Хитрость любви не помеха

Он сидел на высоком барном стуле, откинувшись назад и опёршись на стойку локтями, в окружении нескольких красоток, которые не сводили с него взгляда и ловили каждое его слово. Глупо хихикали над его шутками. Его томный, бесстыжий взгляд подчиняет каждую из них, заставляет хотеть его. Джин. Он в своём репертуаре. Ему нравится осознание того, что эти женщины хотят его. Во взглядах горит желание, страсть. Они готовы наброситься на него здесь же и выполнить любое его желание. Тьфу! А он что? А он их оставит и найдёт где-нибудь в глубине зала тихую, скромную девчушку, которая будет стыдливо прятать взгляд и теряться в словах. Он приподнимет её голову за подбородок, заставляя взглянуть на него. Лёгкий румянец зальёт её щёки. Джин наговорит ей комплиментов, вручит бокал шампанского и выпьет на брудершафт. А когда она слегка захмелеет – обнимая за талию, выведет из клуба и увезёт в свой номер. А то и вовсе покинет наскучившую вечеринку в одиночестве, предпочитая отдых в тишине. Опрокидывая в себя очередную порцию алкоголя, Эйс наблюдал за этой картиной. Вот Джин потянулся к одной из девушек и одарил её страстным поцелуем. Когда «фаворитка» была определена, остальные разошлись по залу в поисках того, кто их обласкает. Тем временем избранная красотка с кучерявыми русыми волосами перебралась на колени Джина и уже посасывала его язык. А он в это время задрав её блузку, мял руками крупную грудь. Девушка так была увлечена ублажением Симмонса, что её абсолютно не волновало, что она уже с обнажённой грудью на глазах всех гостей ночного клуба. — Тьфу! — в сердцах сплюнул Эйс, наблюдая эту развратную картину. — Вот шлюха! Однако если быть до конца объективным, то Эйс просто-напросто жутко ревновал. Любой флирт Джина на стороне воспринимался им в штыки, и зачастую гитарист уже совершенно не был способен контролировать свою эмоциональность. Поэтому в подобных случаях он либо трахал в ближайшем укромном местечке первую попавшуюся – то ли в отместку, то ли от отчаяния – либо напивался, пытаясь хотя бы таким образом добиться внимания Демона. Эйс прекрасно знал, что Симмонс не бросит его в таком состоянии одного и обязательно повезёт домой. И тогда Фрейли уверенно сможет засчитать себе победу в борьбе за внимание Джина, ведь старина Джин может даже останется до утра, если решит, что ему лень тащиться домой и уже хочется спать. Это было приятным бонусом после бесконечных лекций на тему: «Эйс, когда ты уже перестанешь так нажираться?» во время которых так и хотелось со злости бросить: «Как только ты, сука, признаешься, что влюблён!». И вот внушительная фигура Симмонса уже возвышалась над Фрейли и он привычно бурчал что-то о том, что будет тот лететь ко всем чертям из группы, если будет продолжать отношения с алкоголем в том же духе. На что сам Эйс мысленно ухмылялся, понимая, что это пустые угрозы. Он ценная фигура в составе Kiss, чтобы так запросто разбрасываться такими кадрами как он. Джин помог полуадекватному другу подняться со стула и, поддерживая его, направился к выходу. Загрузив несопротивляющееся тело на переднее сидение своего авто, Джин двинулся в направлении дома Эйса. Всю дорогу Фрейли клевал носом, периодически, в полудрёме, заваливаясь на Симмонса и мешая тому вести авто. — Когда уже ты перестанешь так ужираться? — возмутился Демон, в очередной раз сталкивая со своего плеча голову Эйса. — Когда ты перестанешь корчить из себя недотрогу, — еле ворочая языком буркнул Эйс. — Возможно. Или никогда. Ещё не решил, — добавил он, делая затяжные паузы после каждой фразы. А он уже было успел разочароваться, что Джин всё ещё не завёл свою любимую песню. Давно хотелось так ответить да всё не было подходящей возможности. Джин ничего не ответил, уже паркуя авто у дома, где находилась городская квартира Фрейли. Элитный дом, на три семьи, охраняемая территория, на которую его без проблем впустил старина Джим, узнавая гостя уже по авто, и шикарные апартаменты внутри. Симмонс нашарил в кармане Фрейли ключи и, открыв дверь, вволок того в квартиру, таща сразу в спальню. Кинув Эйса на кровать, он снял с него лишь обувь, оставляя всю остальную одежду. — Ты всё равно ничего не вспомнишь, как проспишься. Даже если я тебе сейчас триста раз скажу, что люблю, — тяжело вздохнул Демон, накрывая