Вероятность
23 августа 2022 г. в 19:58
На высоте двенадцатого этажа дул пронизывающий ветер. Вообще, здание было выше, но тринадцатый этаж был уже предыдущих, и в этом месте получилась небольшая площадка. У это полощадочки когда-то было ограждение. Было. Сейчас от него остались торчать железные штырьки высотой сантиметров сорок.
Я смотрю вниз. Высоко. Тридцать шесть метров, по моим расчетам. Плюс толщина перекрытий... Ещё несколько метров. Тяжёлый вздох. Я не боюсь высоты, и никогда не боялась. Но блин...
Я болтаюсь с наружней стороны здания, держась двумя руками за эти самые штырьки. Под ногами - пустота. Зато вид красивый, хоть и немного мрачный. Можно полюбоваться, не так часто выпадает возможность посмотреть на Нью-Йорк с высока.
Я кручу головой, стараясь не двигать плечами, благо, хватка в ладонях у меня клещиная, да и руки пока не устали.
Рядом стоят ещё парочка таких высоток, через три улицы видно ещё такую же серию многоэтажек серо-синего цвета. Внизу видно темную дорогу, по которой торопливо бегают машинки, кажущиеся игрушечными от сюда. Серость. Рекламные стенды, легковушки, дома - всё как будто покрылось грязным сухим туманом. Настроение дня сегодня - ничего не делать, никуда не идти, а сидеть дома, и батониться с книжкой или телефоном в руках, зарывшись в кучу одеял и подушек на диване. Уютно.
М-да. Я отрываюсь от созерцания города, и решаю посмотреть наверх. Тут же сталкиваюсь с осуждающим взглядом его кофейных глаз. Он сидит недалеко, метрах в двух, и просто смотрит на меня. Знает, что я могу узвездеть вниз, но ничего не делает. Так и играем в гляделки - он расслаблено сидит, и смотрит на меня сверху вниз, в его выразительном взгляде читается "Ну и какого черта ты опять влезла куда не надо?". И я, висящая на руках и болтающая ногами в воздухе, смотрю снизу вверх, с выражением лица "А что я? А я ничего!". Смеряем друг друга взглядами, как будто пытаемся поговорить, не произнеся ни слова.
Получается так себе, для этого нужно хорошо чувствовать собеседника, а мы... Мы не близки. Мы не пара, и даже не друзья. Знакомы от силы неделю. Знакомству, кстати, поспособствовала моя привычка лезть куда не надо, ведь Человек-паук не показывает свою личность всем подряд.
- Вот ты мне объясни...
Обращается ко мне Питер.
- Почему как только какой-нибудь движ, так ты тут как тут! Вечно появляешься в самый неудобный момент, в самом неудобном месте, и ломаешь все планы!
Я ярко улыбаюсь в ответ.
- Хах... Моя натура.
Продолжаю улыбаться, глядя на него. Он молчит. Я тоже. Смотрю вниз, потом опять на него. Потом упираюсь взглядом в пространство, утопая в потоке хаотичных мыслей в своей голове, которые не имеют никаких ассоциальных привязок, просто существуют сами по себе.
- Гвендолин красивое имя. Мне нравится. - Выдаю в пустоту. Да, я садист.
Питер кидает на меня полузлой испепеляющий взгляд. Впрочем, он тут же смягчается, и сосредотачивается где-то на горизонте. Я бесцельно перемешиваю тяжёлыми сандалями воздух под собой. Несколько десятков секунд проходит в молчании. Руки начинают уставать, да и мне надоедает вот так висеть рискуя жизнью.
В соседней многоэтажке, на лестничном пролете между двенадцатым и тринадцатым этажами резко открылось окно.
- Господи, Женя!
Мы с Питером синхронно обернулись. В проеме мы увидели мою бабушку. Она с широко распахнутыми глазами открывала и закрывала рот, показывая пальцем то на меня, то на Питера, явно находясь в состоянии шока. Потом она отвернулась от окна, и тут два варианта: либо она побежала вниз, докладывать маме, либо упала в обморок. И скорее всего второе.
Я поджала губы. Могу только принести свои искренние извинения и соболезнования. Только мне всё равно потом влетит.
Смотрю вниз.
- Смертельная высота.
Сухой факт. Питер кивает, и ничего не говорит.
- Если полечу, то разобьюсь. Скорее всего...
Медленно подтягиваюсь на руках, закидывая одну ногу наверх, и оказываюсь на площадке. Руки мгновенно расслабляются, и по мышцам пробегает приятная легкая судорога. Я бодро отряхиваю от серой пыли, и белой строительной крошки рукава курточки из тонкой джинсы, украшенной мелкими стразами.
