Золото в жилах

Не слышно. Ни птиц, ни голосов, ни криков беспокойных чаек. Ничего не слышно в пучине морской. Ньют помнил волну, крик брата, и бескрайнюю тьму. Величественная, могучая сила забрала его с собой. Такая же древняя, как и мать Магия. Бренное тело опустилось на самое дно, там, где врата смерти открываются пред смертными. Где Харон просит платы за проезд. Крики, отчаянные мольбы останутся беззвучны здесь. Безжалостная бездна окутывает плоть, щупальцами забирая самое ценное: жизнь. Как бы абсурдно ни показалось, но Ньют почувствовал умиротворение. Все проблемы, страхи и сомнения были далеко, будто их и не было. Будто Ньюта Скамандера и не существовало вовсе. Тяжелые мысли оставили разум, как и материальное тело, давало путь духовному. Солнышко мягко светило сквозь толщу воды. Оказывается, дышать под водой так легко... Он даже начал наслаждаться этим моментом. Моментом настоящей легкости. Смотря через воду, с самого дна, на Солнце, Ньют улыбнулся. Нет, у него не пронеслась вся жизнь перед глазами. Да и как она могла пронестись, ежели мальчик прожил на этом свете всего пять лет. Он улыбнулся на прощанье Солнцу. Ведь оно достает до самых глубин моря, океана, душ людей. Ньют всегда был близок больше к природе, тварям, нежели к людям. Прародительница магглов и магов, была ему ближе, чем родной отец. И в конце своего жизненного пути он прощался с ней, своей подругой. Той, которая всегда с ним. Даже волосы у него были рыжего оттенка, и веснушки нашли своё место на тонком лице. В стародавние времена, когда Магия текла и резвилась в крови людей, его бы прозвали ребёнком «поцелованным Солнцем». Закрыв глаза, он ждал смерти. Она была рядом с ним, в балахоне, с косой, протягивала морщинистую руку. «Ещё рано, дитя» — сказал удивительно приятный голос, заботливо, будто бабушка, которая с нежностью растолковывала общеизвестный факт своему нерадивому внуку. Однако Ньюту было всё равно. Он вспомнил, как мама на ночь рассказывала ему сказки, и одной из любимых была про трёх братьев, перехитривших саму смерть. Как забавно. Ведь избежать смерти вовсе не хотелось. Было хорошо и спокойно. Было. До тех пока в тишине не раздался голос. — Мальчик! Очнись! — юноша с белыми волосами, чуть завивавшимися в самом конце, большими от испуга голубыми глазами смотрел на него и кричал. Но что он кричал? Ньют пытался понять, правда пытался, но не мог. Умиротворяющая тишина качала его в своеобразной водной колыбели, солнце светило и так легко дышать. Так легко... — Мальчишка, очнись! Тебя ждёт семья, друзья, да в конце концов, вся жизнь впереди! Не смей умирать. Я не знаю, что нас связывает, но не позволю тебе угаснуть так рано. «Семья… Тесей, мама, твари. Как я могу их оставить? — тишь морская укачивала, неся мысли в ненужное русло. В совершенно ненужное, — они без меня справятся. Да, точно, так будет даже лучше» — Не засыпай, иди на мой голос. — тон парня стал приказывающим, он обладал будто какой-то магией. Скамандер-младший пошёл на его зов, будто бы под заклятием «Империус». Но никакой страшной магии не было приведено в действие, была только безумная тяга к парню. Этот юноша, кем бы он ни был, заставил его открыть глаза. И вдруг все стало ясно. Осознание потрясло Ньюта. Тишина была мёртвой, пахло смертью. А сама Смерть? Где она? Была бредом нездорового сознания? Дышать стало тяжело, он захлебывался, мысли одна за другой наполнили разум до краёв и грозились расплескаться окончательно. Только Солнце не изменило самому себе и также светило, но помогать не спешило. Или всё же нет? — Не паникуй, всё нормально. Возьми меня за руку. Парень протянул ему ладонь и Ньют будто заново его увидел. Аристократичное бледное лицо, острые скулы и вьющиеся немного белые волосы. Голубые глаза, жесткий взгляд, достающий до самой глубины души, туда, куда он никого не пускал. Но иррациональное желание открыться этому неизвестному парню заставило протянуть руку в ответ. И только