Добро пожаловать домой, Осаму!

Назовите безразличием, со стороны так оно и выглядело. когда высокий парень в черном пальто носком ботинка перевернул лежащее перед ним бездыханное тело. Вокруг уже темно, как были выбиты флюоресцентные лампы, и как перестали мелькать вспышки сопровождаемые щелканьем затвора и звуками пулеметной очереди. Пыль еще стояла вокруг, оседая постепенно, знаменуя, что операция завершена. Молодой Исполнитель прокрутил пистолет вокруг пальца, оборачиваясь к стоящим за спиной подчиненным. — Сворачиваемся, и остальным передайте. Под его ботинками хрустели обломки бетонных плит, пока он не спеша покидал место зачистки. Падая на пассажирское сидение бронированного автомобиля, он поджал губу, открывая телефон и проверяя почту. Время давно перевалило за полночь, и его рабочий день наверно подошел к концу, наконец-то. Щекоча ладонь мягкой вибрацией, телефон вывел на экран: Входящий звонок: Чиби — Да. — Осаму? — Да, Чууя, а ты кому-то другому звонил? — Нет, но не ожидал, что ты трубку поднимешь. На что Дазай лишь пожимает плечами, пока водитель заводя двигатель, медленно сдает назад, чтобы развернувшись выехать с злосчастной многоэтажной парковки, от которой, честно говоря, камня на камне не осталось. — Так что нужно было? — Поговорить. Дазай думал, что от усталости у него появились слуховые галлюцинации. — Можно точнее. — Я заберу тебя из штаба. За окном мелькали огни родного города, пока в открытые окна машины влетал кажущийся дерзким из-за скорости бриз. Дазай сидел скрестив руки на груди, а высотки ПМ уже темнели пятью свечами где-то впереди шоссе. Все шесть машин отдела зачистки чинно въехали на минус первый этаж, когда Дазай разглядел в глубине парковки черный спорткар Чуи с включенным двигателем. — До завтра Дазай-сан, — бойцы подразделения синхронно поклонились, прежде чем скрыться за дверью ведущей к лифтам на верхние этажи здания. Когда Дазай нагнувшись пытался пролезть в до боли заниженную машину партнера, тот сидел держа одну руку на коробке передач, другой стряхивая пепел сигареты в приспущенное окно. — Привет, — рыжий первым нарушил тишину, легко улыбнувшись. Дазай сначала изучил внешний вид Накахары, кого все реже можно было видеть в чем-либо кроме рабочей одежды. Но сейчас тот сидел в темно зеленых брюках и слишком красной оверсайз футболке. Взгляд карих глаз уже скользил по одной из ключиц, что виднелась из-за широкого выреза. но в руках себя держать иногда, в редких случаях, он все-таки умел. — Привет и тебе. Что-то срочное, Чиби? — Дазай крайне серьезно смотрел своим незабинтованным глазом, на что Чуя устало потер глаза. — Ясно все с тобой. Оставляя окурок в переполненной пепельнице, он направляет машину к автоматическим воротам. Когда в окна вновь ворвался бриз, в этот раз еще более рьяный, из-за превышающих ограничения скоростей, на которых Чуя любил рассекать улицы города, волосы обоих парней разлетались во все стороны, и это выглядело забавно. — И что же ясно со мной? И куда мы едем, если позволишь поинтересоваться, — Дазай впер свой взор в партнера, зная, что тот все равно пристально следит за дорогой. До первого светофора, когда Чуя остановившись, вернул не менее внимательный взгляд. — Первое — ты еще в рабочем режиме. И после зачистки, это нормально. Второе — едем мы домой. Включается зеленый, и машина срывается с места. Давая Дазаю пространство от взгляда синих глаз. — Чудесно, — брюнет скрещивает руки на груди, — позволь сообщить, что ты проехал съезд с шоссе к моему кварталу. — Да? Это все из-за скорости, наверно, — Чуя ухмылялся в голове своей невероятной находчивости сегодня, — придется ехать ко мне. Дазай хмыкнул, отворачиваясь к окну, ведь там такой интересный пейзаж! Не хотел ли он к Чуе? Очень хотел. но может он просто устал, чтобы пищать от радости. время близится уже к ранним часам утра, и честно, после всей этой крови и тел…

