Безумие

Сердце громко стучало, стучало, стучало, дыхание сбилось, зрачки расширились до предела, до невидимой за чёрным зеркалом радужки. Завёрнутый в простыню он сбегал из старой грязной гостиницы сороковых рощи Сабаоди. Они не должны были встречаться, им блять нельзя было встречаться. Им нельзя было дышать одним воздухом, встречаться взглядами, им нельзя было опалять жарким дыханием раскалённую атмосферу, нельзя было дрочить друг другу в старом трактире, пропитанном запахом пота бухла и блевоты. Им было нельзя. Все снова превратилось в безумие, безумие ужасное, ужасное безумие. Ло не помнил когда все это началось, Ло лишь хотел поскорее это закончить. Не сейчас, только не сейчас, не в этот момент, когда старые шрамы рвались, проливая кровь на обугленную прошлым душу. Сейчас в голове должна быть месть, сейчас должно быть холодное сознание, твёрдая рука, которая не дрогнет. Любое лишнее движение — смерть. Ло блять не должен думать о том как кайфово чувствовать член Кида в собственной заднице. Ло блять не должен. Но это повторялось снова и снова, снова и снова, каждую гребанную встречу. Он заебался, он так заебался. Кид лишь ухмылялся, грубо толкал на кровать. Так же грубо входил и трахал его до потери сознания, до липкой от пота и спермы кожи, до закатившихся глазных яблок. Ло такого обращения к себе не позволял, не позволял блять никому кроме него. Ну почему, почему, почему. Блять почему? *** После был Панк Хазард, проклятый Дофламинго, шрам на правом плече, несколько шрамов от пуль, падение шичибукаев и прочее, прочее, прочее. Встретились они не скоро, их встречу ознаменовал порох сражения, кровь, хлеставшая из рваных ран. Ло смотрел на Кида, на железную руку и думал лишь об одном: на одну руку опираться будет сложно, придётся переходить на наездницу вместо миссионерской. Кид снова ухмылялся, хмурился, рычал и смотрел, смотрел, смотрел. Его взгляд обжигал и Ло думал: снова. *** Лучше бы они не встречались. Перед Онигашимой Трафальгар чистил меч, сидя в тени дерева, медленно и аккуратно, сосредоточенно и нежно. Он откинулся на ствол дерева, прикрыл глаза, зажмурился до цветных пятен, снова открыл. Перед глазами был Кид. Подошёл тихо, подкрался, впервые без дребезжащих звуков железной руки, впервые без тихого хрипа и рычания. Трафальгар все понял без слов, без слов пошёл за ним. Два года, два чертовых года. Два года прошло с того момента, с момента их последней встречи. Маленькая халупа, скрипучая дверь, молчаливо отстегивающий руку Юстасс Кид. Гребаный Юстасс Кид. Трафальгар медленно раздевался, не стесняясь наготы, гордо показывая миру шрамы. Кид подошёл ближе протянул руку, оглаживая шрам на правой руке, встал на колени, покрывая поцелуями следы от пуль. — Я залечу каждый, каждый твой шрам, Трафальгар Ло. Ло хотел отшатнуться, но сильная рука пригвоздила его к полу. Мир снова и снова переворачивался перед глазами, мир снова расставлял все на свои места. Дофламинго в Импел Дауне, Коразон лежит в могиле, родители погибли во Флевансе, Трафальгар Ло снова будет трахаться с Юстассом Кидом. *** Это было так, не в стиле Кида, ничего не было в стиле Кида, была тишина прерываемая скрипами кровати, тихими стонами, тихим рычанием, тихими шлепками кожу о кожу. Почему так нежно, почему так неправильно, почему так не привычно, почему все не так как раньше. Это было похоже на извинение перед прощанием. Тревога. *** — Куда ты отправишься дальше? — Скорее всего на Восток. — Это конец? — Совсем тупой? Конечно же нет! Куда отправляешься ты, раз считаешь это концом? — Северо — Восток. *** Снова сороковые рощи Сабаоди, снова старая гостиница, снова скрипевшая кровать, снова нежность, все снова снова снова. Трафальгар Ло снова трахается с Юстассом Кидом. Трафальгар Ло не помнит когда это началось, Трафальгар Ло хотел бы, чтобы это не кончалось.