Парень смотрит на меня как-то устало, и немного вопрошающе, теребя в руках маску. Я встаю в полный рост, достаю телефон из заднего кармана. "911".
- Алло?... Тут девушка хочет с крыши сброситься... Да... Синяя высотка напротив дельфинария... Дом три, да... Нет... Хорошо, спасибо.
Убираю телефон обратно. Поворачиваюсь к Питеру. В его глазах застыл вопрос "и что это сейчас было?", как будто я знаю. Но вообще, пора заканчивать этот цирк. Или нет.
- Итак, у нас есть семь минут.
Я легла на самый край, спиной к парню, и свернулась в клубочек, подложив ладошку под щёку. На горизонте плыли серые облака, похожие на клубы дыма. Питер подвинулся ближе, и проследив за моим взглядом, тоже уставился в горизонт. Я вздохнула, и неторопливо, медленно проговаривая начала вещать:
- Вероятность, что ты столкнешь меня отсюда - пятьдесят процентов.
Я мельком глянула на него.
- Вероятность, что я сама отсюда полечу - тоже пятьдесят процентов. И ещё пятьдесят процентов, что я никуда не полечу.
Я вздохнула, а Питер покосился на меня, видимо раздумывая, стоит ему отправлять меня вниз, или нет. Я смиренно ждала его решения. Честно незнаю что он выберет.
- Если я полечу... То вероятность что ты меня спасёшь, равна примерно... Тридцать процентов.
Я стрельнула в него одним глазом, но он не смотрел на меня.
- Если я долечу до земли, то вероятность что я разобьюсь насмерть - восемьдесят процентов. Также, что я себе что-нибудь поврежу - девяносто восемь процентов.
Я повернула голову к Питеру, глядя ему в глаза.
- И один... Один процент, что мне ничего не станет.
Я отвернулась обратно, возвращаясь к созерцания облачного неба. Мы ещё немного помолчали. Из-за угла вдруг резко выскочила машина скорой помощи, со светящимися мигалками и оглушительно вопящей сиреной. Она остановилась чётко под нами, и из неё бодро выскочила девушка-медсестра с длинными блестящими волосами шоколадного цвета, убранными в низкий хвост. Следом, уже не так бодро, вышел врач лет сорока. Вокруг мгновенно собралась небольшая толпа зевак.
- Поздно...
Шепнула я, сама толком не понимая, что именно поздно. Я резко повернулась на другой бок, полностью разворачиваясь из клубочка в позу звёздочки, глядя в карие глаза Питера, который не успел сообразить что происходит, и чувствуя под собой только воздух...
Это странное и непривычное ощущение свободного полета, от него тело на секунду сковывает судорога, но в следующее мгновение оно полность расслабляется, отдаваясь во власть воздушной стихии. Это даже приятно, лететь спиной вниз, чувствовать как короткие каштановые волосы бьют по щекам, как небо стремительно отдаляется...
Земля совсем рядом, и я прикрываю глаза, как вдруг чувствую на правом колене что-то липкое. Открыв глаза, едва успеваю понять, что это паутина, как эта самая паутина резко останавливает меня, переворачивая вверх ногами. Моя голова пролетает сантиметрах в десяти от асфальта, я на секунду замираю, вися вниз головой, а потом падаю, прокатываясь позвоночником по земле, и ощущая это всеми косточками, от шейного позвонка до копчика.
Перед глазами расплываются белые круги, в ушах звенит так, что хочется на мгновение стать глухой. Ощущение верха и низа теряется, очертания предметов плывут, а голова как будто примагнитилась к земле. Переход от невесомости к твердой поверхности - так себе ощущения. С закрытыми глазами плохо, с открытыми - ещё хуже. Судорожно вдыхаю и выдыхаю, безуспешно пытаясь надышаться, но лёгкие как будто обхватили тонким, но прочным металлическим кольцом.
Как через туман чувствую, как меня поднимает та самая девушка-медсестра, что-то обеспокоенно щебеча. Чтобы разобрать что, у меня слишком фиговое состояние. И это я ещё почти не ударилась!
Когда меня заносят в машину, я чуть приоткрываю глаза, и через распахнутую дверь вижу сидящего на стекле второго этажа Человека-паука. Он смотрит на меня через стекла на маске, я уверенна, обеспокоенно. С трудом, но нахожу в себе силы легонько улыбнуться ему в знак благодарности. Помог всё таки.
Немного с запозданием, но лучше поздно, чем никогда, приходит мысль, что... Со мной всё в порядке. Правда. Я же особенная. Та самая - один процент.