***

Вздрогнув Дазай проснулся. Сильно стараясь разлепить глаза, один из которых все так же скрыт от окружающих, он не мог понять, что за хриплый, но до боли знакомый звук его разбудил. А перед глазами темно-серый… потолок? Резко садясь, Дазай единственно хочет понять, что происходит. Но увидев Чую, который посапывал, положив голову на руль и одной рукой тот же руль обнимая, пазлы начали складываться. И снова этот звук. Что ж, кажется Чиби научился храпеть, но это звучало так сладко, что парень невольно улыбнулся. Сидение Дазая было заботливо разложено, сам же Чуя был в позе какого-нибудь особенно заковыристого символа катаканы. Дазай неуверенно подвел руку к лицу спящего чуда, чтобы осторожно убрать блестящую капельку стекающей из приоткрытого рта слюны. Какой же Чиби милый. Но конечно же, тот сразу ответил на прикосновение, что-то пробурчав. — Чууя, просыпайся, — Дазай осторожно провел руками по слегка спутанным после вечерней поездки рыжим волосам. Послышалось какое-то мычание, когда медленно моргая Чуя пытался сфокусировать взгляд. Шевелиться из-за того, что все части тела затекли до невозможности, было больно, и Чуя невольно поморщился. — Доброе, — прохрипел он, слегка прокашлявшись. — Пусть будет доброе, — но Дазай не смог сдержать смешка, когда увидел красное пятно в форме марки автомобиля отпечатанное на лице Чуи, кто машинально начал растирать щеку. — Кажется, мы заснули прямо здесь, представляешь! — Ну не совсем, — Чуя заглянув в зеркало заднего вида, пытался понять, на что он похож. Дазаю же кажется было совсем все равно на то, как он выглядит. — Мы уже к дому подъезжали, когда ты спал, и я не хотел тебя будить, если честно. — Мог бы и домой на руках занести, что уж ты, как будто впервой, — Дазай поджимает губу, огорченный тем, что спал все же не в кроватке. — Лааааадно, я думал так сделать, но когда припарковался, решил прикрыть глаза на минуту… — Я так и знал! — Дазай победоносно улыбается. — Мы оба заснули, так что в затекших телах виноват не я один! — Тебя так-то никто и не собирался обвинять, но да ладно, пошли, — Чуя потянулся к дверной ручке, когда Дазай вынул из кармана брюк свою раскладушку отживающую последние проценты заряда батареи. — Время то уже… мне нужно в штаб, Чиби, принять отчет, — Дазаю стало еще более обидно, что он так заснул, и уже пора возвращаться на работу. — Дааа, 10:37, но по искусственному освещению подземной парковке так и не скажешь, — Чуя уже активно что-то строчил в своем телефоне. — Все, не надо тебе никуда ехать, я отписался твоему главному, что ты заболел и лежишь с градусником в… эй! — Дазай мертвой хваткой вцепился в телефон, пытаясь проверить действительно ли его подчиненный получит подобное сообщение. Чуе удалось одержать победу в этой детской схватке, но это и не мудрено. — Чиби подлый! — За то, что я тебе выбил выходной в день, когда он тебе и так полагался? Не благодари, — он все-таки покидает машину, и Дазаю остается лишь обиженно, но и облегченно, вздохнуть и за ним последовать. никто не хочет работать в воскресенье. Чуя шёл к лифтам, что-то… напевая? это определенно что-то новенькое! Дазаю не нужно было много времени, чтобы его догнать. — И что будем делать? — Говорить! — Чуя подмигнул, нажимая на кнопку своего этажа. Входя в квартиру Дазай сразу же влез в свои тапочки, оставляя пальто и пиджак на вешалке. Ещё только начало Мая, и погода переменчива. Ну или, он просто любит до боли в груди свой стиль в одежде (нет) и поэтому не расстается со своим пальто. Чуя же сразу пошёл мыть руки, чтобы заняться приготовлением кофе. В квартире было светло, из-за того что гостиная находилась на восточной стороне (как и одна из спален) и сейчас утопала в ярких солнечных лучах. Дазай устало рухнул на барный стул. — Чиби не томи! — От меня не зависит, кофемашинка даёт сигнал, когда… — Да, это ясно. Я о твоём «разговоре». — Ах это, — как только послышался знакомый гул, и живительный напиток начал стекаться в высокую кружку