Летучая мышь и заколдованный принц

      Светлая луна возвышается где-то в небесной выси, нежно освещая старый-престарый лес. Мягкий свет падает через густые кроны деревьев прямо на спящую траву, заставляя расцвести на ней маленькие, бледные цветы. Умиротворённую тишину леса нарушает скопище людских голосов, а сонливую мглу разгоняют танцующее пламя на факелах. Сквозь раскидистые ветви, отчаянно хлопая крыльями, спасается от приближающейся смерти маленькая и чёрная летучая мышь. Деревенские жители, злобно крича и проклиная, следуют за уставшей мышью.       — Проклятая тварь! Дьявол! Ведьма! — Кричали они, пробираясь через старые дубы. — Сжечь её! Сжечь!       Запуганные жители гнали тварь через лес, желая как можно скорее изничтожить коварное зло, вернуть его туда, где ему самое место. Причина всех несчастий, горестей и смертей, что постигли эту деревню… Никто иной, как мерзкий кровопийца. Да, летучая мышь – предвестник зла и ненастий, посланник дьявола.       Летучая мышь испуганно металась сквозь деревья, горько сожалея о своём единственном решении. Живя на окраине деревни, как обычная тень, она скрывала своё существования. Проклятой твари не место среди людей, но маленькой летучей мыши так хотелось хотя бы одним глазком взглянуть на них… Чудесных и ужасных людей, что каждый день работают в полях, танцуют, смеются и плачут под этим огромным огненным шаром, Солнцем. Как бы ей хотелось хотя бы раз станцевать с теми весёлыми девушками, озарённая тёплым светом. Любопытство заставило мышь поселиться возле деревни. Её размеренная и тихая жизнь длилась совсем недолго. Однажды ночью, заметив тонущую девушку, маленькая летучая мышь обратилась в человека и вытащила её из воды. Но вместо благодарности за спасение, девушка лишь вскрикнула «Ведьма! Ведьма!».       И теперь, минуя очередные заросли, мышка обессиленно падает, немного прокатываясь по земле кубарем. Испуганно сжавшись, она закрывается крыльями, стараясь спрятаться от скорой гибели. Голоса людей отчего-то стихли и лишь ветер устало шепчет какие-то глупости лесу. Туча, что закрывала ночное светило, медленно поплыла по небосводу дальше, открывая земле бледный полумесяц. Его холодный свет вновь просачивается через кроны деревьев и падает на крылья летучей мыши. Они, словно отражая его, начинают сверкать и вскоре всю мышь покрывает бледное, холодное свечение. Издалека казалось, словно это маленький осколок луны упал на землю. Мгновение, ещё одно и от маленькой мышки не остаётся ни следа. Вместо неё на траве испуганно сжимается девушка в лохмотьях.       Открыв красные глаза, она приподнимается. Ни людей, ни огней не видно. Лишь сонная тьма леса. Девушка вертит головой, потирая ушибленную при падении руку. Пред ней раскинулся мир, который она видела всего раз в жизни. Большое и чистое, сверкающее подобно стеклу, озеро мирно дремало в темноте ночи, а в самом его центре возвышалась маленькая, белая беседка, сверкающая совсем как луна; на противоположном берегу возвышался то ли призрачный, то ли хрустальный дворец. Словно дух прошлого, загадочный и далёкий, дворец был окутан туманом, а сквозь него, если присмотреться, можно было увидеть горы. Не сразу, но девушка заметила одинокого лебедя, что, спрятав клюв под крыло, сонно дрейфовал по водной глади.       Подползя к воде, мышка взглянула в надежде на отражение, но ничего, кроме лохмотьев, не увидела. Почему-то она подумала, что если это место так похоже на сон, то она сможет увидеть своё отражение. И от этого глупого разочарования летучая мышь начала проливать холодные, как ночное небо, слезы. Беззвучно упав в озеро, они становились его неотъемлемой частью. И это не осталось не замеченным.       Тихо рассекая водную гладь, ещё сонный лебедь подплывает к берегу и, плавая из стороны в сторону, жалостливо наблюдает за ней.       — Отчего же ты плачешь? — Тихо и грустно спрашивает нежный мужской голос.       Летучая мышь, встрепенувшись и открыв глаза, смотрит на лебедя. Это он сказал? Но лебеди не умеют говорить. Но, может быть, коли сейчас она в этом странном, волшебном месте, то и простые птицы могут научиться разговорить?       — Нигде мне в этом мире нет места. Никто в этом мире не примет проклятую девушку. — Утерев слезу, говорит она. — Люди называют меня ведьмой, потому что днём стоит солнцу коснуться меня, как я начинаю постепенно сгорать, а ночью из летучей мыши я превращаюсь обратно в человека. Даже когда я помогаю им, они считают, что я пытаюсь навредить…       Лебедь изумлённо слушал летучую мышь, сострадательно смотря на неё. Он подплыл ещё ближе к берегу, остановившись прямо перед черноволосой девушкой.       — Неужели… — удивлённо говорит птица, — …ты слышишь меня?       Летучая мышь медленно кивает, смотря на лебедя. Он, взмахнув крыльями, вдруг загоготал. На водной глади появилась дорожка, больше напоминающая блики от лунного света. Птица вновь сложила свои белоснежные крылья.       — Ах, несчастная бедняжка. Коли тебе некуда идти, то оставайся тут и составь мне компанию. — Чистый, но грустный голос наполнен состраданием и волнением. — Голодать и мёрзнуть ты не будешь. Коли пожелаешь, то сможешь жить в самой лучшей комнате дворца или носить самые мягкие одежды, а можешь испробовать самые необычные яства!       Изумлённая мышь, парочку раз моргнув, притупившимся от раздумий взором смотрит на лебедя и дорожку. Как волшебно! А не сон ли то?       — Н-но почему же ты предлагаешь мне остаться?       — Ты же сама только что сказала, что нигде в этом мире нет тебе, проклятой девушке, места. Так оставайся тут, где это совсем неважно! — Лебедь разворачивается и медленно плывёт вдоль сверкающей тропинки к беседке. — Уже много-много лун я не разговаривал с людьми. Кто бы не приходил сюда… Просто не слышал меня. Случайные путники просто набирали воды в озере и уходили, а охотники вовсе пытались застрелить меня! Но ты… Ты слышишь меня! — Птица задумчиво вдруг взглянула на небо, а потом на берег озера. — Ох, ещё чуть-чуть! Идём скорее!       Летучая мышь торопливо поднимется с земли и, нерешительно посмотрев на тропинку, аккуратно вступила на один из бликов. Удивительно, но он оказался твёрдым, как камень. Шаг и ещё один. Нежная прохлада остужала девичьи ступни, что небывало веселило мышь. Звонко шагая, девушка расплылась в улыбке. Подумать только! Она идёт по воде! Лебедь, плывущий рядом, смотрел на повеселевшую девушку с облегчением.       На маленьком столике, стоящем в беседке, уже появился маленький чайник и две кружки и что-то странное, что мышка ещё никогда не видела. Круглое… Это, наверное, было какой-то едой.       — Присаживайтесь, леди… — Лебедь вдруг задумывается. — А как Вас зовут?       Теперь задумалась летучая мышь. Имя? В её жизни не было людей, которые звали бы её по имени. Всё, что она слышала за всю свою жизнь – это пресловутое «ведьма». Девушка всё думала и думала, пока лебедь смиренно ждал её ответа. Вдруг красноглазая вспомнила!       — Ах, возможно, моё имя Бет. — Нерешительно говорит она, присаживаясь на аккуратный стул. — Многие звали меня так.       — Бет, значит. — Всё также грустно говорит лебедь. — И это имя Вам нравится?       — Да? Оно забавно звучит.       Лебедю летучая мышь казалась странной. Её имя совсем не имя, а она ему рада. Даже сейчас, называя его, девушка кажется смущённой и счастливой. Да и, кажется, имена её не интересуют вовсе. Милая, но странная летучая мышь. Единственная, кто за долгое время услышала голос одинокого, несчастного лебедя.       