Neon Genesis Evangelion и философия экзистенциализма

Дверь отъехала вбок и Каору вошёл в комнату. Там происходило чёрт знает что. Внешне это место походило на ещё одну комнату в бункере с металлическими плитами на стенах. В ней не было ни окон, ни зеркал. Но зато сюда зачем-то перетащили типовую интернациональную обстановку гостиничного номера второй половины XX века: кровать, стол, кресло и шкаф, в котором совершенно пусто. На столе поблёскивала бронзовая статуэтка Евы-00, для верности прикрученная болтами. Все три пилота были тут — а их отношения определённо разладились. Синдзи повалил Аску на кушетку и пытался её задушить, а та, в свою очередь, лупила его плеером. Рей наблюдала за ними, спрятавшись на всякий случай под кресло. — Что здесь происходит?— спросил Каору. Три пары глаз посмотрели на него со смущённым удивлением. Потом Синдзи отпустил Аску, и, отводя взгляд, сел рядом с ней на кровать. — Это всё он виноват!— начала Аска. Рей, уже показавшаяся из-под кресла, тут же спряталась обратно.— Глупый Синдзи побежал спасать свою любимую Рей и опять всё испортил! — Это ты всё испортила!— не выдержал Синдзи. — Тишина!— прошептал Каору и поднял ладонь.— Я прошу вас ничего пока не говорить. Вы неизбежно скажете слишком много. Рей-тян! Ты — такая же, как я. Понять тебя мне будет проще всего. Пожалуйста, вылезай из-под кресла, садись прямо и рассказывай, что у вас тут произошло. Синеволосая девочка поднялась и села, расправив на коленях форменную юбку. — Нас привели сюда по одному,— сказала Аянами,— Сотрудник был в униформе Nerv, но я никогда его раньше не видела. Мы начали угадывать, зачем нас тут собрали. Вспоминали последний бой и так увлеклись, что нам удалось даже вспомнить, как мы все в нём погибли. Потом Аска сказала, что это всё из-за меня, а Синдзи сказал ей не сметь говорить такое. Аска сказала, чтобы он ей не указывал. Тогда Синдзи набросился на неё, а Аска начала его бить, и они… — Всё, сказанного достаточно,— сказал Каору и внезапно умолк. Только глаза продолжали, сверкая, осматривать пилотов. — Так комментарии будут?— осведомилась Аска. — О чём ты? — Где мы оказались? Что нас ждёт? — Я полагаю, вы в аду,— весело сообщил Каору. — Что?— Аска так и подскочила,— Ты что, дурак!? Откуда здесь ад? Разве ад может быть таким? — А что в этом удивительного? Когда Адам соединился с Лилит, открылись врата комнаты Гаф — и врата Ада, потому что многие души были и там. Вот вас и затянуло. — Что-то я не вижу ни котлов, ни чертей. — Вы их не видите главным образом потому, что их тут нет,— Каору развёл руками,— Это всё россказни людей, которые никогда носу сюда не показывали. Ведь если бы они сюда попали... — Но здесь даже не жарко, только духота страшная. Дурацкий японский климат, здесь всегда теплее, чем нужно!— Аска фыркнула и потянула за ворот, пропуская воздух под ученическую блузку. — Нас будут вызывать для того, чтобы определить наказание?— спросил Синдзи.— Или списки уже готовы? — Нет никаких списков. Нет никаких наказаний. — Но ты сам сказал, что мы в аду! — Вообще-то ад вы создали себе сами,— улыбнулся Каору,— когда начали спорить и ссориться. Потому что ад — это не какое-то помещение. Ад — это другие! Ад — это те, с кем приходится жить. — Красиво сказано,— заметила Аска. — Красиво,— согласился Синдзи,— но как нам теперь выбраться отсюда? — Куда?— осведомился Каору. — Наружу. — Я тебя не понимаю. — Ну что-то же есть по другую сторону этой стены,— Синдзи осторожно постучал по металлической пластине. — С той стороны только земля,— заверил его Каору. — А что за дверью, через которую ты пришёл? — Там коридор. — А в конце коридора? — Другие комнаты, и коридоры, и лестницы. — А дальше? — Это всё. — Но ты откуда-то пришёл! Мы видели тебя в старом Nerv, ты ходил вместе с нами, прежде, чем погибнуть. — Разумеется,— Каору снова заулыбался,— Я — ангел, я могу гулять, где хочу. — Но откуда-то ты пришёл! Ты не всегда здесь был! — Родился я на Луне,— уточнил светловолосый,— если это имеет для вас какое-то значение. Но потом ты сам, Синдзи меня убил и я угодил в ад. Как и вы. Аска сурово посмотрела на Синдзи. — Это всё из-за тебя, глупый Синдзи!