Трудовые будни личного ассистента

Потянувшись, пребывая в не слишком удобной позе, я ощутила знакомый и столь любимый аромат парфюма Юры и тут же улыбнулась. Но не успела открыть глаз, как услышала недовольный голос Аркадия Владимировича, который едва ли не срывался на крик. И также сразу поняла, что автобус наш стоит. Неужто уже приехали? Прислушавшись, невольно насторожилась, разобрав раскатистые интонации в тоне Кудряшова. Похоже, он всерьёз чем-то озабочен. Все-таки рискнув, я дала понять, что проснулась, и села ровнее, поднимая голову и находя глазами вечно чем-то недовольного мужчину. Свет в салоне был включен, а остальных ребят будто ветром сдуло вместе с водителем. В автобусе мы остались втроем, и это еще больше меня повергло в изумление. Посмотрев на Юру, поспешила пригладить волосы, видя его уже совершенно собранным и готовым к новому дню. Откинувшись на спинку сидения, он внимательно внимал словам своего директора, чуть нахмурив брови. Когда же и я сделала усилие и окончательно вынырнула из мира грёз, то, наконец, уловила смысл происходящего в данный момент диалога. — Поскольку ты теперь у нас стал такой свободный в проявлении чувств и эмоций, отвечай теперь за это, давай! — расширив глаза, мужчина в гневе смотрит на Шатунова. — Сам будешь с ним разговаривать и всё объяснишь. Переведя на меня свой бешеный взор, Кудряшов приблизился и чуть ли не ткнул мне в нос телефон, на экране которого я увидела статью с кричащим заголовком "У Шатунова роман с его ассистенткой?". А дальше шли наши с ним фотографии: как Юра поцеловал меня в щечку в ресторане, как обнимал за плечи, когда вел к гостинице, как, держась за руки, мы заходили в автобус... И сопровождалось все это едкими комментариями неизвестного мне автора. Дескать, это что, такой тимбилдинг? Шатунов настолько заботливый и чуткий начальник, или это все же что-то другое? М-да, прямо-таки какое-то дежавю, возвращающее меня воспоминаниями в день съемок передачи Малахова. Пробежавшись глазами по тексту еще немного, я отстранилась, попытавшись сосредоточиться на этих новостях. Привычно прислушалась к себе. Не так давно от подобного сюрприза я бы впала в панику, а то и в истерику, но... Может, это и странно, но сейчас мне все равно. Я так устала дёргаться, переживать, терзаться угрызениями совести, что мне реально безразлична эта очередная сплетня, которая обязательно всколыхнет целую волну возмущений со стороны особо ярых фанаток. Внутри царят покой и полное доверие. Доверие к силе характера и уверенности, которую я вижу в глазах Юры, когда он смотрит на меня. Даже сейчас он мягко прижимает меня к себе, еле ощутимо поглаживая большим пальцем по плечу и делая это прямо на глазах своего директора. Аркадий же несколько раз переводит взгляд с меня на него и обратно. Вздыхает и как-то слишком спокойно говорит, обращаясь лично ко мне. И спокойствие это удивляет меня, честно говоря, куда больше, чем само известие о фотографиях, сделанных кем-то тайком и нагло слитых в сеть. — Ну что, Кузнецова. Хотела роман со звездой — получай и последствия. Любишь кататься, люби и саночки возить. Любое личное станет общественным, хочешь ты того или нет. И отныне никак иначе. Быстро сменив интонацию, вновь поворачивается к Юре. — Разберись с Малаховым. Как хочешь. Он примчался из Москвы и с нетерпением ждет вас в лобби отеля, чтобы получить комментарий от тебя лично, — скептически хмыкнул. — Уж не знаю, что ты ему скажешь и какую лапшу навешаешь. Можешь начать с лекции о том, например, что Иваново, как известно, город невест. А ты как раз привез с собой очередную невесту. Окинув напоследок меня неопределённым взором, Кудряшов стремительно вышел из автобуса, с силой закрыв дверцу, отчего аж машина пошатнулась. Я же сидела на своем месте и тупо хлопала ресницами. Иваново? Я что... Вот же черт! Хорош ассистент, ничего не скажешь! Перепутала города, какой ужас! Похоже, в пылу всех этих страстей все смешалось в моей голове: все города, где нам осталось побывать с визитом и концертами. Проспала пять часов в пути вместо одного часа, и даже этого не почувствовала... Получается, Аркадий был не так уж и предвзят, когда делал намеки о том, что в последнее время я сосредоточена отнюдь не на своих рабочих обязанностях. Какой позор. Странное ощущение нереальности происходящего опять закружило меня, все-таки лишая былой расслабленности. Я как будто совсем забыла, с кем общаюсь, с кем целуюсь и с кем засыпаю в одной постели. Забыла, что это не просто безумно веселый и обаятельный в своей ласковой простоте мужчина, а Юрий, блин, Шатунов! И если до этого единственной моей головной болью и заботой была неприязнь Аркадия и его постоянные придирки, то теперь попробовать меня на зуб захочет весь, без преувеличения, мир постсоветского пространства. Готова ли я к этому? Живот мгновенно сжимается в тугой узел из-за короткой вспышки страха, пробежавшей по всему моему телу в виде мурашек. Юра все это время внимательно и с явным пониманием наблюдал за мной, сложив ладони домиком и подперев подбородок. В автобусе царит непривычная тишина, давящая в данный момент на мой мозг похлеще воплей Аркадия, отчего и вовсе хочется зажмуриться изо всех сил. Сжимаю крепко кулаки и готовлюсь на собственном опыте узнать, какого это, когда твоя личная жизнь и близко больше ею не является. Вот так да... Моим родителям явно будет, что мне об этом сказать