long & short

✨ pha ✨ @phaaaaahshit каждый день я благодарю ангела за то, что он показал мне правду о бицепсах пи’вика, и каждый день я проклинаю кожаные куртки которые их прятали 55555 @ohmslaws хейтеры будут хейтить, но лично я ценю, что существование ангела означает больше контента с виком Claire 👑 @ThaetreQueens @ohmslaws ты в курсе что он просто хвастается, да? 55555 @ohmslaws @ThaetreQueens задумайся: мне пох если это означает что моя лента регулярно преосвящяется прессом вика ***       Технически, всё начинается в кошмарно жаркий день, когда Ким бессильно распластался на своём парне на диване. Нужно сделать с полдюжины дел, но они так… далеки перед душной жарой, когда руки Чэя так манят, а его конечности так тяжелы. Чэй нежно почёсывает чувствительное место за ухом, и то немногое, что от него осталось, тает в довольной лужице. Ким убаюкан до полусна и просто лежит, слушая сердцебиение Чэя, пока тот не начинает ёрзать под ним.       Киму требуется несколько секунд, чтобы собраться с силами и подумать. Чэй, кажется, не пытается выбраться из-под него и не перестаёт проводить рукой по волосам, но на мгновение или два он шевелится, прежде чем снова успокоиться. Он слишком неподвижен, чтобы быть расслабленным, но не пытается снова переместиться…       Ким отказывается от попыток заставить свой мозг работать и просто спрашивает:       — Что ты делаешь?       Вот только его язык тоже не работает и слова звучат больше как «фто ыы деаешь», все мягкие согласные и раскатывающиеся гласные слиты воедино. Грудь Чэя грохочет у него под ухом и Ким набирает достаточно сил, чтобы поднять на него взгляд. Чэй улыбается ему, выглядя безнадёжно влюблённым, с телефоном в свободной руке. Ким косит глазами, пытаясь посмотреть на устройство, слегка обиженный тем, что Чэй держит устройство вместо него.       — Это мой телефон?       В глазах Чэя мелькает озорство.       — Угум. Мне это нужно для подлых планов и коварных дел.       Ким фыркает и возвращается к сердцебиению Чэя.       — Ах, что ж. Всего-то.       Чэй наполовину смеётся, наполовину скулит, зачёсывая чёлку Кима назад, пытаясь заставить его посмотреть ему в глаза.       — О, да ладно, спроси меня, что я собираюсь делать! Я всегда хотел произнести злодейский монолог.       — У тебя вообще есть злодейский монолог?       Чэй подчёркнуто молчит, а Ким смеётся. Ну, вообще-то фыркает, слишком сонный и слишком довольный ласками Чэя, чтобы выдать что-то ещё. Чэй на мгновение дуется, прежде чем осторожно потянуть Кима за волосы.       — Я всем расскажу твои секреты, — предупреждает Чэй. Ким по-прежнему не поднимает головы, только вопросительно мычит и чувствует, как грудь Чэя урчит под его щекой. — Я это сделаю. Я даже украду твой твиттер для этого. Ничто не скроется. К тому времени, как я закончу, все будут знать о твоей странной вражде с морковью, о том, что ты любишь только дурацкие художественные фильмы со странными сюжетами, как ты всегда теряешься в продуктовом, потому что слишком отвлекаешься на чтение сплетен в газетах…       Крошечная вибрация, бегущая по его позвоночнику, творит чудеса, бодря его.       — Ты обращал на меня внимание, — самодовольно говорит Ким. Для него это непривычное чувство — он дотошно выискивал жучки и высматривал охранников с тех пор, как съехал, злой и отчаянно нуждающийся в спокойствии и независимости. Его образ Вика — просто ещё одна маска, сверкающая под светом софитов, чтобы люди смотрели на неё вместо него. Она даёт им причину любить, чтобы он хотя бы ненадолго мог притвориться, будто его маленький мир фантазий реален, но это не совсем он. Ким не любит, когда его замечают вне карьеры. Но когда Чэй замечает в нём эти мелочи…       На самом деле это неудивительно — чем больше Чэю кто-то нравится, тем больше он о них знает; это одна из его причуд, которая впервые привлекла внимание Кима — но трепет от осознания, что он является объектом внимания Чэя, что он тот, за кем всегда наблюдает Чэй, что он поглощает внимание Чэя…       Ким будет таким раздражающе доставучим из-за этого.       