Дазая, Чуя обернувшись прислонился спиной к столешнице, — да я о нас. Сказав это, он взял в руки горячий капучино, выставляя его на барный остров. Когда Дазай вообще не понимал, как он! гений своей организации, да и целой префектуры Канагава, никак не может понять, что у Чуи на уме. — Нас? Что значит — нас? — А ты забавный, Осаму, кофе пей, — нажимая на другую кнопку, Чую от первого глотка эспрессо отделяло несколько секунд. Когда он уже мог сесть рядом с Дазаем, тот все ещё молчал. — Так вот, я думаю, нам стоит жить вместе! — заявляя крайне радостно, Чуя легко ударил своей чашкой о чашку в руках брюнета, знаменуя отмечание такого важного события. — И вот не надо поджимать губы сейчас, — поторопился добавить он, поднося чашку и отпивая. — А мое мнение спросить ты забыл? — Дазай разворачивается на стуле, смотря в упор. — А мне может ещё на одно колено встать? — Чуя ухмыльнулся в свой напиток. Он не планировал этот шаг, он просто встал вчера утром и понял, они уже не дети херней страдать. Дазаю меньше месяца назад исполнилось восемнадцать, и пусть уже год, как тот съехал с iso-контейнера, все же в своей квартире он был редким гостем. По той или иной, или по всем вместе взятым причинам ошиваясь в квартире партнёра. Помимо кружки и тапочек, здесь уже давно нашли пристанище рабочие костюмы и белоснежные бинты зачеркнуто рубашки Дазая, конечно же бесчетное количество книг, для которых Чуя месяц назад наконец не только заказал большой шкаф-библиотеку, но и сам чертыхаясь его собрал. Они часто уезжали с работы вместе, чтобы вместе приготовить ужин, посмотреть фильм, чтобы поиграть на консоли, чтобы просто завалиться на кровать и заснуть без задних ног. Но также, часто они целовались ночами напролёт, с нежеланием прерываясь на глоток воздуха, сплетаясь ногами и руками, вжимаясь друг в друга, стирая губы до алости и устраивая черт-те что на головах. Так что слова Чуи лишь ставили точку в том, чтобы перемещения от Порта были лишь до одного адреса. — Мне нужно подумать, — заключает Дазай, чуть ли не с носом прячась в кружке. — Две минуты, — Чуя знает, что решать тут нечего, и если Дазаю нужно будет иногда своё пространство, квартира его всегда останется за ним, как и если что, здесь всегда свободна просторная гостевая спальня. Ответ Дазая был ясен, когда оставляя чашку, он ловко запустил пальцы в свою растрепанную шевелюру. Находя узел скрепляющий бинты, он начал постепенно разматывать слои, покрывающие его правый глаз и исчезающие под темными локонами ниже затылка. Резко встряхнув головой и въерошивая волосы, он потер до этого скрытый глаз тыльной стороной ладошки. Чуя наблюдая за этой картиной, не мог сдержать улыбки. Дазай такой красивый, и его глаза… они такие! Он уважает желание Дазая скрываться от посторонних взоров под белой броней. Но когда они вместе… все совсем по-другому. — Блин, ты красивый, Осаму, знаешь, — не сдерживаясь, Чуя наклоняется со своего стула, оставляя беглый поцелуй на щеке хлопающего длинным ресницами Дазая. — Я… наверно пойду умываться, — с уже порозовевшими щеками, парень встает, направляясь к ванной. Дазай так быстро скрылся из виду, что Чуя хмыкнув оставил кружку с остывающим каппучино дожидаться возвращения хозяина, пока убирал свою чашечку в посудомоечную машину. — Чууя! — раздалось внезапно, но не неожиданно для рыжего, поэтому он неспеша направится туда, откуда доносился удивленный и обиженный восклик. — Ты сказал мы будем жить вместе! — негодующе тараторит Осаму, разводя длинные руки в стороны. — Но что это? Щетка моя? Полотенце гостевое? Где все? — брюнет выглядел растерянным. Если Чуя пошутил про совместное проживание, то шутка поганая. Чуя же наблюдал за картиной с улыбкой на лице, опираясь на дверной проем. — Тише, хорошо? Смотри, — подойдя, он встал сзади парня, осторожно беря его правую руку в свою. И Дазай был уже гораздо выше, чем год или тем более два назад, но Чуе это не мешало. Совсем