя на себе проникновенные взгляды императорского племянника, Шэнь Юань чувствовал себя герцогом, у которого (по идее) было разбито сердце, когда юная девица, которой он поклялся в вечной любви, с криками убежала при виде двух его членов… То, что задумывалось как недолгое и приятное путешествие, вдруг превратилось в поездку по дорожкам ада. Шан Цинхуа с отцом (премьер-министром) ехал за императорской каретой и наблюдал за муками своего давнего друга с первых рядов. Шэнь Юань вышел из кареты в порядке, предписываемом иерархией — это было уместно. Сначала карету покинул император, затем его жена, племянник, а затем — сановник, который был здесь совершенно не к месту, ведь он мог «разрушить» роман своего бывшего жениха.***
Бинхэ выглядел великолепно в своих новых одеждах, но ровно до тех пор, пока не увидел императорскую карету. Его лицо на миг исказилось в уродливой гримасе, а затем он снова заулыбался. Императорская чета выпорхнула из кареты, будто так и надо. Они являли собой образец статных и величественных правителей. За ними следовал Чжучжи-Лан, похожий на мечтательного, свободолюбивого принца, о котором грезит любая женщина. Следом шёл угрюмый Шэнь Юань. Выглядел он так, словно жалел, что вообще пришёл на праздник, словно все ошибки в жизни он совершил только потому, что связался с Ло Бинхэ. Бинхэ переживал, что он не придёт. А теперь он задавался вопросом, стоило ли вообще волноваться, если Шэнь Юань так и собирается ходить с таким лицом. Затем его взяла за руку Минъянь, указывая на помост. Император подал знак начать церемонию и приготовился выступить с речью. После этого времени на то, чтобы подумать хоть о чём-то, не осталось.***
Церемония прошла без сучка, без задоринки. Торжественная часть закончилась, и начался настоящий праздник, а с ним и обязанность вести разговоры, от чего, как думал Шэнь Юань, он открестился, разорвав помолвку с принцем. На самом же деле, откреститься от этого было невозможно. Цитируя классиков, то есть Шэнь Цинцю, «разговоры не закончатся до тех пор, пока одна из сторон не умрёт». У Шэнь Цинцю явно были проблемы. Шэнь Юань подумал, что слова его брата не совсем верны. Смерть может прямо сейчас заявиться в своих белых одеяниях, а эти придворные всё так же будут мозолить ему уши. Ему снились кошмары с таким сюжетом, когда он был маленьким. В его снах тот, с кем он разговаривал, умирал прямо во время разговора и гнил у него на глазах, а он всё равно вынужден был улыбаться и вести с ним (или с его отрубленной головой) беседы, пока не просыпался. В прошлом его спасал Бинхэ. А теперь он мог полагаться только на Шан Цинхуа, который решил, что его долг как болтливого друга — «сгладить острые края» и растянуть разговор, пока у Шэнь Юаня не возникнет желание упасть замертво. Настоящие друзья ведут себя по-другому. Когда за Шэнь Юанем пришёл Бинхэ, он с облегчением понял, что устраивать сцену ссоры нет нужды. Шан Цинхуа и окружающие придворные сделали всю работу за него. Шэнь Юань, уставший от разговоров, послушно последовал за Бинхэ. Тот завёл его в уединённую часть сада, где была хотя бы иллюзия приватности. Затем, как только они оказались наедине, Шэнь Юань повернулся к Бинхэ и сказал: — Ну ладно. Чего ты хочешь? Улыбка Бинхэ дрогнула, а его глаза налились слезами. — Тебе обязательно так со мной говорить? Шэнь Юань язвительно улыбнулся. — Да. Но не беспокойся, Бинхэ. Я закончил всю работу, так что Инъин не придётся напрягаться. На лицо Бинхэ наползла тень. — Как мило, что ты так заботишься об Инъин. Шэнь Юань раскрыл веер, пряча своё выражение лица. — Я тоже так подумал. Глаза Бинхэ скользнули по вееру. На его лице мелькнуло странное выражение. — Это подарок Минъянь? — у него был такой вид, словно он выплюнул яд. Внезапно безвкусные прежде садовые украшения стали самой интересной вещью на