Чэй подозрительно сужает глаза, надув губы.       — Заткнись.       — Я тебе нравлюсь, Ангел? — ухмыляясь, нараспев спрашивает Ким.       — Доиграешься и я опубликую твои детские фотки. *** 👑🐝 @butterbees @/Ангел сколько за те детские фоточки Вика? 👀💸 RHYS @saltylobsters @WiK кому-нибудь ещё Пи’Вик напомнил здесь кота? такой милаш 🥺 Squid ✍️ @squidiinks @saltylobsters @WiK я никогда не рисовал что-то так быстро в своей жизни RHYS @saltylobsters @squidiinks @WiK О БОЖЕ ТЫ ГЕРОЙ?! ***       Всё начинается, реально начинается, несколько недель спустя, когда ничего не подозревающий Ким делает два шага в свою квартиру и на него нападают.       — Пи’Ким! — кричит Чэй ему в ухо, настолько взволнованный, что Ким пошатывается, качаясь в его хватке. Чэй стоит на цыпочках и, вполне возможно, ушиб грудь, но Ким не даёт ему отстраниться.       — Что случилось? — спрашивает Ким, ошеломлённый.       Чэй сияет улыбкой, воплощение солнечного света.       — Фурри усыновили тебя!       — …какого?       Чэй не объясняет. Вместо этого он тащит его в гостиную, даже не останавливаясь, чтобы дать Киму разуться. Ким неуклюже сбрасывает обувь на ходу — подвиг, который был бы намного проще, если бы у него была хотя бы одна пара обычной обуви среди его обширной коллекции модных ботинок, — а Чэй воспользовался его скачкой на одной ноге, чтобы толкнуть его на диван. Плюхнувшись следом, он небрежно перекидывает ноги через бёдра Кима. Чэй до сих пор ничего не объяснил, но Ким не может протестовать против этой цепочки событий.       Телефон Чэя, вместе с круглой подсветкой, установлен на штатив на журнальном столике. Ким не знает почему, но это его особо не волнует — он больше сосредоточен на том, чтобы полностью усадить Чэя к себе на колени, — но Чэй сразу же игнорирует его, как только приковывает Кима туда, куда ему хочется, и начинает ковыряться в своём телефоне.       — Должно было уже загрузиться, — отвлечённо говорит он со смехом в голосе.       — Что загрузиться? — рассеянно спрашивает Ким, тщетно дергая Чэя за бёдра и получая за это шлепки.       Чэй довольно чирикает, когда открывается приложение с камерой и…       Ким щурится и наклоняется вперёд, украдкой обнимая Чэя за талию.       — Мы кошки?       Они… очень хреновые коты. Что бы это ни было за приложение, загруженное Чэем, в нём есть фильтр кошачьих мордочек. Вот только графика рендерится ужасно, а конечный результат больше похож на два чахлых треугольника, торчащих изо лба, и бледно-розовые сердечки, перекрывающие их носы. У них даже нет усов.       У Чэя на лице тоже полное разочарование.       — Фотографии из app store были гораздо симпатичнее, — обиженно соглашается он.       Ким хмурится, глядя на телефон.       — Почему ты хотел, чтобы мы были похожи на кошек?       Чэй оживляется, произнося милое ох! и хватая телефон Кима. Ким кладёт подбородок на плечо Чэя и смотрит, как тот открывает его твиттер, в котором уведомлений значительно больше, чем Ким помнит.       — Ты снова захватил мой аккаунт.       Ким говорит это скорее как наблюдение, чем вопрос, но Чэй всё равно отвечает.       — Угууумм. Мне было скучно — либо это, либо присоединиться к дорама-пати Пи’Кхуна, а утром у меня занятия.       