нет, ему нравился Дазай какой он есть. Поэтому выглядывая из-за худой спины, он поймал взгляд карих глаз в отражении зеркала. — Вот, видишь, эта твоя новая электрическая щетка, — вложив ее в руку парня, он сжал свою ладонь поверх. — Разберешься как пользоваться? Дазай непрерывно смотрел в глаза Чуи, моргая как ребенок, которому вдруг сказали, что завтра в школу с новым ранцем пойдет. Вроде восторг! Но старый был такой привычный. — Ну, а хватит одноразовыми щетками пользоваться, ты же не в командировке в конце концов. И вот еще, — оставив легкий поцелуй на спине брюнета, все так же покрытой рубашкой, он отошел взять с полки полотенце небесно голубого цвета, — это твое полотенце, Осаму. Их вообще-то несколько в комплекте, там и огромное банное есть. Отставляя щетку Дазай взял в руки протянутое полотенце, которое было настолько мягким, что он не удержавшись уткнулся в него лицом. — Также, я купил тебе банное кимоно, оно темно синее, еще в упаковке лежит в шкафу в спальне, я подумал вдруг тебе не… — Чиби действительно хочет жить со мной? — поднимая лицо от мягкого ворса, Дазай, кто был и уставшим, и невыспавшимся, и еще ловил флешбеки вчерашней операции, очень хотел быть сосредоточенным только. На этом. Моменте. Его. Жизни. — Я не нахожу здесь ничего удивительного, Осаму, — Чуя привставая на носочках, нежно потрепал парня по голове, и предоставляя ему время на умыться и, естественно, подумать, мягко прошептал: — Жду тебя в гостиной, малыш. Дазай не хотел заставлять Чую ждать, хотя ему определенно нужно было сменить бинты. которые в достаточном количестве уже несколько лет находились в первом выдвижном ящике под раковиной. Что было за эти, практически три, года? Да все было. Ну почти. Но почему тогда ему сейчас так неловко, что он сам себя не узнает? Не он ли обычно это сам мистер наглость, влетающий в квартиру партнёра со словами «Чиби, я в гости!», когда за окном три утра, а Чуя видит десятый сон после сложного дня. Умыв лицо, Дазай не будет скрывать, с очевидным удовольствием провел по влажной коже мягким ворсом нового полотенца с эфемерным ароматом кондиционера для белья. Чиби действительно постарался ради него. А этот цвет, он такой неземной. Наверно не зря называют небесно голубым. Когда он встретился взглядом со своим отражением в зеркале, он уже не смог сдержать улыбки. Да, черт подери, они давно встречаются. Они и сами не знают, когда же из партнеров по работе превратились в партнеров в самой настоящей жизни. Нет, не правда. Все помнит Дазай. Ту ночь, когда Чуя приехал к нему в контейнер, чтобы отчитать за халатное отношение к работе, к миссиям. А в итоге, до утра крепко прижимал его к себе, пока Дазай мерно посапывая спал на его груди на той отвратительно неудобной кровати. Им было… по 16? И все, что Дазай имел сейчас, было благодаря Чуе, ведь если бы не он, срывающийся по звонку посреди ночи/дня, лета/зимы, бури/снегопада, когда Осаму так отчаянно в нем нуждался, возможно юного гения уже и не было бы среди нас. Когда Дазай обматывал левое предплечье новым слоем бинта, до этого долго провозившись с ногами, он договорился сам с собой, что даже если ему нужно время привыкнуть к новому месту жительства, он не будет это показывать Чуе, кто светится как настоящее солнце, пытаясь сделать все, чтобы Дазай и вправду чувствовал себя как дома. …По ночам, обнимая колени и лежа в холодной постели, в тех редких случаях, когда Дазай все-таки оставался в своей квартире, потому что они повздорили, все, чего он жаждал, чтобы Чуя вот прямо сейчас выбил с ноги входную дверь и сказал “поехали, Осаму”. И они бы приехали к Чиби, где в обнимку бы смотрели фильмы до утра, пока Чуя не заснет откинувшись на спинку дивана, а Дазай еще долго при мерцании экрана ноутбука будет смотреть на красивое и такое умиротворенное лицо своего парня... И обычно так оно и случалось. — Прости, что так долго, — Дазай наконец зашел в гостиную. — Отлично! — Чуя курил