— заявила она. — Опять начинается…— выдохнул мальчик. Аска посмотрела на него, уже открыла рот, чтобы продолжить скандал — но помолчала и закрыла обратно. Потом повернулась к Каору и спросила, совсем другим, очень сладеньким голоском: — Что же нас ждёт? Вечные муки наедине с ноющими коллегами? Или может быть перерождение? — Сведений об этих местах слишком мало,— развёл руками светловолосый. — Но достаточно, чтобы ты был уверен, что мы — в аду, а не где-то ещё? — Я склоняюсь к версии, что всё-таки мы в аду,— заметил Каору,— Потому что где ещё вас так ловко заставили бы разыгрывать, пусть и адаптированную для вас как персонажей, пьесу Жана Поля Сартра “За закрытыми дверями”? Аска так и замерла. Это заявление пригвоздило к месту не хуже Копья Лонгиния. *** — У меня есть идея!— вдруг подал голос Синдзи. — Если она поможет нам отсюда выбраться — излагай,— отозвалась Аска. — Я помню, когда началась комплиментация… Я вдруг очутился на стуле в круге света, а вокруг меня была темнота. И вдруг понял, что если я изменюсь, то и мир изменится. А это значит, что я могу выбрать быть другим Икари Синдзи, не обязательно пилотом Евангелиона. И что если я изменюсь, то всё изменится — и отец, и Мисато, и Аска, и Рей, и весь остальной мир. — Хорошая идея,— согласился Каору,— Я бы тебе даже за неё похлопал. Только жалко, что не сработает. — Но почему? — Вот ты взялся переделать мир, вместе с отцом, Аской, Мисато, Рей. А хотя бы у Рей ты спросил разрешения? Хочет ли она такого мира? — Ну давай сейчас спрошу. Скажи, Аянами,— Синдзи повернулся к синеволосой,— ты бы хотела быть более дружелюбной и понятной? А не всегда холодной девочкой-загадкой. — Нет,— ответила Рей,— У меня и так много фанатов. — Вот видишь,— заметил Каору,— всё не так просто. Да, ты хочешь переделать мир под себя… но все прочие жители планеты хотят того же и каждый тянет в свою сторону. Представь себе, что и Рей и Аска точно так же выберут жить каждая в своём мире — и в каждом из этих двух миров ты достанешься его хозяйке, а другую отвергнешь. Что же тогда произойдёт с реальным Икари Синдзи? Ведь миров два, а он — один. Я полагаю, тебя разорвёт пополам. Каждый из нас хочет жить в мире, который подогнан под него, как хороший костюм, но этого не происходит. К тому же, все эти миры противоречат друг другу — но у одних людей желания сильнее, а у других слабее, одни готовы идти до конца, а другие не возражают и против других вариантов, у одних есть возможности, а другие обречены разве что фантазировать. У твоего отца тоже есть желания и идеи, как всё должно работать — с чего ты взял, что его представления о тебе не пересилят твои собственные? Ведь это он — командующий, а ты всего лишь один из пилотов. У каждого есть амбиции, каждый за них борется и в целом это, увы, — борьба без правил. Конечно, провести без комплементации грандиозное соревнование и учесть пожелания всех невозможно, да оно и не нужно. Сам наш мир является результатом такого соревнования. Каждый получает в нём то, что получается получить и ничуть не больше. Ещё древние римляне говорили, что мир для всех один, а значит и судьба одна. Кого это устраивает — судьба ведёт. А тех, кого почему-то не устраивает, — судьба тащит. *** — Подождите, подождите!— вдруг крикнул Синдзи. Он был так возбуждён, что даже вскочил с кровати.