Ким фыркает и наблюдает за Чэем, просматривающим новую порцию твитов, которые определенно не были опубликованы ни им, ни его пиар командой. Ким никогда не включает уведомления твиттера, поэтому он не удивлён, что не заметил этого до сих пор. Похоже, что Чэй повеселился, если судить по всё ещё растущему счётчику на значке уведомлений.       Ким склоняет голову набок, когда видит пост, составляющий основную часть его уведомлений.       — Ты выложил видео со мной?       Чэй пожимает плечами так, что это выглядело бы небрежно, если бы он не источал озорство.       — Люди слишком привыкли к моим твитам и фотографиям. Захотелось их немного встряхнуть, — лукаво говорит он. Судя по его улыбке, он, вероятно, за пару часов одарил всю пиар-команду Кима седыми волосами. Ким хочет поцеловать его за это. — Короче! Я не это хотел тебе показать, смотри.       Ким фокусирует взгляд. В реплаях к твиту есть один с прикреплённой фотографией — Ким моргает и подтягивает телефон ближе, чтобы лучше рассмотреть. Это мультяшный кот. Мультяшный кот, который выглядит…       — Как они умудрились сделать его похожим на меня? — Ким впечатлён.       — Скажи? — соглашается Чэй, в восторге. — Смотри, ты кот, но они идеально передали твою внешность.       Ким удивлённо морщит нос. Какого чёрта он кот? Чэй бросает на него взгляд и смеётся так сильно, что Ким задаётся вопросом, должен ли он обижаться.       — Серьёзно?       Пустой взгляд Кима вызывает у Чэя очередной приступ хихиканья. Он начинает считать на пальцах.       — Ты невероятно любопытен, ты думаешь, что с гравитацией можно договориться, ты оставляешь мне трупы в качестве подарков…       — Я встревожен, что у тебя для этого даже есть список в алфавитном порядке.       — Пффф, это в хронологическом порядке, — фыркает Чэй. Ким по-прежнему смотрит на него скептически и Чэй закатывает глаза. — Я веду тебя в кошачье кафе на следующей неделе. Будет видео и параллельные сравнения.       Ким фыркает — о нет, ему придётся смотреть, как Чэй мило воркует над котиками, как ужасно, — и Чэй снова дуется в свой телефон.       — Жаль только что это приложение полная фигня.       Ким прячет улыбку за плечом Чэя.       — Ты слышишь? — Чэй вопросительно мычит. Ким тыкается носом в шею Чэя. — Как моя пиар-команда вздохнула с облегчением?       Чэй хихикает, а затем резко выпрямляется со вздохом. Даже через видео-приложение и его кошмарный фильтр Ким может видеть лицо Чэя, сияющее озорством.       Ой-ой, думает он, прижимаясь губами и подбородком к плечу Чэя.       — Я собираюсь загрузить это видео как призыв ко всем художникам-фанам Пи’Вика: оставьте информацию о заказах и ссылку на ваше портфолио в реплаях. Мне нужно больше контента моего парня в виде котёнка.       Ким давится, пытаясь не рассмеяться.       — Серьёзно, Ангел? — Чэй смотрит на него, губы надуты, говоря «что»? — Ты приглашаешь меня только на те свидания, где не нужно тратить денег, но ты собираешься платить людям, чтобы они рисовали нас в виде кошек?       Чэй натянуто фыркает.       — Я трачу свои карманные только на образование и искусство, — надменно говорит он.       Ким прикусывает щёку, чтобы скрыть улыбку. Вскоре после ситуации с Таваном, его отец дал Поршу и Чэю такое же количество денег, как Киму и его братьям, и до сих пор поощряет их баловать себя этим. Вскоре Порш закрыл свой счёт под каким-то политически-хреновым оправданием про независимость младшей семьи и с тех пор сопротивлялся попыткам подарить ему новый. Чэй только неохотно использует свой собственный для образования, не настолько мелочный, чтобы отвергнуть практичность этого, но в остальном игнорирует свой счёт и все поощрения.       