в ближайшие дни. Медленно растянув губы в нежной, но сосредоточенной улыбке, Юра настойчиво притягивает меня к себе. Молча целует в волосы и только потом говорит: — Маш, я не могу обещать, что будет легко. Публичность — это такая штука, когда любой человек может сунуть свой любопытный нос в мои дела. А теперь, к сожалению, и в твои тоже, — приподняв голову, я заметила, как по его лицу пробежала тень горьковатой усмешки. — Пожалуйста, ничего не бойся. Улыбайся и постарайся расслабиться. Все будет хорошо, я никому не дам тебя в обиду. Постаравшись внушить мне свою уверенность через взгляд, он оставляет еще один легкий поцелуй на моих губах, а потом встает. Берет за руку и тянет за собой на выход. Когда оба оказываемся на улице, я чуть ежусь от прохлады, но не замечаю никого из наших ребят поблизости. Видимо, они уже разошлись по своим номерам, ведь мы как раз прибыли на место. Легко и абсолютно никого не смущаясь, Юра вдруг крепко и надёжно сжал мою руку, на миг остановившись. Еле заметно кивнул и направился в сторону отеля, увлекая меня снова за собой. И так получилось, что первой в гостеприимные двери огромного здания зашла я. Даже окружающую меня обстановку рассмотреть не успела, зато конкретного человека уловила сидящим на диване сразу. Ощутила на себе испытующий, исполненный крайнего любопытства взгляд Малахова и опять поежилась. Но на этот раз не от холода. Отставив кружку с каким-то напитком, которую держал в руках до этого, он немедленно поднялся на ноги, крайне пристально вглядываясь в моё лицо. Своим цепким взором профессионального журналиста, казалось, планировал просканировать досконально содержимое моей души. И вот сейчас я запаниковала. Шагнув в сторону, резко наклонилась, якобы завязать шнурок, а на деле выиграв себе пару мгновений. Юра проходит мимо и приближается к Андрею. Я же нацепляю на лицо беззаботную улыбку и нагоняю своего начальника. Здороваемся, обмениваемся короткими дежурными фразами и присаживаемся на тот самый диванчик. Расслабленный и выглядевший на первый взгляд вполне безмятежным, Юра заказывает мне и себе по чашке кофе, при этом эмоционально обсуждая еще не вышедший в эфир выпуск "Привет, Андрей!", а также спрашивая о планах самого Андрея на последний месяц лета. Короче говоря, он ловко уводил беседу куда подальше от чертовых фотографий. Однако то, как Шатунов сжимал челюсти, давало мне понять, что разговор этот даётся ему не так уж легко. Малахов же тщательно сканировал любое невербальное проявление Юры, мысленно наверняка развернув целый психоанализ. В конце концов ему надоели все эти пляски и он, отбросив приличия и теплое отношение между ними с Юрием, спросил напрямую: — Юр, ты знаешь, для чего я тут, давай не будем ходить вокруг да около. Скажи мне, это правда, что у тебя с Машей роман? На этот раз на лице Шатунова не дрогнул ни один мускул, а вот я вся напряглась подобно натянутой струне, стараясь никоим образом не выдать своего состояния. Будто на детекторе-лжи, честное слово... Перестав улыбаться, Юра чуть нахмурился, смело и открыто смотря в глаза шоумена, не собираясь первым разрывать зрительный контакт. И уж не имею понятия, что он планировал ответить, но тут неожиданным образом в разговор вмешался откуда-то взявшийся директор. И в этот поистине эпический момент я едва не расхохоталась в приступе жуткого волнения. Сидела и прямо-таки сгорала то ли от стыда, то ли от страха перед ближайшим будущим. Услышала за спиной голос человека, которого меньше всего в данный момент ожидала услышать. И от обладателя которого точно не ждала поддержки. — Я, конечно, понимаю, что ты прирожденный журналист, но не ожидал от тебя такой бестактности, — подойдя к нам, Аркадий невозмутимо остановился рядом с Малаховым, перетягивая его внимание на себя. Взял из вазочки печенюшку и закинул себе в рот. Нам же с Юрой осталось только удивленно переглянуться. — Но раз уж ты ради этого проделал такой длинный путь и примчался на рассвете, то мы удовлетворим твоё любопытство. Клип мы снимаем, новый. И фотографии, из-за которых столько шумихи... это кадры со съемок. Мария у нас выступает в роли главной героини, как ты понимаешь. Но смотри, информация строго конфиденциальная. Кудряшов легко улыбнулся, чем окончательно вогнал меня в ступор, а после, не собираясь дать ни малейшего шанса ошарашенному Андрею задать новый вопрос, добавил: — А теперь мы пойдем. У нас жёсткий график и мы сильно устали после дороги. Хотим еще отдохнуть немного перед подготовкой к концерту. Дав сигнал нам подняться, мужчина кивнул Малахову и направился прочь, оставив того в кислом недоумении переваривать "новости". Шатунов несколько сухо попрощался с журналистом и уже привычно потянул за собой мое безвольное тело дальше по коридору, как вдруг в спину нам прилетел вопрос. — И как же называется ваш клип, не Служебный роман, случайно? Остановившись, нам пришлось обернуться. Подняв бровь, Малахов нагло улыбался, уже не выглядя таким добродушным, каким был при съемках передачи. Улыбался нам троим, но конкретно обратив свой взгляд именно на Юрия. Ничего ему не ответив, Юра непривычно колко усмехнулся, почти перейдя на откровенный смех человека, которого забавляет данная ситуация. И теперь уже он настойчиво подтолкнул нас с Аркадием вперед. Когда мы оказались в пустынном коридоре, никто из нас не спешил проронить ни слова. А я так и вовсе пребывала в крайнем шоке.