Дело для Брюса Уэйна

Для самого богатого человека в городе и недавней жертвы нападения Джокера Брюс Уэйн был просто фантастически беспечен. Охраной – пренебрегал. Как и правилами дорожного движения, когда сам садился за руль вызывающе роскошного Lamborghini Murciélago (мало в этом городе летучих мышей?). Проверкой своих многочисленных подружек – пренебрегал еще больше. Охрана мистера Уэйна высокомерно отвергла предложение ФБР о помощи. Мистер Пенниуорт, бессменный дворецкий Уэйнов и бывший офицер МИ-6 уверял, что всю неделю после нападения Джокера его молодой хозяин провел в безобразном запое, и действительно, за это время Уэйн отметился разве что автоаварией с полицейским патрулем, в которой гроза городских улиц Lamborghini наконец-то потерпела поражение. Рано утром мужчина в самой обыкновенной, то ли форменной, то ли гражданской темной одежде вышел покурить на крышу одного из домов в центре города. С моря пришел густой туман, и из серебристого марева, чуть подсвеченного самыми первыми лучами, вставали гордые небоскребы… Туман поглотил стук крюка, намотавшегося на перила пентхауса Уэйна и скрыл темный силуэт, пролетевший через улицу на электролебедке. Темный силуэт осторожно отцепил крюк, пригнулся и скользнул по стене к огромному панорамному окну, закрытому всего лишь на магнитный замок производства «Уэйн Энтерпрайзес». Серьезно? Мгновения – и магниты бесшумно разошлись. Без следов, без отпечатков пальцев, красота и аккуратность. Тень в перчатках и мягких ботинках на прорезиненной подошве двинулась по просторной двухуровневой гостиной и дальше, в коридор. ФБР установило здесь акустические датчики неделю назад, после неудачного нападения на мэра Готэма, когда мистер Уэйн лихачил по улицам, а мистер Пенниворт отмазывал своего патрона от полиции. Изымать аппаратуру из жилого дома – задача интересней. Согласно внешнему видео- и тепловизионному осмотру, к этому времени весь дом крепко спал. Десять минут на тихую и аккуратную работу. Один датчик в гостиной, один – над входом в спальню, и последний, в коридоре. Тень уже заканчивала работу, когда у нее за спиной раздался голос. - Если вы из клининговой службы, то выбрали плохое время для уборки. Брюс Уэйн, хозяин вызывающе роскошного и нежилого пентхауса, стоял посреди коридора. Чисто выбрит, причесан волосок к волоску, одет в белоснежную рубашку навыпуск, отглаженные брюки и шелковый халат. Рукой небрежно опирается на трость. Металлическую, килограмм десять. - Мистер Уэйн, я могу все объяснить… - человек-тень обернулся, миролюбиво выставил вперед руки, а через мгновение уже выстрелил в шею Уэйну дротиком с мощным снотворным. - Вот так, а теперь не шумите, я ваш друг… давайте-ка… Пока Уэйн хлопал своими темными глазами, вытаскивал дротик и тряс головой, тень успела подойти поближе, схватить поперек груди и зажать рот. Препарат, особенно в такой близости от мозга, уже начал свое действие, и сопротивления миллионер не оказывал. Вблизи – высокий, на удивление широкоплечий и мускулистый. Пахло от Брюса Уэйна кровью и антисептиком. - Недельный запой, значит, - пробормотал тень, удобней подныривая плечом под обмягшее тело. Не так-то просто затащить такое без шума на этаж, где темнела открытая дверь в хозяйскую спальню. За поляризованным стеклом рассветные лучи окрасили туман в розовый. Вызывающе огромная и мягкая кровать оказалась еле примята, зато у окна были кинуты две большие диванные подушки и стоял китайский чайный сервиз на крошечной горелке со свечой. Вот вам и недельный запой. Тень поспешно сгрузил Уэйна на кровать. В скудном рассветном свете на белоснежной рубашке темнела свежая кровь… Еще через минуту, а всего их было двенадцать, пентхаус Уэйна погрузился в глубокую утреннюю дрему, только щелкнул магнитный замок на закрывшемся балконе и прошуршала лебедка. Брюс Уэйн открыл глаза. *** - Они залетели в облако и включили антирадар. Вот, сэр, спутники вели самолет от залива… - То есть, суперджет Уэйна приводнился у его