— Я понял, в чём дело! Я знаю, как нам спастись! — Если ты собираешься вызвать команду Nerv,— отозвалась Аска,— то я уже проверила. Здесь нет ни телефонов, ни экстренного вызова. — Да забудь ты про свои телефоны! Лучше вспомни, из-за чего люди попадали в ад! — Ты что, дурак? Если бы люди попадали в ад за свои косяки, тут бы сейчас вся комната была бы забита сотрудниками Nerv и SEELE! — Нет! Подумай получше! Почему люди попадают в ад? Потому что совершают грех. А что такое грех? Это не просто злой поступок. Это погрешность, ошибка, как бы трещина, внутренний порок. Если мы сумеем победить свои недостатки — мы сможем покинуть это место. Вот в чём смысл нашего испытания! — Весьма любопытно,— заметил Каору, глядя Синдзи прямо в глаза,— И какие же свои недостатки ты собираешься вызвать на бой? И нужна ли тебе Ева для это битвы, или ты голыми руками справишься? — Ну, я довольно трусливый…— начал перечислять Синдзи,— если точнее, настоящая тряпка. Мне все это говорят. Я не могу настоять на своём. Мне тяжело пилотировать Еву. Каждая атака ангела — настоящая катастрофа для Nerv, мы всегда спасаем их в последний момент. — И что бы ты хотел? — Я бы хотел перестать быть таким стеснительным. Чтобы меня больше не считали тряпкой. Только я не знаю, как это исправить. — Ну вот меня из-за моего дружелюбия многие считают геем,— заметил Каору,— Вот и скажи, пожалуйста, должен ли я поэтому отказаться от моего дружелюбия? — Я думаю… нет. — Но почему ты хочешь отказаться от того, что ты сам знаешь — часть тебя? Часть твоего темперамента? Часть тебя, как человека? Смотри — ты ведь живёшь с Мисато? Что, если она решит завязать с пивом, выйдет замуж за кого-то из Nerv и зажить обычной жизнью? Боюсь, это будет уже не та Мисато, которую ты знал. Я скажу даже больше — для тебя в её новой, нормальной жизни места скорее всего уже не будет. — Но я не могу оставаться таким трусом! От меня зависит судьба человечества! — А разве стеснительность хоть раз мешала тебе в бою?— сурово спросил Каору.— Большинство ангелов — уничтожены тобой, Синдзи. — Каждый раз, оказавшись в Еве,— Синдзи попытался сглотнуть, но у него не получилось,— я испытываю страх. Страх охватывает меня, словно липкая сеть, сплетённая из водорослей. Я не могу двинуться, не могу дышать и еле-еле отвечаю по связи. — Это естественно. Только дурак ничего не боится. Ты сражаешься с существами, сущности которых не понимает никто на планете. Их стратегии бесчисленны, а приёмы непредсказуемы. И поражение хотя бы в одном бою означает гибель и твоих друзей, и всего человечества. Опасность немыслимо велика, ответственность — колоссальна. В таком положении человек и должен испытывать страх. — Но Рей действует куда спокойней. — У Рей есть клоны. А ты у себя — один. — А как же Аска? Она такая смелая. Каору чуть не рассмеялся. — Аска боится не меньше тебя,— заметил он,— У вас просто реакции разные. Ты, когда испуган, замираешь. Аска напротив — устраивает скандал. Ты никогда не замечал, что скандалит-то она не потому что кто-то что-то сделал неправильно — а потому что просто боится? Все её претензии — не к человеку, а просто в пространство. Так она пытается избавиться от страха, переключить внимание на что-то невинное… — Так и есть,— произнесла Аска, не поднимая взгляд,— так и есть. — Но если мы все такие хорошие,— вдруг подала Рей,— То почему, когда мы вместе, нам так плохо и мы неизбежно устраиваем скандал? Чего же нам не хватает? — Вам хватает всего,— ответил Каору,— Вы отличная команда. Вспомните, сколько атак вы отбили и сколько испытаний преодолели. Обратите внимание — во время операций ни разу всё не шло по заранее намеченному плану. Вам приходилось искать решение в последний момент. И вы сработались настолько, что каждый раз его находили! Как можно придираться к вашим чертам характера, тем самым, за которые вас полюбили миллионы людей по всему миру, если стоит вам собраться в команду — и успех гарантирован? Люди больные, люди, не вписавшиеся в общество, на такое не способны — именно поэтому они больны. — Но мы в аду,— напомнила Рей,— Значит кто-то где-то что-то делает не так. — Разумеется,— согласился Каору,— Давайте попробуем отыскать этого человека. Ту самую чёрную струю, которая загадила собой весь благородный LCL коллективного бессознательного организации Nerv. Это кто-то, кто пытается всех переделать под себя — а они всё равно поступают по-своему. Кто-то, кто скрывает от всех свои планы — а потом удивляется, почему они сорваны. Кто-то, кто мнит себя великим стратегом и интриганом, который способен облапошить всех и заманипулировать любого — хотя на самом деле не способен даже нормально объяснить, чего хочет. Кто воображает, что живёт ради идеала — хотя предавал этот идеал не раз и постоянно про него забывает. — О, нет!