Протагонист

      — Погоди-ка! — воскликнула Минами. — То есть ты, дорогая моя, уже два месяца общаешься с Шишио Цукасой? И ничего не говорила мне?       Асано неловко посмеялась. Ну, возможно, она и вправду забыла сказать об этом лучшей подруге. Но она правда не специально!       С того дня они с Цукасой начали периодически созваниваться, и каждый раз после их разговора на Норитсуки нападало вдохновение, да такое сильное, что она могла два дня писать без продыху, забывая о еде. К счастью, про воду с туалетом забыть было не так просто.       Иногда из писательского запоя её вырывал редактор. Чаще — Минами, которая заходила к подруге и во весь голос поражалась тому, как можно бросить всю себя на работу за ноутбуком и забыть даже о личной гигиене. Но разве могла Асано поделать с собой хоть что-то? Даже походы в туалет занимали непозволительно много времени, за которое в голове пролетали всё новые и новые предложения и абзацы текста.       За два месяца девушка написала больше половины книги. Раньше у неё никогда так не было. Вернее, писательские запои, конечно, наступали, но никогда прежде они не длились так долго. Обычно вдохновение исчерпывалось через пару дней и уходило, даже не помахав ручкой, обещая вернуться когда-нибудь через месяц в лучшем случае. А сейчас…       Это всё было влияние Цукасы, не иначе. Удивительным образом он сделал то, что не всегда удавалось редактору — он всколыхнул писательскую жилку в Норитсуки.       Асано помешала кофе в своей чашке и устало посмотрела на Минами. Та забавно надувала щёки, но её обида была настоящей, не поддельной. Оно и понятно.       Девушка сделала глоток горячего напитка, морщась от того, насколько крепким он был. Глаза вернулись на экран ноутбука. Надо бы написать хоть сколько-нибудь нормальное сопроводительное письмо с отредактированным вариантом черновика новой книги редактору, который скоро будет рвать и метать без обновлений.       — Что ж, я правда виновата перед тобой, прости, — неловко извинилась она, напечатав приветствие. — Я… Я была так увлечена новым знакомством и книгой, что совсем позабыла сказать тебе.       — Целых два месяца забывала? — хмыкнула Минами.       — Да. Прости, — и, поняв, какие мысли могут одолевать подругу, поспешила воскликнуть: — Я не скрывала от тебя этого, клянусь! Просто так вышло…       Хокутозай оставалось лишь смириться: она знала, какой растяпой бывает её подруга в моменты сильнейшего увлечения новым произведением. Да и она сама была абсолютно такой же, когда дело казалось журналистики. Тут они были одного поля ягоды — благодаря чему когда-то давно и подружились. Две родственные души, готовые на всё ради своего призвания.       Минами махнула рукой, как бы говоря, что забыли разговор и я тебя прощаю. Заместо этого она поспешила поинтересоваться:       — И как тебе Цукаса?       — Он поразительный, — признала Асано. — Он… Раньше, несмотря на все твои слова, я подсознательно приравнивала его к группе, ну, знаешь, типичных качков с потрясающей харизмой. Но я ошибалась. Ты была права, он действительно потрясающий человек.       — Расскажи подробнее! Как часто вы переписываетесь? О чём разговариваете? Он просто отвечает на вопросы или и сам стремится что-то узнать?       — Мы довольно часто общаемся, да, — кивнула Норитсуки, тут же получив в ответ радостный писк от подруги. — Цукаса обладает поразительно чётким взглядом на мир, хотя он всего лишь школьник. Хотя и в этом есть свой минус: мне кажется, он склонен делить всё на чёрное и белое, практически не оставляя место серому. Причём он сам определяет, что чёрное, а что — белое. В нём есть эти идеалистические замашки, и они работают ему на благо. Они заставляют других смотреть на него с уважением.       — Ох-х-х, — выдохнула Минами. — Вы… Вы ведёте такие задушевные и философские разговоры? Если честно, даже я с ним о таком ни разу не говорила, а я ведь журналист!       — Вот именно, ты — журналист, тебе важно, скажем так, продать Цукасу, а потому ты делаешь упор на его достижениях. Мне же больше интересна его подноготная, та часть личности, которую не увидеть невооружённым глазом.       Хокутозай на это посмеялась, но не могла не согласиться с подругой. Всё действительно было так. Хотя и они с Цукасой не сказать, чтобы были друзьями, чтобы вести подобные разговоры. Это Асано как-то умудрилась сблизиться с парнем. Самой Минами о таком только мечтать.       — И неужели всё это будет в книге? — спросила она.       — Неа, — ответила Асано, чуть улыбаясь и принимаясь болтать ногой. — Конечно, основа личности Цукасы и его моральные дилеммы будут в тексте, без этого никак. Но многие вещи… Не думаю, что буду вставлять ту часть, где Цукаса любит журавлей.       — Цукаса любит журавлей? Да ладно! — подивилась журналистка. — А на интервью он заявлял, что котов.       — Котов он тоже любит, но это уже другая форма любви. Больше про потискать и погладить, сама понимаешь. Журавли же помогают ему сосредоточиться, когда ему надо подумать.       — Ого… — на выдохе прошептала Минами. — Кто бы мог подумать…       — Только никому не слова, ладно? Я обещала, что никому не расскажу, — пригрозила Асано.       — Нема как рыба! — подняла руки Хокутозай. — Лучше ещё что-нибудь расскажи.       — Ну, ты интересовалась, кто чаще начинает диалог. Что удивительно, это сам Цукаса. Недавно, например, он спросил… — и принялась рассказывать об их последней беседе.       Чем больше говорила Норитсуки, тем удивлённее и оживлённее становилась Минами, периодически ахая, охая и срываясь на писк. Её карие глаза светились восторгом, а руки едва ли не дрожали от восхищения. Она громко смеялась во время шуток и очень эмоционально реагировала на мельчайшие подробности чужого общения. Например, на ставшей привычкой желать друг другу спокойной ночи и доброго утра.       — Поверить не могу, — выдохнула Минами. — Чёрт, да ты с ним общаешься куда ближе, чем я. Со мной он вообще практически не переписывается, только когда я что-нибудь спрошу!       Асано от такого откровения стало немного неловко. Всё же Хокутозай была влюблена в Цукасу. Узнать, что он уделяет больше внимания другой девушке, нежели ей, наверное, было крайне неприятно. Однако в поведении и словах журналистки не было ни намёка на ревность или обиду. Скорее, только восхищение и удивление.       Норитсуки позволила себе чуть расслабиться. Минами всегда была такой: с близкими и родными она была готова поделиться всем, искренне радуясь за их успехи и не особо переживая, если её в чём-то обскакивали. Но это, естественно, никогда не касалось работы — там Хокутозай клыками и когтями вырывала себе последние сенсации и лучшие эфиры. Ситуации, когда ей не удавалось блеснуть чем-нибудь, можно было сосчитать по пальцам. Например, недавно ей не удалось снять репортаж об отправке команды, в которой был японский космонавт, в космос. Из-за этого девушка сильно расстроилась и пришла к Асано, напиваясь пивом из её холодильника.       Писательница оторвалась от электронного письма на ноутбуке и подняла руки.       — Да ладно тебе, это всё же ради книги. Может, он слишком вдохновился…       — А по-моему, он более чем заинтересован в общении с тобой, — насмешливо фыркнула в ответ Хокутозай.       — Ты преувеличиваешь.       — Неа. Цукаса не из тех, кто будет тратить время на разговоры с неинтересующими его людьми. Да и будь ваше общение просто ради книги, стал бы он спрашивать твоё мнение? Интересовался бы, поела ли ты? Желал бы спокойной ночи?       Асано опустила взгляд на письмо, а её руки чуть подрагивали. Щёки налились теплом, а в горле застрял лёгкий смех смущения.       — Ты преувеличиваешь, — покачала головой она. — Это же… Цукаса! Он не заинтересован в таких вещах.       — Ой-ли? — подняла бровь Минами.       — Ему сейчас важнее заработать денег и пробиться в международную лигу ММА, — ответила Асано. Её ловкие пальцы запорхали над клавиатурой, дописывая строчку с прощанием и просьбой отметить новые моменты, которые не понравятся редактору.       — Ну, ты тоже хочешь заработать денег и выйти на больший международный рынок. В скольки странах, говоришь, переводились твои книги?       — Ммм… В основном в дальневосточном и юго-восточном регионах. Корея, Китай, Филиппины, Сингапур, Вьетнам, Малайзия, Таиланд, Индонезия. Ещё вроде в США, Германии и Канаде продавали, но там они не пользовались таким большим спросом.       — Это был скорее риторический вопрос, — закатила глаза Минами. — Я про то, что у вас есть свои цели на международном уровне, на которых вы сосредоточены. Но это не отменяет того, что вы, ну не знаю, хотите личной жизни? Друзей? Знакомых?       — Погоди, — нахмурилась Асано. — Ты ж в него влюблена, так зачем мне пихаешь?       — Не понимаешь ты, — фыркнула Минами, переводя взгляд за окно. — Я, между прочим… — и оборволась. Её глаза расширились от ужаса. Асано, которая уже занесла руку, чтобы нажать «отправить», удивлённо глянула на подругу, которая сидела, замерев. А затем тоже выглянула в окно.       В следующий миг зелёный свет настиг их.