Ким представляет, как отец проверяет аккаунт Чэя и видит только покупки фурри артов своего младшего сына и подопечного, и прячет лицо в плече парня, чтобы скрыть свой безмолвный смех.       — У меня будет так много милых рисунков с тобой-котиком, — радостно говорит Чэй, открывая банковское приложение на телефоне Кима, чтобы проверить баланс своего счёта.       Ким мычит и задумчиво любуется профилем Чэя. Склоняет голову набок, щурится и держит сложенную чашечкой руку за его головой, чтобы помочь себе визуализировать это.       Чэй делает паузу, поднимает глаза, и с удивлением смотрит на Кима.       — Что ты делаешь, Пи’Вик?       Ким сгибает пальцы вперёд и решительно кивает.       — Ты был бы вислоухим котом.       Чэй ахает.       — Ооо, ты так думаешь? — Ким машет пальцами и кивает, довольный своим выводом. Чэй хихикает. — Тогда, наверное, мне придётся заказать несколько рисунков нас обоих.       Ким моргает — у него сложилось впечатление, что они оба будут представлены во всех заказах Чэя. Чэй не замечает его удивления, слишком занятый входом в свой банковский счет.       Ким прищуривается. Похоже, ему тоже придётся проверить баланс своего счёта. *** converted furry✨ @squidiinks слушайте, я не из тех, кто говорит вам как жить, но черт возьми, если ты художник ОТПРАВЬ @WiK СВОЕ ПОРТФОЛИО ПРЯМО СЕЙЧАС коммишки закрыты @oswaldsfoot моя мать, когда мне было семнадцать: почему ты рисуешь дурацких мультшных животных, ты должен что-то делать со своей жизнью эта сучка, которая только что заплатила за три месяца аренды с одной коммишки: 💅💅💅💅💅💅💅 буду твоей деткой @ghoasters почему НИКТО не говорит о мёртвых телах, мы серьезно просто игнорируем то, что у меня инсульт???????????? chii 💖 @chiimichii @ghoasters чувак успокойся, это просто локальный мем 🙄 никто не признается в фактическом убийстве на их проверенном твиттер-аккаунте гспд ***       PR-команда Кима недовольны видео Чэя с Кимом. Они пытались — акцент на пытались — отругать Кима за то, что он позволяет Чэю входить в его официальный аккаунт Вика после его первого вопрос-ответа, но быстро сникли под бесстрастным взглядом Кима. Затем они попытались апеллировать к профессионализму Кима, утверждая, что раскрытие Чэем характера Кима разрушает их тщательно созданный образ Вика, но Киму наплевать, что посторонние думают о нём, когда альтернативой является то, что Чэй хорошо проводит время. Затем они пошли умолять самого Чэя в последней отчаянной попытке, настаивая на том, что его короткие, но хаотичные интерлюдии в твиттере Кима плохо влияют на репутацию Вика как отстранённого и крутого музыканта, «конечно, такой фанат, как ты, понимает наши опасения». Но Чэй только склонил голову набок и очень серьёзно сказал: «Но мне нравится, что он лузер», и на этом всё.       Вернее, на этом должно было всё закончиться, но, видимо, мнение Кима о собственном бренде не имеет значения, и это то, что он получает за то, что дал своей команде карт-бланш в этом вопросе, а потом ему было наплевать, что они сделали с брендом за пять лет (слова Кхуна, не его). PR-команда Кима в основном успокоилась, когда Чэй просто публиковал фотографии — что-то о красивых чертах лица Кима и навыках Чэя в искренних фото, которые полезны для бизнеса, — но несколько видео с ним, которые Чэй публиковал в последнее время, снова вызвали у них раздражение. Почему они ожидали, что прямая трансляция будет лучше, Ким никогда не поймёт, но он всё равно позволил втянуть себя в коротенький лайв во время одной из своих музыкальных практик.       