же яхты, пробыл там около десяти минут, взял курс на экватор, а потом мы не можем сказать, куда он отправился? - В центре Гонконга незарегистрированный суперджет прошел на посадочной высоте и опять улетел в горы. В наушниках прозвучал хлопок ладони по столу. - Фотографии?!!! - Три, с внешних камер, черно-белые. Вот, сэр. Шуршание бумаги. - Лично Уэйна мы этим не прижмем… ладно, включайте прослушку, прове… - Мастер Брюс? Альфред успел пройти через весь подземный этаж и стукнуть по столу подносом, прежде чем «мастер Брюс», сидящий у компьютера с закрытыми глазами, в мощных наушниках, потряс головой и вернулся в реальность. А на подносе исходил паром чайник кофе и стояли две кружки. - О, вот и Альфред. Доброе утро. Неужели я помилован, и ты принес мне кофе? - Травяной чай, завтрак и ампициллин, мистер Брюс. Кофе для меня. Вы хоть немного спали? - Лихорадки нет, отоспался на неделю вперед... Понимаешь ли, Альфред, рано утром заходил милый молодой человек, забрать наши датчики, которые ФБР разместило в моей квартире. Не мог же я такое пропустить, - глаза у Брюса лихорадочно сверкали, но голос был уверенным, а речь чистой. Надо отметить, первым прослушку обнаружил Альфред. Бывший офицер МИ-6 замечал изменения на своей территории, не приходя в сознание, а в области следящей аппаратуры съел немаленькую собачью стаю. К возвращению из города Бэтмена на рабочем столе лежали три крохотных микрофона. - Помню, едва оторвались от полиции, не дали обработать себе раны… Брюс легкомысленно улыбнулся и переключил звук на внешние динамики. - Ты лучше послушай. В ФБР посчитали, сколько времени прошло с нападений Джокера на башню Уэйна до появления Бэтмена, и сосчитали, что маску носит кто-то из моих сотрудников… Шорох белого шума прорезал искаженный двойной записью голос Олега Табакова. - Февраль 45 года. Канун победы над нацизмом. События последней недели дают нам полное право так говорить. Наступление советских армий, прорвавших нацисткую оборону… - Леманн, ты уверен, что микрофон сработал? - Все в порядке, это фильм, - судя по голосу, кто-то в ФБР прислушивался к записи, - он кино смотрел. - Язык? Отнесите переводчикам, пусть найдут. Альфред по-хозяйски расположился на втором стуле, подтолкнул Брюсу термокружку с чаем, а сам демонстративно налил кофе. - О, здесь дают кофе? Люциус Фокс был сегодня одет по-рабочему, в простую клетчатую рубашку. Большой подземный зал научного отдела «Уэйн Индастриз» был его царством. - Реставрируйте скорей особняк, мистер Уэйн, я тоже люблю свою тихую, уютную пещеру… На самом большом в подвале столе, около которого громоздился кульман, помнящий еще Томаса Уэйна и строительство легендарного монорельса (к слову, реставрированного несколько лет назад), стояла еще одна чашка, с которой глава совета директоров «Уэйн Индастриз» и пришел за кофе. - И даже сделаю дома защищенный кабинет! Не волнуйтесь, Люциус, я не претендую на ваше царство. - Может быть, он коммунист? - в ФБР между тем успели найти русскоговорящего сотрудника и опознать фильм. - И кто тут коммунист? Надеюсь, мне не придется вновь ловить Джокера? - О, Люциус, мы тут ловим некоего Брюса Уэйна, подозреваемого в спонсировании опасного преступника Бэтмена… и, кажется, в сговоре с Россией. Игра в смертельные салочки с Джокером дорого обошлась Бэтмену. Даже хорошо обработанный укус ротвейлера загноился, и при сумасшедшем напряжении, дальнейших ранах, выбитом колене и сломанном ребре дал воспаление и тяжелейшую лихорадку. Брюс на остатках воли, как в тумане, смонтировал звуковую дорожку из отрывков фильмов, белого шума, кусков собственных разговоров с Альфредом и… - Кхм. Я был не в себе, - поднял руки Брюс, когда на записи послышались вполне очевидные звуки тошноты, - и вообще, неделю не выхожу из запоя… На записи что-то выразительно упало. И еще раз, со стеклянным звоном… - И кидаюсь бутылками в стену. Интересно, они догадаются проверить здание на несанкционированные исходящие передачи? *** Работающий