в окно, когда обернулся на звук вошедшего, — у нас много де… — вскинув рыжую бровь, он осмотрел парня с головы до ног, через несколько секунд наконец выдыхая дым прямо перед собой. — Что такое, Чиби? — Хах, ничего, — Чуя, не сдержав улыбки, снова обернулся окну, делая новую затяжку, — ты стоишь посреди нашей гостиной в боксерах и бинтах. И в тапочках. — Ну я дома так хожу, — в ответ улыбнулся Дазай, подходя к рыжему, и обнимая его со спины. — Ты хотел сказать, у нас много дел? — и его взгляд проследил за взглядом Чуи, кто смотрел куда-то к горизонту. За окном двор частного комплекса был таким спокойным, окутанный обеденными лучами весеннего солнца. Все или уже давным сорвались провести выходные вне города или наоборот устроились в уюте своих квартир. Дальше, за границами квартала, город шумел всеми гаммами звуков, играя мелодию бурлящей жизни. — Так-то да, во-первых, — потушив окурок, Чуя обернулся к Дазаю, опуская обе руки ему на талию, ниже шершавой поверхность бинтов, плотно покрывающих грудь, и смотря прямо в переливы карих глаз с игривыми бликами солнца в них. — Нам нужно за продуктами. — Это сразу нет, дальше что по списку? — Осаму, нам нужны продукты, чтобы мы приготовили обед или на худой конец ужин. — Ммм, нет, дальше. — Какой же ты… — Чуя все же цокнул языком, пока они непрерывно смотрели друг на друга. — Ладно, нужно решить, что еще докупить для тебя, из одежды или, если хочешь, и мебели тоже. или как вариант можем съездить к тебе на квартиру, чтобы ты собрал необходимое. — Точно нет, — подняв руки, Дазай притянул парня за спину ближе к себе, осторожно сокращая расстояние, пока Чуя не оказался в его объятиях и не уткнулся носом в бинты. — Есть что-то еще в этом списке дел, Чиби? — Да блин, просто скажи уже, чем ты хочешь заняться, и мы это сделаем, — рыжему остается лишь выдохнуть, ведь это Дазай, кто всегда что-то планирует или наоборот планы ломает с какой-нибудь особенно изощренной выходкой. — Честно? — Ну да. — Хорошо Отстраняясь, Дазай берет своего Чиби за руку, и просто уводит из гостиной. когда через несколько секунд они встали лицом к двери ведущей в их спальню. Сердце Чуи невольно забилось сильнее. Хочется вроде что-то и сказать, вот такое прямо остроумное, но подняв взгляд на Осаму он встретил лишь спокойную улыбку, и все сразу ушло на задний план. Чуя провёл Дазая в комнату, так, словно тот был там впервые. И Осаму, словно подыгрывая, медленно обвёл спальню взглядом. Чуя очевидно сделал генеральную уборку, и кроме того купил новый, такой же небесно голубой, комплект постельного белья. Но его любимое очень мягкое карминовое покрывало, так и осталось, хотя и было аккуратно сложено и убрано на кресло стоящее у окна. Когда Дазай присел на край кровати, Чуя устроился у него между ног, запуская сразу обе руки в тёмные локоны и осторожно их перебирая. Брюнет и без того был настолько взъерошен, что Накахара едва удержался, чтобы не почесать у того за ушком. — Чууя. — Да, Осаму. — Поцелуй меня? И упрашивать не нужно, поэтому приблизившись и не разрывая зрительного контакта, он сначала уткнулся носом в холодный как всегда нос Дазая, прежде чем скрепить их губы поцелуем и повалить обоих на кровать. Дазай прижимал его так крепко к себе за спину, словно тот это гелиевый шарик и готов в любой момент исчезнуть в синеве утреннего неба. Пока Чуя изучал его слегка приоткрытый рот с влажными нежно розовыми губами, ещё так сильно отдающий мятным вкусом зубной пасты. Сейчас не хотелось, или пока не хотелось, ни рьяности, ни сумасшествия, с которыми они привыкли переплетаться языками и телами. Чуя осторожно проводил кончиком языка по шероховатости неба Осаму, пока тот нежно посасывал его нижнюю губу. Было так, словно все время человечества сейчас перед ними. и спешить совсем некуда. да и незачем. Разрывая поцелуй, Чуя заправил темную прядку Дазаю за ухо, и можно он просто проведёт остаток этого дня смотря в эти карие, и