— прошептал Синдзи. — Синдзи!— сурово произнесла Аска.— Не надо драмы! Тебе только что сказали, что это не ты. — Я знаю, что это не я! А ещё я знаю, кто этот человек. — Если так, ты должен прямо сейчас назвать имя этого злодея,— заметила Аска.— потому что он опаснее для планеты, чем десять ангелов вместе взятых. — Это человек — мой отец,— произнёс Синдзи,— Командующий Икари Гендо. *** — Объяснений!— произнесла Аянами,— Требую объяснений! Командующий Икари заботился обо мне. Почему вы говорите про него такие страшные вещи? — Всё очень просто,— заметил Каору,— За фальшивым блеском очков и шелестом секретных планов скрывается легко проверяемый факт: командующий Икари терпит провал за провалом и продолжает делать вид, что всё в порядке. Эта ложь пропитала всю Центральную Догму, от неё не продохнуть на капитанском мостике. Не удивительно, что даже Рей чувствует себя больной и неправильной. Стыдно быть здоровым в больном-то обществе, которое отказывается принимать очевидное. — Но он ценил меня,— заметила Рей. — …И поэтому всегда говорил, что ты чужая девочка, за которой он должен только присматривать. — Командующий Икари очень занят. У него нет времени заботиться обо мне. — Я не думаю, что он занят больше, чем руководитель отделения тактических операций майор Кацураги Мисато. В конце концов, вся научная и бумажная работа командира свалена на бывшего научного руководителя. И тем не менее Мисато взяла к себе жить сперва Синдзи, а потом Аску. А теперь вспомни свою комнату, Рей. Разве так выглядят комната девочки, которую окружили любовью и заботой? — Мне… хватало. — Потому что ты в жизни не видела ничего лучше! Как только Синдзи у тебя хотя бы убрался, ты целую ночь заснуть не могла! — Я не помню… — Разумеется, не помнишь. Потому что ты третья, а он убирался, когда ты была второй! — Да, всё верно. Прошу прощения. Но может быть, командующий просто не хочет делиться с нами своими планами? — И чего он добился своей секретностью? — Я просто думала, что командующему Икари что-то не нравится в планах SEELE. И он поступает по-своему, но осторожно, чтобы в SEELE не догадались и не урезали финансирование. — Хорошая идея, Рей. Но исполнение — как всегда, на уровне командующего Икари. То есть провал за провалом. Неужели он не догадался, что SEELE не станут ему верить на слово, а попросту начнут засылать шпионов, которые и раскопают, что творит командующий на самом деле? Сначала Кадзи. Потом я. Мы легко прошли туда, куда боятся заглянуть сами Ангелы — а служба безопасности Nerv в это время писала отчёты об успеваемости Кенске и Судзухары. То, что мы выяснили, повергло нас в удивление. План SEELE, как вам могла рассказывать Мисато, состоит в том, чтобы устроить уже контролируемый Третий Удар и объединить человечество в единое богоподобное целое. План командующего Икари состоит напротив — в том, чтобы устроить уже контролируемый Третий Удар и объединить человечество в единое богоподобное целое. В чём отличие этих двух планов — изрядная загадка. — Фуюцки говорил мне, что отец мечтал возродить мою маму,— заметил Синдзи,— Может, в этом дело? — И что командующий делал для этого возрождения?— осведомился Каору.