свете. — А где же подарок Ша Хуалин? — Хм? — Шэнь Юань неспешно разгладил складки на одежде. — Я и не думал, что ты об этом знаешь. Да, она мне кое-что подарила. В благодарность, что ли. Даже и не знаю, почему, если вспомнить закон, который я продвинул вскоре после того, как она заняла пост жрицы. Лицо Бинхэ помрачнело. Он выглядел так, словно под его обувь заполз таракан. — Я знаю… — пробормотал он. Умные глаза Шэнь Юаня выглянули из-под его богато украшенного дорогого веера. — Правда? — резко спросил он. Он звучал почти как его старший брат, но в его тоне не было той же злости, того же яда. — Сёстры Цинь были более чем рады, когда на прошлой неделе я выпил с ними чаю… Какой бы намёк он ни вкладывал, Бинхэ его не уловил. Он расплакался. Во время плача он превращался в дрожащий, мокрый, шумный комок. Только его лицо ещё сохраняло какую-никакую красоту. Шэнь Юань вздохнул и принялся успокаивать этот шумный комок. В итоге Бинхэ всхлипывал, уткнувшись ему в одежду, а когда Шэнь Юань попытался усадить его рядом с собой у фонтана, принц устроился рядом с ним и расплакался ещё сильнее. — Не бросай меня, А-Юань! Прости! Я всё-таки хочу жениться на тебе. — Что, и никаких «пересмотри нашу помолвку»? Должно быть, конец света близок. Слёзы скатывались по щекам Бинхэ и падали прямо на тонкие шёлковые одежды Шэнь Юаня. — А-Юа-а-а-ань! — голосил он. Шэнь Юань притворился, что он не устал от обилия слёз, рыданий и зубовного скрежета. Он погладил Бинхэ по голове, словно послушного щеночка, и позволил принцу выплакаться в его плечо. — Бедный Бинхэ, — произнёс он, будто бы говоря сам с собой. — Ты правда думал, что я позволю тебе завести столько наложниц, сколько захочется? Бинхэ, устроивший голову на плече Шэнь Юаня с видом убитого горем принца, разумеется, расслышал каждое слово. Ты правда думал, что я позволю тебе завести столько наложниц, сколько захочется? — Что? Ты поэтому оставил меня? — Пожалуй, даже к лучшему, что ты променял меня на мою же ученицу. Она бы не возражала так, как я. Какая жалость, — сказал Шэнь Юань, решительно захлопнув веер. Это показалось Бинхэ странным. — В смысле — какая жалость? — Этим утром был издан закон, запрещающий брать наложниц. Разумеется, он не коснулся фавориток, но это совершенно другое дело. Раз уж император — отец народа, он должен подавать пример. Ло Бинхэ, считай, что все твои запросы, начиная с шести лет и до сегодняшнего дня, отклонены. И все следующие запросы тоже будут отклонены. Бинхэ уставился на собственные руки. Они были куда больше, чем раньше. И всё же Шэнь Юань его не касался. Его любимый А-Юань сделал это всё ради Нин Инъин? Ради Нин Инъин? Ради другой женщины? Он зло сжал кулаки. — Я понимаю, что моё тело может отталкивать тех, кто не привык к моей расе. Поэтому Нин Инъин подойдёт тебе больше, Бинхэ. Во-первых, она наполовину человек и может только рожать. Во-вторых, она принадлежит к тому же роду, что и я, так что ваш брак не нарушит наших договорённостей. — Это ты не желаешь меня касаться, — в голосе Бинхэ были слёзы, однако сердце его пылало. Как смеет его Шэнь Юань делать всё это ради кого-то постороннего? Шэнь Юань смерил его скептичным взглядом. — Это потому, что ты несовершеннолетний. Это неприемлемо. — ТО НЕПРИЕМЛЕМО! ЭТО НЕПРИЕМЛЕМО! А ЧЕГО ХОЧУ Я, ТЫ СПРОСИЛ? Шэнь Юань молча за ним наблюдал. Его элегантные, тонкие руки утешающе погладили Бинхэ. Прикосновение его пальцев, пробегающих по волосам и шее Бинхэ, заставило весь гнев выйти, оставив после себя только расстроенного принца. — Твоё тело никогда меня не отталкивало, — обиженно пробормотал он, крепко обняв Шэнь Юаня за талию. Если его А-Юань позволит, Бинхэ будет только рад не ограничиваться одними объятиями! — Оно так же прекрасно, как и ты, а значит, красивее всего на свете. Ты поэтому не подпускал меня к