в этом свете дня, такие светлые, глаза? Что сейчас смотрят с такой любовью. И нет, они все ещё не признались друг другу в чувствах, как будто каждый ждал, что другой первым сделает этот шаг. Или наоборот. Словно это было настолько очевидно, что не требовалось и вслух произносить. Но в глубине души, Дазай ждал. А Чуя знал, слова уже там, бьются словно волны об его сжатые зубы, скребутся, просясь наружу, чтобы целый свет их услышал. «Я люблю тебя» он часто произносил это про себя, когда по утрам наблюдал, как Дазай капризничает и не хочет идти умываться, зарываясь лицом в подушку. Или когда после очередной дрянной зачистки он отправляет смс «Забери меня домой, Чиби». Или когда он впервые перед ним снял бинты с правого глаза, одаривая внимательным и робким взглядом обоих глаз. Или когда… Но сейчас, любовь проявлялась по другому, поэтому. Чуя привставая стащил с себя эту красную футболку, обнажая подтянутый пресс и натренированные плечи. Снова опускаясь на Дазая, он оставлял дорожку влажных осторожных поцелуев на шее, чуть выше бинтов, затем ниже следуя собственной карте тела партнёра, где отпечатаны образы участков не забинтованных. Осаму прикрывает глаза. Губы Чуи, они передают электрические разряды заставляя тело подрагивать, желать, гореть каждой своей клеточкой. поэтому он запускает руку в медные локоны, чтобы хоть как-то оставаться на этой бренной земле. Медленно спускаясь ниже и не оставляя ни одного сантиметрика бледного тела без внимания и заботы, оказавшись у самой кромки белья, Чуя мысленно кивнул себе, потому что партнер, очевидно, уже очень твёрд, как и сам Чуя, но он это и не контролировал, ведь парень под ним настолько прекрасен. Дотянувшись рукой до тумбочки, он выудил оттуда ожидающий своего часа тюбик смазки, снова забираясь на кровать. Дазай терпеливо ждал, потому что в этот раз, почти как и каждый раз, все руках человека, которому он уже не раз доверял свою жизнь и готов отдать всего себя без остатка. До последней капельки, даже если это капелька алой крови. Накрывая губы Дазая своими, Чуя осторожно запустил свою влажную от смазки руку под кромку боксеров, обхватывая всю длину Дазая и начиная медленные движения, и улавливая тихий стон слетевший прямо в поцелуй. Что ж, они оба уже определённо готовы, но торопиться не хотелось сейчас, хотя дыхание уже сбивалось, и сердце норовило выпрыгнуть из груди. Нехотя Чуя разрывает поцелуй, заглядывая в глаза Дазаю, ожидая подтверждения своим действиям. И ответ там только один, поэтому пересаживаясь с костявых бёдер, Чуя снимает с себя штаны с бельём, прежде чем так же обнажить и Дазая, кто все равно словно в одежде остался из-за своей белой брони. Дазай сразу же сгибает ноги в коленях, расставляя их в стороны, чтобы Чиби мог удобнее устроиться между ними. Наклоняясь и оставляя поцелуи на нежной коже внутренней стороны бедра, Чуя внимательно вводит первый палец, тело Дазая отзывается сразу же, сжимаясь. Чуя вводил палец, сгибая и прокручивая внутри, находя подушечкой пальца набухшую железу, и осторожно ее касаясь. Отчего Дазай выгибает спину, впиваясь пальцами ног в простыни. — Ч-чуяя, — шепчет он, пока голова откидывается назад, а глаза мечутся под прикрытыми веками. — Да, принцесса, — Чуе было адски сложно держать голос ровным, и вообще держать себя в руках, глядя на то, как Дазай откликается на каждое касание подушечки пальца. Но ответа не последовало. Волосы Чуи уже слиплись на лбу, как и на плечах, а взгляд был настолько сосредоточен, словно отведи его, картина перед ним рассыпется в прах. Он добавляет второй палец, осторожно раздвигая их на выходе, иначе весь смысл растяжки теряется. Его кадык нервно дергается, когда он сглатывает от того, как влажные стенки каждый раз встречают его, обволакивают и ласкают в ответ на предоставленные ласки. это просто другой мир. Дазай ерзает на мокрых простынях от жгучего желания, чтобы Чуя уже скорее вошёл в него, но тот лишь