Перекись

Тренировка затянулась допоздна, но, как менеджеру клуба, Алекс пришлось остаться еще дольше и озаботиться осмотром поля, раздевалки, трибун и инвентаря. Она никому бы не призналась, но устала она так сильно, что у нее хвост отваливался. А у хаски никогда не должен был отваливаться хвост. Поэтому, выпив бутылку воды, она окинула напоследок взглядом раздевалку мальчишек и, довольно вытерев лоб тылом ладони, уже собралась запирать дверь. Но, конечно, ее планам было не суждено свершиться. — Г-господи, — подавилась тихим вскриком Алекс, чуть не выронив ключи, — господи, Крис, что с тобой... Ты... — Ага, — немногословно ответил тот, прижимая побитую руку к груди. — Мне бы вывих вправить. — Тебе надо к врачу! — тут же замотала головой Алекс, но не смогла перебороть себя: подошла к Крису ближе и склонилась над ним, рассматривая плечо и предплечье. — Кто тебя так?.. — Те, кто больше так не будут, — скрипнул зубами Крис. — А к врачу я пойти не могу. Если мой отец узнает, что я опять влез в драку, он меня... — осекся он. Алекс тяжко вздохнула, а потом открыла перед Крисом дверь раздевалки и включила там свет, пробормотав: — Ладно, заходи. Вправлять вывихи Алекс умела. Тренер научил каждого члена клуба оказывать помощь, и именно поэтому Алекс была рада, что «ученый» Крис не стал вправлять себе вывих сам — с него сталось бы, — да только видеть то, как он пытается скрыть от нее боль, было еще страшнее, чем если бы он кричал. Когда она закончила, сразу же достала из маленького холодильничка холодную бутылку с водой и, обернув полотенцем — Алекс правда надеялась, что оно чистое, но ее сознание не хотело игнорировать тот факт, что раздевалка все-таки мальчишеская, — приложила к многострадальному локтю. Ей было больно смотреть на Криса. Всегда. Когда в детстве он пытался защищать ее от идиотов-старшеклассников. Когда нарывался на драку, когда в очередной раз находил неприятности, когда ему порвали ухо, в назидание вырвав серьги прямо с мясом. Когда он в очередной раз приходил весь в ссадинах и царапинах, синяках и мелких ранах, как сейчас. Алекс было больно на это смотреть, потому что... Ну... Она, на самом деле, понимала. Кажется. Крис будто специально искал приключений на свою длиннохвостую задницу, будто ненавидел себя — а Алекс знала, что он этого не заслуживает. Тумаков и побоев, чрезмерно суровых родителей, травм и боли, самобичевания — Крис не заслуживал всего этого, ведь Алекс знала, что он был хорошим. Только, кажется, одна Алекс и знала. Крис заслуживал любви и дружбы, но получал лишь кровоподтеки и пинки. Не принимая возражений, Алекс раскрыла аптечку, засучила мятую штанину на его ноге, предварительно поставив его большую ступню себе на коленки, и принялась обрабатывать ссадины. Крис прикусил губу, чтобы не зашипеть, а потом убрал холодную бутылку от руки и приложил к синяку, что начал наливаться над его скулой. — Твой отец все равно узнает, что ты подрался. На лице, на руках места живого нет, — пробормотала Алекс, искренне стараясь казаться грозной и строгой. Да только у нее это никогда не выходило — особенно когда речь шла о Крисе. Она смочила ватку перекисью водорода и еще раз прошлась по ранкам под коленом. — Я посплю здесь. — Что?! — воскликнула Алекс, чуть ли не подскакивая на месте. — Сдурел? Тут холодно и даже подушек нет! Исключено! — Ну, исключено или нет, но домой я не пойду, — пробурчал Крис, вздрогнув, когда Алекс закатала и вторую штанину, чтобы увидеть, что там на голеностопе кожу будто вовсе содрали. Она болезненно вздохнула и снова взялась за перекись. — Ты не можешь вечно шататься по паркам да раздевалкам. — Лучше так, чем попасть под замок, — отозвался Крис. Голос у него был печальный и измученный, но он все еще пытался казаться крутым. Больше всего Алекс ненавидела, когда он пытался держать свою маску перед ней, той, кто знала его еще маленьким котенком в забавном розовом комбинезончике. Поэтому, наверное, особенно она ценила те моменты, когда Крис становился рядом с ней собой. А не как сейчас. Алекс встряхнула пузырек с йодом, а потом, чуть поднажав, открыла его. Коричневая жидкость сразу же испачкала ее белый мех на руках, но она лишь тряхнула пару раз кистью и начала искать в аптечке ватные палочки, чтобы обработать раны вокруг края. — Здесь ты не останешься. — Хорошо, тогда чулан для швабр около бассейна. — Нет! — на миг показала зубки Алекс, а потом мягко погладила Криса по колену. Тот вздрогнул; Алекс, снова вздохнув, засучила штанину еще выше, и под ней — к ужасному ее недовольству, — оказался большой лилеющий синяк. — Ты... — подумала она миг, запнулась, а потом вернулась к йодным палочкам, — мог бы у меня переночевать. — П-правда? — послышалось в голосе Криса удивление, но лишь на секунду, а потом он осторожно взял Алекс за руку, отбирая у нее палочку с йодом. — Ну... Он начал рисовать на синяке сеточку, а второй рукой все так же держал бутылку у щеки. Это выглядело столь же мило, сколь забавно — и она почувствовала, как ее губы сами по себе в улыбке расползаются. Крис иногда был дурачком, он этот дурачок был ее. Она вздохнула — казалось бы, тяжело, но вздох этот принес ей облегчение. Как от сердца отлегло. — На улице я тебя не оставлю, — тише добавила она, беря из аптечки широкий пластырь. Осмотрела рану на голени еще раз и, убедившись, что все обработала, заклеила ее, а когда подняла голову, встретилась со взглядом Криса. Почти нос к носу. Это было так странно. У него был такой забавный нос, на самом деле: в детстве Алекс он казался нелепым. Короткий, но хорошо хоть не сплюснутый, а сейчас Алекс хотелось — прямо как детстве! — по этому носу его щелкнуть. Или лизнуть. Просто чтобы посмеяться, а без вот этого вот всего из фильмов со страданиями. — Ты правда дашь переночевать у себя? — промурчал Крис, переворачивая бутылку другой стороной, и от этого стал выглядеть еще нелепее. — Да. Раньше ты часто оставался у меня, не вижу причин, почему в этот раз не можешь, — пожала плечами Алекс. А потом увидела, что Крис улыбается. Наконец-то как Крис, с которым она провела всю жизнь — а не ухмыляется, как «крутой пацан-бандюган, которого нужно сторониться». — Значит, я не зря купил это. И он пододвинул ей своим длинным хвостом пакет, в котором что-то захрустело. Это могло быть что угодно — но хруст фольговых пакетиков из-под арахиса Алекс узнавала за секунды. Она довольно фыркнула, но через мгновение скрипнула зубками и все-таки стукнула Криса по носу. — Ай! Ты чего?! — воскликнул тот, хватаясь за нос, а Алекс уперла руки в бока. — Ты зашел в магазин за арахисом, когда истекал кровью! Ты балбес, Крис! Крис посмотрел на нее сквозь пальцы и, пожав плечами, пробормотал: — Но я же твой балбес. И Алекс мгновенно перестала злиться, вспомнив свои же мысли.