себе, А-Юань? Боялся, что я тебя оттолкну? — Если бы я совсем тебя не касался, то как бы я позволил тебе обнимать меня, как сейчас? — насмешливо спросил Шэнь Юань. — Но это хорошие прикосновения! Успокаивающие! — Да, — ответил Шэнь Юань, закатив глаза. — Так и есть. Так что, тебе ещё нужна Нин Инъин, или обойдёшься и этим молодым господином? Бинхэ поднял на бывшего жениха круглые, блестящие глаза, и его нижняя губа задрожала. Он глядел укоризненно, как будто его, невинный белый лотос, сорвал и выбросил его возлюбленный. Как будто всё это — одно сплошное недоразумение, и Ло Бинхэ вовсе не вёл себя как испорченный ребёнок. Шэнь Юань поглядел на свои одежды, мятые, в соплях и слезах, и вздохнул про себя. — Ну? — он перевёл взгляд на Бинхэ. — Как будешь делать предложение Инъин? На глаза Бинхэ стали наворачиваться слёзы. Он вскинул руки и крепко сжал плечи Шэнь Юаня. В его голосе было столько же слёз, сколько на лице, и в два раза больше отчаяния. — А-Юань… Все эти наложницы ненастоящие. Сначала я находил их из собственного расчёта и чтобы министры не глядели на тебя свысока…. Шэнь Юань явно этого ожидал. — И? — Я хотел привлечь твоё внимание. Ты всегда уделял мне больше внимания после… Между ними повисло молчание, во время которого Шэнь Юань изо всех сил пытался сохранить невозмутимость. Листва шелестела на ветру, птички чирикали свои песни, и Шэнь Юань старался вести себя по-взрослому, разбираясь с их отношениями. — Я знаю, — ответил он. — Все леди, которых ты мне представлял, приходили ко мне и во всём признавались. Ло Бинхэ глядел на него с плохо скрываемым подозрением. — Правда? И что они говорили? У него был такой угрюмый тон, что можно было подумать, будто он всех их ненавидит! — Что всех женщин, которых ты выбирал, ты встречал всего пару раз перед тем, как представить мне. После этого ты больше с ними не виделся. Все они либо помолвлены, либо быстро выданы замуж, кому-то пожалован высокий пост, кому-то — другие привилегии. Они стали известны за те черты, что ты расхваливал. Это всё ради меня, или что-то вроде того. — Неужели? — Бинхэ передразнил его, но Шэнь Юань не возражал. — Всё это попахивает внутренней политикой, — сказал Шэнь Юань. Это я выдал их замуж, помог занять высокий пост подальше от тебя и еле удержался, чтобы не подкупить, лишь бы они не претендовали на тебя. Но он сообразил, что, если Ло Бинхэ собирается занять трон отца, ему нужно научиться уделять больше внимания тому, что творится внутри его страны, а не сваливать всю работу на других. Иначе быть беде. — Уф, — Бинхэ закатил глаза и с раздражением поднял голову, глядя в небо. Его волосы, собранные в хвост, взметнулись, когда он плюхнулся на колени Шэнь Юаню. — Не люблю политику, — пробубнил он. Шэнь Юань постучал по губам краешком веера. — Думаю, только в некоторых случаях дело было не в политике, а в личных отношениях. Вспомнить хотя бы Цинь Ваньжун — ты вызвал её на кулинарный поединок, а потом не дал готовить. Из-за главенства над фан-клубом? Что-то там с рисунками? Бинхэ явно возмутился. — Поверить не могу, что она такое наболтала! Не верь им, А-Юань! Я сделал всё, о чём они просили! Сами виноваты, что им не понравилось! — …серьёзно? Ты мне не врёшь? После секундного молчания великий и могучий наследный принц наконец признал: — Я не могу позволить А-Юаню есть чужую стряпню. Как я мог допустить, чтобы ты ел её блюда, когда ты мог есть мои? — он подвинулся ближе, практически садясь Шэнь Юаню на колени. — А-Юань мой! Несмотря на такой эгоизм, Шэнь Юань не мог устоять перед мокрыми, обиженными глазами Бинхэ. Мужчина вздохнул и поднял руки, чтобы принц мог прижаться к нему, что тот и сделал, отрезав Шэнь Юаню всякую возможность отстраниться. Молодой господин приподнял своим веером принца за подбородок. Этому он тоже выучился у старшего брата. Зачастую