— Пока она была жива — изменял ей направо и налево, и попутно допускал к смертельно опасным опытам. После того, как она погибла — продолжал в том же духе. Я не припомню, чтобы он хранил на столе её фотографию или хотя бы украсил могилу достойным надгробием. И это продолжается по сей день. Единственного сына от неё видеть не желает, об Аянами, в которой есть её ДНК, заботится только на публике. Да и женился на Юи, скорее всего, чтобы попасть на глаза SEELE — и даже согласился взять фамилию жены, что по обычаям Японии, какой она была до Второго Взрыва, означало подчинение всей её родне, то есть это был брак по расчёту. Даже будь я живой женой — никогда не вернулась бы к такому типу. А Юи мало того, что не такая, как я, так ещё и давным-давно мёртвая. — Я думаю, отцу просто доставляло удовольствие играть чужими судьбами,— предположил Синдзи,— Он был тот ещё манипулятор. — Скорее, он просто хотел, чтобы все вели себя и говорили так, как ему хочется. А люди — негодники!— всё равно говорили и поступали по-своему. Душили первую Рей. Исследовали Адама так неловко, что случился Второй Удар. И даже в виде душ требовали для Евангелионов не каких попало, а строго определённых пилотов. Или, вот, засылали шпионов. Собственно, лишь настолько самовлюблённый человек, как твой отец, и мог придумать эту терапию, которая исходит из того, что весь мир крутится вокруг тебя, а ты просто должен найти ту самую хитрость, которая сможет его изменить, беспощадно перекроив желания всех прочих… Вот и вся его манипуляция. Ни на что большее он не способен. — Но почему тогда я никогда не мог его понять?— не выдержал Синдзи. — В основном потому, что он вёл себя до крайности НЕПОНЯТНО,— заметил Каору,— Никогда ничего не объяснял, на все вопросы — отмалчивался, отдавал невыполнимые приказы и принимал решения настолько странные, что они не вызывали всемирную катастрофу просто потому, что оставились ещё серии до конца сезона. Этот великий манипулятор оказался неспособен управиться даже с собственным сыном, который не собирался его ни обманывать, ни как-то бунтовать. Сперва он надеялся что ты, как тот неизвестный из песни Егора Летова, будешь всю свою жизнь сумку охранять. Но оказалось, что без тебя Евангелион не работает. Пришлось вызывать тебя в Токио-3 и чудом спасать. Ты готов был всё ему простить — но вместо одобрения получил очередную порцию непонятности. Что мешало ему, пусть неискренне, сказать тебе, что ты молодец, что он тобой гордится, что ему очень жаль, что он не может уделять тебе больше времени, просто работы уж очень много, что он был рад узнать, что ты подружился с Аянами и что он действительно в восторге от твоих успехов — ты побеждаешь ангелов, хотя в отличии от Аянами или Аски, до этого в жизни не видел Евангелионов и никогда на них не тренировался? Любой вокзальный попрошайка владеет такими нехитрыми приёмами, как лесть и фальшивая доброжелательность — но для великого манипулятора Икари Гендо эта азбука осталась неосвоенной. Ему не удалось тебя даже толком обмануть — со временем ты догадался, что сколько бы отец ни скандалил, а Еву-01 кроме тебя пилотировать-то и некому. Легко заметить, что запасных Евангелионов в Nerv нет, да и подготовкой будущих пилотов из твоих одноклассников никто толком не занимается. Формально их отбирали именно как потенциально пригодных — но Судзухара и Кенске просто бездельничают, а про девочек и сказать нечего. *** — И что же нам теперь делать?— нарушила воцарившуюся тишину Рей.— Как нам сражаться без командующего Икари? — Очевидно, для начала нам предстоит научиться думать своей головой,— весело заявил Каору.— Это очень полезный навык, в жизни пригодится. Командующий отныне не сможет вам приказывать. Но очень скоро вам предстоят новые битвы. И в каждой из них ваша команда должно быть на высоте. — А с кем мы будем сражаться?— осведомилась Аска. — Когда придёт время, вы всё сами узнаете. Слышите этот гул?— светловолосый поднял палец и вдруг все, кто был в комнате, расслышали явственный гул, который, казалось, зазвучал вечность назад, но только сейчас преодолел порог слышимости,— Этот гул означает, что новые приключения к вам уже подбираются… А ещё, что мне — пора вас покинуть. И так жаль, что на прощание я уже не успеваю сыграть вам на рояле. И Каору исчез, растворившись в продступавшем гуле, как в воздухе.