Разговор не по душам

      Перед тем, как зайти в свою квартиру, я отряхнул одежду. Дверь, распахнувшись, дала бледному лунному свету из неприкрытого занавесками окна напротив осветить мою верхнюю одежду лучами. Я устало снял куртку и уличную обувь и глянул на время.       — Половина первого, — потирая сонные глаза, подумал я. — Что-то я сегодня припозднился… — размышления прервал зевок, после которого я направился в спальню.       Я быстро скинул свой полосатый шарф, без сил плюхнулся на большую кровать, закрыл глаза и хотел обнять со спины свою девушку, Колетт. Я вытягивал вперёд к месту, где она должна была лежать, руки, в попытках нащупать её, но все они оканчивались неудачей.       Пришлось открыть глаза. Колетт действительно не было. Почему-то только сейчас я почувствовал холодный сквозной ветерок, пронизывающий до костей, и глянул в сторону окна, из которого он, вероятно, появился.       На моё удивление, окно было открыто, причём настежь. Но что ещё удивительнее, на подоконнике, в ночной футболке, свесив обе ноги вниз и смотря на землю с высоты в одиннадцать этажей, сидела Колетт. Её белые волосы и бледная кожа казались ещё более светлыми и словно сияли из-за луны.       — Колетт, — уставшим недовольным голосом начал я, сидя на кровати и смотря в сторону девушки. — Ты чего там уселась? Свалиться удумала?       — Привет, Эдгар, — тихим, но словно заигрывающим голосом отозвалась она. — Может, и удумала. Неужели, я тебя всё ещё волную? — искренне удивлённая Колетт повернула свою голову ко мне.       — Конечно, волнуешь! Всегда волновала! — пробурчал я и закатил глаза. Почему это я не должен за неё беспокоиться? — Ложись спать.       — Знаешь, я недавно ударилась в психологию, — проигнорировала мою последнюю фразу девушка, освещаемая луной. — Хотела понять, может, я – реально псих. Темы разные изучала: Как человек ведёт себя в социуме, как понять, что ты человеку нравишься, как понять, что человек тебе врёт. — Колетт выделила последнее слово, и её глаза наполнились безумием. Меня от этого взгляда немного пробрала дрожь. — Последняя тема, она очень интересная. Вот, сколько у тебя друзей?       Я призадумался. Не шибко много. Я не очень-то и общительный: мне достаточно одного меня и шарфа для полного счастья.       — Ну, немного, — после недолгого размышления сообщил я.       — Давай в лицах, — сказала Колетт и мило улыбнулась. И чего улыбается?       — О-о-ох, — раздражённо вздохнул я и, делая паузу после каждого имени, начал перечислять. — Фэнг. Мортис. Шелли. Грифф… Хотя, нет, он — начальник. Биби. Эмз. Пайпер. По-моему, всё.       — Ну, у меня побольше друзей, ты и сам знаешь. Перечислять я их не стану. Просто скажу, твои друзья — мои друзья тоже.       — Ну, естественно, ты ведь такая болтливая… — протянул я, смотря в её пустые ледяные глаза.       — Раньше ты говорил, что я общительная, — немного нахмурила брови Колетт. Опять она начала.       — Не придирайся к словам. И вообще, — я указал пальцем на её спальное место. — Пора. Спать. Сейчас.       — Представь такую ситуацию, — девушка вновь не унималась, что заставило меня вновь злобно выдохнуть. Я посплю в этой жизни уже? Она заметила моё выражение лица и подняла уголки губ. — У Макс есть десять друзей. Всем известно, что друг с другом они не очень хорошо ладят. Более того, они не общаются. Макс спрашивает у них один и тот же односложный вопрос и получает один и тот же ответ, а именно "да", который каждый может подтвердить. Внимание, вопрос к тебе: кому поверит Макс, узнавая ответ? Десяти людям, не разговаривающим друг с другом и уж точно не сговорившимся в том, что ответить; или Броку, отрицающему их точку зрения?       — Наверное, друзьям? — не понимая, к чему это всё сейчас, развёл руки я. Колетт ухмыльнулась и приняла свое обычно-сумасшедшее выражение лица. Наконец, успокоилась?       — Я тоже так думаю, — смутно ответила девушка. Она очень заинтересованно посмотрела на меня и вопросила. — А теперь, та же самая ситуация, только я – Макс, а ты – Брок. Кому я поверю?       Кажется, она пытается что-то узнать. Ох, только бы не… Надо не подавать виду, что догадываюсь.       — Ну это легко, мне, — самоуверенно ответил я, оценивающе кивая и смотря в пространство.       — Только что ты говорил, что Макс поверит десяти друзьям. Быстро ты переобулся. — Колетт выделила числительное и скрестила руки.       — В зависимости от ситуации, — безразлично ответил на это я и лёг.       — Меняешь мнение, как своих… — Колетт запнулась и искривилась в сумасшедшей улыбке, но тут же её убрала и спокойно продолжила. — Местонахождение. Не похоже на тебя. Кстати, ты заметил это? — нетерпеливо произнесла она, показала руки и ноги, усыпанные синяками, и вытянулась во весь рост, встав на подоконнике в высокой оконной раме. — Заметил?       — Нет. Говори уже, где ударилась.       — Ты такой невнимательный. Как тогда, когда мы только месяц встречались, — задумчиво выдала девушка.       — Наверно, потому что я очень устал, — предположил я.       — От чего же ты так устал? — ехидно и дразняще спросила Колетт и, повернув голову на бок, недовольно прищурилась.       Я решил не отвечать на этот вопрос.       — Это глупо. Я — спать. Можешь присоединяться, когда прекратишь страдать фигн… — не договорил я, как меня перебила девушка.       — Эй, стоп. Не-а. — Колетт прикрикнула приказным тоном. — Давай сыграем. Я задаю вопрос, ты отвечаешь. Интересно, правда?       — Нет. — Сухо отрезал я. Чего ж она привязалась… ей кто-то рассказал что-то, чего она не должна была знать…?       — Посмотри на мои синяки. Они, честно говоря, ещё болят, — девушка коснулась до одного и сразу же, шипя, отдёрнула руку. — А теперь на окно. — Колетт оценивающе взглянула на улицу, вниз. — Лететь метров тридцать-трицать пять. Теперь на мои руки и шею. — Она охватила шею руками, будто готовясь задушить саму себя.       — Это что? — уже немного напуганно привстал, оперевшись на локоть, и спросил я. В её глазах блеснула ярость.       — Забавный факт: любой может умереть через пять минут, но оттягивает этот момент, делая вздох. — Она пусто посмотрела в сторону и сама себе горько ухмыльнулась. — Мы играем. Я задаю вопрос, ты отвечаешь. Я знаю все ответы. Как блогер, знающий ответы на своих опросниках или где там ещё в бравлграме, — её передёрнуло от слова «Блогер». Чёрт… — Каждый неправильный ответ, и я усиливаю хватку. Мои руки не так уж слабы, как может показаться. Когда ты заврёшься до момента, что у меня не останется воздуха, и я потеряю сознание, то упаду вниз, в открытое окно. Через какое-то время какой-нибудь прохожий позвонит в полицию, потому что найдёт… О БОЖЕ, ТРУП! — Она говорила это таким спокойным голосом, словно собиралась испечь печенье, а не сигануть вниз из открытого окна с одиннадцатого этажа.       Колетт выглядела безумной. Безрассудная улыбка, нервные подергивания головой, прожигающий психованный взгляд. Да, её слегка поехавший разум был её изюминкой, но сейчас она выглядела… Полностью свихнувшейся.       Это заставило меня насторожиться. Всё-таки она знает… Я встал с кровати и хотел подойти к ней, но она тут же завопила, чтобы я к ней не приближался, пригрозив, что спрыгнет прямо сейчас. Я был вынужден отойти и стоять и смотреть на расстоянии кровати.       — Что же увидят полицейские? — как ни в чём не бывало продолжила Колетт и взглянула на меня. Не услышав ответа, она смущённо улыбнулась и стала далее вести свой монолог. — Правильно, труп молодой девчонки с белыми волосами со следами борьбы на теле: с синяками на руках и ногах и явными признаками, что её душили. Опросят всех соседей, и выяснится, что это — девушка Эдгара, того, что с одиннадцатого этажа. И скажут, что она кричала. НЕЕЕТ! ОТПУСТИ МЕНЯ! ЭДГАР, ОТПУСТИ, Я НЕ МОГУ ДЫШАТЬ! — очень громко и правдоподобно прокричала эту часть своей речи безумная, словно и добивалась, чтобы её услышали. А увидев мою обеспокоенную реакцию, она мерзко натянула уголки губ. И вновь стала повествовать. — М-м-м... Интересная ситуация получается. Его спросят, что случилось. Он скажет, что она сбросилась из окна сама. Ага. Сама. Со следами борьбы. С криками, чтобы её отпустили.       — Ты спятила?! — начал переходить на высокие тона я. — Ты ни за что от туда не спрыгнешь!       — Ух, ты! Ты думаешь, я блефую? Неужели я выгляжу так, как будто не понимаю, что несу?! — Колетт тоже повысила голос.       Меня пробрал ужас. Она всегда говорит, что делает, и делает, что говорит. Вот и сейчас. Я выдохнул. Спокойствие. Похоже, сейчас главное — её не провоцировать. Мне не хватало ещё за решётку. Скрипя зубами и сжимая кулаки, я нервно спросил:       — Что там за вопросы такие, что я буду отвечать неверно?! Наверное, тригонометрическая математика?       — Не-а. Не угадал. Дурачок, — она хихикнула. — Раз ты такой нетерпеливый, вот мой первый вопрос. Где ты сегодня вечером был?       — На тренировке, — максимально отстранённо я ответил, скрестив руки. Кажется хватка усилилась. Чёрт… Ладно, видимо, знает. — В кафе!       Колетт удовлетворенно улыбнулась.       — Молодец. Каждый может ошибаться, — таинственно, словно в фильмах, растянула она. Эти искорки в её глазах...— Второй вопрос. Что ты там делал?       — Ничего особенного. Что обычно по-твоему делают в кафе? — раздражённо воскликнул я. Чувствовал себя, как полицейский, ведущий переговоры с преступником. Ответа не последовало. Снова усиление хватки. По её лицу видно.       — Ещё раз спрашиваю, что ты там делал? — уже явно приглушённым голосом произнесла Колетт.       — Я пил чай. И разговаривал... — нехотя протянул я и с приподнятыми руками стал медленно снова приближаться к ней. Она это заметила.       — Не так быстро. Ты без сомбреро, а значит, больше не молниеносный. — девушка даже не пыталась делать более глубокие вдохи. — Вопрос номер три. С кем ты был? Я хочу, чтобы ты был предельно честным со мной.       — С… Эмз.       — Куда вы пошли после кафе? — властно спросила Колетт с лицом, будто бы знает, куда, потому что следила за нами, но хотела услышать от меня.       — В кино…       — А потом?       — К ней…       — Охренеть! — с поддельным удивлением, но с явным возмущением вскрикнула она. — А что вы делали там…? Хотя стой, дай угадаю…       — Мы ничего там не делали! Я просто проводил её домой! — протараторил я, видя, что Колетт сейчас придёт в ярость, и, кто знает, может, вместо трупа беловолосой девушки, найдут труп черноволосого эмо?       — Конечно. Конечно.~ — мило улыбнувшись, с сарказмом пропела Колетт. Но её улыбка сразу же исчезла, а тон стал серьёзным: — Вопрос номер четыре. Ты. Мне. Изменяешь?       Ясно. Она всё знает. Это уж точно. Вот к чему весь этот концерт. Кажется, сейчас она в таком коматозном состоянии, что вот-вот свалится. И этот вопрос станет спусковым крючком к её падению с одиннадцатого этажа. Чёрт… Так в открытую сказать, что я ей изменяю? Это слишком жестоко. По отношению… ко мне! Я не могу так! Столько раз я с Эмз уже целовался, лучше бы она нас застукала вместе! Я не могу такое говорить! И Колетт это знает.       — Ты завис, что ли? Отвечай на вопрос, — недовольно прервала мои мысли девушка, стоящая на подоконнике.       — Я… я… — мешкался я. Может все-таки сказать ей, что это всё недоразумение? И что это всё ревность? Чёрт, к чему тогда были эти десять друзей! Сто процентов подтвердят, что я изменял! А ведь точно, невнимательный стал! Может, она и видела нас вместе? Только я не заметил? Конечно, ведь все внимание отдаю Эмз... Ага. Чёрт…! Я набрал побольше воздуха в лёгкие и, собравшись с силами, выпалил. — Да! Я. Тебе. Изменяю! С Эмз!       Я это говорил, словно человеку с оружием. Словно если бы я это сказал, меня б расстреляли. Словно, она сейчас устроит истерику на ночь глядя.       Я зажмурился и набрал заранее воздуха на всякий случай, готовясь к чему угодно. Ведь это... Это Колетт. Только что я убедился, что я знаю её ничтожно мало. Что она может следить настолько скрытно, что ты даже не почувствуешь её присутствие. Что у неё столько связей, что она может сплести из них паутину. Что она может придумать такое, о чём ты даже не подозревал.       Но на моё удивление, взбешённой реакции не последовало. Колетт итак знает. Она знала об этом с самого начала.       Просто надеялась, что я сам ей скажу. Скажу, что поступил неправильно. Попрошу прощения. Она просто ждала, ведь не хотела ничего портить. Но сколько времени ей пришлось бы ждать? Сколько раз она ждала меня до утра, так же как и сегодня, пока я был у Эмз? Сколько времени планировала все это? Сколько слёз она проронила? Сколько без сил кричала в подушку? Сколько боли испытала, когда узнала обо всем? Сколько удовольствия испытывает, когда я ей, наконец, сказал?       Пока я погружался в свои мысли, Колетт уже убрала руки с шеи, спрыгнула с подоконника на пол, в квартиру, и быстро собрала свои вещи в сумку для фитнеса.       Я посмотрел на неё глазами, полными раскаяния. Она посмотрела на меня порицательным и ехидным взглядом. И обняла.       — Спасибо, что был честен со мной, — облегчённо, но и в то же время грустно, отстранившись, поблагодарила меня Колетт. После этого она скрылась в дверном проёме, оставив меня с тяжёлым, мерзким, пожирающим изнутри чувством вины. Меня словно парализовало.       В комнате стало совсем темно, когда единственный источник освещения, луну, закрыло тучами. Но на моей душе было ещё темнее.       Сколько я стоял, просто бесцельно смотря в пространство? Я уже мог слышать тихие, словно всхлипы, капли дождя, стучавшие по подоконнику.       — Лишь бы она не ушла далеко! — дрожащим от наступающих слез и запыхавшимся от бега голосом молился я, выбежав на улицу после осознания произошедшего. Снаружи было очень темно, мутный дождь гудел в листве рощи неподалёку.       — Колетт! Колетт, где ты? — кричал я, пока бежал к более оживленной части улицы. На несильно загруженном автомобилями перекрёстке я огляделся, в надежде найти её хрупкую фигурку.       Увидел я её, стоящую на автобусной остановке, слабоосвещенной уличным фонарём, через дорогу. Без раздумий я помчался прямиком к ней: — Колетт! Прости, прошу прости меня! Колетт, я лю… — Не договорил я.       Все тело пронзила адская боль. В глазах резко потемнело. Меня волной откинуло в сторону от удара.       Грузовик с запозданием остановился.

Колетт это заметила и, посмотрев по сторонам, бросилась ко мне.

Последнее, что я увидел её глубокие голубые глаза, что наполнились слезами. И темнота.