Фрейли одеялом. — Вроде тебе не наплевать: вспомню я или нет, — бросил Эйс и отвернулся, укладываясь на левый бок. И десятка минут не прошло, как Джин услышал тяжёлое сопение уснувшего Эйса. — Мне не наплевать, Эйс, — бросил в тишину Симмонс и повернул голову в сторону Фрейли, сверля ему спину взглядом. — Мне вообще не всё равно, что между нами происходит, — добавил он, спустя несколько минут. — Я ведь люблю тебя, — почти шёпотом закончил мужчина. Фрейли, который на самом деле ещё не спал, улыбнулся словам Джина и, снова прикрыв глаза, улёгся поудобнее. Он снова услышал желанные слова от того, кого любил уже давно и невообразимо сильно. И он знал, что Демону он тоже небезразличен, но тот всё молчал, не смея признаться. Возможно, он не совсем чётко осознавал, возможно, боялся своей любви. Возможно, считал глупым и неправильным любить друга. А Фрейли ждал. Терпеливо ждал, когда Симмонс прочувствует в полной мере своё влечение к нему и скажет об этом. Однако Джин говорил об этом Эйсу лишь когда был уверен в том, что тот не слышит его или не запомнит. Поэтому ради подобных моментов Фрейли приходилось идти на подобные хитрости с выпивкой. — Тогда, может, поцелуешь? — продолжая ломать комедию, заплетающимся языком, спросил Эйс. Конечно, сейчас он был выпившим, но не настолько, чтобы совсем не соображать, что происходит. Он отчётливо понимал, чего просил и был уверен, что хочет почувствовать губы Джина на своих. Хотя бы так, для начала. И время от времени он прибегал к подобным безобидным обманам и чаще всего получал желаемое. Получил и в этот раз, правда лишь невинный поцелуй в щёку наночь. — Спи уже, Эйс, доброй ночи, — пожелал Джин и вышел из комнаты. Эйс проснулся от того, что его горло жгла непреодолимая жажда. Он попытался сглотнуть, но было нечем, потому что во рту было абсолютно сухо. Фрейли привстал и оглянулся. Джина в комнате не было, зато на тумбочке у кровати стояла бутылка минеральной воды, явно заботливо оставленная Симмонсом. Музыкант улыбнулся и, открыв бутылку, в несколько крупных глотков одолел половину. Затем он отдышался немного и за второй заход опустошил её полностью. Мучительная жажда отступила, и теперь он мог вполне нормально функционировать. Окинув себя небрежным взглядом, он встал с постели и направился на поиски Симмонса. Почему-то Фрейли был уверен, что тот ещё здесь. И не ошибся. Джин нашёлся на кухне, читающим свежую газету и попивающим кофе. — В порядке? — будничным тоном осведомился Симмонс, едва ли оторвав взгляд от печатного издания. — Жить буду, — отмахнулся Эйс и, достав из холодильника бутылку минералки, налил в стакан. — Ты ничего не хочешь мне сказать? — вертя стекло в руке, спросил Эйс и выжидающе посмотрел на Джина. Тот, с трудом оторвавшись о чёрных строк, возвёл взгляд к потолку, делая вид, что задумался, перебирал в голове какие-то варианты. — Да вроде нет, — даже не заикнувшись, уверенно соврал Симмонс. — А что, должен, что ли? — Да нет. Мне, видимо, показалось. Ведь ночью ты был более разговорчив. — Да ну? — искренне удивился Симмонс. Удивление, скорее, относилось к тому, что Фрейли вообще завёл этот разговор, ведь Джин готов был голову на отсечение отдать, будучи уверенным, что Фрейли утром не вспомнит и фрагмента с того момента, как они вышли из клуба. — Слушай, Симмонс, хорош ломать тут трагикомедию. Ну подумаешь, влюбился. Знаешь ведь, что я тоже люблю. Какого чёрта? — Не знаю, Эйс, — задумчиво выдохнул он, поднимаясь со стула, чтобы налить бодрящего напитка и Фрейли. — Возможно мне нравилась эта вся игра. Возможно, просто не мог принять сам факт влюблённости в тебя, — добавил Симмонс спустя несколько секунд и поставил чашку с кофе перед Эйсом. Сам же не стал присаживаться обратно и, отойдя к окну, вглядывался в залитый солнцем, зеленеющий двор. Фрейли тоже поднялся и подошёл к нему сзади. Обхватив талию Джина, устроил подбородок на его плече. — Теперь-то можешь признать в открытую, глядя мне в глаза? — ещё немного сонным голосом промурлыкал Фрейли. Джин усмехнулся и повернулся лицом к Эйсу. — Теперь могу, Фрейли, — улыбнувшись, он кивнул в подтверждение своих слов. — Я люблю тебя, — добавил почти шёпотом. — Ну вот же, другое дело! — радостно воскрикнул Фрейли, толкнув Джина ладонью в грудь, а затем коснулся его губ своими.