Он проводит его на своём балконе одним днём, когда свет сочится золотом, и он слышит слабые звуки, издаваемые Чэем, заканчивающим своё школьное задание в их гостиной. Ким едва доходит до середины стрима, когда появляется Чэй, перегнувшись через спинку сиденья и обвивая руками его шею в слабом объятии.       — Привет, — говорит Чэй в ключицу. Ким нежно уткнётся носом в пушистую голову Чэя, и тот довольно мычит. — Я не мешаю?       Мешает, но Ким ничего не говорит, потому что пообещал не лгать Чэю, а Чэй, вероятно, оставит его в покое, если он скажет правду. Вместо этого Ким просто уклончиво хмыкает и спрашивает:       — Ты добил свою домашку?       (К чёрту расстроенных менеджеров.)       — Она добила меня, — парирует Чэй, — и я хотел присоединиться к тебе.       Ким оживляется и отодвигается в сторону, чтобы Чэй мог взгромоздиться на подлокотник его кресла. Он уже обдумывает, о каких из своих различных куплетов и аккордов ему хотелось бы услышать второе мнение, но Чэй застенчиво держит свой телефон.       — Кроме того, твой брат написал мне. Мы приглашены на ужин.       Улыбка Кима исчезает. Ему не нужно спрашивать, который брат.       — Он напечатал это или просто отправил смайлик со знаком вопроса?       Гримаса Чэя отвечает на этот вопрос, а следующая нота Кима фальшивит. Чэй сочувственно потирает его плечо.       — Я скажу твоему отцу «нет», — тихо говорит он, и Ким с благодарностью прислоняется к Чэю.       Это означает, что он также находится в лучшем положении, чтобы увидеть всплывающее сообщение в чате, прямо под предыдущим текстом Кинна. Брови Кима чуть не слетели со лба — с каких это пор Кинн пишет дважды?       Чэй ахает и тянет телефон ближе, подальше от поля зрения Кима. Его глаза мелькают между Кимом и телефоном, улыбка выглядывает из-под ладони.       — Это тебе. Он говорит: «Скажи да, иначе я покажу ему фотографию, на которой ты ешь печенье на холодильнике». Даже не беспокойся, я говорю ему «нет», — радостно говорит Чэй.       Ким закатывает глаза, но телефон Чэя звенит опять, прежде чем Чэй начал печатать. Ким обеспокоенно смотрит на устройство. Один из случаев двойных сообщений — отчаяние. Несколько сообщений подряд — это потенциальный случай киллеров (или похитителей).       Чэй сияет.       — «Прежде чем ты скажешь «нет», вот фотография, на которой он делал это, когда ему было семь лет. Приведи его к обеду, и я пришлю тебе одно, где он делает то же самое в семнадцать», — Ещё один динь, затем Чэй радостно визжит, а Киму приходится обнять Чэя за талию, прежде чем он упадёт со стула. Чёртов Кинн.       — Шантаж с целью подкупа одной и той же фотографией, — сухо говорит Ким, — у него это получается всё лучше.       Чэй хихикает, но также тайком толкает его в плечо, взгляд у него мягкий и обеспокоенный. Ким с трудом сдерживает вздох. Он до сих пор редко пишет Кинну, но Порш и Чэй рассказывают друг другу всё, поэтому он знает, что Кинн и Порш сегодня вечером должны встретиться с американцами. Он не знает, почему отец требует ещё и их присутствия там, но он хочет продемонстрировать силу, если Кинн приглашает их с помощью угроз. Не то чтобы Кинн возражал, если бы они с Чэем слиняли — он никогда не возражает, — но Кинн никогда не говорит ему, сколько неприятностей это ему доставляет, и Порш так же (раздражающе) молчалив в подобных вещах. Какими бы невыносимыми ни были семейные деловые обеды, с деликатной осанкой отца и требованиями вежливости, их братья, которые обижаются на их отсутствие, ещё хуже.       Ким упирается лбом в плечо Чэя, уже уставший.       — Ура, — бесстрастно говорит он, —значит, западная еда на ужин. — Морщит нос. - Деловой разговор.       Чэй воркует.       — Мой бедный, антисоциальный ребенок, — говорит он, обхватывая щёки Кима, и Ким ещё сильнее откидывается в его объятиях, надув губы. Чэй хихикает — грубо, Ким хотел поцелуя — и нежно жмакает щёки Кима. — Как насчет того, чтобы разговоры вёл я сегодня вечером, ладно?       Щедрое предложение, но…       — Это ужин с американцами, — наполовину напоминает, наполовину предупреждает Ким. — Ты же знаешь, что они будут говорить только по-английски и вести себя по-ублюдски.       — Я знаю! — Чэй чирикает, сияя подозрительным возбуждением: — Айкан прахтисс мой ассен!       Ким отшатывается от искажённого… что бы Чэй там ни выдал. Он… думает, что это был… английский? Точно?       Ким косится на Чэя.       — Что?       Чэй смотрит на него с лёгким разочарованием.       — Я могу попрактиковать свой акцент, — говорит он снова, чуть медленнее. Ему всё ещё нужно повторить это ещё раз, чтобы Ким понял, что он говорит с невероятно сильным северо-восточным акцентом.       Ким понимает, что улыбается.       — Ангел, эти ребята из Нью-Йорка.       — И?       — Разве в Нью-Йорке нет двадцати разных акцентов или что-то в этом роде? По одному на каждый район?       Чэй мычит, задумчиво хмурясь.       — Технически, я говорю с бостонским акцентом. — Ким давится, но Чэй ещё не закончил. — Но! С точки зрения лингвистики, есть только один нью-йоркский акцент, и в любом случае он почти такой же, как бостонский! — Чэй очаровательно дуется на него, делая тот трюк, когда он моргает, и его и без того большие глаза выглядят огромными и драгоценными. — Ты знаешь, что я не силен в этом деле, но я стараюсь из вежливости.       Киму приходится прижать палец к губам, чтобы не слишком широко улыбаться. Буквально на прошлой неделе Кхун и Чэй воспроизвели один из своих любимых американских фильмов построчно и Ким наблюдал, как Чэй без всяких усилий идеально переключается между шестью разными акцентами.       Чэй моргает, глядя на него с искренним, бесхитростным энтузиазмом.       — Ангел, — говорит он сладким тоном восторга, — ты собираешься начать войну.       Ким едва держится, чтобы не зацеловать Чэя до потери дыхания, прямой эфир или нет, когда наконец звонит менеджер Кима и кричит ему, чтобы он вернулся к работе.       И перестал так много улыбаться, но Ким уже отказался от этого как от безнадежного дела. *** 🌻 @sun_shines ааааввв то как пи’вик оживился, когда ангел его обнял К р е в е т к а @spmirhs @sun_shines Пи’Вик обычно: крутой, отстраненный, ледяной король музыкальной индустрии Бангкока Пи’Вик рядом с Ангелом: ГЛАЗА-СЕРДЕЧКИ_МАЗАФАКА.gif QHa @queers5 @WiK уволь своего менеджера, я могла бы слушать ваши с ангелом шуточки весь день 😍 дорки в любви ❤️💚 @noodleds как уроженец бостона, я прощу ангела за то, что он сказал, что наш акцент такой же, как у ньюйоркцев во имя их троллинга. продолжай, король 😔✊             прячу свое сердце @wiksters             перевод лайва @WiK -а! Черепашка @greensking @noodleds они правда одинаковые! главное отличие в том, что жители Бостона округляют некоторые слова, когда жители Нью-Йорка оставляют их более открытыми ГОРДЫЙ БОСТОНЕЦ @noodleds @greensking эй. эй ты. послушай меня заткнись нахуй #БОСТОНЛУЧШЕ ***       Ким мрачно смотрит на свой блокнот, его пальцы колеблются на струнах гитары, но не издают ни звука. В его гостиной мирно, его грудь готова разорваться, а лирика просто. Не. Идёт.       