Весело улыбающийся полумесяц неторопливо начал восходить над озером. Стоило его отражению коснутся водной глади, как вдруг белые перья лебедя засверкали, подобно светлячкам. Бет с любопытством и лёгким страхом смотрела на переливающегося светом лебедя. Он выглядел словно ещё одна луна, но намного-много ярче её. Как что-то, что она никогда не видела. Когда лебедь растворился в свету, а ветер вдруг зашептал вместе с листвой, девушка, что больше не могла выносить столь яркое свечение, закрыла глаза руками.       Ветер вдруг замолк и уснул вместе с деревьями, вода вновь успокоилась, а месяц всё также улыбался с небосвода. Открыв глаза, девушка удивлённо застыла. Пред ней вместо лебедя на поверхности воды стоял молодой мужчина, чья красота напоминала ей людей с картин, что сжигались в порыве чьей-то ненависти. Таких молодых мужчин она видела по вечерам. Они, таясь в темноте, держали за руку любимых женщин и вели в места, где никто не побеспокоил их. Таких мужчин она видела в окнах домов. Они трепетно выводили чьи-то образы на холстах, заливаясь горькими слезами. Они танцевали и смеялись. Они ненавидели и били. Именно из-за таких людей Бет понимала насколько нежными и жестокими могут быть люди. Его светлые волосы всё ещё развивались, а зелёные глаза виновато и неуверенно смотрели на летучую мышь. Теперь-то все её сомнения развеялись, и девушка поняла абсолютно всё. Значит, он тоже проклят, поэтому и разрешил ей остаться тут.       Он молча шагнул к беседке, отражаясь в воде также, как и полумесяц. И каждый шаг его был звонок, словно весенняя капель, словно колокола часовни. Бет заворожённо смотрела на лебедя, волнительно сжимая ткань своей одежды.       «Красиво…» — подумала она.       Бет он казался и небом, и луной, и звёздами. Даже одежда его сверкала и поблескивала на бледном свете луны. Такие одеяния девушка видела лишь единожды. Этот человек мог затмить своим сиянием даже луну. И поэтому Бет думалось, что она выглядит совсем неуместной в старой, потрёпанной и блеклой одежде. Она стыдливо покраснела, когда мужчина вошёл в беседку. Хотелось бы ей сиять хотя бы немного, как он.       — Прошу прощение, леди Бет, — девушка слышит тот же самый голос, — Я думал, что луна взойдёт над озером чуть позже.       Он виновато улыбается и садится на стул перед ней. Плавно взяв в руки чайник, лебедь разлил в две аккуратные, белые кружки чай. От него исходил приятный аромат ягод и мягкий на вид пар. Девушка посмотрела в свою кружку, а потом ещё раз на мужчину. Кое-что в нём изменилось. Его обращение к ней. Сначала юноша обращался к ней на «ты», а сейчас вдруг заговорил так уважительно, будто она действительно какая-то леди. Разве есть нужда разговаривать так с ней? А ей с ним? С виду он на обычного крестьянина не похож.       — Так значит Вы тоже… — Нерешительно говорит летучая мышь.       На полуслове она умолкает. «Так значит Вы тоже прокляты?»… Проклят… Не оскорбит ли его это? Людям совсем не нравится, когда их приписывают к каким-то неприятным словам. А это слово не только неприятно, но и ужасно.       — Да, — с грустной улыбкой соглашается лебедь. — Мы делим одну судьбу, Бет. Одно одиночество и одну печаль…       Мрачнеющий лебедь показался летучей мышке таким грустным и отдалённым. Словно дворец на берегу озера, он мог вот-вот раствориться от собственной печали.       — Ах! Бет, не стоит обращаться ко мне так уважительно, — вдруг говорит он, встрепенувшись.       — Хорошо, но и ты не обращайся ко мне так уважительно… Я же просто бродяжка. — Тараторит Бет, сжимая в руках кружку горячего чая.       Такое необычное чувство. Она никогда не пила такое, но видела, как это делали странствующие торговцы.       — А какая разница? Бродяжка, простолюдинка или знатная леди? С вежливостью и уважением обращаются не к титулу, а к человеку. — Хоть его слова и звучали, словно какое-то порицание, но голос и интонация мужчины больше походили на удивление и лёгкое непонимание. — Прости! Я не буду обращаться к тебе официально, как ты и хочешь.       