кусает до боли губу, добавляя третий палец, и теперь уже можно сказать, что с подготовкой они почти закончили. Член Дазая подрагивал пружиня напротив его впалого живота, черт, он уже оооочень близок. Поэтому вынув пальцы, Чуя осторожно добавил смазки на себя, убеждаясь, что каждый сантиметр кожи хорошо увлажнён, и неприятного трения не будет. Меньше всего на свете, он бы хотел предоставить своему парню дискомфорт или вообще какой-либо намек на боль. Потому что тот заслуживает чувствовать только самое приятное… И может в жизни Чуя не всегда, хотя и очень старается, может оградить Дазая от жестокости этого мира. но здесь, в их собственном мире, Чуя скорее будет проклят, чем даст Осаму страдать. — Малыш, все в порядке? — шепчет он в самое ухо, чтобы убедиться, что Дазай ещё здесь, с ним, а не вознесся до небес. — Чууя, — повернув голову и наконец открыв глаза, в краях которых скопились блестящие слезинки, он встретился с взглядом синих глаз, ожидающим, — пожалуйста. Снова усаживаясь между ног парня, предусмотрительно подложив подушку ему под поясницу, Чуя придерживая его за левое бедро, сначала надавливая входит головкой, внимательно наблюдая, как Дазай раскрывается ему навстречу. Убедившись, что партнер в порядке, и не испытывает боли, он совсем медленно входит на всю длину. Чуя прокусил губу почти до крови, от того ну насколько же ему охуенно сейчас, если бы можно было поставить секс на паузу, он бы сейчас вышел вскочив с кровати и пробивая все потолки гравитацией! Но это сальто скорее делало его сердце, бешено стуча в груди, прежде чем он начал медленно двигаться, опустив руки Дазаю на талию. Дазай стонал, он не мог, в такт каждому входу, выходу, он облизывал губы, что-то шептал, пытался ловить воздух, метался по подушке, давая Чуе понять, что нужно все же ускоряться, пока он не упал в обморок от того, что с ним творит чувство сверхстимуляции. Поэтому Чуя отпуская бедра парня, нависает над ним на вытянутых руках, и сначала выходя почти на полную длину начинает входить совсем быстро, сильно, нагло, глубоко, горячо. И как же горячо внутри. — Чу-агггх, Чуууя, — Дазай забрасывает свои ноги парню на поясницу, захватывая, притягивая его к себе, прижимая, по мере того, как узел внизу его живота не может затянуться ещё больше, он достигает пика, выгибая спину и застывая на несколько секунд, пока не рухнет на кровать. Пусть Дазай и держал его ногами, хватка не была “железной”, поэтому Чуя успел отвести свои бёдра назад, когда в его глазах уже темнело от поднимающегося изнутри и переполняющего все его существо оргазма, потому входя ещё раз до упора, он не удерживая свой вес, падает сверху Дазая, чувствуя как рывками заполняет пространство внутри него. Когда его разум из осколков собирал свою форму, он чертыхнулся на себя, что позволил вот так упасть на Осаму, кто пытался отдышаться. Но тот лишь опустил бинтованные руки на слегка липкую от пота и вздымающуюся спину Чиби, выводя узоры пальцами по очерченным и еще напряженным мышцам. Дазай оставляет быстрый поцелуйчик на макушке Чуи, которая лежит прямо перед его лицом, пока осторожно и глубоко вдыхает родной аромат прекрасных медных волос, и пахло от них как всегда шампунем и сигаретным дымом. Запах дома, судя по всему. — Спасибо тебе, Чууя. — Не понимаю, о чем ты, — Накахара все-таки находит силы, чтобы выпрямиться на руках, пока окончательно не прилип к тому, во что превратились капли счастья на животе Дазая. — I’ve been lost by myself in the darkness… На что Чууя улыбается, несмотря на смысл сказанного. — Знал ведь я, что эта песня заест у тебя, Осаму, какой же ты милый. — And I still need you to ease my load, hold me when the lightning strikes... — Понял! Никому тебя не отдам, вот никогда прям, идет? - улыбка уже подобралась и к его синим глазам, окрашенным в все оттенки заботы и нежности. Осаму довольный кивает. — Пойдем в душ? — Ммм, точно нет, что у тебя там дальше по списку?