На самом деле оскорбительно столкнуться с творческим блоком сейчас. У него был жаркий период, начиная с сокрытия своих чувств за стеной лжи и заканчивая неделями заслуженного ледяного молчания, без отдушины, только песни. За это время жалости он записал песен на целый короткий альбом — фактически, быстрее, чем когда-либо работал, — но теперь, когда Чэй находится на расстоянии вытянутой руки, ни одно слово, которое он пишет, ни одна нота, которую он играет, не кажутся правильными…       Ким так яростно зачеркивает строчку, что рвёт страницу. Это не помогает.       Движение за краем глаза привлекает его внимание и Ким оглянувшись, видит, как Чэй ёрзает по полу. Наверное это должно быть… модифицированное армейское ползание? Форма Чэя ужасна, он предпочитает телефон в руке любому понятию скрытности или успешного ползания. Его язык высовывается из уголка рта от усердности, его зад слишком высоко задирается и шевелится, пытаясь удержать телефон в стабильном положении. Ким хотел бы, чтобы он мог повернуться и посмотреть на дисплей, но опасается, что Чэй остановится, если он это сделает.       Чэй прячется за журнальным столиком и верхняя половина его телефона выскакивает над краем стола. Ким всё ещё может видеть его задницу.       — Удачная находка! — раздаётся драматический шёпот Чэя и его лучший документальный голос: — Друзья мои, мы наткнулись на дикого Вика!       …Что?       Задница Чэя исчезает и вместо неё из-за телефона появляется его голова. Ким может видеть только его пушистые волосы, торчащие по краям телефона, с случайным мельканием ворсистого носка, когда Чэй вздёргивает ноги от волнения, но его бойфренд дрожит, светясь в энтузиазме. Ким прячет подрагивающие губы рукой.       — Этот Вик практикуется в одном из своих особых брачных ритуалов: песне. Вики часто полагаются на уникальные мелодии, чтобы привлечь и завоевать внимание потенциальных партнёров, поскольку они не являются социальными существами и поэтому обычно затрудняются выразить свою преданность более традиционными средствами, такими как обыденная речь, — беспечно говорит Чэй, больше не шепча. Пальцы Кима впиваются в щёку, а Чэй продолжает. — Ещё один распространенный брачный ритуал для Вика — это дарение подарков; давайте попробуем рассмотреть поближе и посмотрим, не приготовил ли уже что-нибудь этот.       Чэй откатывается от стола и врезается в ножки кресла справа от Кима с легким «бух!». Киму не удаётся подавить фырканье и он, наконец, поворачивается, чтобы посмотреть прямо на Чэя, подперев подбородок кулаком и приподняв бровь в универсальном «серьёзно?».       Чэй, охнув, замирает.       — Нас заметили! Теперь мы должны быть очень неподвижными… — Вторая бровь Кима соединяется с линией роста волос, глаза Чэя сияют, когда он смотрит на Кима из-за телефона. — В отличие от своих собратьев, Вики не склонны к агрессии. У них больше инстинктов бегства, чем у большинства млекопитающих, но эти инстинкты противоречат самой сильной черте Виков: они неизлечимо любопытны.       Ким фыркает, машинально прикрывая рот, пытаясь подавить ухмылку, и тон Чэя становится ликующим.       — Невероятное любопытство Вика привело к диким столкновениям между Виком и его ничего не подозревающими поклонниками, включая один случай, когда Вик ворвался в запертую комнату…       Ким срывается, откровенно смеясь, а Чэй замолкает с ухмылкой. Его хихиканье вскоре присоединилось к смеху Кима, и Ким улыбается, когда этот звук окутывает его.       — Ты думаешь стать Ангелом-документалистом?       — Это пришло мне в голову. Ты ведь знаешь, как сильно я люблю диких животных, — пожимает плечами Чэй, указывая на всё, что есть у Кима, прежде чем остановить запись и опустить телефон. Ким закатывает глаза, продолжая улыбаться, а ухмылка Чэя становится более мягкой и искренней. — Чувствуешь себя лучше?       