такой жест вёл к па-па-па, но, в отличие от брата и его мужа, они с Бинхэ не были женаты. — И? — И что? — сказал Бинхэ, надувшись. — Почему ты мне раньше не сказал? Мне приходилось всё узнавать от других. Леди даже потрудились собрать доказательства, как будто знали, что у тебя аллергия на откровенные разговоры! — Я пытался поговорить! — искренне возмутился принц. — Это ты меня не… Повисло молчание. — Правда я? — спросил Шэнь Юань с неподдельным любопытством. — Мне действительно стоило чаще с тобой разговаривать, но ведь я думал, что ты правда хочешь, чтобы я разорвал помолвку. А теперь, зная, что это не так, я хочу понять, о чём ты думаешь, что ты чувствуешь и какие преследуешь цели. Я хочу знать всё. Такого коварного удара Бинхэ не ожидал. Он хотел возмутиться, но слова Шэнь Юаня растопили его сердце в сладкую лужицу. После секундной внутренней борьбы наследный принц опустил голову, признавая поражение. Вся его фигура излучала подавленность. — Я… хотел тебе всё рассказать, но отец-император сказал, что любовь, цветущая в тени, самая романтичная из всех… Я хотел быть романтичным для тебя, А-Юань. Что? — ЧТО? Поверить не могу, что он такое сказал! Так мог сказать какой-нибудь преследователь. Тяньлан-Цзюнь что, преследовал в юности свою будущую императрицу? Или он опять начитался своих странных книжек? Это было так нелепо, что Шэнь Юань задумался, о чём ещё Тяньлан-Цзюнь наврал своему сыну. И всё это ради драмы? Он прикинул, не спросить ли Бинхэ о том, не преследовал ли тот кого-нибудь ещё, но передумал. Сейчас у них есть темы поважнее — надо прояснить ещё кое-что. Он кашлянул. — Тогда зачем тебе нужна была Инъин? — Я разозлился. Ты слишком сблизился с этой девушкой. Я хотел поговорить с тобой об этом, но в итоге… попытался посеять семена раздора между ней и тобой, между ней и её друзьями, но она поняла, что этот принц задумал… — он стыдливо опустил голову. — Мы поспорили. Этот принц повёл себя недостойно своего статуса и своего жениха. А-Юань может наказать его, как ему заблагорассудится. — …Бинхэ, — Шэнь Юань прочистил горло. — Инъин мне всё рассказала. По её словам, вы вроде как поссорились из-за того, что она была президентом клуба в твоей школе, и у неё были какие-то картинки с её любимой знаменитостью? Ты хотел их заполучить, а она не желала делиться? Поэтому ты разозлился и принялся устраивать ей подлянки? Бинхэ молчал. Он не ожидал, что у президента популярного фан-клуба третьего молодого господина хватит храбрости на то, чтобы всё рассказать. Нин Инъин не очень ему нравилась, но он был впечатлён. Он солгал об их отношениях в надежде, что Шэнь Юань избавится от неё, как и от всех остальных его девушек. А ещё отчасти из-за того, чтобы увидеть ревность его возлюбленного, но в основном для того, чтобы избавиться от неё. — Что ещё она сказала? — Что она только просила упомянуть её в нашем разговоре и разозлилась, что ты без разрешения использовал её имя таким образом. Она попросила проучить тебя. — Так… так это урок? — недоверчиво спросил Бинхэ. — Нет, конечно же нет. Я узнал об этом всего пару недель назад, прямо перед тем, как хотел передать свой титул. Она не додумалась объяснить моему секретарю, что она моя ученица, и ей пришлось ждать в этой бесконечной очереди, как и всем. Я накажу тебя позже. Бинхэ помолчал. — А можно прямо сейчас? Шэнь Юань приподнял бровь в своей обычной элегантной манере. — Ты что, мазохист? — Может, и да, — ответил упрямый принц. — Тогда я накажу тебя как следует, — строго сказал он. — Бинхэ, закрой глаза. Бинхэ закрыл глаза. Шэнь Юань наклонился. Он распахнул веер и поднял выше, закрывая их лица. Его тёплое дыхание коснулось лица Ло Бинхэ. Он тихо прошептал: — Вот тебе ответ: я занимаюсь политикой ради тебя, неблагодарный щенок. Мягкие, сухие губы коснулись его собственных.