Брюс Уэйн очень походил на Шерлока Холмса, только без трубки и с чайником чая. Даже если просто устроился на диване, обложившись коллекцией свежих газет, которые Альфред засовывал в хобот антикварному слону, инкрустированному перламутром и слоновой костью. - Мемориальная служба в память погибшего прокурора… избиратели требуют полного пересмотра судебной системы… первым подпишусь. Альфред, благослови Боже твою любовь к новостям. - В свете недели советского кино, мастер Брюс, я бы советовал вам не читать готэмских газет, ни на завтрак, ни днем… - Ну, мы ведь англичане, и с детства знаем, что надо очень быстро бежать, чтобы остаться на месте… Альфред устало опустился в соседнее кресло. В руках у него был простой белый конверт. - Я так надеялся, что хоть сейчас вы… - Да, мой друг. Бэтмен умер навсегда. Брюс отложил газету и поднял глаза. Глубокой ночью он очнулся от полубреда, в котором ротвейлеры с окровавленной улыбкой Глазго объедали лицо Рейчел, одетой в костюм Бэтмена… Высказал своему подсознанию все, что на этот счет думает. Дохромал до воды и бритвы, привел себя в порядок, заварил чай. А потом случился мистер Майкл Салам, глава Отдела Уголовных расследований готэмского филиала ФБР. - Бэтмен может умереть, но я не могу сдаться, Альфред. Пора выполнить твою мечту, и задуматься о своем имени, чести корпорации и родном городе. Знаешь, в одном Рас аль’Гул был не прав. Месть не помогает. Это просто глупо. - Значит… - Зачем мне мстить Джокеру? Я ведь Брюс Уэйн. Могу нанять, например, мистера Мердока… - в руки Альфреду отправилась распечатка с фотографией молодого, стройного мужчины в черных очках и с тростью для слепых, - а уже он ляжет костьми, но добьется высшей меры. За Рейчел, которой не хватило считанных секунд. За Дента, азартного и наглого Белого Рыцаря, фигурально и буквально сгоревшего на залитой бензином мостовой. За Джима Гордона, тихого офицера Бюро Внутренних Расследований, приехавшего в Готэм, чтобы отдать ему свою жизнь, а взамен видевшего пистолет, направленный на сына… за взорванную больницу, за разгром на острове, за тысячи простых людей… Без эмоций. Это как сорняк, который надо выдрать. Сегодня утром Брюс сидел, смотрел на туман, окрашенный рассветной кровью, и оплакивал всех. - И как же вы вытащите такого востребованного адвоката из Нью-Йорка? - Люблю делать невозможное. Тут запищал стоящий на столе ноутбук, и Брюс полез в почту. - А это очень интересно. Некто… Разумовский, Сергей Викторович… вот и пригодились русские фильмы… желает заключить с «Уэйн Энтерпрайзес» контракт. Ты только посмотри на позиции. В середине. Серьезный компьютер у Брюса стоял в бэт-пещере, в последнее время второй почти личный завелся в научном отделе у Люциуса. Ноутбук же был скорей декоративным, для художественной литературы, фильмов и официальной почты. - Мистер Разумовский даже нашел наши демонстрационные ролики, как я вижу… Писал Виктор Сергеевич на прекрасном английском языке. В середине списка из электроники, изолирующих материалов и расходников системы климат-контроля, словно невзначай, была указана кевларовая броня. Та самая, которую носил сам Брюс всего неделю назад. На демонстрационном видео офицер SWAT со смехом парировал закованным в кевлар корпусом ножевые удары и даже небольшую очередь из пулемета. - И что вы скажете, мастер Брюс? - Скажу, что такой заказ стоит того, чтоб лично слетать… так…Санкт-Петербург. Плюс восемь поясов, двенадцать часов в пути… Брюс постучал пальцами по столу. - Вылетаю завтра утром, к вечеру на месте, перевод часов – как раз с утра на встречу. - Мастер Брюс, с вашей ногой… - Полагаю, нога подождет моего возвращения домой, - «мастер Брюс» поморщился, - все равно делать операцию и полгода восстанавливаться. И для начала хорошо бы отстроить городскую больницу. С дивана Брюс встал плавно, показывая, что не так уж сильно его беспокоит боль в ноге. Сложней всего было стоять и глубоко сгибать колено, ходить же вполне терпимо. - Пойду, присмотрю