Его сердце выпрыгивает из груди в горло, настолько полное чувств, что оно застревает между зубами и ничего не выпускает наружу. Он не знает, что делает его лицо, но что бы это ни было, игривое поддразнивание в улыбке Чэя сменяется нежностью, и он возвращается к своему телефону, чтобы дать Киму минутку уединения.       Ким не хочет, чтобы Чэй давал ему время на уединение. Он хочет, чтобы Чэй поместил его под микроскоп и увидел всё то, что он не может выразить словами или песней. Ким огорчён, что он чувствует себя так, но даже это вторично по сравнению с жаждой рук Чэя вокруг его пульсирующего сердца.       Чэй хихикает, возясь со своим телефоном — Ким подозревает, что он загружает свою небольшую «документалку» в его твиттер, и делает пометку очистить голосовую почту от предстоящих жалоб от осаждающей пиар-команды — и снова переключает своё внимание на Кима. Но что бы Чэй ни собирался сказать, оно умирает в тихом писке, когда он понимает, что Ким всё ещё наблюдает за ним с мягкой улыбкой и сердечками в глазах, и веселье Кима растёт, а щёки Чэя краснеют.       Ему так повезло. Чэй всегда всё делает лучше.       — Помнишь, как мы отправляли друг другу песни, когда мы ещё не встречались и всё ещё выясняли свои чувства? — задумчиво наклоняет голову Ким.       — Мм? — Чэй по-совиному моргает. Справедливо. Сейчас это, наверное, кажется внезапным.       Ким вытряхивает мысль из головы.       — Я так и не ответил на твою последнюю песню.       — Ты имеешь в виду песню, которую я отправил тебе утром, прежде чем мы наконец поговорили о наших чувствах и целовались на твоём диване в течение часа? Поскольку я очень доволен этим ответом, знаешь, ты мне ничего не должен, — Чэй делает паузу и наклоняет голову, как будто что-то только что пришло ему в голову. — Если только это не какой-то окольный способ попросить повторить это? В таком случае ты чудак, но да.       Ким фыркает и закатывает глаза.       — Я не это имел в виду, я могу просто поцеловать тебя, когда захочу. — В глазах Чэя появляется расчётливый блеск, а Ким мысленно перетасовывает вечернее расписание, чтобы приспособиться. — Я имел в виду, что я так и не сделал репризу.       — Оу… — Чэй закрывает рот рукой, но это не скрывает застенчивую улыбку. — Тебе не обязательно это делать? Я не думаю, что ты должен мне песню в ответ или что-то в этом роде, я не отправлял эти песни с какими-либо ожиданиями.       Ким отмахивается от его беспокойства, это не его цель.       — Руководство слышало некоторые песни, которые я написал для тебя. Они хотят… я хочу превратить их в альбом. Но я хочу, чтобы конец моего альбома был счастливым, как… — Ким сглатывает, во рту пересохло. — Каким меня делаешь ты.       Чэй пищит и глаза Кима скользят к точке над головой Чэя, внезапно смущаясь.       — Хочешь написать эту песню со мной?       — Ооохх! — Чэй улыбается ему и снова отправляет сердце Кима ему в горло. - Да! Дай мне взять мою гитару!       Чэй отползает прочь, а сердце Кима возвращается на место, когда он отодвигается на край дивана. К тому времени, как Чэй плюхается рядом с ним, мелодия в его сердце наконец обретает форму. *** 📌 Закреплённый твит W I ꓘ ✓ @WiK Демо трека из моего будущего альбома: This Song Is Called Us https://bit.ly/3bQIAor SONG CALLED US ❤️ @wiksters @WiK дуэт вик-ангел????? ДУЭТ ВИК-АНГЕЛ??!!!! phish phriends @sharkerrs @WiK красивый, смешной, ЕЩЁ И потрясающий певец? вау, пи’вик, ты реально бьешь выше своего уровня W I ꓘ ✓ @WiK @sharkerrs Почему, по вашему, я зову его Ангелом?