Девушка улыбнулась его неожиданному непоседливому выражению лица. Глотнув чаю, летучая мышь расплылась в улыбке. Такое чувство, словно она съела спелую малину. Помнится ей, как она в конце лета облетала все окрестности, чтобы найти немного этих сочных ягод. Тепло разливается в её груди, согревая босые ноги. Бет внимательно смотрит на круги на тарелке.       — Тебе не нравится печенье? — склонив голову на бок, спрашивает мужчина.       — Н-нет! Я их никогда не пробовала…       — Тогда, тебе стоит попробовать их, — говорит он, взяв одно из них и немного откусив.       Блондин расплылся в улыбке. Сейчас он казался необычайно счастливым, поэтому Бет взяла печенье с тарелки и надкусила. Тут же она сморщилась от чрезмерной сладости во рту. Как же сладко, что даже тошно! Чтобы этот неприятный вкус поскорее исчез с языка, летучая мышь начала запивать его чаем. Одна кружка, вторая, третья…       — Так не понравилось? — изумлённо вопрошает лебедь, подливая ей ещё чая.       — Слишком сладко…       — Понятно, — задумчиво протянул он, — Значит, ты не очень любишь сладкое.       Кивнув, летучая мышь вдруг задумалась. Её имя он знает… Бет. Но как же тогда зовут этого лебедя? Свон?       — Как тебя зовут? — спрашивает она прямо, заставляя лебедя задуматься.       Он вдруг широко раскрыл глаза.       — Моё имя? — растерянно спрашивает мужчина, поднося руку к подбородку и потирая его. Губы юноши вдруг растягиваются в улыбке, подобной полумесяцу. — Давно меня спрашивали о нём. Дай мне время вспомнить его…       Летучая мышь кивает, наблюдая за тем, как он закрывает глаза и задумывается. Он вновь кажется ей таким грустным и одиноким. Девушка всё также зачарованно смотрит на него, почти не двигаясь. Они действительно похожи. Оба не помнят своего имени и оба одиноки. Теперь понятно, почему лебедю хочется, чтобы она осталась тут. Вдруг мужчина открывает глаза и с потерянной улыбкой тихо и подавлено говорит:       — Фридрих фон Вальдбург.       — Какое длинное имя! — изумляется Бет.       Фридрих лишь сдавленно смеётся. Их беседа продолжается дальше, больше походя на детский разговор. В ней нет смысла, нет какой-то информации. Беседа просто идёт своим чередом, наполняя одинокое сердце лебедя радостью. Луна медленно плывёт по небу, отражаясь вместе со звёздами в озере.       — Как же так получается, что приходит сюда так мало людей? Как можно упустить из виду огромное озеро и дворец?       — Любой человек может прийти сюда, но он ничего не увидит, кроме большой лужи. Лишь некоторые люди способны видеть это место, потому что оно тоже заколдовано.       Девушка ещё раз задумчиво кивает, пока мужчина переводит взгляд на водную гладь. Он вдруг поднимается и, удивлённо раскрыв глаза, смотрит на противоположный от него берег. Луна уже скоро покинет озеро, а это значит, что скоро юноша вновь превратится в лебедя. Повернувшись к летучей мыши, Фридрих выдыхает.       — Тебе, наверное, тяжело ходить в порванной одежде. Идём! Подберём тебе новую!       Он подходит к девушке и, галантно поклонившись, протягивает ей руку. Бет с недоумением смотрит на неё, а потом вкладывает в его ладонь свою. Рука его оказывается необычайно тёплой и мягкой. Мужчина помогает черноволосой встать со стула, а потом, взяв под руку, выйти из беседки. Только сейчас Бет замечает, что к беседке ведёт не одна дорога, а целых три: одна идёт туда, откуда пришла девушка, вторая ведёт ко дворцу, а третья в место, о котором маленькая летучая мышка не знает. Каждый их шаг звонким стуком расходился в тиши спящей ночи, создавая своеобразный мотив. Взглянув на Фридриха, девушка вдруг заметила его взгляд на себе. Он мягко улыбнулся ей, а она ему в ответ. Впервые кто-то улыбается рядом с ней…       С детским счастьем в сердце и улыбкой на лице два проклятых человека шли ко сверкающему в лунном свете дворцу…