машину, которую еще не успел разбить… - Дела перед отъездом? Сначала отдайте кровавую рубашку. У нашей горничной прекрасный пятновыводитель. - А что за конверт? Мне письмо? Белое взамен бело-красного. Альфред с легким вздохом отдал конверт, незапечатанный, сам же небрежно перекинул через локоть рубашку. Брюс же уже стоял у шкафа, выбирая себе чистую выходную одежду. - Письмо, в некотором роде, мастер Брюс. Советую прочесть до отлета. *** Утренний туман не думал сдавать свои позиции под лучами солнца. Над Готэмом повис пропахший автомобильными выхлопами, горячий оранжевый смог, из которого тут и там выныривали последствия недавних терактов. Главная магистраль от порта до центра города, по которой в начале недели играли в догонялки Джокер, Бэтмен и полиция, до сих пор стояла в пробке – коммунальные службы латали дорожное покрытие, искореженное бронетехникой и переустанавливали знаки. Чудом устоял легендарный монорельс Уэйнов, и сейчас приносил компании тройную прибыль – люди бросали машины во дворах. Майклу Саламу было не по пути. В четырехмиллионном городе он был редким человеком, ходящим на работу пешком. Исторических обводов угловатый «роллс-ройсc» встал на аварийку прямо у тротуара и опустил стекло. - Подвезти вас, мистер Салам? – а за рулем лично мистер Уэйн. Куда только любовь к непристойно дорогим гоночным машинам подевалась… - А права у вас не забрали, мистер Уэйн? - поинтересовался Майкл, усаживаясь на переднее пассажирское. Высокий мистер Уэйн выгнулся, поправил завалившуюся с заднего сидения сумку для гольфа, и плавно стартовал. - Отделался штрафом и выговором, - расплылся в улыбке самый богатый человек Готэма. - С чем искренне вас поздравляю, мистер Уэйн, и вынужден отметить, что вы используете очень пахучий антисептик. Породистое лицо мистера Уэйна осталось бесстрастным. - Последствия неудачного дайвинга. Лишний коктейль, перегрелся на солнце, нырнул с борта яхты, а там обрывок сети с рыболовным крюком… но мы ведь не для этого встретились? - Определенно. Чем я заинтересовал Брюса Уэйна? Мистер Уэйн не стал затягивать, вытащил из-за сиденья весьма пухлую папку и передал Майклу. - Тридцать один случай нападения и убийства с особой жестокостью, покушение на убийство и шантаж четырехста пятнадцати человек, пассажиров двух паромов Аркхэм-правый берег, шесть террактов… итого двенадцать тысяч лет и тридцать пять пожизненных заключений. К первому листу папки было прикреплено фото, личное дело и визитка мистера Мэттью Мердока, доктора юридических наук и одного из самых востребованных юристов Нью-Йорка. Майкл уважительно присвистнул. - Вы листайте, листайте, - а тон у мистера Уэйна спокойный, деловой. Ему бы в суде работать, а не прожигать жизнь. Еще одно фото. Мягкие черты лица, светло-русые волосы, бледно-голубые глаза. - Это… О, Майкл отлично помнил эти глаза, эти глаза были страшней уродливых шрамов (между прочим, без грима почти не заметны…) и нелепого грима. Холодные глаза, безумные. - Да, мистер Салам. Я полагаю, ФБР заинтересуют материалы на Джокера. Тот, кто собирал материалы, знал, что делать. Если пустить по этим наводкам ФБР, то можно собрать улики, от которых суд так просто не отвертится. - А ведь это собрал Бэтмен. То есть вы, - со странным спокойствием поднял глаза от бумаги Майкл. Старина роллс-ройс плавно заруливал во двор родного дома… - Бэтмен мертв, мистер Салам. Пришло время Брюса Уэйна, и я работаю уж как умею. А перед глазами вновь встал туманный рассвет, в лучах которого чернело кровавое пятно на рубашке. Это старая игра, я знаю, что ты знаешь, что я знаю. Мистер Уэйн не подал иск за незаконное проникновение в свой дом, мистер Салам усилием воли задавил в себе красочные эпитеты, прослушивая запись с жучков… Если подумать, Майкл был бы рад иметь в подчиненных такого гения, как Бэтмен. Конечно, мистер Уэйн предлагает не службу, союз, но отказываться от такого предложения… - Доброго вам вечера, мистер Уэйн. Я применю вашу папку по назначению.