сейчас, протягивая свою ладонь подростку, он заметил странное свечение. У юноши светились руки, нет, точнее, вены на руках. Они были синими. Округлив глаза, Ньют отпрянул от парня, испуганно смотря, как на прокаженного страшной болезнью. — Что? Удивлён? — хмыкнул юноша, задорно поблескивая глазами, вытянув полностью руку, как бы демонстрируя необычный феномен, — Да уж. Я тоже, честно говоря. Не бойся. Думаю, это нам не навредит, хоть я и не знаю, почему данное явление возникло и что это вообще такое. — Нам? В каком смысле? — робко спросил Ньют, не совсем понимая, с какой стати этот пугающий подросток употребил такое местоимение, ведь вены светятся только у него. Так ведь? — Ха, а ты думал, что я один такой особенный? Посмотри на свои руки, птенец. У тебя они тоже светятся, только золотым. — парень указал на запястье Ньюта и выгнул бровь насмешливо глядя на удивленного мальчика. И вправду. У него святились вены на запястье, только золотым цветом. Красиво. Но что это такое? Ни в одной книжке, которую Ньюту довелось прочесть, не было сказано про такое природное свойство магии. А Ньют был уверен, что это связано с магией. Парень тоже не знает, если исходить из его слов. Хотя может что-то скрывать, но это маловероятно. Мысленный процесс Скамандера был прерван тем же парнем, который кашлянул и высокомерно посмотрел на него. — Ты так и будешь стоять? Не помнишь мою просьбу? Или тебе так нравится болтаться на дне моря и быть на краю гибели? — Что? Н-нет... — промямлил мальчик в ответ, смущенный замечаниями незнакомца. — Тогда выполни то, что я тебя попросил, — хмурый взгляд, направленный на него и обреченный вздох. — Не буду я тебе вредить. Поверь, у меня даже в мыслях не было. Несмотря на свой страх и недоверие, он поверил ему. Это было довольно странно. Ньют вообще обычно никому не доверял, но с этим парнем все по-другому. Ньют доверился ему, читая в глазах напротив искренность, которую тот хотел скрыть за напускным высокомерием и грубостью. Будто бы маска, которую юноша не привык снимать и сросся с нею. Осторожно тронув ладонь подростка, он сплёл их пальцы вместе. Краски в венах заструились с новой силой. Кровь гоняла как бешеная, сердце стучало и никого не осталось в этом мире, кроме них вдвоём. Он почувствовал тепло и успокоение, будто бы вновь закрыл глаза в море и не захотел просыпаться. Магия вокруг них гудела, но им было всё равно. Она переполняла его естество и успокаивала, согревала, наполняла жизненными силами. В это мгновение, ему почудилось, словно он может победить самых сильных магов, взойти на Эверест, опуститься в Марианскую впадину. Будто он сможет перевернуть весь мир и не потратить больших усилий на это. Сможет найти всех обездоленных тварей и дать им кров и еду. И смотря на юношу напротив, он гадал, а чувствует ли он тоже самое? В первый раз за всё время, проведенное в его компании, он видел его расслабленным и…счастливым? И что более удивительное он увидел на лице грозного парня светлую улыбку, которая была адресована ему. И только ему. Ньют был поражён, но улыбнулся в ответ. Странный юноша и не менее странный мальчик плетут сине-золотые нити на дне морском. Глаза в глаза, время замедлило свой ход и вот воду пронзили сотни лучей. Ярких, прекрасных и диких, как и их хозяева. Они стояли так час, два, а может целую вечность. Но ничто не вечно. В один прекрасный момент голову Ньюта будто треснули молотком. Его стало тянуть вверх. Он увидел панику в очах напротив и понял, что сейчас всплывёт наружу. А ведь Скамандер даже имени не знает этого таинственного юноши! — Как тебя зовут?- крикнул, что есть силы, Ньют, чувствуя, как его уносит вперед, наружу. Но он изо всех сил пытался удержаться на дне. Он должен знать имя! — Ге…. Внезапно послышались крики птиц. Его вынесло на берег. Он не успел. Юноша исчез. Резко вскочив с кровати, Ньют шумно дышал и переводил дыхание. Один вопрос вертелся на языке: «Что это, черт возьми, было?!»